Снято(Ё)!

- Вы не любите пролетариат!
- Да, я не люблю пролетариат…
М.А.Булгаков. Собачье сердце.

Где-то на десятой съемке я понял: модели – это отдельный жанр.
У меня нет «антимодельного» шовинизма. Более того, с одной из лучших своих подруг… Времена нынче такие, что при слове «подруга» лучше уточнить, что я с ней не сплю. А при слове «друг» - тем более лучше уточнить…
Так вот, после всех этих уточнений – с одной из своих лучших подруг я познакомился на каком-то показе – она была моделью.
Но при всем этом не могу не поделиться несколькими случаями из этого отдельного жанра.

- Девушки, завтра на съемку – строго в 10 уже быть на месте. И, самое главное, простите за подробность - нижнее белье только белого цвета!
Несмотря на то, что послушно кивают, пристально глядя в глаза каждой уточняю:
- Нижнее белье – белое. Понятно? Не синее, не в горошек, не в кружавчик. БЕЛОЕ! Есть белое белье?
Кивают во всю длину своих шей, как журавли на брачных играх.
- Не верь, - напоминает мне внутренний голос главный завет великого классика. Поэтому уточняю, показывая на потолок: - Белый цвет!
Снова строго гляжу в глаза каждой и снова кивание во всю длину шей. Одновременно ловлю себя на мысли, что это очень напоминает настройку белого цвета в камере.

Предстояли съемки очередного рекламного ролика – какой-то бутик женской одежды с множеством светлых маек, блузок и кофточек, которые под светильниками становятся весьма прозрачными.
На следующее утро девушки приходят в интервале с 10-30 до 11-30. Вообще-то начало съемок – в 12, но скажи я им об этом - собрались бы только к вечеру.
Угадайте, сколько пришло в белом белье? Правильно – ни одной.

Главное испытание оказалось впереди. По сценарию в одном из кадров три девушки идут на камеру, глядя в объектив. Естественно – в ногу. 5 шагов. Не как на параде, но и не вразнобой. Сколько мы сделали дублей? После 12-го я перестал считать. Мы забываем про ногу, мы начинаем моргать, мы радостно водим глазками туда-сюда – смотрите, нас снимают... Каждый дубль – это минут 10 работы всей бригады. Которая, как и везде, оплачивается почасово. Оборудование и павильон – тоже. После 2-3-х дублей начинает течь грим, значит это еще и перерыв на мэйкап. И т.д.
Подобных историй – масса и эта не самая выдающаяся. История о том, как модель через 15 минут после того, как должны начаться съемки с ее участием, позвонила из другого конца Москвы сказать, что она задерживается – тоже не самая выдающаяся.
Даже мой ей ответ – нисколько не претендует…
Самая выдающаяся – ниже. Эту еще никто не превзошел.

Кастинг для заказчика. Кастинг – это пробы, по которым продакшн-студия и заказчик выбирают подходящую модель для ролика. После восьми обычных моделей входит настоящая хищница – походка, взгляд и формы говорили о серьезных намерениях девушки на земные блага. Особенно красноречивым было платье – не длиннее футболки, с глубоким вырезом, переходящем в застежку-молнию во всю небольшую оставшуюся длину платья.
Между собой мы ее потом называли - №9.

- По моей команде «Камера» вы делаете небольшие танцевальные движения, чтобы мы могли оценить, как Вы двигаетесь, - объясняю девушке задачу.
- Можно музыку?
- Хорошо, будет музыка, - включаю плеер. – Камера!
Оператор включает камеру – девушка неподвижна. Такое бывает – случается зажим, робеют и приходится как-то расшевеливать. Правда, эта не похожа на робких – ни духом, ни, тем более, телом.
- Что-то не так? От съемки зависит – берут Вас или нет, постарайтесь не волноваться и показать все, на что Вы способны, - говорю я обычные в таких случаях слова.
- Да я и не волнуюсь. Был бы здесь шест – я бы показала, на что я способна…
- Шест?
Двое всякого уже повидавшие мужчин – я и оператор Сергей - слыхали всякое от моделей. Девушки волнуются, капризничают, крутят поныт - и у них открываются хотелки: воду (с газом/без газа), фрукты (только цитрусовые/только не цитрусовые) и т.д. Но шест???
- Я – стриптизерша. Мне для танца шест нужен. Без шеста – не могу.
Мы с Сергеем крепко вдохнули и.. промолчали.

