Фестиваль «Монстры рока» в Тушино 1991

«Монстры Рока» («Monsters of Rock») — международный рок-фестиваль, состоявшийся в СССР 28 сентября 1991 года на поле аэродрома Тушино в Москве. Концерт прошёл вскоре после поворотного августовского путча ГКЧП (19—21 августа) и был заключительным в концертном турне фестиваля «Monsters of Rock». В фестивале приняли участие «суперзвезды» мировой рок-музыки — «AC/DC», «Metallica», «Pantera» и «Black Crowes», советскую сцену представляла метал-группа Э.С.Т. Число посетителей стало рекордным — воспользовавшись свободным входом, на фестиваль съехались любители рока со всей страны: различные источники оценивают число от 600 тыс. до 1 млн человек.
Тушинский концерт прошёл под охраной почти 11 тыс. военнослужащих (по другим данным — 20—25 тысяч) внутренних войск, милиционеров, работников ОМОН и порядка 300 автоинспекторов. Однако беспорядков не удалось предотвратить: 51 человек госпитализирован, около 100 обратились в медпункты, 50 задержаны с холодным оружием и наркотиками, 1 — с огнестрельным оружием.
Поскольку не был ограничен пронос любого алкоголя (в том числе в бутылках и канистрах), на концерте присутствовало значительное количество зрителей, активно его употреблявших, и вскоре в народной среде возник оборот «тушинское попоище».

Металлический рок властвовал в тот день над тушинским полем. Асы металла закладывали головокружительные музыкальные виражи, а народ, слушая «Металлику» и «АС/ДС», думал, что он сошел с ума,— в Москву приехали настоящие монстры рока! Кто бы мог подумать, что спустя всего месяц после крупнейшего ежегодного хард-рок-события — фестиваля «Монстры рока» в местечке Касл-Донингтон (Англия) три из пяти выступавших там коллектива приедут в Москву.
Приятно — теперь нашу столицу не будут числить рок-периферией. К тому же мы воочию увидели легендарного Ангуса Янга — и он оправдал все ожидания. В припадке маниакального рок-безумия он бился в истерике на сцене, разбрызгивая слюну и пот во все стороны. Именно этого нашим рокерам в годы тоталитаризма и не хватало — убедиться воочию, приобщиться, «потрогать руками». Что ж, теперь это стало реальностью.
Помимо прочего, мы вновь убедились, что ИХ аппаратура лучше, что ИХ музыканты профессиональнее, что ИХ техники работают в белых перчатках. Мы посмотрели на настоящий шоу-бизнес. Посмотрели в очередной раз со стороны. Организаторы не удосужились провести даже подобие пресс-конференции. Аккредитация носила чисто символический характер, а половина блюстителей порядка не имела представления, по каким пропускам кого и куда пускать.
Но есть еще что-то более общее и серьезное, что принижает эйфорию. Десятки раненых и покалеченных? Полноте! Какое сборище в несколько сот тысяч молодых людей обходится без подобной печальной статистики? В том же Касл-Донингтоне в 1988 году двоих вообще задавили насмерть. Но шоу-бизнес немедленно сделал выводы: на следующий год фестиваль отменили, а специалисты ломали голову над сооружением таких конструкций для безопасности зрителей, чтобы и воздух был, и наблюдать зрелище было удобно. У нас же, по-моему, сколько концертов ни проводи, сколько жертв при этом ни имей, все равно ничего не изменится. И вот уже опять послышалась старая песенка: «Запретить!»
После концерта стала разрабатываться идея, что даже 11 тысяч блюстителей порядка недостаточно для такого шоу. Но их не хватило бы, даже если пригнать по одному милиционеру на каждого зрителя. Потому что ЭТА милиция никакого порядка блюсти не может, уважения или даже страха не вызывает. Милиция на тушинском поле олицетворяла иные ценности, чем перед Белым домом в августовские дни. В Тушине она олицетворяла ЗАПРЕТ, чем тут же восстановила против себя большинство присутствующих. Представьте себе, уже в 12 часов дня — за два часа до концерта — свободное перемещение сбоку от сцены было перекрыто: всех гнали в центр.
Хмурые курсанты не видели вокруг себя людей: клепаные куртки, рваные джинсы, небритая щетина — что церемониться с эдакой шпаной? В первых рядах прижатые к металлической ограде и стиснутые со всех боков люди стояли лицом к лицу с милицейской цепью. Ограда держалась прочно. В нее вдавливались. Добрые милиционеры выдергивали из толпы теряющих сознание, злые — пускали в ход дубинки. Вскоре в них полетели бутылки. А вы как думали? Я не хочу сказать, что милиционеры — это плохо. Но в силу нашей объективной действительности, тяжелой и надоевшей жизни на тушинском поле, как и везде в стране, незримо присутствовал дух озлобления. Даже не дух — душок скорее. Ведь на этот раз никого не убили. А могли.
Нет, как ни говорите, а в самом слове «Тушино» так и слышится нечто роковое — «туша», «тушить»… И в истории нашей — то «тушинский вор», то бесподобный «Пульс Тушина»… Тяжел и темен ты, русский рок.

