30 марта 1970 года на экраны страны вышел фильм "Белое солнце пустыни"

Съемки фильма «Белое солнце пустыни» проходили сложно, казалось, что ленте вообще не суждено выйти в прокат. С первыми трудностями столкнулись уже на этапе написания сценария. Предполагалось, что им займутся Кончаловский и Горенштей, но написанный ими сценарий абсолютно не впечатлил критиков «Мосфильма». Вторую попытку предпринял Валентин Ежов, в советники себе он выбрал «эксперта» по восточной тематике Рустама Ибрагимбекова. Правда, позже выяснилось, что Рустам знал о загадочном Востоке не больше Ежова и никогда не бывал в азиатских странах, поэтому все, что мы видим на экране – импровизация чистой воды.

Единственным, кто согласился снимать фильм, стал опальный режиссер Владимир Мотыль. Его картины запрещали одну за другой, и он попросту не имел возможности перебирать лентами. Ему-то и поручили непростые съемки. В успех мероприятия мало кто верил на тот момент.

Во время съемок случилось немало событий, которые заставили здорово поволноваться группу. Началось все с кражи реквизита и бутафорского оружия: махачкалинская мафия обобрала съемочную группу до нитки в первый же день приезда. Чтобы как-то выйти из положения и приступить к съемкам, было принято решение отыскать главного мафиози и предложить ему эпизодическую роль в картине в обмен на возврат столь необходимого реквизита.

«Белое солнце пустыни» стало рекордсменом по количеству переснятых сцен. Так, вначале пришлось переснимать эпизоды с главным героем Суховым, поскольку изначально его играл Георгий Юматов, но актер пострадал в одной из потасовок в первую же неделю, и его пришлось заменить Анатолием Кузнецовым. Актер превосходно справился с ролью.

Не с первого дубля сняли и сцену с Саидом, которого закопали в песок. Актеру Спартаку Мишулину пришлось соорудить специальную камеру из деревянных досок, чтобы уберечь его тело от перегрева. Съемка эпизода прошла удачно, только вот пленка оказалась бракованной и всю работу пришлось начинать по второму кругу.

На этапе съемок картину браковали, Мотыля отстраняли на 4 месяца от рабочего процесса. Из-за того, что желающих закончить картину так и не нашлось, было принято решение разрешить Мотылю вернуться к съемкам. Правки вносились цензорами постоянно, смонтированная картина тоже была принята в штыки, и если бы она однажды не попалась на глаза Брежневу, то неизвестно сколько лет еще бы не видели советские зрители этого шедевра.