Памяти Капитана Ульдемира

Российский писатель-фантаст, поэт, переводчик, журналист и редактор Владимир Дмитриевич Михайлов, Член СП СССР (1964) и СП Москвы (1997) родился 24 апреля 1929 года в Москве, в семье преданных партийцев, воевавших на фронтах гражданской войны.

Отец писателя – Дмитрий Леонтьевич – работал председателем Сокольнического райисполкома Москвы, затем 1929 году был назначен руководителем строительства Ярославского резино-асбестового комбината и одновременно его директором. В 1930 году в числе группы советских инженеров изучал опыт работы предприятий резиновой промышленности США. Мать была завсектором в отделе пропаганды и агитации МК партии – Московского обкома.
В 1938 году их арестовали: мать получила 15 лет (вернулась через 17), отец, которого так и не смогли сломить допросы, через год был отпущен, но здоровья лишился, и в 1944 году умер.
Годы Великой Отечественной войны Владимир провёл в эвакуации – в Муроме, Новосибирске и Воронеже.

В 1945 году Михайлов переезжает к родным по линии отца в Ригу, где заканчивает школу, и вскоре устраивается помощником мастера по вязальным машинам на Рижской чулочной фабрике. Затем поступает на юрфак Латвийского государственного университета им. П. Стучки (ЛГУ)/Latvijas Universitāte, LU.
На 2-ом он курсе устроился техническим секретарем райпрокуратуры, что повлекло за собой перевод в экстернат (совмещать работу и учёбу стало невмоготу). Через полгода Владимиру предлагают должность помощника прокурора в одном из уездов или народного следователя в другом – на выбор. Он становится следователем. Но через год его призывают в армию, и в 1950 году карьера сыщика заканчивается.

Службу Михайлов проходил в Белорусском военном округе в пулемётной роте: сначала писарем (по тогдашним меркам, он был настоящим грамотеем), а затем в редакции дивизионной газеты.
По увольнении в запас, спустя 3,5 года, Владимир начал работать инструктором отдела пропаганды и агитации Елгавского райкома КПСС. Но, спустя несколько лет, после того, как начал публиковаться, распрощался с райкомовской жизнью и перешёл работать в сатирический журнал «Дадзис»/Dadzis (Рига) («Чертополох» - лат.), где вскоре становится ответственным секретарём, а затем и зам. редактора. Для этого ему пришлось переехать в Ригу.

В «Дадзисе» Михайлов проработал 5 лет. А затем – в мае 1963 года – его назначают главным редактором рижской газеты «Литература и жизнь»/Literatūra un māksla. К концу 1966 года его снимают с должности «за вольнодумство» и он уходит на вольные хлеба.

Но финансовые затруднения вновь обязывают возвратиться на государственную службу. На этот раз Михайлов становится членом сценарно-редакционной коллегии Рижской киностудии, в которой, по его словам, «промучился 3 года».
Следующий шаг – консультант СП Латвии по русской литературе, затем – в марте 1974 года – заведующий редакцией современной художественной литературы издательства «Лиесма»/Liesma (бывшее Латгосиздат). Но вскоре – опять вольные хлеба, так как в столе накопилось немало фантастических произведений и множество идей в голове.

Когда (в самом конце 1985 года) Михайлов стал редактором русскоязычного журнала «Даугава», то, менее, чем за 2 года, он превратил его из безликого республиканского ежемесячника в яркий журнал, приобретший всесоюзную известность. В нём писатель открыл рубрику фантастики, начатую повестью Георгия Гуревича «Итанты» (№№8-9, 1986). И, именно благодаря Владимиру Дмитриевичу, там увидела свет повесть братьев Стругацких "Гадкие лебеди". Михайлов выпросил у Аркадия Натановича экземпляр рукописи, и в 1987 году эта, как все заверяли, «непубликуемая» и потому ходившая в «самиздате» повесть, была напечатана, правда, под названием "Время дождя" (№№1-7).

