Надежда Лихацкая – одна из ангелов Малой Земли

Лётчицы 46-го женского гвардейского авиаполка танцами празднуют освобождение города на аэродроме под Новороссийском.

Особенно своеобразно выглядит показ зарубежного фильма «Красотка» в этот праздник. Видимо, по мнению столичных продюсеров в данной ленте показан образец наших прекрасных половинок. Впрочем, это не первый раз, когда от отвращения выключаешь опостылевший телеящик.

Я же хочу вспомнить о тех женщинах, восхищение перед которыми по сути создало этот праздник, доказало его важность и продолжает вдыхать жизнь и особое ожидание этого календарного дня. Эти женщины, как говорится, настоящие. Женское лицо войны. Не успев сами испытать радость материнства, в глазах сотен бойцов они уже были матерями, хотя многие из них едва переступили порог совершеннолетия.

Елизавета Миронова, вскоре после этого снимка она погибнет от ран в госпитале.

В Новороссийске, как и на всех фронтах Великой Отечественной войны, было немало женщин. Это и зенитчицы из 454-го зенитного артиллерийского полка, прикрывавшего новороссийские небеса, и лётчицы 46-го гвардейского ночных бомбардировщиков авиационного полка, такие как Герой Советского Союза Евдокия Носаль, и просто рядовые бойцы бригад морской пехоты, как снайпер 255 брмп Елизавета Миронова (которой не было и двадцати лет), и, конечно, медсёстры.
Каждая из них, конечно, заслуживает отдельного упоминания, но в этом материале речь пойдёт о медсёстрах, этих ангелах на поле боя. А точнее о Надежде Лихацкой, которая добилась назначения в десантный отряд Куникова и с первых дней находилась в самом центре тяжёлых боев за малоземельский плацдарм.

Сейчас на одном из мест высадки десанта только морской ветер гуляет, а весенними вечерами, когда не свирепствует шторм, здесь очень умиротворяюще. И сложно представить, что какие-то 75 лет назад здесь даже море кипело.

Сначала пара слов о специфике службы медсестёр на плацдарме Малая Земля. По воспоминаниям участников битвы медсестра была бойцом с «расширенным количеством обязанностей». Титанически тяжёлый труд в госпитале, бесконечная транспортировка раненных, чаще всего на собственных плечах, добыча медматериалов и воды – только малая часть обязанностей медсестёр. Но в условиях полной изоляции от «большой земли» и постоянных контратак противника, стремившегося разрезать оборону десанта, импровизированные полевые госпитали сами становились огневыми точка и передним краем обороны. В такие моменты увидеть медсестру с винтовкой, автоматом или гранатами можно было вполне легко.
Ещё одним ярким штрихом к портрету малоземельских ангелов от медицины является одна, правда, несколько обросшая выдуманными подробностями, история. Умирающий от ран боец просил медсестру принести ему перед смертью хоть чуть-чуть вареников. В той ситуации, что килограмм паюсной чёрной икры, что несколько вареников – всё из области фантастики. Но медсестра ринулась на поиски. Через два часа метаний по плацдарму, рискуя попасть под артобстрел или попросту погибнуть от шальной пули, медсестра вернулась в госпиталь… с десятью румяными варениками. Уж не знаю, какова лекарственная ценность вареников, но после этого боец пошёл на поправку.
Надежда Лихацкая была образцовой малоземельской медсестрой. Сам факт того, что её приняли в десантный отряд Куникова, говорил сам за себя. Цезарь Львович наотрез не желал брать в отряд бойцов без военного опыта, причём опыта ведения боевых действий именно в условиях Причерноморья. Насколько строго майор проводил набор в отряд, описал даже Георгий Соколов в своей книге «Малая Земля» (эта книга была издана ещё до нашумевшей брежневской книги, потому малоизвестна). Георгий лично был свидетелем, как Куников в категоричной форме отказал участнице боёв за Туапсе Нине Бондаревой, так как в отряде уже были медсёстры прошедшие бои в Одессе, Севастополе и Новороссийске. Среди этих медсестёр была и Надя.
В самом деле, Надежда на войне была далеко не новичком. При этом она считалась едва ли не ветераном, так как ей одной из немногих перевалило «аж» за 25 лет. Однако, несмотря на её опыт, она также как и все бойцы отряда прошла жёсткую «куниковскую» школу обучения. А значит ни советское стрелковое оружие, ни вооружение противника не были для неё чем-то незнакомым. Медсёстры куниковского отряда, как я уже писал, управлялись и с винтовкой, и с автоматом, не смотря на страну производства.

