Тест-драйв военного ТПК ЛуАЗ-967

Первый раз за руль плавающей «Волынянки» (таково имя собственное этого ЛуАЗа) я сел посреди большого города. Завел, поехал, и, несмотря на вожделенность момента, сразу почувствовал себя не в своей тарелке. Сижу, открытый со всех сторон, посреди грубой железной платформы. Ни крыши, ни дверей, да еще низко – кажется, из соседних машин все смотрят на меня свысока. Но побывав с ТПК за городом, сам смотрел на обитателей городских дорог свысока: на что вы годитесь, кроме асфальта, с вашей пластиковой скорлупой по периметру и смешным клиренсом?

В 50-е годы армейские аналитики решили, что бойцам нужен транспорт даже там, где враг конкретно рядом – то есть там, где солдат вообще-то передвигается короткими перебежками или ползком. Транспортер переднего края – так назвали эту технику, и название объясняет все.

Подвезти боеприпасы как можно ближе к огневой позиции, эвакуировать раненого буквально из-под огня, перебросить группу бойцов в обход каких-то важных и стремительных событий. Ну или как вариант – заполучить малозаметную тележку-носитель для монтажа тяжелого стрелкового вооружения: автоматического гранатомета, станкового пулемета, миномета и т. п. Естественно, предполагалось, что проехать такой многоцелевой транспортер должен был везде, где пробежит пеший солдат, соответственно, для него планировался полный привод, клиренс порядка 300 мм и высота при этом – всего около 0,7 м. Заодно машину решили сделать плавающей, что при ее габаритах казалась несложным.

История разработки ТПК была долгой и тернистой. Многолетний путь поисков и решений в конце концов привел к интересной и целиком логичной конструкции. Принятый на вооружение транспортер переднего края образца 1969 года, названный в итоге ЛуАЗ-967, получил герметичный корытообразный (прошу без обид!) кузов с вваренной в днище рамой.

Компоновка переднемоторная, но не классическая: продольно установленная V-образная «четверка» Мемз-966 (позднее – Мемз-968) постоянно приводит во вращение передние колеса. Крутящий момент на задний мост отбирается прямо от коробки передач, в которой, кстати, кроме четырех привычных «запорожских» ступеней имеется еще одна дополнительная – более низкая, чем первая, ее обычно называют пониженной. Включается эта «ползучая скорость» только после подключения заднего моста – вторым, коротким рычагом, торчащим из пола по центру кузова. Третий же рычаг, похожий на «ручник», блокирует задний межколесный дифференциал.

Впрочем, по свидетельству владельцев, гоняющих ТПК в реальной грязище (да и мой скромный опыт покатушек на ТПК ЛуАЗ-967 и «гражданском» ЛуАЗ-969), до блокировки «дифа» дело доходит редко. Но об этом чуть позже.

Подвеска транспортера полностью независимая, на поперечных торсионах и с индивидуальными для каждого колеса амортизаторами.

Вся упомянутая начинка плавающего вездехода скрыта под его палубой – даже пара пассажирских сидений ловко прячется под нее, образовывая ровную площадку с возвышающимся по центру водительским сиденьем (тоже, кстати, складывающимся).

Также в «трюме» помещены бензобак, все трубопроводы, аккумулятор и отсек для принадлежностей. С обратной, нижней стороны, днище машины гладкое – это большой плюс на воде. И кроме того, в сочетании с 285-миллиметровым клиренсом это серьезное дополнение к прочему внедорожному активу ЛуАЗика, например, в серьезной грязи. Впрочем, на некоторых экземплярах снизу можно найти выступающие такелажные петли для крепления машины к специальным платформам, применяемым при десантировании в воздушно-десантных войсках.

Капот, на который откидывается лобовое стекло, скрывает не только двигатель-«воздушник», но и набор различного вспомогательного оборудования. Так, тут размещено сразу два пусковых устройства для старта двигателя в сильные морозы. Одно – бензиновое, классического для Советской Армии «примусного» типа, рассчитанное на предварительный основательный прогрев двигателя.