Но Владимир так и не научился прислушиваться к «руководящим указаниям» чиновников от литературы, потому неудивительно, что в том же 1987 году его с должности снимают. Это было последнее штатное место Михайлова.
Свою первую фантастическую повесть он решил написать в возрасте … 7 лет, а в 9, прочитав книгу Григория Адамова «Победители недр» (1937), начал писать роман (за один присест осилил 4 страницы ученической тетради). Затем написал ещё и коротенький рассказ, вдохновленный книгами Александра Грина.
С 16 лет Владимир писал стихи, а в мае 1948 году состоялась первая публикация начинающего поэта в рижской газете «Советская молодежь» («ежедневка» на русском языке, официальный орган ЛКСМ Латвии).

Интересно, что единственный поэтический сборник Михайлова «Разнолетье» вышел только в 2001 году (СПб.: «Лань», Серия: «Альтернативный Пегас»). "... И вот то, что не получило выражения в прозаическом замысле, но настойчиво требует выхода, переливается в стихи. Что, отходы производства? Да нет. Когда у вас дома пекли пироги (если вам удалось застать те времена), то порой, когда все большие противни были уже заполнены, оставался кусочек теста -- и из него делался маленький пирожок, колобок, что-нибудь в этом роде..." (из воспоминаний В. Д. Михайлова).

Прозу же он начал писать с конца 1950-х гг. Это были 3 рассказа о сельской жизни, и 1 из них был напечатан в районной газете, затем перепечатан ещё и в других районах, а позднее появился в альманахе «Парус». Другой рассказ несколько позже появился в рижском журнале «Звайгзне»/Zvaigzne («Звезда» - лат.) ну а третий так и остался на бумаге. После этого Михайлов переключился на сатиру и вскоре его стали публиковать в «Дадзисе» постоянно.

Начав сотрудничать с журналом, он писал фельетоны и коротенькие рассказы, которые публиковали многие сатирические журналы республик СССР и стран соц. лагеря. Интересно, что, в совершенстве владея латышским, и даже иногда думая на нём, Владимир писал свои произведения только на русском.
Сейчас уже трудно поверить, но мэтр отечественной социальной фантастики Михайлов «чистым» писателем-фантастом становиться не собирался. Входил-то он в литературу вполне «традиционным» маршрутом — через поэзию и сатиру. А фантастом стал, как он сам признавался, по чистой случайности. «Впрочем, ничего случайного в жизни не происходит», — тут же поправлял сам себя Владимир Дмитриевич.

А произошло вот что: «Знакомые литераторы издавали альманах на русском. Чтобы привлечь читателя, им хотелось иметь в альманахе что-нибудь фантастическое. Ну, если есть заказ... Я писал с удовольствием. Сначала рассказ. Рассказ перерос в повесть. Повесть напечатали. Это была грань 1950-60-х гг. Может быть потому, что напечатали меня легко, без правки и сокращений, я решил фантастику не оставлять и на реалистическую прозу некоторое время не отвлекаться» (из воспоминаний В.Д. Михайлова).
Не отвлекался он и впоследствии, за исключением романа «Один на дороге». Для Михайлова фантастика оказалась воистину счастливой случайностью, подтверждение чему — его писательский путь длиною почти в 50 лет и 3 десятка книг.

А вот, именно как фантаст, Михайлов появился на свет только в 1962 году, когда вследствие увлеченности писателя фантастикой, а также обращения к нему редакции дышавшего на ладан альманаха «Парус» с просьбой написать какой-нибудь фантастический рассказ, возникла его дебютная повесть, вышедшая в Москве в новом приложении к журналу «Вокруг света» альманахе «Искатель» (№4, 1962) — «Особая необходимость», выдержанная в старой доброй традиции жюльверновских «необыкновенных путешествий». Людей-героев (с «квадратными подбородками», по определению самого автора), как таковых, в повести не было, — были, конечно, определённые персонажи, наделённые какими-то именами и характерами, но главным, в традициях того времени, героем был сам «дух первооткрывательства».
К тому времени автор уже перевалил 33-летний рубеж. Обратившись к НФ зрелым, вполне состоявшимся человеком с солидным жизненным багажом и устоявшейся системой взглядов, Михайлов сразу заявил о себе, как о писателе самобытном, непохожем на других.

