Что случилось с последней кинозвездой СССР Натальей Негодой?

Из театра юного зрителя, где она играла детишек и зверюшек. Актрису звали Наталья Негода, фильм назывался "Маленькая Вера".

Это потом говорили о невероятной внутренней свободе актрисы, о бунтарстве героини - обреченной, потому что жила в безвоздушном пространстве окраины советской империи. Это потом поняли, что само название картины можно прочитать иначе - как кино о маленькой вере в счастье маленьких людей, сломанных медленной тягучей тоской. Это потом говорили, что "Маленькая Вера" стала символом перестройки и гласности. Говорили, что картина положила начало сексуальной революции, а потом из нее выросла другая революция, навсегда похоронившая страну победившего социализма с забытыми и неприкаянными "маленькими Верами".

Судьба самой Негоды складывалась причудливо. На нее свалилась всемирная слава: юная советская актриса стала символом перестройки и гласности, была членом жюри Каннского кинофестиваля, иностранной соведущей оскаровской церемонии. Кажется, фамилия "Негода" была в те времена не менее популярна на Западе, чем фамилия "Горбачев". Снялась в нескольких американских картинах. Еще была легендарная фотосессия для "Плейбоя" - Негода стала первой советской фотомоделью журнала. Это было дерзко, нахально. Негодой восхищались, ее осуждали, ненавидели и боготворили.

Перестройка закончилась, а от Негоды все ждали и ждали повторения "на бис". В какой-то момент роль, которая принесла всемирную славу, стала ее тяготить. Вера Маринина из города Жданова (ныне переименованного в Мариуполь) - характер сильный, страстный, но чем дальше, тем страшнее становилось от сознания того, что от нее ждут все новых маленьких и больших Вер.

Она остановилась на бегу. Все драматически совпало: наш кинематограф потерял себя. Да и она сама - чем дальше, тем острее и больнее - не находила среди сериальных и киносценариев той единственной роли, с которой могла бы вернуться. Актриса сделала исключение четыре года назад для одного-единственного сценария и одной роли. Фильм Алексея Мизгирева "Бубен, барабан" открыл новую Наталью Негоду. Неожиданную. Или, наоборот, ожиданную. В каком-то смысле сухая, зажатая, безэмоциональная, напряженная, как будто аршин проглотившая провинциальная библиотекарша Катя - это прожившая жизнь на фоне заводских труб и шахтерских терриконов, но так и не нашедшая счастья маленькая Вера.

Путь от одной роли к другой - дорога поколения, точнее, той его части, которая так и не смогла найти себя в эпоху больших перемен. От надежды к разочарованию. Двух негодовских героинь объединяет звериная тоска, которая читается в красивых глазах актрисы. Поразительно, но мы ведь уже тогда, четверть века назад, понимали: Вера не дождется своего маленького счастья. Так и случилось. Резкая, порывистая героиня провинциальных романов обернулась скучной теткой без эмоций, тайком приторговывающей в поездах библиотечными книгами. Максимализм юношеский сменился максимализмом старой девы, припечатывающей мужчин и детей самым страшным приговором: "Вы исключены из библиотеки!"

Четверть века назад Негода в интервью перестроечному журналу "Огонек" признавалась: "Я боюсь, что все, что со мной произошло, случайно. Сошлись звезды на небе. А завтра этого уже не будет. И жди следующих звезд".

Тогда, в начале девяностых, она вышла замуж за русского эмигранта и переехала в Америку. Снималась в Голливуде. Потом с мужем рассталась. Сейчас живет на две страны. Научилась принимать мир философски. Категорически не дает интервью - ну, по крайней мере, если нет для разговора видимого повода. Волнуется, если все-таки приходится разговаривать с журналистами. Любит читать. Гуляет. Рисует. Думает. От участия в популярных сейчас театральных антрепризах и телевизионных сериалах воздерживается. Вообще в Негоде на удивление нет ничего актерского, если понимать под актерством склонность к позерству, эгоизм и самолюбование. Есть максимализм, честность и верность себе.

Конечно же, артистка Негода ждет предложений. Впрочем, она согласится сниматься только в том случае, если роль будет подходить ей идеально. Если сценарий отзовется в сердце. При этом мы не знаем другую Негоду - эксцентричную, веселую, какой она была в студенческом водевиле "Беда от нежного сердца".

"Последняя кинозвезда СССР" - так называют Наталью Негоду."Цель у нас, Сереженька, одна - коммунизм", - иронично говорила когда-то ее героиня. Страны давно нет, а фантомная боль осталась. Эту боль чувствуем мы все - пережившие слом эпох как драму и трагедию. Счастье, что есть актеры, помогающие понять природу этой боли. Эти актеры не знают лекарства, но умеют сопереживать и сочувствовать. Они не врачи, но без них было бы больнее и страшнее.