Попробуйте как-нибудь провести такой эксперимент — задайте нескольким случайно выбранным из круга своих знакомых людям простой вопрос: «Где и когда состоялся величайший рок-концерт в истории человечества?». Самый распространенный ответ, который вы получите, разумеется, будет «не знаю». Несколько более продвинутых граждан покопаются в анналах собственной памяти и вспомнят про «три дня мира и музыки» в американском Вудстоке. И только один или, может быть, два человека скажут, что данное событие имело место 29 лет тому назад и не где-нибудь «у них», а в Москве.
Сколько-сколько, говорите, «детей цветов» внимали Хендриксу и Jefferson Airplane на этом самом вашем Вудстоке? 600 тысяч? А 28 сентября на взлетное поле в Тушино явились дети «ржавого железа» в количестве один миллион человек. Вдумайтесь в эту цифру. Попробуйте представить себе такое количество людей в одном месте. Задумайтесь о возможных последствиях…

«Монстры Рока» отнюдь не были отечественным изобретением, самый первый фестиваль серии был проведен в Англии на поле автодрома «Доннингтон Парк» еще в 1980 году. С 1983 года мероприятие стало международным и окончательно переориентировалось на любителей той музыки, что потяжелее. Из списков выступавших за разные годы можно было бы собрать неплохую энциклопедию хард-рока, пост-глэма, спид-металла, трэша, хэви и тому подобных жанров. Загибайте пальцы: Rainbow, Judas Priest, Motorhead, Dio, Van Halen, Accept, Оззи Осборн, Guns N’Roses, Whitesnake, W.A.S.P., KISS, Iron Maiden, Antrax, Metallica, Ян Гиллан… не устали?
В листе тура 1991 года значились Metallica, AC/DC, The Black Crowes, Queensryche и Montley Crue. Последние две команды до Москвы не доехали и на полпути их заменила еще мало кому тогда известная Pantera. Первый концерт фестиваля состоялся 10 августа в Копенгагене, а далее в его дорожной карте значились остановки в 12 странах: Великобритании, Голландии, Германии (уже не состоявшей из ФРГ и ГДР), Италии, Венгрии, Польше… Москва в тот месяц ни про каких монстров еще не знала и знать не хотела — по улицам ездила бронетехника, по телевизору шло ГКЧП и «Лебединое озеро», а казавшийся незыблемым СССР вдруг как-то внезапно начал «трещать по швам», а на его окраинах перестали размахивать палками и начали потихоньку стрелять. Казалось, что сама история вдруг начала грохотать и лязгать затворами «калашниковых» и танковыми траками так, что заглушить ее было бы не под силу никакой «Металлике».
Тем временем из-за советской границы на «Монстров Рока» с завистью смотрел председатель свежесозданного кооператива BIZ, будущий основатель MTV-Russia и папа певицы Лены Зосимовой, Борис Зосимов. Провести такой фестиваль в Москве, да еще и с бесплатным входом, казалось ему лучшим вариантом для начала собственного продюсерского бизнеса.
Делалось все в последней момент и по русскому обычаю — на авось. Date 2 Warner Inc уже объявили, что заключительное шоу фестиваля состоится 24 сентября в Мадриде. Подготовить мероприятие такого масштаба всего за 20 дней попросту нереально. У Зосимова под рукой не было ни заграничных контрагентов, ни подшивок западной музыкальной прессы, ни компьютера с интернетом. Была только бумажка с телефоном сына президента Warner Bros. Inc Марка Росса. Тот сперва решил, что с ним говорит сумасшедший. «В России революция? И что, из-за этого надо срочно менять график фестиваля? А, спрашивается, как mr Zosimoff планирует за столь короткий срок организовать провоз в СССР полутора тонн аппаратуры и более 300 человек обслуживающего персонала, в основном американцев? Нет, это решительно невозможно», — сказал он. Фестиваль спасло лишь то, что сам Зосимов в те времена был изрядным металлистом-меломаном и когда встал вопрос о возможных заменах участников, предложил пригласить к нам Pantera. Продюсером и «открывателем» техасских трэшеров был как раз Марк Росс. И все завертелось…

