Эдмонд Гамильтон — железнодорожный клерк, ставший Звёздным королём⁠⁠

В конце 1960-х, когда Московиц писал свой очерк, Гамильтон был еще жив и почитаем как бесспорный корифей фантастики. И хотя к тому времени новые звезды затмили славу патриарха, свой высокий титул он носил по праву.

Удивительно, что и в нашей стране, куда американская фантастика стала просачиваться лишь незадолго до этого, с образцами творчества «звездного короля» успели познакомиться еще в середине пятидесятых!

Когда переводные произведения американских фантастов исчислялись единицами, о западной фантастике мы и не могли узнать иначе, чем по пародиям на эту литературу. Опубликованная в одном из первых послевоенных выпусков «Мира приключений» юмореска «Невероятный мир» никому тогда у нас не ведомого Эдмонда Гамильтона высмеивала клише и штампы литературы, которой мы в то время не знали.

Однако в том же, 1956 году, в журнале «Техника – молодежи» появилась и серьезная повесть Гамильтона – «Сокровище Громовой Луны» (1942). Хотя и там присутствовала критика «их нравов», повесть едва ли не первой продемонстрировала умение западных фантастов строить сюжет. Вообще фантазировать… В ту пору о «Туманности Андромеды» не знал никто, кроме близких друзей Ефремова (роман начнут печатать в журнале спустя год – в январе 1957-го), бал же в отечественной фантастике по-прежнему правили унылые пропагандисты теории «ближнего прицела». А со страниц повести Гамильтона на читателя дохнуло романтикой звездных странствий – оказалось, что в «их» фантастике исследовали и осваивали уже всю Солнечную систему!

Но еще долго, до самой горбачевской перестройки имя Эдмонда Гамильтона безудержно склонялось у нас, в основном, в связи с другим романом – с масштабной космической оперой.

Роман «Звездные короли» (1949) был издан на русском языке только в 1990 году, но и до этого ходил в списках почти четверть века. Я хорошо помню, как за вечер проглотил уже порядком затертую (но переплетенную, с любовно выполненными самодельными коллажами на обложке) рукопись, успевшую обойти все редакции, выпускавшие тогда фантастику.

Да и как было не зачитаться, если с первых же страниц на героя, ничем не примечательного американца, буквально снисходит Голос из невообразимо далекого будущего. И предлагает немедленно туда отправиться, обменявшись сознанием с далеким потомком: «Я Зарт Арн, принц Средне-Галактической Империи. Я говорю с вами из эпохи, отстоящей от вашей на двести тысяч лет… Я чувствую вашу душу, беспокойную, алчущую нового и неизведанного. Никому больше в вашей эпохе не дано переплыть великую пучину времени и попасть в будущее. Неужели вы откажетесь?». Кто бы отказался…

А дальше начиналось такое, что все последующие наши знакомства с жанром космооперы неизбежно, как по лекалу, сверялись с романом Гамильтона. От приснопамятной колпаковской «Гриады» до эпопеи Снегова – не говоря уже о хлынувшей позже лавине переводной фантастики и ее отечественных эпигонов. Последователи изощрялись, как могли, отыскивая новые краски и сюжетные повороты, и многим это удавалось. Но король был один.

Хотя, если задуматься, чем он нас так пленил? Будоражащими научными гипотезами? С точки зрения научной достоверности (писал-то хоть недоучившийся, но физик!), все это весьма смахивало на пародию: «[Звездный] крейсер застопорил ход рядом с гигантским линейным кораблем, их корпуса соприкоснулись. Послышался лязг швартовочных механизмов»… Какими-то грандиозными прозрениями насчет грядущего миропорядка? Нелепо: все эти звездные бароны союзных туманностей, принцессы с Фомальгаута и самодержцы всея Большия и Малыя Магеллановы Облака в лучшем случае вызывают снисходительную улыбку.

Так чём же? Видимо, тем же, чем спустя почти тридцать лет смог увлечь десятки миллионов кинозрителей Джордж Лукас. Гамильтон не пытался выглядеть серьезным, наворачивая свои «многопарсековые» приключения! Король писал легко, самозабвенно, предлагая читателю увлекательную игру, которой целиком отдаются не только в детском возрасте. Игру в исполнение желаний.

«Этот роман – мой самый любимый, если говорить о собственных произведениях, – вспоминал писатель. – Причина проста: в нем отразились старые юношеские грезы наяву, мечтания на тему о «днях славы». Кому бы не хотелось в мгновение ока из заурядного банковского клерка превратиться в повелителя звездной империи? Кажется, это универсальное желание, и именно о нем мой роман, переведенный на многие языки».

