О чем говорят мужчины? (некоторые цитаты из фильма)

Говорите правду всем, кроме фашистов и постаревших одноклассниц.

А почему в ресторане ей никогда не нравится то, что заказала она, и всегда нравится то, что заказал я? И она начинает есть у меня из тарелки. Я ей говорю: «Закажи себе то же самое». Она говорит: «Зачем? Я только попробовать». И съедает половину.

Саша! Выходи во двор гулять! Мы на качелях!

« — О! Бельдяжки! Здесь и заночуем.
— Я не могу!
— Почему?
— Я женат. Мне нельзя в Бельдяжки… »

Слава: Нет, но я же слышал, что есть такие пары которые договорились говорить правду, если у них на стороне что-то произошло.
Саша: Представляю таких договорившихся.
Она: Скажи честно, ты мне когда-нибудь изменял?
Он: Да, вот позавчера с секретаршей.
И она ему в ту же секунду фигак светильником по голове. А он такой лежит весь в осколках: «ты чё, мы же договаривались». Ну тут и выясняется, что, во-первых, они не договаривались, что после этой правды она не бьет его светильником по голове, а, во-вторых, этот вопрос задается с одной-единственной целью услышать ответ «НЕТ», и не важно, правда это или нет.

Вот если бы пришли фашисты, которые за неправду расстреливают, и спросили, — «Изменяла тебе жена или не изменяла?» Я в любом случае ответил бы «нет», потому что если не изменяла, ты сказал правду, тебя отпустили, а если изменяла, то ты даже удивиться не успеешь.
А вот сказал ты — «да, изменяла» и это оказалось правдой. Тебя отпустили, живи, только как с этим жить? Ты знаешь, она знает что ты знаешь, все фашисты знают, их уже не позовешь — неловко, а ребята были полезные… А если все и держалось на том, что ты «не знаешь», а она сейчас уйдет, а ты её любишь…ай..

— Не переживай, тебе же хочется разобраться. Нормально значит все. Потому что кризис — это когда ничего не хочется. И тогда ты начинаешь хотеть чего-то хотеть.
— Это ладно. Вот когда тебе не хочется хотеть чего-то хотеть — вот это кризис.
— Это не кризис, это ****ЕЕЕЕЦ!

Тогда Ромео и Джульетта. Получается, хорошо, что они умерли. Ведь они столько преодолели ради своей любви. А выдержала бы, скажем, ее любовь если б она узнала, что он говорит «звОнит»? Или, что он носки по всей квартире разбрасывает?

— Ну ведь было же, да? Было? В глаза мне смотри! Я же вижу, что было!
— Да не было ничего, зачем бы я тогда тебе рассказал.
— Угу... Ну целовались же, да? Целоваааааались!
— Да вообще не целовались.
— Угу... Я поняла: ты к ней приставал, а она тебе отказала!
— Я ж тебе говорю — это она ко мне приставала, а я отказал...
— Че... правда не было? Отказал? Жанне Фриске?
— Да.
— Ну ты мудаааак...

Почему, когда она из другой комнаты задает мне вопрос, вот это вот, знаешь, типа: «абу-бу-бу-бу-бу... ЗЕЛЕНЫЕ ТАПОЧКИ!?» Я спрашиваю: «Что?» Она говорит: «ЗЕЛЕНЫЕ ТАПОЧКИ!» Почему она повторяет ровно то, что я слышал?! Вот эти последние два слова. Как ей это удается, а?

А вот взять вопрос «Зачем?». Когда я говорю ей: «Поехали ко мне», а она мне: «Зачем?», вот объясни, что я ей должен отвечать? Ведь у меня дома не боулинг, не кинотеатр. Если скажу: «Займемся раз-два любовью, мне точно будет хорошо, тебе — может быть, а дальше ты можешь остаться, но лучше, чтобы уехала». Она же точно не поедет, хотя прекрасно понимает, что мы едем именно за этим. И я говорю: «Поехали ко мне, у меня прекрасная коллекция лютневой музыки XVI века».

Немцы! Как жить дальше? - Как? как? Каком к верху.

«Я пошла. Чмоки» Ну какие, нахер, чмоки?! Хочешь поцеловать — поцелуй.