Сталкерам: репортаж из заброшенного пионерского лагеря под Минском (40 фото)
«Дети СССР» в конце каждого учебного года грезили о летних каникулах в пионерских лагерях. Родителям приходилось немало потрудиться, чтобы подарить чаду заветную путевку. Со временем задорные летние вечера в лагерях не то чтобы морально устарели, но уже не обладают былой романтикой. Стационарные лагеря начали появляться с 1925 года, но сегодня их количество пошло на убыль.
Фотографии заброшенных лагерей вызывают ностальгические воспоминания даже у поколения интернета. На форумах то и дело можно прочитать что-то подобное: «Через забор перелазили, бегали на остановку в киоск за сигаретами, которая возле каких-то гаражей была. Так же сигареты можно было получить на ужине у местных в обмен на пайку. На второй завтрак и полдник часто давали сок, чаще с мякотью».
Нелегкие времена пионерлагеря начали переживать еще в 1990-х: организациям стало невыгодно их содержать. Некоторые объекты выкупались, реорганизовывались, но большинство забрасывались где-то в лесах за ненадобностью.
Остатки детского оздоровительного лагеря «Кировец» даже не прячутся в лесу, а замерли возле оживленной трассы в направлении Молодечно в 30 км от Минска. Вместо ограждений — безобидные таблички с запретом, дом со сторожем и двумя собаками на привязи. Животные сперва кидаются на незнакомцев, но по велению хозяина — Николая Степановича (в характерной спортивной форме и кепке) — успокаиваются.
Николай Степанович называет себя начальником лагеря, а пренебрежительное звание сторожей скидывает на собак — Чубайса и Марго. В его сторожке холодно и неуютно, разгулявшийся мелкий дождь атмосферно стучит по старым окнам. На переносной плите готовится еда для собак. На стене — вручную нарисованный плакат с изображением Мальчиша-Кибальчиша.
Последние отряды провели здесь лето в 2001 году. В том же 2001-м вынесли решение: без реконструкции лагерь «Кировец» работать не может. Денег на реконструкцию, понятно дело, не нашлось.
«По образованию я педагог. Пришел в лагерь за несколько лет до его закрытия. Вот и сегодня его не оставляю. Есть что сравнивать: раньше здесь было много детей, веселье, сегодня — тишина», — вспоминает начальник.
Два школьника на входе стоят на посту с 1970-х годов. Такие скульптуры на территории пионерлагерей не редкость. Образцовые школьники из прошлого не представляют особой архитектурной ценности, раз уж их так небрежно оставили «помирать» под снегом, зноем и проливным дождем.
«Имена этих пионеров менялись с каждой новой сменой. Но прижился самый очевидный вариант — Зоя и Шура Космодемьянские. Вы только посмотрите на их лица — вдумчивые, благородные», — говорит Николай Степанович.
Сохранилась и фигура политического деятеля Сергея Кирова, чьим именем названы и завод, и сам лагерь.
Всего на территории располагается 13 жилых корпусов — дощатые домики для летнего проживания. Фасады их покрыты «чешуей» из выгоревшей синей краски. Окна выбиты, стекло хрустит под ногами как внутри построек, так и на толстом слое желтых листьев.
Двери забиты гвоздями, но «интерьеры» легко просматриваются через оконные проемы.
За 12 лет все мало-мальски ценные предметы были украдены. Насосы, моторы, проводка, металл — комнаты лишились всего, и сегодня в них только свалка из битого стекла, фрагментов мебели и мусора.
Наведывающихся сюда хулиганов старожил лагеря делит на две категории. Те, что постарше, приходят за наживой, младшему поколению нужны острые ощущения.
Природа берет свое. За 7 лет территория поросла соснами, травой, в которой буквально утопают ноги. Николай Степанович замечает: земля здесь благодатная.
Эстрада — место, где устраивались самодеятельные концерты и дискотеки. Бетонная площадка с двумя угадываемыми лавочками — зрительские места. Они смотрят на покосившуюся сцену. Век деревянных построек без ухода недолог.
Это только на спутниковой карте и для обывателей, случайно узнавших про пустые мини-деревни, бывшие детские лагеря выглядят совершенно не нужным пригородным землям отголоском. В разное время года сюда заглядывают любители острых ощущений, вооружившись камерой и фонариком. За неимением каких-то более масштабных заброшенных объектов вблизи Минска лагеря давно изучены руферами и не представляют для них былой ценности. Сюда заглядывают, разве чтобы убедиться: «заброшка» все еще не прибрана к рукам какой-либо частной компанией и все так же бесхозно стоят постройки.
«Каждый месяц приходят страйкболисты, просят разрешения проводить игры. Даже деньги предлагают, но я всем отказываю, — говорит начальник лагеря. — А зачем мне это надо? Вдруг с ними беда какая-нибудь случится — потом мне нести ответственность».
В 2005 году, по свидетельству Николая Степановича, был утвержден проект по созданию на месте лагеря этнографического культурно-развлекательного центра. Реализовать проект намеревалась иностранная компания, которой по сей день принадлежит заброшенный «Кировец». Планы не сдвинулись с места.
Опустевшие лагеря периодически выставляются на открытые аукционы и находят обладателей. С молотка уходили «Ромашка» в Гомельской области, «Солнечный круг», «Пролеска», «Восток» в Минской области и другие.
«Если лагеря не работают, значит, отдых многих детей проходит в неподобающих условиях. Отсюда и проблема с преступностью и спайсами», — рассуждает наш собеседник.
Логическая цепочка о нехватке детских лагерей и развитии преступности — это, конечно, преувеличение. В Беларуси, по данным Республиканского центра по оздоровлению и санаторно-курортному лечению населения, насчитывается 170 аттестованных оздоровительных лагерей. В Минской области их около 60. Они, как и раньше, принадлежат различным организациям. К примеру, собственником лагеря «Борок» в деревне Раков является МАПИД. Он функционирует только летом и используется в основном для оздоровления детей работников МАПИДа. Путевка на 18 дней пребывания в «Борке» летом 2014 года стоила чуть больше 3 млн рублей.
Рядом с «Кировцем» раскинулись бывшие пионерлагеря еще пяти организаций. Сколько еще придется проработать в полном одиночестве, Николай Степанович не знает. Но такая профессия ему по душе.
«Сижу в лагере каждый день, и мне это нравится. Живу в Минске, но иногда остаюсь ночевать здесь. Я человек природы. Летом — ягоды, грибы. К роднику часто наведываются кабаны, косули, лоси, пятнистые олени. Смотрю на них, разве что с руки не кормлю. Чем можно сегодня удивить себя? Только природой. Люди ненавистные, равнодушные, завистливые», — говорит Николай Степанович и идет проверять кастрюли на плите. Время кормить лающих сторожей.
Автор: Лора Нагапетян. Фото: Максим Малиновский