И в какой-то момент меня озаряет - когда-то видел фильм «Стриптиз» с Деми Мур в главной роли, красивый, в общем-то, фильм. И опять же, вспоминаю, что ездила героиня фильма на яхту к какому-то ви-ай-пи клиенту. Шеста на яхте, разумеется, не было и называлось это…
- …Ну если ты – стриптизерша, ты, наверное, приватные танцы умеешь? – вспоминаю-договариваю я вслух свою догадку.
Девушка хмурит лобик: - Приват? А, да, приват я работаю.
- Отлично! Давай так – я твой клиент, ты работаешь…- пытаюсь я «примерить» к себе только что выясненную терминологию стриптизерш, - на меня приват.

Девушка согласно кивает, включаю музыку и довольный, что смог правильно поставить и объяснить задачу, откидываюсь в кресле.
- Камера!
Девушка отработанным движением мгновенно расстегивает молнию почти до самого конца – примерно так ковбои достают свои кольты, чтобы застрелить Клинта Иствуда. Давно с нетерпением ждавшие этого пышные формы радостно устремились на волю, как воздушные шарики на открытии какого-нибудь супермаркета.
Это, кстати, еще и поэтому она в нашем фольклоре - "№9".
- Стоп-стоп-стоп! – подрываюсь я с кресла. - Клиент это не примет, у нас ведь не эротический сериал.

Девушка разочарованно остановилась. Совместными усилиями мы нашли на замке такую точку, после которой здоровая эротика превращалась – благодаря выдающимся (и в буквальном смысле – тоже!) данным девушки – в хард-порно. Вот такая особенность у девушки – до определенной точки все красиво и эротично, а после нее – хард-порно, что хотите, то и думайте.
Включаю музыку. - Камера!

Девушка начинает грациозно-вызывающе двигаться на меня, завораживая взглядом. Я не отводя глаза – раз уж ввязался в роль «клиента» - снова откидываюсь в кресле, продолжая глумиться над классиком:
- Верю… верю…
- Деньги давай… - тут же реагирует модель…
Оператор после съемок сказал мне, что в этот момент он чуть не выронил камеру.
Отделавшись фразой, что расходы на «приват» в смете не предусмотрены, прошу оператора изменить освещение. Девушка томится под прожекторами, Сергей настраивает камеру под новый ракурс, ждем. Тишина. Наконец-то камера готова и Сергей говорит:
- Ну что, давайте снимать.
Я, пребывая в задумчивости, замешкался с ответом – со мной это бывает.
И в этой тишине – бархатной тишине павильона со звукопоглощающими стенами – раздается голос девушки:
- Ну, вы скажите, что снять – я сниму…

Не веря своим ушам, смотрю на Сергея, который, спрятавшись за камерой, едва не рыдая, говорит мне беззвучно, хватаясь за голову:
- Ё!

Поэтому и назвал я эту серию рассказов о произошедшем на съемках: - Снято(Ё)!

p.s. После съемок делимся рассказываем гримеру Лене эту историю.
- Вы главного не знаете. – говорит нам Лена совершенно серьезно. - Готовлю очередную к съемкам, в очереди – еще две тут сидят, заходит эта. Девчонки, естественно, спрашивают – ну, как, дескать, съемки? Эта со злостью срывает с шеи жабо и кидает его в угол: - Эх, *ля, раздеться не дали…
Сколько, вы думаете, ей лет? 19