Реальная история 47 ронинов

Можно сказать, что почти весь мир знает историю загадочной Японии именно по этим 47 самураям. И как часто бывает реальная история, обросла кучей романтических и мифических деталей и уже во многом не соответствует действительности.

А все началось в 1701 году во времена правления сёгуна (феодального правителя Японии) Токугавы Цунаёси, которого в народе называли просто «Собачий сёгун». И хотя его правление называют «Японским ренессансом», потому что начался расцвет городской культуры, литературы, изобразительного и театрального искусства, небывалой роскоши при дворцах феодалов и купцов, «Собачий сёгун» был жутким тираном отличавшимся в политике эксцентричностью, экстремизмом и нетрадиционностью. Даже для такой необычной страны как Япония.

«Собачим сёгуном» его назвали, потому что он, под угрозой смертной казни, запрещал убивать животных, прежде всего собак. Даже бродячих и бешеных. Причем защищал псов не из-за большой любви к ним – в своем дворце он не держал никаких собачек, кроме фарфоровых. Просто какой-то буддистский монах сказал ему что в прошлой жизни, он жестоко обращался с собаками, и за это в нынешней несет наказание – единственный сын у него рано умер, а других наследников, несмотря на все старания, сделать не получалось. Слова монаха легли на основу буддизма и конфуцианства, запрещающего всякое кровопролитие, и Цунаёси начинает выпускать чуть ли не ежедневно зоозащитные указы и законы. На рынках было запрещено торговать собаками, кошками, лошадьми, коровами, курицами, рыбой и даже змеями и черепахами. Суровые наказания, включавшие изгнание, долгое тюремное заключение и смертную казнь, были введены за убийства животных, в первую очередь — собак. Дальше больше: сёгун наделил псов большими правами, чем людей, например, со стаей собак, уничтожающей посевы, надлежало обходиться особым образом: прежде всего крестьянам, надлежало поклясться, что ни одна собака не пострадает. Затем ласками и уговорами попросить животных уйти. При этом категорически запрещалось кричать, что-либо кидать и высказывать неуважение к животным. Всё население одной из деревень было казнено, когда закон был нарушен. За грубое слово в адрес уличной собаки, к которой надлежало обращаться лишь как «о-ину сама» («высокоблагородная Собака»), нарушителя ожидало телесное наказание — побивание палками.

Для бездомных псов, стаями которых кишела столица государства Эдо, по распоряжению Цунаёси впервые в мировой истории была создана сеть зооприютов. Но все равно их не хватало. По рассказам иностранцев улицы города были полны бездомными собаками, в том числе больными. В случае, если они кусали людей или загрызали до смерти, строжайше запрещалось делать с ними что-либо без разрешения властей.

Вот во времена этого безумного зоозащитника и произошла история 47 ронинов. Был у Собачьего сёгуна фаворит Кира Ёсинаку, придворный церемониймейстер, хоть и престарелый, но злоязыкий мздоимец и интриган. Оскорбил и унизил, причем с ведома сёгуна, известного и популярного князя Асано Наганори, главу самурайского клана Ако. Такие оскорбления в Японии смываются кровью, иначе «потеряешь лицо», то есть авторитет. Князь подстерег старого интригана во дворце и напал на него с коротким мечом. На вопли трусливого придворного сбежалась охрана, и Кира отделался лишь небольшими ранениями.

Благоволивший к нему сегун-зоозащитник приговорил князя к принудительному ритуальному самоубийству (сэппуку), за нарушение правил дворцового распорядка. Асано вспорол себе мечом живот, а его клан расформировали. 47 самураев — ближайших вассалов и сподвижников Асано, ставшие ронинами (бездомными самураями), решили отомстить за унижение и смерть своего господина, несмотря на то, что по закону их за это должны были казнить. Возглавлял их бывший советник князя Оиси Кураносукэ.

Чтобы не возбуждать подозрений, заговорщики растворились в народе, став купцами и монахами, Оиси же переехал в Киото и начал вести разгульный образ жизни, развёлся с женой и взял себе молодую наложницу. Со временем, узнав о том, что ронины разбрелись кто куда, а Оиси пьянствует, Кира расслабился, ослабил свою охрану, стал более беспечным. И напрасно. В течении года ронины тайно собирали и переправляли в Эдо оружие, входя в доверие к домочадцам Киры (один из бывших слуг Асано даже женился на дочери строителя поместья, чтобы раздобыть планы постройки).

Когда всё было готово к исполнению задуманного, Оиси тайно перебрался в Эдо, где все заговорщики встретились и заново принесли клятву отмщения.

30 января 1703 года ронины двумя отрядами по сигналу барабана напали на поместье Киры, перебив 16 и ранив более 20 человек. Кира успел спрятаться вместе с женщинами и детьми в большом чулане, и его долго не могли найти. Однако Оиси, проверив постель Киры, убедился, что она ещё тёплая. Вскоре за настенным свитком был обнаружен тайный ход, ведший в скрытый внутренний дворик с небольшим складским строением для хранения угля, которое защищали двое вооружённых охранников. Там и был обнаружен Кира. Оиси почтительно поведал ему, что они, бывшие слуги Асано, пришли отомстить за своего господина. Как самураю Кире было предложено совершить ритуальное самоубийство, но тот трусливо отказался. Тогда Оиси сам убил Киру, отрубив ему голову. Голову поверженного врага ронины отнесли на могилу своего господина, исполнив тем самым клятву.

Сегун-зоофил оказался в сложном положении: одной стороны, ронины поступили согласно букве и духу бусидо, отомстив за своего сюзерена; с другой стороны, они ослушались приказа сёгуна, проникли в Эдо с оружием и напали на его любимого придворного. Из-за растущей в народе популярности сорока семи ронинов, Собачий сёгун получал множество прошений за них, но все-таки приговорил ронинов к смерти. Однако им было позволено провести благородный обряд ритуального самоубийства, как надлежало настоящим самураям, вместо того, чтобы быть казненными как преступники.

Самого молодого отправили на родину в Ако, гонцом со скорбной вестью, а 46 оставшихся самураев 20 марта 1703 года совершили публичное сэппуку. Их похоронили в том же монастыре, где была могила их князя. Доброе имя рода Асано было восстановлено, его семье даже вернули часть бывших владений. Последний из этой группы ронин, вернулся в Эдо, был помилован сёгуном, прожил 78 лет и похоронен рядом со своими товарищами.

А сам Собачий сёгун, несмотря на ярую защиту животных, так и не родил себе наследника. Мало того зоозащитные указы, вкупе с начавшимся одновременно финансовым кризисом, ростом цен и порчей золотой монеты вызывали недовольство населения. А после казни 46 ронинов страну вообще накрыли бедствия и природные катаклизмы – то жестокий тайфун, то извержение Фудзиямы.

Умер Собачий сёгун в 1709 году, перед смертью он завещал, чтобы его распоряжения относительно собак выполнялись вечно. Но преемник-племянник отменил непопулярные указы, через десять дней после кончины зоофила, к вящей радости населения страны.