19.01.73 PINK FLOYD приступили к записи DARK SIDE of the MOON

Дверь студии открылась, и внутрь вошла типичная домохозяйка. Роджер Уотерс хотел было пошутить: а где сумка для покупок? Или что супермаркет немного дальше, вниз по Эбби-роуд. Но не успел, его опередил Алан Парсонс:

— Знакомьтесь, это Клэр Торри. Она споет то, что вы хотели.

— Хм, — тихо проворчал Гилмор, — Алан, ты ничего не перепутал?

— Все будет нормально, — поспешил с ответом Парсонс, — просто дайте ей шанс подойти к микрофону.

— Покажите мне текст, — попросила Клэр.

— Нет никакого текста, — сказал Уотерс, — попробуй спеть о смерти.

Ричард Райт сел за клавишные и взял первые аккорды. Клэр Торри стала слушать музыку, потом вдруг запела. Что-то типа: «Ooh-aah, baby, baby — yeah, yeah, yeah…» Она не видела, как Уотерс нервно обхватил голову руками. Потом вскочил и подошел к ней:

— Послушай музыку! Какая к черту baby? Это — о смерти, понимаешь?

Клэр послушала музыку еще раз, потом еще и вдруг запела. Напряжение в студии нарастало. Один дубль, второй, третий… Так, а теперь тихий кусок, а теперь кульминация… Шесть или семь вариантов остались на пленке. Подавленная собственными эмоциями, вдруг вырвавшимися из ее подсознания, Клэр выскочила из студии — какой ужас, чем я сейчас занималась? Одна мысль успокаивала ее: нужно быть полным идиотом, чтобы включить эти вопли в альбом. Успокоиться и забыть, все равно этого никто не услышит.

Через год кто-то из знакомых сказал ей — слушай, там на пластинке Pink Floyd «The Dark Side of the Moon» твое имя, это правда? Клэр отправилась в ближайший музыкальный магазин и нашла нужную пластинку со странной обложкой, на которой действительно было и ее имя. Дома поставила на проигрыватель, услышала знакомую мелодию. «The Great Gig in the Sky». Долго смотрела в одну точку. Потом поставила еще раз. Нет, конечно, то, что было на записи, никак не стыковалось с ее воспоминаниями о той жуткой сессии. И это потрясало.

Серьезные темы опасны. От них один шаг до курьезов. «The Great Gig in the Sky», сочинение, навеянное, как замышлял Роджер Уотерс, смертью, долгое время оставалось любимым музыкальным фоном в амстердамских секс-шопах, а уже в 90-е годы слушатели Австралийского радио проголосовали за него как за лучший музыкальный фон для занятия любовью. Я и сам, впервые услышав пластинку в восьмом классе периферийной советской школы, был полностью уверен — это про ЭТО. Уверенности добавила и мама моего приятеля, ворвавшаяся как-то в комнату, где мы на полной громкости слушали «The Dark Side…», с криками — немедленно выключите это бесстыдство! Так Уотерс в свои 28 лет задумался о смерти. Нам было рано, у школьников свои проблемы. Что не помешало влюбиться в эту пластинку раз и навсегда. Как сделали подростки и люди старше по всему миру, хранящие эту любовь до сих пор. А иначе чем можно объяснить тот факт, что «The Dark Side of the Moon» — один из самых продаваемых альбомов в мире? Некоторые источники говорят о 35 миллионах проданных копий. Такие цифры кажутся невероятными в сегодняшние смутные времена, тем более если речь идет о «сложном» и «концептуальном» альбоме. О музыке, которую «не всем дано понять». Хо-хо! Действительно не всем? А кто тогда эти десятки миллионов, инопланетяне?

