Рукописи горят и теряются: несколько грустных историй из жизни писателей и композиторов

Гоголь сжёг второй том "Мёртвых душ" - это мы все знаем. А знаете ли вы, что 20-летний Николай Васильевич спалил тираж своего дебютного произведения - поэмы "Ганц Кюхельгартен"? После того как критики буквально уничтожили произведение начинающего писателя, Гоголь скупил все экземпляры, которые смог найти, и вместе со своим слугой все их сжёг.

Кстати, поэма была написана под псевдонимом В. Алов, так что долгое время никто не знал, что её написал Гоголь. "Ганц Кюхельгартен" сохранился до наших дней, но не целиком.

Создатель “Плоского мира” и соавтор “Благих знамений” Терри Пратчетт завещал после его смерти уничтожить все его черновики, недописанные и неопубликованные произведения. Согласно последней воле Пратчетта, жёсткий диск его рабочего компьютера был раздавлен катком.

А вот Макс Брод вопреки последней воле своего друга Франца Кафки не стал уничтожать его рукописи. Благодаря этому мир узнал романы "Процесс", "Замок" и "Америка".

Писатель Саша Соколов утверждает, что рукопись его четвёртого романа сгорела в пожаре. Случилось это в 1989 году. Сколов с женой вернулся на некоторое время в СССР, а вещи и рукописи оставил в греческом доме знакомой художницы из Бельгии. Всего на один день художница отлучилась по делам, и в её отсутствие дом сгорел дотла. Писатель не стал восстанавливать роман, потому что, по его собственному признанию, пишет тяжело и плохо помнит написанное.

Венедикт Ерофеев, автор поэмы в прозе “Москва-Петушки”, в 1972 году потерял рукопись романа “Дмитрий Шостакович”. “Две чёрные тетради и четыре записные книжки” лежали в сетке вместе с двумя бутылками бормотухи. Ерофеев утверждал, что бутылки и привлекли злоумышленников, укравших авоську. Вот как об этом происшествии рассказывал автор в интервью журналу “Континент”:

Я могу назвать точно - вот это знойное самое лето. 72-й год. Знойное лето под Москвою. Я когда увидел пропажу, я весь бросился в траву, и спал в траве превосходно. Представь себе, что это было за лето, когда можно было ночевать в нашей траве.

В 1990-е поэт Слава Лён заявил, что пропавшая рукопись находится у него, и обещал опубликовать “Шостаковича”. В итоге он опубликовал маленький фрагмент, который критиками единодушно был признан фальшивкой.

В автобиографическом романе “Праздник, который всегда с тобой” Эрнест Хемингуэй описал, как жена Хедли Ричардсон потеряла чемодан с его рукописями.

В 1922 году Хемингуэй отправился на Лозаннскую конференцию как репортёр и через некоторое время предложил жене приехать к нему. Хедли решила проявить инициативу, сложила в чемодан черновики и наброски писателя и отправилась в Швейцарию. На Лионском вокзале в Париже она отдала вещи носильщику и больше никто тот чемодан с рукописями не видел. Узнав о пропаже, Хемингуэй вернулся в Париж, чтобы вернуть свои труды, но поиски не увенчались успехом. Писатель утверждал, что в чемодане был почти готовый роман, но на жену он, однако, злиться не стал. Он видел, как сильно Хедли переживала, и знал, что она сделала это не специально. Вот как он написал о своей первой жене в романе:

Ведь вы женитесь на женщине не за её способности хранить рукописи… Она была прелестная и верная женщина, которой не везло с рукописями.

Жена Роберта Льюиса Стивенсона Фанни всегда рецензировала черновики мужа. Критика Фанни первого варианта повести “Странная история доктора Джекила и мистера Хайда” так задела писателя, что он сжёг рукопись. Совершив тёмное дело, он позвал жену полюбоваться на кучку пепла. Новую версию “Странной истории” Стивенсон написал за несколько дней под воздействием кокаина.

4 романа, 3 рассказа и 12 пьес американского писателя Л.Ф. Баума не сохранились до наших дней. Сын Баума утверждал, что романы сожгла его мать. Но его слова литературоведы ставят под сомнение, так как мать он обвинил после того, как она вычеркнула сына из завещания.

Один роман Баума предположительно потерял издатель. Некоторые рассказы были напечатаны в журнале небольшим тиражом, но ни одного экземпляра до наших дней не дошло. По иронии судьбы, театр, где показывали пьесу Баума “Спички” сгорел на следующий день после спектакля. Вместе с театром в пламени сгинули хранившиеся там драматические и музыкальные произведения писателя.

В 1870-х Чайковский уничтожил партитуру оперы "Воевода", которую считал неудачной. По некоторым сохранившимся кускам, которые композитор использовал потом в других произведениях, и по обрывочным черновикам оперу восстановили в 1930-е, но и новый вариант был утерян. Наконец оперу восстановили ещё раз, и премьера "Воеводы" состоялась в Ленинграде в 1949 году.

Финский композитор Ян Сибелиус был очень самокритичен. Он говорил, что каждая его следующая симфония должна быть лучше предыдущей. Седьмая симфония стала для него последней, потому что восьмая явно уступала ей. Он обещал написать восьмую симфонию в 1931-м, потом в 1932-м, а в 1933 году премьеру симфонии уже начали рекламировать. Однако в последний момент Сибелиус решил уничтожить партитуру. Супруга композитора вспоминала, как Сибелиус складывал рукописи в корзину для белья, а потом жёг их в столовой, после чего становился тихим и спокойным.