Цыганские свадьбы и похороны: кич, блеск и страсти!

Изя, вот ты подрастешь и женишься на украинке Гале.
- Мама, зачем мне та Галя?
- Ну как же, Изя! У нее родители в селе, свиньи, сало. Станешь такой упитанный, красивый, щечки кругленькие, розовенькие. А потом разведешься и женишься на еврейке Саре.
- Мама, зачем мне Сара, она же страшная, как атомная война!
- Как это – зачем?! У Сары хорошие родители, связи. Будешь такой красивый, со связями. А потом на старости разведешься и женишься на цыганке Азазе.
- Мама, ну а цыганка-то мне зачем?
- Изя! Как они хоронят! Как они хоронят!!!

Цыган, которые вот-вот крякнут, сильно боятся в наших больницах. Не дай Господь волосожопому скопытиться на территории медицинского учреждения – его многочисленная родня уже не ограничится воем и плачем под окнами палаты. Да, конечно, они начнут голосить, визжать и убиваться на разные голоса и в полную мощь прокуренных легких, но это далеко не все. Там такое зрелище! Если его записать на видео, то можно смело монтировать в какой-нибудь хоррор-фильм: бабы, как сумасшедшие, рвут волосы на себе и на всех, до кого могут дотянуться, катаются по полу, бьются головами об стены (по итогам конкурса та, которая выказала меньше всего горя на лице и теле действиями и словами, будет порицаема).
Мужики просто орут на разные голоса, порой даже попадают в терцию, правда, как только в их узкое поле зрения попадает врач, сразу же начинаются конкретные разборки: «Почему наш 127-летний дед Януш помер так скоропостижно и безвременно?» Под горячую руку могут попортить медоборудование и медработников.
Если после разборок, возможной драки и порчи имущества дед все-таки не воскрес и не украл больничного коня, цыганам ничего не остается, кроме как начинать подготовку к главному – похоронам.
Тут уж все зависит от принадлежности цыган к определенной группе. Круче всех, насколько мне известно, хоронят крымы и кишиневцы: выкапывают такие коттеджи под землей и делают такой евроремонт за 2-3 дня, которого и на поверхности земли не сыщешь. Обстановочка вся из магазина, и не абы какого салона. Так как умерший остаток своего тленного существования предпочтет лежать, ему покупают спальный гарнитур вместе со всеми принадлежностями.

Устанавливают гроб, который по цене дороже моего дома, натягивают дорогущую ткань, а все, что можно, застилают коврами. Чем богаче при жизни был цыган, тем дороже будут ковры. В гроб кладут все, что нужно живому человеку: бритвенный станок с запасными лезвиями (при этом далеко не факт, что покойный вообще знал о таком благе цивилизации), пену для/после бритья, одеколон, полотенце, расческу, тапочки, мобильник с зарядкой (а хуле, вдруг позвонит), очки солнцезащитные, бабла немного на всякий случай, и так далее. Покойник в гробу похож на тележку из супермаркета, в котором все продается по скидкам. Причем цыганские пристрастия особо ценятся: если Будулай при жизни любил копченую курицу, то она будет непременно гнить с ним в гробу. Одежда вся не из ритуального магазина, а хорошей марки.

Кстати, санитары нашего города только цыган одевают как нормальных людей, все через голову и руки. Всему виной один наизабавнейший случай. Дело в том, что покойникам обычно никто не натягивает через голову платье или пиджак, заботливо продевая руки в рукава, и так далее. Одежду просто разрезают сзади, как бы обволакивают ей умершего. Но одна Азаза в порыве всепоглощающей печали и прощальной страсти обняла своего драгоценного, да так рванула его, прижавшись, что он аж сел в гробу . И все увидели, что его костюмчик-то порезан сзади. Это было тотальное фиаско, из-за которого в морг явилось стадо бабуинов, вследствие чего было произведено озвздюливание санитаров (которые, впрочем, действовали по инструкции, но…) С тех пор мертвых «граждан» одевают как живых, проклиная свою работу и весь цыганский род.

