Грустный юбилей

У высоцкого есть свой вариант
О фатальных цифрах и датах
Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт!
А если в точный срок так в полной мере!
На цифре 26 один шагнул под пистолет,
Другой же в петлю слазил в Англетере .

А в 33 Христу (он был поэт, он говорил:
Да! Не убий! Убьёшь везде найду, мол!)...
Но гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,
И гвозди в лоб, чтоб ни о чём не думал.

С меня при слове 37 в момент слетает хмель.
Вот и сейчас вдруг холодом подуло
Под этот год и Пушкин подгадал себе дуэль,
И Маяковский лёг виском на дуло.

Задержимся на цифре 37. Коварен Бог
Ребром вопрос поставил: или-или!
На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо,
А нынешние как-то проскочили.

Дуэль не состоялась или перенесена,
А в тридцать три распяли, но не сильно,
А в тридцать семь не кровь, да что там кровь! и седина
Испачкала виски не так обильно.

Слабо стреляться?! В пятки, мол, давно ушла душа?!
Терпенье, психопаты и кликуши!
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И ранят в кровь свои босые души.

На слово длинношеее в конце пришлось три е .
Укоротить поэта! вывод ясен.
И нож в него! но счастлив он висеть на острие,
Зарезанный за то, что был опасен!

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр!
Томитесь, как наложницы в гареме:
Срок жизни увеличился и может быть, концы
Поэтов отодвинулись на время.

У высоцкого есть свой вариант О фатальных цифрах и датах Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт! А если в точный срок так в полной мере! На цифре 26 один шагнул под пистолет, Другой же в петлю слазил в Англетере . А в 33 Христу (он был поэт, он говорил: Да! Не убий! Убьёшь везде найду, мол!)... Но гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил, И гвозди в лоб, чтоб ни о чём не думал. С меня при слове 37 в момент слетает хмель. Вот и сейчас вдруг холодом подуло Под этот год и Пушкин подгадал себе дуэль, И Маяковский лёг виском на дуло. Задержимся на цифре 37. Коварен Бог Ребром вопрос поставил: или-или! На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо, А нынешние как-то проскочили. Дуэль не состоялась или перенесена, А в тридцать три распяли, но не сильно, А в тридцать семь не кровь, да что там кровь! и седина Испачкала виски не так обильно. Слабо стреляться?! В пятки, мол, давно ушла душа?! Терпенье, психопаты и кликуши! Поэты ходят пятками по лезвию ножа И ранят в кровь свои босые души. На слово длинношеее в конце пришлось три е . Укоротить поэта! вывод ясен. И нож в него! но счастлив он висеть на острие, Зарезанный за то, что был опасен! Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр! Томитесь, как наложницы в гареме: Срок жизни увеличился и может быть, концы Поэтов отодвинулись на время.