Неоднократно пытались перевести его и на русский. Кто только не носился в разное время с этой идеей – имен Ивана Ефремова и Аркадия Стругацкого, полагаю, достаточно, чтобы поверить во всепобеждающую заразительную силу книги! Но редакторы поначалу загорались, а потом, поеживаясь, отступали. Критики же согласно продолжали громить «космическую оперу» и ее главного, как им казалось, апологета. А списки расходились по рукам.

Между тем космоопера была придумана не одним Гамильтоном. И роман был написан в жанре, существовавшем почти два десятилетия. Да и творчество автора этой книгой никак не ограничивается – славу ему принесли иные произведения.

* * *

Эдмонд Мур Гамильтон родился 21 октября 1904 года в городе Янгстауне, расположенном на севере штата Огайо. В ту пору в Америке еще не выветрился романтический дух эпохи первых поселенцев, отцов-основателей нации – работящих, по-деревенски обстоятельных и истово религиозных. Гамильтон был родом из таких же – «упертых» шотландцев и ирландцев, вначале обосновавшихся в южной Вирджинии, а потом подавшихся на север. Однако все, кто лично знал писателя, отмечали, что в его жилах, вероятно, текла и кровь коренных американцев – индейцев.

Отец Эдмонда работал художником-карикатуристом в местной газете – его гены проявились в сыне позже, когда тот всерьез занялся комиксами. Мать была из семьи квакеров и до замужества преподавала в школе. Гамильтон-старший был романтиком и человеком увлекающимся, часто надолго покидавшим семью – то воевал с испанцами в 1898 году, то прокладывал телеграфные линии на Аляске во время «золотой лихорадки»… Вся работа по дому и воспитание троих детей ложились на плечи миссис Гамильтон.

Сразу после рождения Эдмонда дела у отца пошли из рук вон плохо, и он ушел из газеты, купив небольшую ферму в местечке с названием Поланд – Польша. Так что детские воспоминания будущего автора звездных эпопей сводились, в основном, к полям, амбарам, деревенскому дому – без газа, воды и электричества. Прежде чем редкий в тех краях автомобиль поднимет пыль на «польских» грунтовых дорогах, могли пройти месяцы: «Коровы, куры, снежные шапки на елях в окружавших ферму густых лесах – вот вам точный образ старой, успокоенной и неизменной сельской Америки», – вспоминал Гамильтон.

В 1911 году, впрочем, с деревенской жизнью было покончено – отец получил работу в городе Ньюкастле, расположенном в соседней Пенсильвании, а сын, закончив школу с отличными оценками по всем предметам и к тому же досрочно – в 14-летнем возрасте, поступил в расположенный неподалеку колледж Вестминстер. Это было престижное и недешевое заведение, но родители, гордые тем, что в их семье растет вундеркинд, наскребли деньжат, чтобы сын получил достойное образование. И уже на втором курсе он подтвердил их ожидания, получив поощрение за отличную учебу. А еще начал курить трубку, запоем читал Бернарда Шоу, Юджина О'Нила и Генрика Ибсена – и, как нетрудно догадаться, мечтал стать драматургом.

Однако затем наступил непредвиденный поворот в его жизни. Занятия надоели, а разница в возрасте отдалила Гамильтона от однокурсников. Он превратился в законченного интроверта, начав коллекционировать старые книги, и среди них обнаружил образцы литературы, которую прежде не замечал – фантастику! Прошло совсем немного времени, и классиков заметно потеснили Эдгар Райс Берроуз, Абрахам Меррит, Джордж Аллан Ингленд и другие кумиры фэнов начала века.

Новое увлечение поставило крест на академической карьере Гамильтона. Когда пропуск занятий и – что еще страшнее – церкви (Вестминстер был пресвитерианским религиозным колледжем) превысил все нормы приличий, Эдмонда отчислили с третьего курса.

Мало сказать, что семья была огорчена – единственный сын разбил все их надежды. Вместо диплома физика он ограничился должностью клерка на Пенсильванской железной дороге, но, не проработав там и трех лет, бросил это занятие – как оказалось, первую и последнюю «штатную» работу в жизни. И тогда он сел и написал первый фантастический рассказ. Случилось это в 1925 году – и более полувека, до самой смерти, Эдмонд Гамильтон не расставался с литературным трудом.