То есть «завертелось» по плану у них, а в Москве началась форменная чехарда с препятствиями. Только что закончился августовский путч, между союзным и только что утвердившимся в креслах российским правительством шла «война законов», никому не было понятно что будет дальше и уж тем более никому не было дело до какого-то кооператора Зосимова с каким-то фестивалем. Юрий Никулин довел председателя BIZ за руку до приемной Лужкова, но там оба напоролись на стену глухого непонимания: «У вас будет сто калек на концерте, о чем речь…». Уговорили. Затем встал вопрос о 300 американцах, для которых не было ни виз, ни приглашений, словом вообще ничего.
Зосимов напечатал письмо на бланке своего кооператива и направил с ним человека в аэропорт: «Умри, но сделай так чтобы пропустили». Где разместить? О, как раз только что достроили гостиницу Radisson-Slavyanskaya, но официально открыть еще не успели. Договорились и с гостиницей. Словно бы сама ситуация, когда СССР уже почти закончился, а Россия еще толком не началась, создала уникальную «точку невероятности», в которой на мгновение стало возможно все.
Еще сложнее оказалось выполнить присланный из-за границы райдер. Музыканты требовали обычных для подобного рода мероприятий жилых трейлеров с бытовыми секциями и душевыми. Таковых в СССР просто не было, и вместо них было решено поставить переоборудованные армейские палатки. Молотки для сборки сцены выменяли за водку в ближайшей воинской части. Чтобы обеспечить американцев привычным для их желудков питанием, были мобилизованы «Чайки» из гаража Совета Министров, «челночными рейсами» их гоняли в первый московский «Макдональдс» на Пушкинской.
Вопрос о выборе площадки тоже оказался далеко не так прост. Изначально фестиваль предполагали «поставить» на Ходынском поле, но продюсерам не давал покоя исторический контекст. Случись что, и на следующий день пресса вовсю живописала бы подробности «новой Ходынки». И тут редактор металлического фэнзина Zarazza Алексей Трофимов вспомнил про Тушинский аэродром. И, как оказалось, удачно. В результате это место на следующие 20 лет стало одной из важнейших точек на карте концертной Москвы — впоследствии там проводились фестивали «Крылья» и «Максидром».

Публика стала появляться на поле еще ночью. Около полутора тысяч человек поставили палатки на еще мокром после вчерашнего дождя поле и жгли костры. Некоторые ночевали в подъездах ближайших домов, их выгоняла милиция, но они возвращались. Тогда же случились и первые драки — группа неустановленных граждан перевернула машину с питанием для обслуживающего персонала. Тем временем впервые оказавшиеся в Москве музыканты «Металлики» без сопровождения отправились гулять по ночному городу. У Белого дома «последние могикане» августовских баррикад на расстроенных гитарах исполнили для Ларса Ульриха и Кирка Хэммета Wind of Change. «А вы говорите: Metallica, Bon Jovi, Guns N’ Roses… Scorpions — вот, что в России главнее всех других команд вместе взятых!», — с грустью констатировал Ларс в постфестивальном интервью.
А утром на поле повалила публика, в которой поклонники металла со всех концов страны оказались перемешаны с подмосковными гопниками, привлеченными халявой, выпивкой и перспективой сломать кому-нибудь нос. Над толпою взметнулась огромная растяжка: «Мы ждали 8 лет!». Все ошибки организации тут же дали о себе знать. По мнению Зосимова «свободный вход» означал отсутствие каких бы то ни было кордонов на этом самом входе. Разумеется все, кто хотел пронести с собой пресловутые «напитки в стеклянной таре» — их пронесли, а бутылки потом полетели в милицию. Явила себя во всей красе и межведомственная неразбериха: 11 000 охранников собирали в последний момент. Единого центра управления и координации они не имели. На поле были замечены: спецназ, морская пехота, срочники советской армии и внутренних войск, пешая и конная милиция, курсанты московских милицейских школ и военных училищ, автоинспекторы ГАИ, американские и почему-то венгерские «секьюрити» и отечественные «бойцы» из охранного кооператива «Алекс». Больше всех «отличились» обычные солдаты, многим из которых в этот день впервые дали в руки резиновую дубинку, но не объяснив толком, как и в каких случаях ее следует применять. Некоторые из них кидались избивать людей за любое неправильное по их мнению действие, другие наоборот оставляли свой пост, отпивали из чужих бутылок и окончательно смешивались с толпой зрителей. Один из таких, ошалевших, снял китель и залез на вышку с аппаратурой. Через секунду ему в голову прилетела бутылка. Милиция сумела удержать ситуацию буквально в шаге от катастрофы, разбив людское море на отдельные условные сектора.