Когда цыганский фраерок, скоропостижно скончавшись, отлежал дома положенные 2-3 дня и уже начал меняться в лице и запахе, его, наконец, выносят. При этом обязательно прилагается батюшка, который изрядно удивится, если хоть несколько цыган умеют креститься и вообще знают, к какой конфессии принадлежит человек в черном рефери. Затем батюшка удивится еще раз, потому что награда за работу будет серьёзной: помимо внушительной суммы денег чавэлы насуют служителю Господа полную торбу мяса-сала-колбас, так что наши попы крайне любят цыганские похороны.

На кладбище… знаете, есть такой фильм: Война миров Z. Там тысячи зомби, пытаясь перелезть через стену в Израиле, издают многотысчно-децибельный звук. Вот примерно то же происходит и на кладбище. Чем ближе покойный Януш к дыре в земле, тем громче орут и визжат цыгане. Бабы даже могут начать прыгать в могилу, из которой их потом старательно, с понимающими взглядами, достают мужики. Как уже было сказано, после необходимой церемонии воя и плача всю могилу устилают коврами, ставят гроб с подгулявшим цыганом, накрывают его сверху еще одним слоем ковров, а потом начинают сыпать в могилу бабло, исключительно бумажное. Чем богаче семья, тем крупнее купюры. Сыплют, пока песок не поравняется с землей, а затем, наконец, дают ритуальщикам с трясущимися руками водрузить над могилкой холм. Представляю, как через лет восемьсот офигевшие археологи отроют эти квартиры с костями и бритвами от «джилет».

Сами поминки начинаются, когда покойник еще разлагается дома. Летом (да и зимой, если мороз не очень) столы ставят на улице. Как писали в комментариях, курят возле гроба так, что черты покойника сливаются в серой дымке, все верно. Но вот песен под гитару у наших титовских цыган я не замечал. Жрать и пить наши начинают, как только вошли в дом и поцеловали покойника в лоб. Чмок, и сразу же к столу, который ломится от всевозможной еды, трехъярусный, отличить от свадебного довольно сложно – нет только шампанского, а так даже торты присутствуют.
Я видел, как писали о том, что кости кидают под стол. Дело в том, что есть поверье, будто бы с поминального стола все нужно закапывать, поэтому часто ставят тазы, в которые скидываются все отходы. Но у нас на Титовке так не делают. Не делают, потому что наши курчавые все равно не попадают в эти тазы, и проще потом подогнать экскаватор и сгрести все говно в одну кучу, чем заставить чавэл следить за чистотой как традиций, так и дома.

Пьянка (поминки) продолжается около трех дней. Все как один, цыгане с заунывно-угрожающими рожами в эти дни делятся друг с другом потрясающе реалистичными снами, в которых к ним являлся покойный, подолгу им что-то вещал. Связано это с тем, что общение с покойниками во снах – одна из главных особенностей наших титовских полубогов: умерших фактически вводят в ранг святых, их именами клянутся и подтверждают свои слова.

Так же пышно отмечают 9, 40 дней. Год, 10 лет, 20.., и так далее, пока есть хоть один цыган, кто помнит эти старые кости.

Отдельно о памятниках: они высокие, большие, расписаны золотом, обязательно с огромной фотографией. Часто во весь рост, а сзади на фоне безвременно покинувшего этот мир «гражданина» – то, что он любил больше всего в жизни: машины, костры, гитара. Есть на одном из наших кладбищ памятник, на котором огромное изображение шприца. Не шутка. А есть вся еще пока живая семья, тоже изображена улыбающейся и счастливой. На памятнике. На кладбище.

Кто побогаче, те ставят беседки над могилой. На титовском кладбище есть целая часовня. Обязательно ставят стол в пределах ограды. При любом посещении могилы (похороны, Радуница, год) орущая орава прет туда здоровенные кастрюли и тазы, полные салатов, мяса, ящики водки – этакий ресторан на природе. Как только эти милые ребята помянули своего родственника, они расползаются по всему кладбищу, чтобы помянуть всех остальных, и таким образом весь погост временно превращается в пьяную площадь. Часть из рюмок отливается покойникам, мол, пей, братуха, не сачкуй. На всех надгробиях тлеют сигареты – тоже, чтобы братуха не был обделен. После себя они оставляют «братухам» поесть, попить и выпить – целые кучи жратвы. Как и целые кучи смердящего мусора и объедок.