В чистом виде оба направления, занимавшие основное место в советской фантастике 1960-х гг. — социальное и популяризаторское, в духе Генриха Альтова, — привлекали Владимира одинаково слабо. Уже в первых своих повестях и рассказах Михайлов проявляет интерес, прежде всего, к межличностным отношениям — в этом плане его произведения, собранные в книгах «Люди и корабли» (1967), «Ручей на Япете» (1971) и «Исток» (1972) ближе всего к сочинениям Геннадия Гора или Михаила Анчарова.
В то же время, Михайлов активно использует в своей прозе традиционный НФ-антураж: межзвездные корабли («Чёрные журавли», «Пилот экстра-класса», «Скучный разговор на заре»), иные цивилизации («Пещера многоногов», «Странный человек Земли»), путешествия во времени («Глубокий минус», «День, вечер, ночь, утро»)...

Впрочем, сам писатель к раннему периоду своего творчества относится с изрядной долей иронии: «Начинал я до отвращения банально: с сюжета, обязательно приключенческого, с какой-то фантастической идеи, с открытия, с изобретения — они-то и были «мотором» моих первых книг. Сегодня я себя утешаю: так начинал не один я…» (из воспоминаний В.Д. Михайлова)
Но в каждой его последующей повести, «человеческий фактор» всё больше вытеснял из НФ собственно науку. Тут необходимо отметить одно важное свойство, присущее всему творчеству Михайлова. Свойство, которое можно выразить одним словом — «преодоление». Оставаясь в художественном пространстве фантастики, Владимир почти в каждой своей вещи преодолевает её, то и дело стремится выпрыгнуть за «штрафную линию» жанра. Преодолевает, рискуя сорваться в пропасть самоуничтожения целостности текста, замысла. Но риск — также свойство Словотворца-писателя.

На этом этапе фантастические приёмы позволяют Михайлову заострить и глубже раскрыть конфликты, с незапамятных времён волнующие писателей и поэтов. При желании, можно провести параллель между героями новеллы «Ручей на Япете» — космическими путешественниками, которых не смог узнать посланный им навстречу земной журналист, и Одиссеем, тайком пробирающимся на родную Итаку. И это сравнение не будет выглядеть надуманным, притянутым за уши.
Ранние фантастические произведения Михайлова: «Люди Приземелья» (1964-66), рассказы и повести из сборника «Люди и корабли» (1967), «Чёрные журавли» (1967), «Ручей на Япете» (1971), «Исток» (1972) — были написаны на хорошем литературном уровне и выделяются на общем фоне советской НФ 1960-70-х гг. бОльшим психологизмом, остротой ситуаций, заданностью нравственных коллизий, хотя и не выходят за рамки традиционной твёрдой фантастики.

Герой повести «Исток» (1972) посещает Землю далёкого будущего, превращённую, в своего рода, игровую площадку для детей. В рассказе «„Адмирал“ над поляной» (1973) оружие утратило свою разрушительную функцию, оставшись лишь безобидной игрушкой инопланетных детей.
Наиболее полно талант Владимира раскрылся в 1970-е гг., с появлением романа «Дверь с той стороны» (1974). Эта психологическая драма, разворачивающаяся в замкнутом пространстве, разительно отличается от казенно-оптимистической фантастики, щедрым потоком лившейся из-под пера авторов, занявших центральное место в советской «жанровой» литературе после окончания хрущевской «оттепели». (Возвращавшийся на Землю рейсовый космолёт сообщества звёздных систем, образующих Галактическую Федерацию, «Кит», в результате трагической случайности обращается в антивещество — вместе с экипажем и пассажирами. Посадка на планеты невозможна, столкновение с любым объектом грозит аннигиляцией. Героям романа не суждено вернуться домой, Земля готова скорее уничтожить корабль, чем позволить ему вызвать катастрофу. Воздуха и еды на борту хватит на много-много лет, но как жить человеку, в одночасье ставшему изгоем, лишившемуся всего, потерявшему надежду на возвращение к семье и друзьям?).

Страх, отчаянье, лихорадочный поиск несуществующего выхода, взаимные упреки, апатия — Михайлов показывает всю гамму чувств людей, обреченных на бесконечное скитание среди звезд. "Дверь с той стороны" – одно из редких в НФ той поры серьёзных исследований психологии и социологии замкнутого мини-социума, в роли которого выступает экипаж звездолёта.
Близкое будущее в изображении Михайлова, далеко от традиционной для советской фантастической идиллической утопии: в обществе заметны внутренние трения, находящиеся у рычагов власти обнаруживают склонность к "морали господ", экономическая система основана на товарно-денежных отношениях.