Конечно, «The Dark Side…» совсем не похож на обычный поп-альбом. По внешним половым признакам, вернее, по форме — кому как угодно. И человеку, выросшему в 70-е годы прошлого столетия, не обремененному знаниями современной классической музыки или атонального джаза, но уже слышавшему The Beatles или пятнадцатиминутные опусы Uriah Heep про Солсбери, музыка Pink Floyd кажется недоступным Килиманджаро таинственной музыкальной Африки. Или действительно невидимой стороной вечного спутника нашей Земли. Особенно школьникам, особенно пропускавшим уроки астрономии.

Хотя все мы тогда увлекались научной фантастикой, и такие музыкальные эксперименты только добавляли каши в голове — идеальный саундтрек для взрослеющего человека с первыми признаками мыслительного процесса. Не знаю, как у зарубежной молодежи, но для нас «The Dark Side…» стала одной из главных ключевых точек юношеского псевдоинтеллектуализма — братья Стругацкие, фильм «Солярис», Герман Гессе… «А ты уважаешь „Флойдов“, да? Правильный чувак!»

«The Dark Side of the Moon» — уникальное культурное явление, подчеркивающее вопиющую разницу в высоте планки умозрительных заключений и исканий того поколения, что не было развращено Интернетом и вседоступностью, и, например, сегодняшнего — живущего в другом ритме, с айфонами и молескинами, уставшего от постоянных приездов зарубежных звезд, и даже изредка способного в нужный момент вспомнить имя этого, как его… «ну, еще Фрейд был, он все придумал». Поколению 60—70-х нужно было все и сразу, но получало оно большей частью по голове. Сегодняшним ничего не нужно. За это расплачиваются Великим Ничто.

Но высота интеллектуальной планки «The Dark Side…» сегодня выглядит сомнительной, и, как показала история, люди, остановившиеся в своем развитии на уровне этого альбома или книг Стругацких, ничем не отличаются от тех, кто не пошел дальше группы Slade или вовремя переключился на Мадонну. И выглядит это вполне закономерно.

Почему же он все равно стоит у многих из нас на полках и почему так тянет прикупить еще и очередное новое издание? Только ли в ностальгии дело? Этот альбом уже и переслушивать не нужно. Как говорил один мой приятель, посмотрел на названия песен и считай, что послушал. Но в коллекции быть просто обязан. И если ты считаешь себя серьезным парнем — то на виниле. А если есть деньги и ты что-то еще в этом смыслишь — то первый пресс (первый снимок; под ним - второй пресс)

Информации о создании пластинки и всяких подводных камнях, разных мифов и фактоидов — вагон и целая тележка. Даже на русском языке. Тут тебе и книги воспоминаний самих авторов, и подробные статьи с анализом каждой песни. Давно уже никого не удивишь историями про то, как Роджер Уотерс на карточках написал свои концептуальные вопросы о безумии, смерти, смысле жизни и перед микрофоном заставлял каждого, кто появлялся в «Студии-3», быстро, особо не задумываясь, отвечать на них. А Парсонс, человек, не в меньшей степени ответственный за все, что случилось с очередной, как казалось, сессией Pink Floyd, монтировал, сводил, перемешивал, запутывал доверчивых слушателей этими псевдофрейдистскими откровениями часто пьяных и обкуренных респондентов. Кстати, на обложке пластинки этих слов нет, только тексты непосредственно песен. В те далекие годы кто из нас знал английский язык на нужном уровне, чтобы понять даже то, что было напечатано? Даже несмотря на то, что тексты Уотерса (а это, как известно, первый альбом Pink Floyd, где все песни написаны только им, что тоже повлияло на конечный успех) достаточно прямолинейны, никакой психоделии и наркотических заворотов, все метафоры и аллегории доступны и легко считываются. И что уж тут говорить про словесные пассажи, невразумительным бухтением рассыпанные по всему альбому? Мы их понять вообще не могли, а когда прочитали позже, да еще и в переводе, уверились — о, да тут вообще вон какой смысл! Двойное дно, мир перевернут, катапультирован невиданным экспериментом на настоящую Луну… И всякое такое.

