Поколению Coca-Cola

Детство бывает разным – голодным и не очень, счастливым и страшным, послевоенным и беспризорным.

А бывает – украденным.

Но, каким бы оно ни было, каждый из нас хотел бы вернуться в него. Пускай ненадолго, на несколько минут, на самую малость, но обязательно в тот самый двор, чтобы вновь встретиться с Сашкой, Димкой или Наташкой. Увидеть Вовку, Лёху или Андрея и ту, при виде которой робко краснел, ноги дрожали, а сердце почему-то билось с такой силой, что казалось вот-вот выпрыгнет из груди. Каждый хотел бы вернуться в то самое время, когда коленки не заживали, дни напролёт проводились на улице, и мама каждый раз вечером из окна кричала: «Домой!»

Конфуций как-то сказал: «Не дай Бог жить в эпоху перемен!», когда рушатся одни ценности, а новые еще не пришли.

Поколение с украденным детством – это поколение, рожденное на сломе эпох. Поколение, которое не знает, как это – быть Человеком.

И не потому, что оно глупее своих предшественников, отнюдь. Оно во многом живее, раскрепощённее, живучее, активнее. Оно идёт «в ногу со временем». Оно – поколение будущего, продукт своей эпохи. Плохо это? Наверное, нет. Но только в погоне за скоростями и бесконечным удовольствием очень быстро стирается и забывается понятие «человечность».

Говорят, у каждого времени свои герои. От себя добавлю – свои игры, фильмы, книги.

Но речь не об этом. А о том, что у поколения, выросшего на Макдональдсе и кока-коле, компьютерных играх, американских ширпотребовских фильмах и ценностях, агрессивных видах спорта – нет будущего.

Потому что, в отличие от их игр, наши игры объединяли, а не заставляли доказывать, что если прыгнешь выше и дальше другого на велосипеде, то ты крут безгранично. Если по трубе съедешь на роликах, да с эдаким выкрутасом, то – «первый парень на деревне».

Поколение, которое не знает, как это строить всем двором «халабуду» и делать «секретики», играть в «индейцев и ковбойцев», в «войнухи» и «жмурки», обречено на медленную деградацию и разложение. Всё потому, что наши дворовые игры и ценности, которые прививали нам в школах, воспитывали дух коллективизма и взаимопомощи. Мы росли на «Тимуре и его команде», «Четырех танкистах и собаке», Гойко Митиче и «Неуловимых мстителях». Позже – на фильмах Тарковского, Параджанова, Рашида Нугманова и Соловьёва. Мы росли на музыке Гребенщикова, Цоя, Кинчева, Шевчука... Но время шло. И на смену нашим фильмам пришли «Хищники», «Чужие», «Кошмары на улице Вязов», «Люди Икс», «Терминаторы». Наши фильмы заставляли думать, а их – тупо созерцать происходящее, жуя жареную кукурузу, запивая кокаколкой.

У нас в детстве были конфеты «Ириска» и вареная сгущёнка, а у них – жвачки «Дирол» и «Орбит» с полным набором таблицы Менделеева. Наше невзрачное, белое как смерть, мороженое «Пломбир», сделанное из натурального молока, на солнце ТАЯЛО, а не ПЛАВИЛОСЬ, как их мороженное, сделанное из эмульгаторов и консервантов. Они не могут знать, что в нашем детстве вместо Колы и «Спрайта», были «Тархун», «Байкал», ситро «Буратино», «Дюшес» и заварной крем в брикетах по 60 копеек. Мы покупали или «тырили» его, пока зазевавшаяся продавщица не видела, а потом во дворе делили на всех. И вкуснее этого придумать ничего нельзя было.

Откуда поколению «COCA-COLA» знать, что в нашем детстве на улицах стояли автоматы с газированной водой по 1 копейке без сиропа и по 3 копейки с сиропом?! А в этих самых автоматах были стаканы граненые, которые, кстати, никто не крал и не бил. Бросаешь 1 копейку, подставляешь стакан и вот тебе, пожалуйста, газированная вода. Бросаешь 3 копейки и стакан с газировкой наполняется сиропом. Но можно было схитрить. Бросить 3 копейки, подождать пока в стакан нальётся сироп и, не дожидаясь газировки, наслаждаться приторно сладким напитком. Он всегда пах грушами…

В нашем детстве в магазинах делали молочный коктейль из настоящего молока, сиропа и мороженного. Тут же, при тебе. И ты мог видеть, что и куда добавляют и как всё это делают. У них – все уже готово: в банках, пакетах, бутылочках. Йогурт уже расфасован, молоко разлито, сухари поджарены и запакованы наглухо. И главное – КТО и КАК, и из чего всё это делал – неизвестно!!!

Откуда поколению «COCA-COLA» знать, что мы в своем детстве пили воду прямо на улице из-под колонок и не боялись подцепить какую-нибудь заразу. Грызли недоспевшие яблоки, груши, абрикосы, крыжовник, словом, всё, что только можно было съесть, и обливались водой из «брызгалок», сделанных из старой пластмассовой бутылки. Нам и в голову прийти не могло, что спелые яблоки или абрикосы, купленные мамой на рынке, в сто раз полезнее этих зелёных, а дизентерия или расстройство желудка – где-то не за горами. Ну что может быть вкуснее зеленого яблока, украденного в соседском дворе или сбитого палкой с дерева прямо на улице? Конечно, маме этого было не понять…

Мы мастерили себе шпаги из толстых веток кустарника и, вместо гарды, надевали капроновую крышку. Да-да, самую обычную капроновою крышку, которой мама закрывала банку с молоком или солёными огурцам. Вы вдумайтесь, из чего мы делали сабли: из палки и капроновой крышки… Сейчас всё не так – пластмассовые мечи, картонные замки. Наши хоть и были из песка, но настоящие.