В советской фантастике существовало немного авторов, настолько беспощадных к героям, — сравнить роман можно даже с «Далекой Радугой» А. и Б. Стругацких. Жизнеутверждающий эпилог выглядит скорее уступкой советской цензуре, чем закономерным финалом истории. Тем не менее, книга была благополучно напечатана в рижском издательстве «Лиесма» и даже переиздана 5 годами позже — на периферии СССР публиковать спорные тексты было куда легче, чем в Москве или Ленинграде.
В 1999 году Михайлов написал продолжение романа — «Беглецы из ниоткуда», действие которого происходит спустя 20 лет на том же звездолёте. На корабле появилось потомство, и новые психологические проблемы ещё более усугубились, добавив ко всему прочему разобщенность поколений – вечную проблему отцов и детей. И этот конфликт вылился в разделение корабля на 2 суверенные территории – «Республику взрослых» и «Республику юных».

В следующем романе — «Сторож брату моему» (1976), который открыл цикл о звёздном капитане Ульдермире, Михайлов позволил себе ещё сильнее отступить от «генеральной линии партии». Во-первых, название напрямую отсылает к Библии («И сказал Господь Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?» Бытие, 4:9). Во-вторых, одним из центральных героев писатель делает немецкого летчика-аса Уве-Йоргена Риттера фон Экка, воевавшего в годы II Мировой на стороне нацистской Германии, что для советской НФ было совершенно недопустимо. Особенно, если учесть, что этот персонаж становится в итоге полноправным членом команды, занимающейся спасением миров. Наконец, метафизическая основа цикла довольно далека от марксистко-ленинской философии, да и от материализма вообще.

Вселенские Силы следят за соблюдением мирового баланса, ибо волна Холода, возникающего при любой всепланетной катастрофе, может пагубно повлиять на тонкие планы бытия.
В качестве орудия вмешательства в жизнь цивилизаций, стоящих на краю гибели, спецподразделение Службы Времени, в «помощь» своим современникам Шувалову и Аверову, «выдергивает», за мгновение до их гибели, шестерку землян из разных исторических эпох: дикаря Питека из первобытного племени, индейца Гибкая Рука из доколумбовой Америки, спартанца Георгия – одного из 300 воинов царя Леонидаса, древнерусского пахаря и воина, иеромонаха Никодима, защищавшего Русь от полков Стефана Батория, обер-лейтенанта Люфтваффе Уве-Йоргена и нашего современника, советского офицера Владимира-Ульдемира, для первой в истории человечества звёздной экспедиции, используя их качества, которые очень редки в слишком благоустроенном мире Земли Будущего. (Примечательно, что созвучный сюжет, практически в то же время, использовал в «Мире Реки»/Riverworld (1972) и Филип Х. Фармер. Подробнее здесь: Создатель Миров). Этому миру угрожает космическая катастрофа – взрыв Сверхновой. И хотя технологии человечества располагают средствами для погашения взрывной волны, но тогда погибнет земная колония далийцев, расположенная недалеко от злосчастной звезды. Возникает этическая проблема – спасать человечество, жертвуя колонистами, или попытаться спасти всех, но тогда есть шанс, что и погибнут все. Вот десанту из прошлого и пришлось решать эту дилемму.

Подробнее эту картину мира автор раскрывает уже во 2-ом романе цикла, «Тогда придите, и рассудим» (1983). И здесь в качестве названия вновь используется цитата из Библии... Представители галактического Сверхразума, представленные 2 демиургами — Мастером и Фермером, с тревогой наблюдают за технологической экспансией землян, в частности, за их экспериментами с ядерной энергией, грозящими, по мнению "стражей", изменением самих физических законов Вселенной.
Внешне «прогрессорская» деятельность землян на другой планете достаточно прозрачно намекала на события 1968 года в ЧССР. Несмотря на неорганичное включение в последний роман откровенно сатирических эпизодов инопланетной антиутопии, дилогия остается одной из вершин советской НФ последних десятилетий.
В романе герои спасают миллиарды людей 2 планет враждующих между собой. Капитан Ульдемир обретает облик жителя одной из планет, учёного Форама Ро. Он и его друзья спасают планету: зловещее ядерное оружие вынесено в Глубокий Космос и там уничтожено. На этой же планете Ульдемир влюбляется в художницу Мин Алику, что меняет и преображает их существование.