Второе – нетипичной конструкции, с впрыском легковоспламеняющейся жидкости «Арктика» во впускной коллектор. Контейнеры-баллончики с этим спецсредством поставлялись с машиной в комплекте, их применяли для экстренного запуска промерзшего двигателя – например, по тревоге.

Еще под капотом есть такая специфическая штука, как насос для откачки воды, которая попадает в подполье при заплывах. Двигатель укомплектован дополнительным маслорадиатором с электровентилятором обдува. Согласно инструкции, его подключают при длительном движении груженого транспортера в тяжелых условиях, хотя на практике двигатель ТПК перегреть трудно.

Если с точки зрения технической начинки ТПК выглядит вполне по-автомобильному, то с потребительскими качествами – специфика на специфике, нюанс на нюансе. То, что в наличии имеется только нижняя часть кузова – это еще полбеды. Штатный тент тоже простоват, он не предусматривает каких-либо боковин, простираясь только над головами и на месте задней стенки кузова.

Водительское сиденье стоит посередине платформы. Это затем, чтобы не нарушать центровку на плаву и чтобы по бокам от него можно было … лежать, причем сразу двоим! Ведь одна из основных функций транспортера – эвакуация раненых. Поэтому и двое носилок, укладываемых вдоль бортов, входили в «базовую комплектацию» плавающих ЛуАЗиков.

Еще двое бойцов могли сесть между носилок за спиной водителя, им от конструкторов машины полагался штатный коврик. На случай, если лежачих пассажиров не окажется, из пола на месте носилок хитрым образом выдвигаются два сиденья со спинками.

А вот еще одна поражающая воображение трансформация. Водительское сиденье складывается так, чтобы на нем тоже можно было лежать – на животе, точнее, грудью. Это для того, чтобы водитель мог рулить автомобилем из укрытия, не будучи легкой мишенью для стрелков. Вот и рулевая колонка тут имела «регулировку по высоте», то есть складывалась до почти горизонтального положения.

Как и у всякого серьезного внедорожника, у ЛуАЗ-967 есть лебедка. Но она предназначена не для самовытаскивания автомобиля, а – внимание! – для подтягивания раненого бойца под обстрелом. В комплекте с санитарной версией ТПК кроме пары носилок шел легкий формованный ложемент. На этих своего рода санках раненый боец, буксируемый тросом, «ехал» по полю боя к машине, стоящей в укрытии. Усилия лебедки в 150 кг мало для вытягивания застрявшей машины, да и выдвижной кронштейн троса слаб для этого.

Еще одному нешуточному «навороту» мог бы позавидовать любой современный «проходимец». Уникальность его не в уровне технологий, а напротив – в простоте и одновременно редкой многофункциональности. На бортах ТПК в заводской комплектации шарнирно подвешивали пару продолговатых панелей, которые сегодняшние фанаты офф-роуда назвали бы сэнд-траками.

Собственно, это они и есть, однако прочность их рассчитана не только на преодоление зыбучих песков, но и на проезд по ним над окопами, неровностями, а также – на выезд машины из водоема по болотистому берегу. В транспортном положении на кузове автомобиля эти трапики фиксировались в двух положениях. В верхнем они служили бортами, удерживающими груз, людей и лежащих на носилках раненых. А в нижнее их переводили, чтобы понизить силуэт машины на поле боя, а еще чтобы они не мешали грузить раненых и прочие тяжести. Для этой же цели, кстати, на машинах первых серий был сделан откидывающимся задний борт. Наконец, солдатская молва утверждала, что трапы эти также могли работать резервным бензобаком и вмещали в себя до 20 литров топлива. К сожалению, последнее утверждение проверить не удалось.

Наконец, едва ли не самое главное в ТПК: его конструкторы смогли гениально совместить сугубо военное предназначение уникальной машины с реалиями народного хозяйства. Мало того, что армейскую амфибию укомплектовали серийным мотором от «Запорожца», так еще создали на ее платформе популярный внедорожник для села ЛуАЗ-969 – недорогой, практичный и с такой же невероятной проходимостью. Разве что не плавающий. Мы как-нибудь сделаем и его тест-драйв тоже.