Ну скажите, разве знает поколение «COCA», что такое с е к р е т?

А ведь в наше время каждый знал, как его сделать. Секрет приравнивался чуть ли не к настоящему кладу… Из чего мы его делали? Из осколка стеклянной бутылки, цветной бумажки или фольги и какого-нибудь цветка, одуванчика, маргаритки или ромашки. Неважно какого. Главное было сделать его там, где никто не видел и не знал, а только ты. Вы только подумайте, ведь во всем дворе только ты знал то заветное место, где в земле был зарыт осколок стекла и цветок. Это же настоящая тайна! Ну, а если их было несколько, да по всему двору, в зарослях лопуха или под кустом сирени, или там, возле старого сарая, то считай, что равных тебе не было в дворовом авторитете. Хотя сделать мог его каждый. Выкопав в земле небольшую ямку, на дно клали цветную фольгу или обертку от конфеты, а на неё цветок. И всё это накрывали осколком стекла и закапывали. И вот, когда ты раскапывал его, чтобы показать тому, с кем ты, естественно, дружишь, это производило эффект разорвавшейся бомбы. В земле, лежала цветная стекляшка, а под ней цветок…Чему мы радовались? Стекляшке и цветку! Мы жили в беззаботном мире…

Мы строили всем двором «халабуды». Ни в одном словаре мира вы не найдёте определение слова «халабуда». Потому, что его нет. Точно так же, как и нет определения, откуда пошло это слово. Его и не может быть там, потому что оно – из нашего детства. Так мы называли домик, построенный своими руками из всевозможных тряпок, матрасов, стояков, кусков шифера, картона, досок – всего того, что было под рукой и не жалко. Сооружали везде и не только на улице под балконами, кустами, деревьями, но и дома. Сдвигали кресла, стулья, столы, накрывали всё это одеялом, и получалась х а -л а- б у- д а. Наш дом. Наш мир. Наше детство. Поколение «COCA» никогда не поймет этого.

Мы приходили домой с обожжёнными ресницами, закопчённые и пропахшиеся дымом, но довольные и счастливые от того, что твоя «дымовуха» дымила лучше всех. Хотя, как она могла дымить лучше чьей-то, ума не приложу. Ведь у всех всё было одинаковое – кусок утеплителя из спрессованных очень мелких опилок, который строители клали между стен, он и был дымовухой, консервной банки от сгущенного молока, гвоздя, с помощью которого дырявили эту банку, и куска проволоки. Вот и всё! Это всё, что нам нужно было для счастья – гвоздь и консервная банка…

Была у нас ещё одна игра – «Казаки-разбойники». С куском мела или кирпича в руках мы гоняли по улицам и дворам нашего города и ставили стрелочки на асфальте. Мы были «разбойниками» и должны были убежать от тех, кто нас догонял и хотел застукать. А те, кто нас догонял, должны были найти и зачеркнуть все стрелочки. Они были «казаками». Тогда мы не понимали, что живём в фантастической стране Счастья. В мире, где по ночам оживают куклы, чтобы попасть на кукольный бал, где Дед Мороз, а не Санта-Клаус, приносит подарки под Новый год, а желание обязательно исполнится, если съесть цветок сирени с пятью лепестками.

Откуда поколению «COCA-COLA» знать, что вишнёвый клей можно есть, а, скажем, игрушечным борщом в нашем детстве был... красный тёртый кирпич, а сметаной для него – белый? «Яичница» – это цветок одуванчика, а «молоко» – его сок. Что нектар в цветах можно пить и он, оказывается, сладкий, а травинку, опущенную в муравейник, обязательно покусают муравьи и она будет кислой.

Сейчас всё по-другому. Другие секреты, другие игры, другое время, другое детство!!! Не настоящее, искусственное. Поколение, живущее на сломе эпохи, возможно, даже и не догадывается, что его детство украли. Цветок сирени с пятью лепестками заменили на такой же вечно зеленый, красивый, модный, хайтэковский – пластмассовый…

Ну, вот скажите мне, когда Вы в последний раз видели мальчишек, играющих вместе с девчонками? Мы чертили на асфальте мелом восемь квадратов и пинали башмаками на одной ноге битку. Битки, между прочим, мы делали все из тех же пластмассовых и жестяных крышек, которыми мама закрывала консервацию. Помните «классики»?

Разве поколение «COCA» знает сейчас, что из колючек лопуха можно слепить неуклюже-забавных зверюг, похожих на черепаху, медведя, лошадь. Разве знает оно, как это – заливать каток всем двором? Так, чтобы шланг из окна и вода по всему двору. Это же было целое событие. И, главное, – все вместе, независимо от материального достатка и взглядов на «судьбы русской интеллигенции во время первой волны эмиграции»…

Разве знает оно, как это – колдовать в полной темноте над черно-белой 36-кадровой плёнкой производства фабрики «Свема»? Добавлять в фотобачок проявитель, фиксаж, а потом карпеть при свете красного фонаря над фотографиями. Тщательно промывать после реактивов, чтобы не пожелтели от времени. Полночи глянцевать их. И не важно, что из целой плёнки получался один или два более или менее толковых кадра. Зато – своими руками. И фотография становилась роднее и дороже во сто крат. С этого всё начиналось…

Это было очень давно. Это было в нашем детстве. В нашей беззаботной, счастливой стране, в которой мы жили, мечтали, строили домики из песка и картона, пускали «лягушек» по воде и не знали, что войти в одну и ту же реку нам не удастся никогда.