Спустя 10 лет Михайлов выпускает 3-ю книгу – «Властелин» (1993), в центре повествования которой необычная война, начатая новым властителем планеты Ассарт. И камнем преткновения в ней… история! Властелин, планета которого не таит в своём былом ничего героического, решает отвоевать себе у соседей лучшие эпизоды их героического прошлого.
В 4-ой книге об Ульдемире — «Наследники Ассарта» (1998) разношерстной команде знаменитого капитана предстоит добиться, чтобы на планете Ассарт воцарился мир.
В 2006 году выходит 5-я, последняя, часть цикла о звёздном капитане – роман «Может быть, найдется там десять?». В центре сюжета 6 астронавтов на планете Альмезот занимается спасением мира, для чего необходимо отыскать тех 10 из его жителей, по заслугам которых Альмезоту будет дарован ещё один шанс на существование.
А в 1979 году Михайлов опубликовал свою единственную пьесу «Открытие Америки», написанную в начале 1960-х гг. и рассказывающую о поэте Христофоре Колумбе, который … сочинил Америку, в реальности которой уверил короля, но так и не открыл её. За него это сделали другие.

Среди других произведений можно отметить повести "Карусель в подземелье" (1982) и "Стебелёк и два листка" (1984), чем-то созвучную роману "Солярис" Станислава Лема и отличающуюся смело выписанной "любовной" линией. (Юниор, один из лучших пилотов Дальней разведки, пытается продолжить дело отца, установив контакт с Курьером, представителем Сверхцивилизации. Ему доверяют испытать Комбинатор – устройство, воссоздающее из комбинации полей любой объект (в т.ч. живой). Во время полёта происходит поломка, и Юниор вынужден сесть на первую попавшуюся планету. Здесь он и пытается опробовать прибор, и создаёт под куполом уголок земной природы...)
С этой точки зрения чрезвычайно показательна повесть «Не возвращайтесь по своим следам» («Все начинается с молчания», 1991). Писатель использует приём инверсии времени, широко распространённый в западной фантастике (к примеру, «Божественное безумие» Роджера Желязны или «Времятрясение» Курта Воннегута), но в нашей НФ задействованный слабо. Жизнь человеческая разворачивается в обратном порядке, от старости к младенчеству. Можно в подробностях рассмотреть пройденный путь, отметить допущенные ошибки, понять, что было для тебя по-настоящему ценно. Однако изменить уже ничего нельзя: жизнь прожита, остается лишь отстраненно наблюдать за ходом событий, как за кинолентой, пущенной задом наперёд. Только вот смириться с этим — не в человеческой природе, и главный герой, Дмитрий Зернов, упорно ищет способ вырваться из заколдованного круга, запустить «проектор» по-новой...

За период 1963-1995 гг. писатель издал ровно 20 книг, из которых лишь одна – «Один на дороге» (1987) – не относилась к НФ. В этом романе рассказывается о людях опасной профессии – кадровых сапёрах высокой квалификации, – которым из мирного времени приходится «возвращаться» в дни последней войны и вести бой с фашистским минёром, непревзойдённым мастером своего страшного дела.
Были в практике фантаста и, в некоторой степени, эксперименты. Так, к примеру, повесть «Полная заправка на Иссоре» была впервые издана в 1994 году отдельным изданием. Весь её тираж – 99 экземпляров – за один день 20 декабря 1994 года выпустило издательство «Гном» с помощью настольной издательской системы. Тираж книги был пронумерован и предназначался фэнам-коллекционерам.

Ещё одна трилогия автора рассказывает о деяниях сотрудника Интерпола Даниила Милова. В первом произведении – повести «Ночь чёрного хрусталя» (1990) – в мире, переживающем экологический кризис, где отравлены земля и воздух, и где уже появляются необычные дети, Милов расследует дело о контрабанде наркотиков и переживает государственный переворот в вымышленной стране Намурии.