Конечно, многие из нас до сих пор не слышали и тем более не читали революционные словесные экзерсисы Уильяма Барроуза. Не слышали о методе текстового монтажа Брайона Гайсина. Но Роджер Уотерс был в курсе. Тогда битниковскими текстами увлекались все студенты и музыканты, причисляемые к интеллектуальной музыке. Это было в порядке вещей, особенно если писать музыку для фильмов тебя зовет сам Микеланджело Антониони, а Ролан Пети обсуждает совместную постановку балета на основе литературного франкенштейна «В поисках утраченного времени» Марселя Пруста. Даже Rolling Stones могли бросить все и уехать на несколько недель в прокуренный Марракеш — на поклон к отшельнику Гайсину, набраться мудрости и новых идей. Хотя, казалось бы, а этим-то зачем? Чтобы сочинить скучный и откровенно глупый альбом «Their Satanic Majesties Request», возможно.

В студию зашли Пол и Линда Маккартни. Разгоряченный и распираемый идеями Роджер Уотерс не задумываясь подсунул им карточки с вопросами. Пол долго обдумывал ответы, отвечал скованно и пытался отделаться общими фразами, что-то похожее лепетала и Линда. Что на самом деле ответил Маккартни, достоверно неизвестно до сих пор, но их слова на альбом не попали — слишком уж не вписывалось их звездное мямленье в общую картину. Но вот ответ гитариста группы Wings Генри Макколака на вопрос «Что для вас значит фраза „Обратная сторона Луны“?» пришелся всем по душе: «Не знаю, я тогда был очень пьян».

Кстати, среди поклонников группы бытует распространенное мнение, что такой альбом могли придумать и записать люди, которые не слезают с препаратов, расширяющих сознание, что для того времени было вполне нормальным. Но сами участники группы в один голос твердят — после всех этих историй с Сидом Барретом наркотики были исключены из их диеты. Нет, никаких табу, просто оно само собой отвалилось. Вот пропустить пару стаканчиков виски — это да! Или прервать запись на священный ритуал — просмотр матча с участием «Арсенала» или очередной серии «Летающего цирка Монти Пайтона». А дури… нет, вычеркиваем это скользкое слово… а творческого адреналина (вот это закручено!) хватало и без сторонних препаратов. Идеи сыпались одна за другой, спорили до хрипоты по поводу каждого фрагмента. Возможно, уже именно тогда наметился будущий конфликт Гилмора и Уотерса — они чересчур уж по-разному представляли конечный результат. Но в 1972 году, на лето которого выпала запись основного материала, никто ни о чем похожем не думал. Мало того, отдавая все силы созданию альбома, никто из членов группы всерьез не рассчитывал на коммерческий успех. Это были реалии такого рода музыки, и они опускали мечтателей на землю, пусть и с обратной стороны Луны. Ни один из предыдущих альбомов не расходился больше чем в 250 тысячах экземпляров. А наивысшим достижением в США было 55-е место «Atom Heart Mother» в чарте Billboard.

Так почему же «The Dark Side of the Moon» действительно великий альбом и, что самое удивительное, один из наиболее впечатляющих коммерческих проектов современной музыки?

