Кроваво, стыдно и грешно: каким был первый крестовый поход

Рассказываем, как все было.

Предпосылки и цели похода

В основе такого глобального события естественно лежало множество объективных причин. В это время на Ближнем Востоке арабские правители подверглись нападению и завоеванию турков-сульджуков, тоже мусульман. Поэтому территория, куда в дальнейшем двинулся крестовый поход, была ареной постоянных междоусобных войн между различными мелкими и крупными правителями.

Одним из поводов для объявления первого похода была просьба о помощи, с которой обратился византийский император Алексей I Комнин к папе римскому. Уже до этого некоторое время византийцы использовали отряды западноевропейских рыцарей в качестве наемников против арабов и сельджуков, поэтому император, видимо, ожидал, что на помощь придет сильное войско, которое он стравит со своими врагами и их руками отвоюет территории обратно. Однако, он просчитался.

Для самих крестоносцев, начиная с феодальных и церковных верхов и заканчивая последним крестьянином, крестовый поход стал просто подарком. Поскольку в Европе к тому времени все мало-мальски пригодные земли были поделены, огромное количество малоземельных или безземельных рыцарей занимались тем, что грабили купцов или нападали на других рыцарей ради выкупа. Надо сказать, что незадолго до Клермонского собора, самому папе Урбану пришлось освобождать епископа Ламберта Аррасского, ехавшего на этот самый собор и захваченного таким вот любителем наживы.

Поэтому для церковных и светских властей, кроме поднятия своего авторитета, важно было перенаправить грабительские интересы огромного количества таких вот воинственных рыцарей в чужие земли. Естественно, все высшие феодалы, отправившиеся в этот поход, рассчитывали и на захват земель и сокровищ.

Но тут случился казус, на который, видимо, не рассчитывал и сам папа Урбан. Его пламенная проповедь, да и слова других священников так вдохновили беднейшее крестьянство, что те, тут же дешево распродав свое добро, двинулись освобождать Иерусалим.

При этом наивные люди предполагали, что стены города сами падут перед ними, и одновременно бежали от нищеты и крепостной зависимости, господствовавшей тогда в Европе, и при этом вдохновлялись религиозным рвением и проповедями нищенствующих монахов, таких как Петр Пустынник, который и возглавил один из отрядов крестьян. Надо сказать, что к ним быстро присоединились самые бедные рыцари и множество воров и жулья, рассчитывавших под шумок обделать свои грязные делишки.

Естественно, что наивные крестьяне не обладали никакими знаниями о географии и не представляли, где находится их цель. Доходило до того, что каждый большой город они принимали за вожделенный Иерусалим.

Огромную толпу вооруженных топорами и вилами людей возглавлял монах на осле, впереди которого шли гусь и коза, по каким-то неизвестным историкам мотивам, ставшими символами для отряда Петра Пустынника.

Все это выглядело бы весело и забавно, если бы оголодавшие крестьяне при поддержке и подстрекательстве ворья и рыцарей не грабили, не насиловали и не убивали местное, вполне себе христианское население, за что часть крестоносцев в одной из церквей просто сожгли заживо. Надо ли говорить, что подошедшие после отряды других крестоносцев полностью вырезали население захваченного города.

В это же время особо предприимчивые крестоносцы соединили силы с фанатиками и бросились вырезать местных евреев, перебив по разным оценкам от пяти до двенадцати тысяч иудеев и взяв огромный выкуп с тех, кто выжил или перешел в христианство.

Внешняя логика была такова — раз это тоже нехристиане, тем более их предки распяли Спасителя, нужно им отомстить. А некоторые додумывались до еще более «логичного» хода — раз все неверные попадут в ад, то нужно их заставить стать христианами, а если не захотят — убить. Так мы спасем их души! Многие евреи отказывались менять веру и сами убивали своих детей и женщин, после чего совершали суицид.

Реальная логика событий, кроме фанатизма, была гораздо прозаичней — многие рыцари были должны денег евреям и так расправлялись со своими кредиторами. А многие просто грабили богатых иноверцев, тем более был «хороший» повод.

Венгерские и болгарские правители, взбешенные грабежами и убийствами, уничтожили несколько отрядов этих крестоносцев, а впоследствии, когда в поход отправилась знать, брали заложников, чтобы уберечь собственные земли.

Надо ли говорить, что как только горе-крестоносцы пришли в Константинополь, император быстренько переправил их на другой берег, чтобы избавиться от таких союзников, и их тут же разбили турки-сельджуки, продав выживших в рабство. Правда, Петр Пустынник был дальновиден и заранее сбежал к императору.

