Неизвестный День космонавтики: 10 случаев, когда Гагарин мог погибнуть

Каждый мальчишка в детстве хотел быть если не водителем или шофёром, то космонавтом точно: мечты о дальних рубежах и техническом прогрессе не дают покоя многим до сих пор.

Сегодня 12 апреля – день, который ежегодно отмечается в России как День космонавтики, когда человек вышел за рамки представлений былых лет – и отправился в космос.

Первым стал Юрий Гагарин – советский лётчик, космонавт, Герой СССР и кавалер высших знаков отличия, стартовал с космодрома «Байконур» на космическом корабле «Восток-1», облетев всю Землю за 1 час 48 минут.

Однако было 10 ситуаций, когда Гагарин мог и не вернуться на Землю. О них сегодня и пойдёт речь.

Предстартовая подготовка 12 апреля 1961 года пошла не по плану, когда Гагарин уже сидел в кабине, ожидая команды техников о готовности корабля.
Проблема была с люком, замок которого состоял из трёх контактов и один из них не мог закрыться:

«Слышал, как его закрывают, как стучат ключами. Потом начинают люк вновь открывать. Смотрю, люк сняли. Понял, что-нибудь не в порядке. Мне Сергей Павлович говорит: “Вы не волнуйтесь, один контакт почему-то не прижимается. Все будет нормально”. Расчетом скоро были переставлены платы, на которых установлены концевые выключатели. Все подправили и закрыли крышку люка», - рассказал после полёта Гагарин.

После старта, во время работы третьей ступени ракетоносителя «Восток-1», когда один из приборов сломался, и команда на выключение двигателя центрального блока ракеты не прошла с Земли. Выключение прошло по запасному варианту с запозданием на полсекунды и превышением расчетной скорости на 22 м/с. Эта оплошность вывела ракету с Юрием на высоту, на 85км превышающую заданную.

Изначально планировалось, что в случае отказа тормозных систем, космический корабль сможет вернуться на Землю за счёт трения об атмосферу через 4 дня на заданной орбите изначально орбите. По сложившимся обстоятельствам, отказ тормозов заставил бы аппарат оставаться на орбите целый месяц, когда системы жизнеобеспечения были рассчитаны на 10 дней.

Тормоза, спасшие Юрия от неминуемой гибели на орбите, чуть не убили его при приземлении: сработав по расчёту на 67-й минуте полёта, они не смогли замедлить капсулу до необходимых 132 м/с, замедлив её лишь до 136. Это повлекло за собой изменение траектории приземления на более пологую с целью компенсации недостачи торможения.

Из-за неправильной работы тормозных двигателей, корабль потерял управление и его начало крутить:

«Скорость вращения была градусов около 30 в секунду, не меньше. Получился “кордебалет”: голова - ноги, голова - ноги с очень большой скоростью вращения. Все кружилось. То вижу Африку, то горизонт, то небо. Только успевал закрываться от Солнца, чтобы свет не падал в глаза. Я поставил ноги к иллюминатору, но не закрывал шторки. Мне было интересно самому, что происходит. Я ждал разделения», — рассказывал Гагарин.

«Я знал, что по расчету это (разделение корабля на отсеки) должно было произойти через 10-12 секунд после выключения тормозной двигательной установки. При выключении ТДУ все окошки на ПКРС (прибор контроля режима спуска) погасли. По моим ощущениям больше прошло времени, но разделения нет. На приборе “Спуск” не гаснет, “приготовиться к катапультированию” — не загорается. Разделение не происходит. Затем вновь начинают загораться окошки на ПКРС: сначала окошко третьей команды, затем — второй и затем — первой команды. Подвижный индекс стоит на нуле. Разделения никакого нет. “Кордебалет” продолжается. Я решил, что тут не все в порядке. Засек по часам время. Прошло минуты две, а разделения нет. Доложил по КВ-каналу (коротковолновому), что ТДУ сработала нормально. Прикинул, что все-таки сяду нормально, так как тысяч шесть есть до Советского Союза, да Советский Союз тысяч восемь километров, значит, до Дальнего Востока где-нибудь сяду. “Шум” не стал поднимать. По телефону доложил, что разделение не произошло», — сообщал впоследствии Гагарин.

Спустя 10 минут, после выключения тормозных двигателей, разделение отсеков всё-таки произошло: на высоте 110км сработали термодатчики из-за перегрева об атмосферу – и именно они разблокировали команду на отделение приборного отсека.

В тот момент, когда разделения ещё не произошло, Гагарин испытал перегрузку свыше 10g:

«По моим ощущениям перегрузка была за 10g. Был такой момент, примерно секунды 2-3, когда у меня начали “расплываться” показания на приборах. В глазах стало немного сереть»

Перегрузки свыше 9g считаются трудно переносимыми, 10g – и выше – критическими. Пример в 9g

Из-за всех произошедших неприятных обстоятельств, капсула космонавта не долетела до расчётного места посадки 180 км, которое находилось в Хвалынском районе Саратовской области.

Как вспоминал потом космонавт, после катапультирования, он увидел широкую реку, сразу узнав в ней Волгу, ибо других крупных рек в этом районе не было.

Тем временем, служба спасения, поисковики и медики находились за 200 км от места реальной посадки космонавта.

При катапультировании должны были раскрыться тормозной и основной парашюты, а также запасной, находившийся в нагрудном ранце, и открывающийся автоматически.

Запасной парашют, призванный спасти пилота в критической ситуации, чуть не погубил его: ранец открылся, а парашют – нет, просто повиснув, но влияя при этом на траекторию полёта.

По словам самого Гагарина, полётом ему не удавалось управлять практически до самого приземления, т.к. запасной парашют, висевший практически всё время, из-за дуновения ветра вдруг раскрылся и вновь поменял траекторию.

По катапультированию, Гагарин должен был открыть клапан подачи воздуха из окружающей среды, но шарик клапана куда-то подевался:
«Трудно было с открытием клапана дыхания в воздухе. Получилось так, что шарик клапана, когда одевали, попал под демаскирующую оболочку. Подвесной системой было все так притянуто, что я минут шесть никак не мог его достать. Потом расстегнул демаскирующую оболочку и с помощью зеркала вытащил тросик и открыл клапан нормально»

НАЗ – носимый аварийный запас, который необходим для выживания космонавта в непредвиденных обстоятельствах, которые и случились с Гагариным. К сожалению, во время катапультирования, Юрий понял, что укладка в 30 кг, зафиксированная под сиденьем космонавта, улетела вниз, но куда он посмотреть не мог: для безопасности, скафандр с пилотом крепко пристёгивается к спинке кресла.

Помимо провианта, в НАЗ была рация, лодка и пистолет.

Целых 108 минут провёл первый человек в космосе, а когда приземлился в районе города Энгельса, Саратовской области, то чтобы не пугать местных жителей, он всем говорил: «Я советский человек, прилетел из космоса!»

Вечная память первопроходцу и настоящему Герою - Юрию Гагарину!