В повести «Восточный конвой» (1996) Милову, уже бывшему сотруднику Интерпола, некая частная организация предложила разведать ход событий на территории Каспарии: одного из государств, образовавшихся после распада Союза, в котором его обитатели изобрели «технетов» - принципиально новых роботов на биологической основе, с помощью которых за несколько лет преобразили страну и переименовали её в Технецию.
В 3 части – романе «Приют ветеранов» (1996) в 2009 году открыли бета-углерод, который может останавливать цепную ядерную реакцию. Похищение этого редкого элемента приводит Милова в Африку, в Приют Ветеранов. Это благотворительная организация, где доживают свой век ветераны всех войн. И именно здесь он раскрывает контрабандистов, торговцев человеческими органами и тканями, а затем находит и контейнеры с бета-углеродом.

Практически все произведения Михайлова: романы, повести, рассказы, отличались живостью сюжета, напряжением, держащим читателя до конца книги. Здесь и приключения ученого, проникшего в тайны всеобъемлющего Пространства Сна («Заблудившийся во сне», 1997), и бесконечная война на планете Квиро («Завет Сургана», 2002).
В 1990-2000-х гг., переехав из Риги в Москву, Михайлов активно пишет новые романы, не отставая от более молодых и резвых коллег. За 18 лет издано 15 книг, среди которых особняком стоит «Вариант «И» (1997), неожиданная вариация на избитую ныне «имперскую» тему. Герои этого произведения по большому счёту поддерживают возрождение империи, но делают парадоксальный вывод: главенствующей религией в обновленной России должен стать … ислам, а императором — шейх Абу Мансур.

Надо отметить, что в постперестроечные годы Михайлов, в отличие от некоторых своих сверстников, не чурался экспериментов и пробовал себя в жанрах, слабо развитых в советской фантастике: экологической антиутопии («Ночь чёрного хрусталя», 1990), «космической опере» («Властелин», 1993), романе-катастрофе («Тело угрозы», 2003). Кроме того, с начала 1990-х гг. особое внимание писатель уделяет социальной фантастике.
Обостренный интерес к внутреннему миру героев вовсе не свидетельствует о замкнутости и нелюдимости писателя. Напротив, до последних дней Владимир Дмитриевич вёл, насколько позволяло здоровье, активный, деятельный образ жизни. В 1980-х гг. он участвовал в работе знаменитого Малеевского семинара молодых писателей-фантастов в качестве одного из руководителей, как главный редактор литературного журнала «Даугава», всячески помогал фантастам «четвертой волны» пробиться к читателю. Кроме этого, руководил Рижским семинаром молодых фантастов, был одним из руководителей, а позже – членом литературного жюри премии «Странник», входил в творческий совет альманаха «Если».

Владимир Дмитриевич, несмотря на возраст, до последнего оставался абсолютно адекватным человеком, не растерявшим ни ясности ума, ни силы таланта, ни даже определённого авантюризма.
Незадолго до смерти, Михайлов принял участие в необычном проекте «Убить чужого»/«Спасти чужого», где сначала 13 популярных фантастов писали рассказы о зловредных инопланетянах («Убить чужого»), а затем должны были написать продолжение («Спасти чужого») — но не своего рассказа, а произведения коллеги. Написать так, чтобы вывернуть обрисованную предшественником ситуацию наизнанку, и спасти инопланетный разум.
Владимир Дмитриевич справился, по общему мнению, блестяще, отыграв в паре с фантастами, годящимися ему в дети (Василий Головачев) и внуки (Алексей Пехов).

Но дело не в забавах. Сейчас уже сложно объяснить, чем были книги Михайлова в 1970-80-е гг., почему за ними бегали, доставали всеми возможными способами, и бережно переплетали выдранные из какого-нибудь «Вокруг света» страницы.
Как писал фантаст, поэт и критик А. Щербак-Жуков: «До последнего дня он продолжал общение – и с более молодыми писателями, и с простыми любителями фантастики. Его дом всегда был открыт для гостей. В нем постоянно бывали Сергей Лукьяненко, Владимир Васильев, Александр Громов, издатели, критики, литературоведы, специализирующиеся на фантастике. Достаточно было одного звонка – и ты у него в гостях. И только попробуй не принести хотя бы вина – обидится!.. С ним можно было говорить на любую тему – по любому вопросу он имел взвешенное, подкрепленное большим опытом и глубокой мудрость мнение. Кто-то заметил, что мы так любим заходить к Владимиру Михайлову, потому что он предельно точно соответствует архетипу Мудрого Старца… Нам казалось, что мы заходим часто, но ему и этого было мало – он приглашал снова и снова. И при этом постоянно работал. Каждый год появлялись его новые книги, сборники украшали рассказы и повести».