В августе 1096 года в поход выдвинулось рыцарство. Они шли гораздо организованней, и, хотя тоже грабили, с ними уже приходилось считаться местным властям. Сам император Византии был вынужден приказать наемникам-печенегам обстреливать тех крестоносцев, которые грабили его население, а с некоторыми даже вступил в битву. Да и сами предводители крестоносцев показали себя в Константинополе не с лучшей стороны. Один из них прямо приказал своим людям воровать фураж у местных, а другой, во время приема во дворце императора, уселся на трон, демонстрируя, что Алексей I для него ровня.

Император, приведя большинство предводителей крестоносцев к вассальной присяге, отправил их в Малую Азию, где 14 мая 1097 года они осадили Никею. Через некоторое время осады крестоносцы были неприятно удивлены, когда во время очередного штурма союзные византийские войска были беспрепятственно допущены в город. Это случилось, потому что император, понимая, что никто ему город не отдаст, за спиной крестоносцев договорился с сельджуками, и те сдали город ему, чем защитили себя от смерти и разграбления. Но этим поступком император окончательно разбил и так не особо сильные союзнические настроения западных рыцарей.

После взятия Никеи и нескольких сражений, в которых были разбиты силы сельджуков, крестоносцы, идя по Малой Азии, захватывали города и даже умудрились передраться между собой.

Проигравший в бою Болдуин Булонский 6 февраля 1098 года въехал в богатый армянский город Эдессу, где так пришелся ко двору местного правителя Тороса, что тот усыновил его и сделал наследником и соправителем. Что не помешало Болдуину возглавить мятеж врагов Тороса и, убив его, стать правителем первого государства крестоносцев — графства Эдесского.

Другие же крестоносцы еще 21 октября 1097 года осадили важный стратегический город-порт Антиохию. Но сил взять его у них не было, и они начали осаду, страдая от голода и жажды, при этом некоторые хронисты утверждают, что доходило и до каннибализма, а ослов и лошадей съели почти всех.

Положение крестоносцев было столь отчаянным, что вдохновитель крестьян Петр Пустынник снова решил вернуться к императору, и только поймавшие его и приведшие снова в лагерь воины помешали святому монаху навострить лыжи подальше от Антиохии. При этом осаждающее войско было вынуждено еще и сражаться с сельджуками, пытавшимися деблокировать город.

Тут крестоносцы проявили себя не только как сильные воины, но и как бесчестные грабители. Дождавшись, пока мусульмане похоронят своих погибших и уйдут, они тут же вскрыли свежие могилы и поснимали драгоценности с трупов.

После многомесячной осады с помощью предательства армянского оружейника Фируза, который помог крестоносцам попасть за крепостные стены, Антиохия была взята и началась резня. Погибли как мусульмане, так и евреи, и местные христиане.

В это время к Антиохии подошел сельджукский правитель Кербога с большим войском и теперь уже крестоносцы оказались в осаде. И тут очень вовремя произошло чудо — монах Пьер Бартелеми во сне увидел Апостола Андрея, который поведал ему где лежит копье, которым на кресте добили Христа. Епископ Адемар, присутствующий в войске, очень удивился, так как недавно видел эту реликвию в Константинополе. Тем не менее, Раймунд Тулузский, еще один предводитель крестоносцев, приказал найти копье — и его таки нашли.

Войско воодушевилось и, напав на сельджуков, полностью их разбило. Правда, позже, когда основные силы ушли из Антиохии, Пьера Бартелеми по его просьбе, подвергли испытанием огнем, так как сомневались в его словах. И он скончался от ожогов.

7 июня 1099 года крестоносцы, наконец, добрались до своей вожделенной цели — Иерусалима. Но стены его не спешили падать — наоборот, были укреплены и из-за них недобро смотрели местные мусульмане. Тем не менее, в стане крестоносцев был духовный подъем — многие истово молились, увидев перед глазами цель своего похода.

Проведя несколько неудачных штурмов, войско приступило к осаде. Начались голод и болезни, и военачальники поняли, что нужно брать город, не дожидаясь ухудшения положения. И тут снова произошло чудо — одному из монахов привиделся епископ Адемар, умерший год назад в Антиохии. Он предписал устроить крестный ход, молиться и поститься, и тогда город падет. Множество воинов вместе с предводителями выполнили волю Адемара на глазах у удивленных защитников города.

После этого 14 июля состоялся финальный штурм, окончившийся успехом. А потом начались тотальная резня и разграбление. Все население любого вероисповедания было перебито, евреи сожжены в синагоге, а, по словам хронистов, на улицах было некуда ступить от трупов. Любой воин, заходя в дом, вешал перед входом свой щит, и дом становился его собственностью. Западные хронисты заявляют о десяти тысячах трупов, мусульманские источники говорят о потерях в десять раз больше.

Таким образом, 14 июля 1099 года взятием Иерусалима закончился Первый крестовый поход, ознаменовав собой начало новой эпохи мировой истории — эпохи крестовых походов, времени противостояния Запада и Востока в святом для трех мировых религий месте — городе Иерусалиме.