Чтобы ехать в ТПК, нужно перво-наперво понимать, зачем это тебе нужно. А нужно, чтобы не идти пешком, причем там, где и пройти-то невозможно. И все, больше никаких желаний типа мягких сидений, отопителя, крыши, дверей и прочих глупостей. Если себя настроить таким образом, транспортер переднего края ЛуАЗ-967 будет воспринят вами правильно, даже если вы не сержант ВДВ.

Посадка за рулем конечно, необычна, но не так страшна, как может показаться. Ноги держу в стороны, потому что между колен торчит два рычага плюс внизу тоннель трансмиссии. Но ступни стоят в специальных нишах-углублениях, поэтому колени согнуты меньше, чем на «Виллисе», который мы тестировали в прошлом году, и особых неудобств нет.

Педали нажимаются легко, реакции на нажатия не особо четкие, но акселератор отзывчивый и вперед машина бежит для своей внешности резво. Коробка – с типичным советско-джиперским характером: передачи находятся легко, но включаются с тугим щелчком.

А вот руль – настоящий аттракцион. Точности в нем мало, он легкий и «растянутый», но ощущения отчасти картинговые, поскольку сидишь на продольной оси машины, к тому же низко. Рулить интересно, особенно на скорости. На сухопутной версии ТПК – гражданском ЛуАЗ-969 – все совсем не так. Там ты сидишь ближе к носу и выше на 10 сантиметров, вместе с мотором и длинным капотом нависаешь над передней осью, и все реакции получаются с заметной задержкой.

Да, насчет скорости – не нужно иронизировать. Паспортная максимальная скорость 80 км/ч для этой камуфлированной платформы – просто третья космическая, потому что уже после 50-60 км/ч ощущения экипажа приближаются к экстремальным.

На бездорожье ТПК по-настоящему злой: в этот день я не нашел такого пространства, которое он не смог бы преодолеть. Жутковатую смесь грязюки и талого снега, по которой было нелегко идти ногами в рыбацких бахилах, он не посчитал за препятствие. Несмотря на свой неуклюжий вид, вездеход легко и долго шел по этому месиву на «всех четырех» и пониженной, не проваливаясь глубоко, уверенно перемалывая зубастой резиной все, что оказывалось под колесами.

Я сидел один посреди пустой платформы ТПК, держал двигатель «на ровном газу» и совершенно спокойно продвигался вперед. Хорошо, что я не видел колеи, которые оставались позади – глубокие, развороченные, они выглядели просто устрашающе и вполне могли бы быть приписаны его величеству УАЗу.

Когда консистенция «дороги» стала пожиже, мне показалось, что ТПК начал временами ползти по грунту гладким брюхом. Впрочем, на скорости движения это никак не отразилось, колеса все также не торопясь цеплялись за грунт, а мне пришлось лишь прибавить газу. Тут уже я, страхуясь, заблокировал задний межколесный дифференциал, хотя чего-чего, а опасной для таких условий пробуксовки колес я не ощущал.

На ровной гладкой поверхности, в мокрых обледеневших колеях все наоборот: незагруженная машинка обозначила чрезмерный крутящий момент на колесах. Транспортер начинал яростно буксовать всеми четырьмя, нервно реагируя на нажатие акселератора, когда я старался резко набрать скорость. Понятно, что с полной нагрузкой картина была бы иной, но вопрос решился по-другому. Достаточно просто включить передачу повыше, оставив активированным также режим 4х4.

Еще одно интересное ощущение: барахтаясь в грязи и ледяных лужах, было не страшно завязнуть. Казалось, случись такое, можно будет вдвоем-втроем оттащить легкую машинку на более ровное место, снова прыгнуть за руль и продолжить движение. Конечно, ТПК не такой уж легкий (930 килограммов), но самая главная правда в другом – я почти уверен, что засадить такую машину можно только специально.