На плацдарме огневой рубеж мало чем отличался от некоторых госпиталей.

Согласно открытым источникам родилась Надя в далёком посёлке Юзовка (позже этот посёлок станет городом, после революции ему присвоят новое имя – Сталин, а сейчас этот славный город мы знаем под героическим именем – Донецк). Можно только представить, как порой боязно было девушке из степного городка видеть бушующую морскую пучину, что так и норовит выкинут её за борт. Но 4 февраля 1943 года в составе десантных групп Надя бросилась вместе со всеми на неприветливый штормовой берег. В первый же день медсестра вынесла с поля боя, оказала необходимую помощь и содействовала эвакуации 6 морпехов. Много это или мало пусть каждый решит сам, но только после того как под непрерывным оружейно-артиллерийским огнём потаскает на себе шестерых взрослых мужиков. С 5 по 7 февраля Лихацкая спасла ещё 15 бойцов, а с 8 по 11 Надя стала ангелом хранителем 25-ти краснофлотцам и офицерам. И это всё под постоянным миномётным, артиллерийским огнём в сопровождении нацистских сюрпризов с неба в виде авиабомб.
Но это «всего лишь» прямая обязанность медсестры. А вот о том, какие ещё испытания выпали на долю Надежды и её товарищей сверх спасения бойцов, говорят меньше. Ведь в наградных листах всё это обычно прячется за формулировкой «показала беззаветную преданность делу партии» или что-то в этом роде. Не говорят и о том, что на долю многих медсестёр, в том числе и Лихацкой, выпала судьба наблюдателя на самом переднем крае во время танковых атак, когда противник ожесточённо пытался сбросить наши войска в море.
Наде редко получалось побывать в тылу. Находясь в составе 393 батальона морской пехоты Василия Ботылева, отчаянного тогда ещё капитан-лейтенанта, чей штаб порой находился в менее чем в сотне метров от штаба противника, Лихацкая почти постоянно была, как говорится, «на передке». А «жарко» на плацдарме было всегда, вплоть до освобождения города. В один из таких критических моментов своеобразный полевой госпиталь, который представлял собой просто развалины дома, в котором разместили раненых, охраняли от постоянных атак гитлеровцев только майор медслужбы Лаптев, военкор Добушев и сама медсестра Надежда Лихацкая. Кроме них оружие могли держать только несколько раненых, да и то лёжа.

Надежда Лихацкая.

Случалось так, что едва Надежда притащила раненого бойца в медслужбу, как следовала очередная контратака нацистов. Порой такие контратаки докатывались почти до стен «госпиталя». В столь отчаянные часы все, кто мог хотя бы держать оружие и вести огонь, хоть сидя, хоть лёжа, чувствовали своим долгом стать на боевые посты. Да только многие из этих бойцов уже и ползли-то с трудом. И опять Надя обходила своих пациентов и кротко спрашивала, кому стало легче. Если боец уверенно брался за оружие, медсестра взваливала парня на себя и тащила его на огневые позиции.
Надя дожила и до окончательно освобождения Новороссийска, и до Победы над Германией, но на гражданке осталась верна своей профессии. И в мирной жизни ей наконец-то не пришлось вместе с санитарной сумкой носить с собой ещё и оружие.
Так почему же автор решил написать лишь об одной Надежде Лихацкой? Во-первых, почему бы и нет. Во-вторых, о ней незаслуженно мало написано, а ведь её фамилию упоминали и вице-адмирал Георгий Холостяков в своих воспоминаниях, и Старшинов, и Соколов. А в-третьих, признаюсь чисто в мужской симпатии. Ну как, ну скажите мне как можно не поддаться этой бесконечно очаровательной улыбке с легкой печалью в глазах на фотографии 1943 года?

Фото было сделано, когда ещё в районе Волчьих ворот («коридор» из Цемесской долины) шли бои. Надежде только-только вручили Орден Отечественной войны II степени, и он ярко контрастирует с затёртой и выгоревшей гимнастёркой. Скромная, весёлая, улыбчивая и настоящая наша женщина…