«Я до сих пор считаю, – вспоминал он незадолго до кончины, – что решение зарабатывать на жизнь научной фантастикой было чистой воды безумием, но ведь удалось же! С 1925 года, когда удалось продать в профессиональный журнал свой первый рассказ, я ничем другим не занимался. И в целом эта профессия принесла мне определенное состояние – я имею в виду не количество заработанных денег, а число приобретенных друзей и реализованных немыслимых старых грез».

Первой профессиональной публикацией Гамильтона стал рассказ «Бог-чудовище Мамурта», опубликованный в августовском выпуске журнала «Weird Tales» за 1926 год. Год в американской журнальной фантастике воистину золотой – год ее рождения! Но еще до выхода в свет первого номера «Amazing Stories» произведения этого жанра от случая к случаю печатались в общелитературных журналах – в «Argosy» и в том же «Weird Tales».

Вместе с дебютантом в августовском номере журнала появился и короткий роман Абрахама Мерритта «Женщина в лесу». Только ему, своему литературному кумиру, новичок уступил первое место в рейтинге, которым редакция подытоживала каждый номер. При этом оттеснив на третье место не кого-нибудь, а другого «короля» – самого Лавкрафта!

* * *

Слава пришла к Гамильтону два года спустя, когда появился первый рассказ из цикла о Звездном Патруле. С этим циклом вчерашний дебютант сразу вошел в ареопаг американской фантастики, хотя книжного издания пришлось дожидаться аж до 1965 года, когда большинство рассказов были объединены в два тома – «За пределами Вселенной» и «Сталкивающиеся светила». С тех пор о Гамильтоне заговорили как об одном из отцов-основателей космической оперы.

До него в этом субжанре успел прославиться Эдвард «Док» Смит, автор эпопей о «Космическом жаворонке» и Людях Линзы – Ленсменах, а также легендарный «праотец» – Эдгар Райс Берроуз. А бок о бок с создателем Звездного Патруля в литературу вошел автор не менее известный Джек Уильямсон. С ним, кстати, Гамильтона связывала тесная дружба, они даже осуществили совместное ритуальное плавание по великой реке Америки – Миссисипи.

Всем названным авторам space opera обязана своим расцветом. Писали они, в сущности, об одном – о далеком будущем, когда человечество не только освоит ближний и дальний космос, но и установит новый мировой порядок – в союзе с другими разумными расами Галактики или без их участия. Априори предполагалось, что и на звездных дорогах честных космических торговцев по-прежнему будут грабить пираты, на каждого бандита найдется свой шериф, а вблизи какого-нибудь красного, голубого или желтого солнца – как ранее на полях под Грюнвальдом, Аустерлицем или Курском – будут сходиться стенка на стенку грандиозные звездные армады. Ну и, разумеется, дворцовые интриги, тайные миссии и похищения, дуэли на бластерах и восстания на периферии тиранической звездной империи! Это был и вестерн, и исторический роман, и батальные полотна, но на шкале уже галактической. Масштабы – вот чем завлекали своих читателей все без исключения мастера космической оперы, старательные ученики Александра Дюма и Вальтера Скотта.

Другой вопрос, что у Гамильтона в ряде случаев получилось лучше, чем у современников.

Показательный пример его раннего творчества – опубликованный в 1929 году роман «За пределами Вселенной». Сюжет подробно пересказывать не буду: Звездный Патруль снова своевременно реагирует на угрозу вторжения в Галактику агрессоров из далекого «умирающего» звездного скопления, и все, разумеется, заканчивается на редкость удачно, к вящей славе Патруля. Масштабы тоже на уровне. После того, как герой с тайной миссией добирается до Туманности Андромеды и находит там союзников – газообразную форму жизни, – наступает кульминация. В финале титанической битвы звездных эскадр, уничтожающих пространство, тысячи солнц сближаются, образуя шаровое скопление, своего рода кишащий «муравейник светил» – гигантское суперсолнце.

Однако, выполнив все правила игры, Гамильтон обязательно привносит что-то свое, оригинальное. Вот и в этой космической эпопее натыкаешься на интересную деталь – гигантский «Зал живых мертвецов», музей инопланетных форм жизни: бесконечные ряды прозрачных кубов-клеток, в которых выставлены обитатели различных миров. Неподвижные, но живые, поддерживаемые в состоянии анабиоза… Эка невидаль, воскликнет искушенный читатель фантастики. Но я все же советую еще раз взглянуть на дату выхода романа.