Форма. Вероятно, по наитию и в силу синергии коллективного таланта была найдена идеальная форма музыкального альбома. Нет двадцатиминутных композиций, многозначительных инструментальных или шумовых трипов, зато есть набор вполне самостоятельных и мгновенно узнаваемых песен, звучащих как единое целое. Отработана классическая структура — завязка, развитие-интрига, фальшфинал, кульминация, финал, эпилог. Это работает у читателей книг, у зрителей фильмов или слушателей музыки даже на подсознательном уровне — такой продукт воспринимается легко, само собой, зевать некогда. Множество рассыпанных тут и там загадок, которые легко разгадываются, отсылок, которые легко считываются, намеков, которые слишком толстые, чтобы их не заметить, делают прослушивание увлекательным и заставляют переслушивать еще и еще — вдруг пропустил самое интересное. И это интересное обязательно находится. Сами песни вполне традиционны — куплет, яркий припев, красивый бридж. Аранжировки изобретательны, но без зауми и сомнительного новаторства, а узнаваемо ритм-энд-блюзовые. Ни одной лишней или необязательной ноты, сольные партии гитары или саксофона красивы и обрамлены лоском высококлассного исполнения. При этом вся музыка наполнена искренними эмоциями, слушатель на подсознательном уровне чувствует, что его не обманывают и не водят за нос всякими студийными ухищрениями. Которых на самом деле очень много, но они так правильно вписаны в общую структуру полотна и настолько не режут ухо, что кажется, особенно сейчас, — да что там такого?

Мало того, со слушателем Роджер Уотерс говорит на понятном языке. Борис Пастернак как-то признался, что всю свою жизнь шел к тому, чтобы его стихи стали простыми и понятными. Я бы не стал сравнивать поэзию Пастернака и Уотерса, но в свои неполные тридцать Роджер нащупал то, что в эпоху маниакального увлечения психоделией и словесным экспериментом в рок-музыке еще мало кто делал. Он вполне поэтично говорит о вещах, которые всегда волновали и гипнотизировали молодых людей, сталкивающихся с суровой правдой жизни — свет и тьма, день и ночь, хорошее и плохое, конформизм и свобода духа, день и ночь, жизнь и смерть. Бесхитростный конфликт (обязательное условие любого произведения) будоражит, над этими вещами тысячелетиями ломают головы обычные люди и лучшие умы. Это же придает всему сказанному и сыгранному смысл, которого, возможно, и нет. По крайней мере, сам Уотерс никаких разгадок не предлагает. Да и нужны ли они нам?

Можно просто послушать, как в первый раз; не верю, что у вас на полке нет этого диска. И в очередной раз попытаться найти ответ, поиски которого так волновали тогда. А то так и останется навсегда — «Не знаю, я тогда был очень пьян»…