Умер писатель воскресным утром 28 сентября 2008 года на 80-м году жизни в своей московской квартире.
Тело Владимира Дмитриевича Михайлова было кремировано. Захоронена урна с прахом в Москве, в еврейской части Востряковского кладбища (квадрат 47, участок 216), рядом с могилами родственников матери.

«Он никогда не основывал «школ», не создавал «направлений», он просто писал замечательные книги, которые легли в золотой фонд советской фантастики. Он был удивительно скромным и светлым человеком. Он по-настоящему любил фантастику – всю свою жизнь» (С. Лукьяненко).
В 2008 году его рассказы «Трудно одержать поражение» и «Ручей, текущий ввысь» увидели свет на страницах 2-томника «Убить чужого» и «Спасти чужого», подготовленного к «ЕвроКону» издательствами-конкурентами – «АСТ» и «Эксмо».
У Михайлова остался практически готовым, но недописанным (порядка 15 л.), роман с рабочим названием «Шесть зубцов короны», который планировали закончить авторским коллективом: Лукьяненко, Васильев, Дивов и Громов. В виде повести, под названием «2012», книга вышла в октябре 2008 года, когда капитана Ульдемира уже не было с нами...

Вместе с Владимиром Михайловым ушла целая эпоха. По сути, он оставался одним из последних советских фантастов 1960-х гг., чье творчество изменило жизнь нескольких поколений читателей, кто использовал весь свой авторитет и влияние, чтобы помочь молодым авторам пробиться сквозь все идеологические рогатки.
Фанаты верят, что когда-нибудь Владимир Дмитриевич опять напишет строки, которыми начинался «Сторож..»: «День своих похорон я помню плохо, но день смерти до сих пор стоит перед глазами...».

Произведения В.Д. Михайлова:
Романы:
«Дверь с той стороны» (1974).
Цикл «Капитан Ульдемир»: «Сторож брату моему» (1976), «Тогда придите, и рассудим» (1983), «Властелин» (1993), «Наследники Ассарта» (1998), «Может быть, найдется там десять?» (2006).

«Один на дороге» (1987); «Посольский десант» (1996); «Заблудившийся во сне», «Вариант «И» (1997); «Беглецы из ниоткуда» (1999).

Трилогия «Время Разителя»: «Кольцо Уракары» (2000), «Постоянная Крата («Вирус Ра»)» (2003),– «Медные трубы Ардига» (2004).

«Завет Сургана» (2002); «Тело Угрозы» (2003); «Королевы Маргины» (2009).

Повести:
«Особая необходимость» (Отрывок под названием «Загадка спутника») (1962); «Спутник «Шаг вперёд» («Люди Приземелья» - расширенный вариант) (1964); «Исток» (написана в 1967 году) (1972); «Стебелёк и два листка» (1984); «Всё начинается с молчания» («Не возвращайтесь по своим следам») (1988).

Трилогия о Данииле Милове: «Ночь чёрного хрусталя» (1990), «Восточный конвой», «Приют ветеранов» (1996).

«… И всяческая суета» (1993); «Полная заправка на Иссоре» (1994); «Путь Наюгиры (Методика Наюгиры)» (1999); «Триада Куранта» (2001); «Вирус Ра» (2003); «Ревность», «Решение номер три» (2005); «Повесть о лазурной принцессе» (2006); «Живи, пока можешь», «Эвтанатор» (2007); «Трудно сдержать поражение», «Ручей, текущий ввысь», «Переводчик с инского», «2012» (2008).

Награды и премии В.Д. Михайлова:
1983 — «Великое Кольцо» (премия основана в 1982 г. редакцией журнала «Уральский Следопыт», как премия клубов любителей фантастики за лучшие фантастические произведения (советский аналог премии «Хьюго»). Категория: «Крупная форма» — «Тогда придите, и рассудим» (1983).

1988 — «ЕвроКон»/EuroCon (присуждается международной организацией профессиональных фантастов и поклонников научной фантастики ESFS (European Science Fiction Society/Европейское Общество Научной Фантастики) за достижения в области НФ наиболее отличившимся авторам за популяризацию фантастической литературы, искусства и фэндома в Европейских странах и по всему миру). Категория: «Лучший редактор» — за отличную редакторскую работу и постоянную рубрику фантастики в журнале "Даугава" (СССР).