В общем, веселые они, эти похороны. Как и свадьбы.

Свадьбы с плясками, игрищами, морем бухла, прям вот настоящие цыганские, в нашем городе уже отошли в прошлое. Но вот роскошь, граничащую с развратом (как и изрядную долю дебилизма) еще пока не отменили, поэтому скажу честно: настоящие цыганские свадьбы так же редки, как и честный цыган.

Сейчас у нас вновь набирает моду тест-драйв на цыганскую кровь: похищение невесты. Но опять же, забудьте про задроченную «Кармелиту» и прочие сериалы. Да и в отличие от кавказцев, которые реально могут спи..ить себе домработницу без всякого согласия как ее, так и родных, у бобруйских макак все под контролем.

Лет с 12-13, когда у уже немаленькой Азазы начинает свербеть под юбкой, за ней начинают пасти старые и умудренные опытом чайки. Дело в том, что это необходимое зло: Азаза может сбежать с любым, кто покажет ей стоячий член и красивые глаза (иногда). Если у владельца члена есть еще и способные перемещаться самостоятельно жигули, то скорость сборов увеличивается в разы. И, хотя в целом у цыган с этим очень строго, девчонку могут тупо оттопырить во все дыры на условном сеновале и послать. Мол, «на нецелке не женимся. Херня, что пять минут назад ты сам и присовывал ей между смуглых ножек.

Именно во избежание таких казусов наши титовские цыги своих малолеток очень стерегут, потому что в крайнем случае будут позор и санкции. Правда, желание почесать щель об понравившийся отросток превыше всего, и любовь, как известно, побеждает все преграды. Поэтому зачастую бывает так: смуглянка цыганская сговаривается с кудрежопым, он, в свою очередь, сговаривается с друзьями или родней, в час икс подгоняет на чепырке, «ворует» свою любовь и везет ее подальше от глаз людских и цыганских. Что происходит дальше, вам покажет лысый из браззерс, но малолетка очень старается, чтобы все происходило на простыне или в ночнушке. Зачем – будет сказано позже.

В это время в Титовке взрываются бесчисленные пятые точки всей родни цыганочки. Поселок сотрясается, все орут и мечутся. Первым делом выясняется, с кем сбежала малолетняя чавэла. Затем непростой даже для Холмса вопрос – куда? К родне членоносца приплывает вся родня телки, начинают пи..ить всех и все, что попадется под руку, это не шутки. Бьются морды, посуда, стекла и двери – сила разгрома зависит исключительно от желания цыган породниться с родней малолетнего бородача. Если в целом парень и его семья неплохи, то все ограничивается криками, угрозами и взаимными поисками влюбленных. Что характерно: если совместные поиски увенчаются успехом, а медлительный дебил так и не распечатал избранницу, то свадьбы, скорее всего, не будет. А вот если его член уже побывал в во всех отсеках цыганочки, то тут, как в анекдоте, есть «два путя».

Обычно, не найдя парочку, родня, не переставая голосить, ждет, когда же они появятся, утомленные и счастливые. Это происходит через пару дней. Их обоих немножечко, для проформы, пиз..т, после чего встает главный вопрос: была ли смуглорожая невскрытой до часа икс. Тут в помощь ночнушка\простыня\трусы, о которых писалось выше.
Пока молодая родня высказывает претензии потенциальной невесте, старые и опытные орущие чайки с визгами несут доказательства в соседнюю комнату, где и пробуют их на зуб, на глаз, наощупь. Если пятно, похожее на «first blood», имеет место быть, то, определенно, ништяк. Но! Выясняется, что цыгане не совсем тупые, и знают древнюю магию под названием «химия». А потому пятно они проверяют на подлинность: мало ли, может, Будулай разбил Азазе личико, и она промокнула лицо трусами. Под всякие цыганские заклинания и мантры чернокнижники откупоривают бутылочку водочки и льют на пятно спиртосодержащую жидкость. Если кровь действительно пролилась из молодой щели, то она розовеет, а вот если это обыкновенные месячные, то цвет останется прежним. Я понятия не имею, как это работает, ибо я балабол свидетель, а не химик, но цыгане еще ни разу не ошибались подобным образом.