Факты

·
Сначала название «The Dark Side of the Moon» носила песня, которую сочинил Роджер Уотерс в 1971 году во время записи альбома «Meddle». Когда появилась мысль назвать так новый альбом, то выяснилось, что известная в то время группа Medicine Head только что выпустила пластинку с таким же именем. В 1972 году Pink Floyd поменяли рабочее название на «Eclipse», но после того, как стало ясно, что альбом Medicine Head коммерчески провалился, было принято решение вернуться к первоначальному варианту.
·
Альбом «The Dark Side of the Moon» издавался бесчисленное количество раз во многих странах и на самых различных звуковых носителях, многие из которых сейчас уже выглядят экзотическими. Но для любого коллекционера самым желанным остается оригинальное английское виниловое издание SVHL 804 — первый пресс с матричными номерами SVHL 804 A-2 RD 1 на первой стороне и SVHL 804 B-2 OO 2 на второй. Его отличительная особенность — лейбл с голубым треугольником (призмой), контуры которого уходят в белый цвет, так называемый solid light blue triangle (prism). У более поздних изданий треугольник обозначен синим контуром, но внутри он того же цвета, что и весь фон, — так называемого blue outline prism.
·
Оформление обложки и общую визуальную концепцию издания разработала дизайнерская компания Hipgnosis. На основе старинной фотографии, найденной в какой-то книге, был придуман минималистский, но мгновенно узнаваемый дизайн, сегодня причисляемый к каноническим. В традиционном электромагнитном спектре семь цветов, но на обложке их шесть. Отсутствует индиго.
·
Компания Hipgnosis предложила, кроме раскрывающегося конверта (gatefod cover), укомплектовать издание двумя плакатами — с портретами участников группы (для фанатов) и арт-объектом с пирамидами, которые снимались в Египте, ночью и обязательно при полной луне. Фотосессия проходила в военной зоне — с приключениями и взятками каким-то людям с автоматами. В комплект входили и две наклейки под названиями «День» и «Ночь». Все должно было вкладываться в картонный бокс, но по финансовым соображениям именно эту идею выпускающая компания EMI отклонила.
·
Звуки множества часов, использованные как вступление к песне «Time», Алан Парсонс записал в одном лондонском часовом магазине. Эту запись предполагалось превратить в тест для новомодных тогда квадросистем. Сам альбом «The Dark Side of the Moon» тоже был выпущен в квадрофонической версии, которая сейчас стала не меньшим филофонистским раритетом, чем первые стереоиздания.
·
В песне «Breathe» Дэвид Гилмор играет на широко используемой исполнителями кантри pedal steel guitar, которая была приобретена в Сиэтле в 1968 году.
·
В отсутствие современных компьютерных технологий вступление к «Money», где имитируется кассовый аппарат и звон монет, изготавливалось буквально вручную. Пленка с нужными звуками разрезалась ножницами, необходимая длительность отмерялась линейкой, а потом все в соответствующем порядке склеивалось. Требовалось выдержать и музыкальный размер композиции (7/4).
·
Пока музыканты работали над альбомом, менеджер группы Стив О’Рурк провел необходимые переговоры в США, сменив прежнего дистрибьютора Capitol на более динамично представленную на рынке Columbia, что, несомненно, повлияло на успех за океаном. В США альбом стартовал с 93 строчки чарта от 17 марта 1973 года и впервые занял высшую позицию уже 28 апреля. Показывая феноменальные результаты продаж, пластинка находилась в чарте «The Billboard — 200» 591 неделю (11 лет и 4 месяца) — непревзойденный пока (или вообще?) рекорд. Позже, учитывая особенности формирования чартов журнала Billboard, альбом переместился в другие таблицы, где его можно обнаружить и до сих пор.
·
В Великобритании альбом занял вторую строчку в национальном чарте и никогда не поднимался на самую вершину, хотя оставался в чарте 301 неделю.
·
С США альбом имеет только «золотой» статус с приставкой «мульти». «Платиновый» статус был введен в 1976 году и задним числом не присуждался.
·
Так называемый обкуренный смех в композициях «Speak to Me» и «Brain Damage» принадлежит тур-менеджеру группы Питеру Уоттсу, отцу известной актрисы Наоми Уоттс.
·
Альбом был записан в течение двух сессий в период с мая 1972 года по январь 1973 года в Abbey Road Studio. Звукоинженером записи был Алан Парсонс (оклад 35 фунтов в неделю), сведением занимался Крис Томас. В композициях «Brain Damage» и «Any Colour You Like» можно услышать один из первых монофонических синтезаторов EMS VCS 3, который еще в 1969 году сконструировал Питер Зиновьефф.
synth.jpg
·
В 90-е годы появился слух, что на самом деле «The Dark Side of the Moon» — это секретный саундтрек к старому американскому фильму «The Wizard of Oz» («Волшебник страны Оз», 1939). Бытует мнение, что если включить пластинку сразу после третьего рыка льва на заставке MGM, то звукоряд поразительно совпадет с тем, что происходит на экране. Но объяснить тот факт, что кино длится 101 минуту, а альбом всего 43 минуты, никто пока не может. Видимо, это незаконченный саундтрек.

·
Целиком альбом был исполнен на концертах 385 раз в период с 1972 года по 1975 год. Уже без Роджера Уотерса он опять был исполнен 15 июля 1994 года в Детройте и исполнялся в течение тура еще 19 раз.


Трек-лист

Side one

1. «Speak to Me»

2. «Breathe»

3. «On the Run»

4. «Time» (containing «Breathe (Reprise)»)

5. «The Great Gig in the Sky»

Side two

1. «Money»

2. «Us and Them»

3. «Any Colour You Like»

4. «Brain Damage»

5. «Eclipse»