1991 — «Аэлита» (учреждена в 1981 г. журналом «УС» совместно с Советом по приключенческой и НФ-литературе СП РСФСР, вручается ежегодно на фестивале фантастики «Аэлита» в Екатеринбурге за лучшее произведение отечественной фантастики предшествующих 2 лет. Премию можно получить 1 раз в жизни) — за Цикл «Капитан Ульдемир» (1990).

«Странник» (премия в области фантастики, вручается на Конгрессе фантастов России, присуждается на основании тайного голосования жюри известных писателей (что отличает её от другой престижной российской премии «Интерпресскон», в которой в голосовании может принимать каждый аккредитованный участник):
1994 — Категория: «Малые Странники", как "отец-основатель современной российской фантастики",
1996 — «Паладин фантастики»,
2000 — Категория: «Средняя форма» — «Путь Наюгиры» (1999).

1994 — «Беляевская премия» («Литературная премия им. А. Беляева» — ежегодная российская премия, присуждается за научно-художественные и научно-популярные произведения, состоит из нагрудной медали и диплома, вручаемых от имени Оргкомитета Беляевской премии, Совета по фантастической, приключенческой и научно-художественной литературе и СП Санкт-Петербурга. На соискание премии может быть выдвинуто произведение любого автора, живущего в РФ или за её пределами, если оно написано и издано на русском языке). Категория: «Фантастическая книга» — за трилогию «Ульдемир» и в связи с выходом романа "Властелин".

2000 — «Басткон» (дипломы «Бастиона» — литературно-практической конференции московской литературно-философской группы «Бастион». Участники конференции, среди которых писатели, редакторы, журналисты, переводчики и критики, вручают награды, специальные дипломы ЛФГ «Бастион», остальные премии варьируются год от года. Например, в 2002 г. харьковский критик Игорь Чёрный вручил несколько шуточных премий «Букер-Первак» и «Букер-Первачок» – пузатые фирменные бутылки украинского первака (некоторые призы были распиты на месте). А в 2003 г. писательница Елена Хаецкая учредила персональные призы «Малый «Хаец» и «Большой Хаец»).

2001 — «Сигма-Ф» («Сумма фантастики», приз читательских симпатий журнала «Если», вручается по результатам голосования читателей): Диплом «Если». Категория: «Публицистика» — «Хождение сквозь эры» (2000).

2002 — «РосКон» (премия издателей, писателей, журналистов, литагентов, критиков, переводчиков, художников, работающих в жанре фантастики РФ и зарубежных стран): Большой РОСКОН (за многолетний вклад в отечественную фантастику).

2004 — Литературная премия им. И.А. Ефремова (вручается в Екатеринбурге на Всероссийском фестивале (конвенте) писателей и любителей фантастики «Аэлита») — За выдающийся вклад в развитие отечественной фантастической литературы.

2006 — «Звёздный Мост» (премия Харьковского Международного фестиваля фантастики «Звёздный Мост» (ХМФФ «Звёздный Мост»), учреждена КЛФ «Контакт», вручается по результатам общего голосования участников ХМФФ «Звёздный Мост»). «Философский камень».

2009 — «Астрея» (литературная премия, присуждаемая ежегодно лучшим произведениям русскоязычной фантастики по результатам голосования писателей, профессионально работающих в жанре. Литературные произведения, выдвигаемые на соискание премии, должны быть написаны на русском и опубликованы на том же языке в течение номинационного года, в виде книжных изданий или журнальных публикаций). Категория: «Короткая повесть» — «Поле боя» (2008).

Источники:
http://scifi.spb.ru/authors/m/mihailov.v/mihailov.htm;
https://zen.yandex.ru/media/vad_nes/jil-na-svete-rycar-bednyi-5cffb0cfd0c8c500ac6a2670;
https://fantlab.ru/autor434;
http://www.rusf.ru/about/poetry.htm;
http://archivsf.narod.ru/1929/vladimir_mikhaylov/index.htm;
А. Балабуха «Верность прекрасной даме» (изд. «Северо-Запад», С-Пб., 1993)
Компиляция из статей Е. Харитонова, Е. Кошары.