В довоенном творчестве Гамильтона вообще нередки примеры поразительных сюжетных находок, десятилетиями позже заполонивших страницы научной фантастики. «Летающие города», Галактическая Федерация (у Гамильтона – Союз Солнц), параллельные вселенные, управляемая эволюция со сверхчеловеком в финале, рекрутирование воинов-наемников в прошлых эпохах, электронный мозг, создающий подручных роботов для выполнения необходимых технических операций, киборги, андроиды (Гамильтон оспаривал у Саймака и других титул крестного отца НФ-андроидов)… Неплохо для первых десятилетий прошлого века, верно?

«Скрежет швартовочных механизмов» в открытом космосе Гамильтон оставлял для своей космической оперы – в научно-фантастических рассказах автор обходится с наукой куда аккуратнее. Так, в «Проклятой Галактике» (1935) он впервые в художественной литературе формулирует гипотезу расширяющейся Вселенной! Правда, объясняет разбегание галактик не с точки зрения физики, а, скорее, психологически: оказывается, другие галактики одержимы страхом перед смертельным вирусом, которым заражена наша – жизнью…

Его первые полтора десятилетия в литературе выдались необычайно плодотворными. А затем Гамильтон надолго погрузился в иную стихию – назовем этот жанр «сериалом одного героя». О супермене Курте Ньютоне по прозвищу Капитан Будущее и его верных спутниках – роботе Грэге, андроиде Ото и «живом мозге» Саймоне Райте – Гамильтон в 1940-1950-е годы практически в одиночку написал сотни рассказов, заполняя специально созданный журнал «Captain Future». Идею серии подсказал писателю редактор Морт Вайзингер, который и сам прославился на ниве фантастических комиксов, создав вместе со «звездным королем», Генри Каттнером и другими известными авторами не кого-нибудь, а легендарного Супермена.

Теперь читателю, надеюсь, ясно, что еще до выхода «Звездных королей» Гамильтон носил свою корону по праву и имел все основания именоваться Эдмондом I. И единственным.

Между прочим, слова Московица о «самом недооцененном авторе» относятся и к Гамильтону-новеллисту, в значительной мере потерявшемуся на фоне грандиозных галактических эпопей.

Если в его ранних рассказах потрясало не литературное мастерство, а дерзкая, оригинальная фантастическая идея, то в новеллах послевоенных, представленных в сборнике «Как там – извне?» (1974), звучат неожиданные для «звездного короля» лирические ноты, а образы героев не лишены психологизма. Достаточно назвать два рассказа – «Отверженный» (1968), в котором Эдгар По, как и в рассказе Геннадия Гора «Великий актер Джонс», совершает путешествие во времени, и грустный, элегичный рассказ «Реквием» (1962), повествующий о последних днях Земли, покинутой человечеством.

Щемяще-печальный «Реквием» прозвучал как горькое пророчество о скором уходе из жизни и самого «звездного короля». Сказать по правде, все послевоенные десятилетия он уже писал в отраженных лучах прежней славы. Продолжение «Звездных королей» – «Возвращение к звездам» (1970) – было написано литературно чище и даже увлекательнее. Но того потрясения, пусть и наивного, которое испытали читатели раннего Гамильтона, уже не было. «Искра тлела, – писал его друг и коллега Чэд Оливер, – но огонь все никак не занимался». Лишь в мастерски закрученной трилогии о галактических флибустьерах – «Оружие извне» (1967), «Закрытые миры» (1968) и «Мир звездных волков» (1968) – да в «Звезде смерти» (1966) Гамильтон словно вспыхнул. Но это был последний выход короля.

В 1946 году Гамильтон женился на писательнице Ли Дуглас Брэккетт, с которой познакомился чуть раньше в Лос-Анджелесе. Жена сама писала фантастику, свидетелями на свадьбе были также супруги-фантасты Кэтрин Мур и Генри Каттнер, а близким другом новоиспеченной четы стал молодой местный фэн и начинающий автор Рэй Брэдбери. Спустя три года супруги переселились на восток Штатов, на ферму в Кинсмене, штат Огайо, принадлежавшую дальним родственникам Гамильтона. Ферма, которой было более ста лет, стала их последним общим домом.

Ли Брэккет и Эндмонд Гамильтон

Умер Эдмонд Гамильтон 1 февраля 1977 года, не дождавшись выхода в свет своего последнего сборника, составленного женой, – «Лучшее Эдмонда Гамильтона» (1977). И несмотря на то, что на дворе стояли совсем иные времена, читатели приняли сборник с восторгом. Да здравствует король!