Основное «месиво» началось во время выступления Pantera и выглядело со сцены настолько страшно, что представители Warner Inc потребовали немедленно остановить концерт и закрыть фестиваль от греха подальше. Их с трудом уломали… Зосимов вышел на сцену и рявкнул во всю мощь 550-киловаттной аппаратуры: «Ради безопасности музыкантов мы прекращаем концерт и слушайте тогда «Ласковый Май»!». Хоть немного, но помогло. К слову сказать, милицейский протокол по итогам «Тушинского побоища» получился совсем не впечатляющим: всего за медицинской помощью обратились 76 человек, 53 было госпитализировано, в основном с черепно-мозговыми травмами (из них — 16 военнослужащих и сотрудников милиции), 50 человек были задержаны с холодным оружием и наркотиками, была изъята одна единица огнестрельного оружия.
На всем пути от метро до Тушинского поля стеклянные автобусные остановки — внебрачные потомки провалившегося горбачевского «сухого закона» — были полностью разгромлены. Да еще журналист «Комсомольской правды» Дмитрий Шавырин немного подрался с ведущим «Росмузимпорта» Артемием Троицким. Одним словом, для такого количества народа, к тому же разогретого всевозможными напитками, результат вышел на редкость смехотворным. Особенно после знаменитого «черного Вудстока», организованного группой Rolling Stones в Алтамонте, где после массовой драки, устроенной «Ангелами Ада», с поля вывезли пять трупов, а количество раненых не установлено до сих пор. На первых Monsters of Rock в Доннингтоне двух человек задавили насмерть. В Тушино же обошлось совсем без умертвий.

О музыке говорить и вовсе бесполезно. Все желающие могут найти фильм Уэйна Ашэма Monsters of Rock in Moscow’1991, посмотреть ролики на Youtube и попробовать получить хотя бы часть впечатлений самостоятельно. Увы, но любая, даже самая качественная видеозапись, всегда была, есть и будет лишь бледным отпечатком настоящего концерта. А уж пытаться передать такое словами — увольте. Если вкратце, то Black Crowes, пытавшихся воскресить ритм-энд-блюз 60-х в «тяжелой» упаковке, наша публика не поняла и не приняла, но зато Pantera показала себя во всей красе. Пик популярности этой группы в России был еще впереди, пока же наша музыкальная пресса презрительно обфыркала техасский трэш, назвав выступление группы «самым слабым на фестивале». Удачной находкой Зосимова стал вытащенный на одну сцену с мировыми звездами отечественный Э.С.Т. Задорная смесь порой откровенно «кабацких» текстов с кустарным хэви в стиле «сделано под Motorhead» мало кого оставила равнодушной, и сотни тысяч людей в едином порыве подпевали: «Запомни, Катюша, я гений, запомни, я твой командир…».
Что касается «Металлики», то этот концерт сами музыканты считают лучшим в истории группы за все 90-е. Это о чем-нибудь, наверное, говорит. AC/DC выступали последними, когда у большей части зрителей от усталости уже подкашивались ноги. Но австралийцы «зарядили» Тушино и играли еще два часа. Исполнение коронного номера For those about to rock завершилось, как и положено, — залпом из 20 пушек заранее установленных по периметру сцены. Многие, полагая, что это конец, начали уходить — но тут AC/DC вышли «на бис» и грянули T.N.T. Только после этого все, наконец, закончилось.

Результат: Тушинский фестиваль попал в книгу рекордов Гинесса…. и был благополучно забыт через несколько лет. В памяти этот день оказался прочно заслонен событиями официальной истории — путчем ГКЧП и последующим распадом СССР. Случись событие такого масштаба в какой-нибудь другой стране — и еще годы спустя после этого многочисленные продюсеры устраивали бы очередные провальные «ремейки», очевидцы бы напропалую строчили воспоминания и вообще столь масштабный концерт просто не мог бы не стать частью национальной мифологии, как это произошло с тем же Вудстоком. Тушинским «монстрам» не повезло с датой и теперь, лишь достав с антресолей старые подшивки «Ровестника» или Zarazzы, можно вспомнить о том, что все это вообще было.