Если откупорка подтверждена, начинается гуляние под названием «чаитко». Короче, начинают бухать и веселиться.

Ко дню свадьбы ее возвращают домой, потом с песнями, плясками, благословлением под иконами (они просто пипец, какие верующие, но это тема для отдельной главы, потому что анекдот) все едут в ресторан.

Траты на свадьбу сопоставимы с годовым бюджетом Люксембурга, а поскольку кредит цыганам не даст даже «Долпоеббанк», они деньги, если не хватает, одолжают по всем знакомым и родственникам. Только совершенно тупой цыган после этого ждет отдачи долга.

Наряды на невестах все забористее и открытей, порой сиськи уже не просто вываливаются, а в наглую смотрят на всех собравшихся. А вот жопа и манда прикрыты, потому что цыганки – порядочные девушки и носят только длинные платья.

На невесту напяливают все золото и бриллианты, которое есть не только в ее семье, но и у пары славянских семей в городе. Дальше все прутся в ресторан, где жестоко бухают, но с одной особенностью: на столы выставляется решительно все, что есть в меню: котлеты, торты, фрукты и холодец, в общем, все и во много ярусов. Спиртное льется в бокалы и на пол, уборщицы дерутся за право убирать за цыгами: несмотря на опасность здоровью и жизни, на полу можно найти дофигища денег и золота. Знакомая официантка получила по лицу за отказ «подсобка ити», но в довесок почти 400 баксов «половыми» чаевыми, что для Бобруйска крутая месячная зарплата.

В середине вечера наступает то, ради чего все затевалось: становление невесты в жену. Если славяне для этого используют косынку, которую свекровь повязывает на голову будущей дочки, то цыгане используют член жениха. Парочку с песнями и танцами провожают в спальню или любое место, где можно возлежать, а особо заинтересованные даже остаются под дверью, слушают и советуют. После акта полового, невеста надевает красное платье и красный венок, выходит к гостям и тащит простыню (если сношение было первым), чтобы химическим путем все убедились. Далее свадьба продолжается еще дня 3, пока есть силы и деньги.

После свадьбы супруга приступает к своим обязанностям: ишачить на мужа и зарабатывать деньги, попутно получая люлей.

В Титовке был случай, когда через 3 дня после свадьбы невесту привезли прямо домой и скинули у порога вместе с перинами, подушками и другим добром, типа – идите нафиг со своей Азазой, она нам больше не нужна. Причина: Азаза в первый же день не поняла, что она никто, подралась со свекровью и отмудохала золовку. Та же участь и расторгнутый брак ожидали и ее.

Ну, и напоследок история из жизни наших титовцев, в которой они дают фору любому индийскому кино.

Родители местного красавчика присмотрели ему замечательную жену из Гомеля. Позабыв спросить сына, повинуясь древнему зову крови, они засватали девушку и привезли ее в Бобруйск, попутно назначив свадьбу и устроив масштабную подготовку. Сын знатно офигел, и было отчего: мало того, что на будущую жену у него никак не хотел стоять, так еще и влюблен он был в другую, которая не устраивала его родителей. И вот за день до свадьбы он вдруг исчез! Бросились искать, и оказалось, что он надавил на пяту с той, что была ему мила. С горя пошли предупредить невесту, мол, вали нафиг, свадьбы не будет. А ее тоже нет…

Сначала решили, что все круто – молодые решили друг другу показать шпили-вили. А потом выяснили, что цыган-таки слинял со своей любимой. А его несостоявшаяся невеста свалила с его братом. Через пару дней они вернулись, и выяснилось, что их приютил один лояльный родственник. Всех четверых. Короче, их от души отмудохали, но свадьбы-таки сыграли. Точнее, не свадьбы, а вечера, но все остались довольны. У этих цыган уже и внуки есть, так что выбор был правильный)