Есть такая европейская традиция — ходить на Россию
С тех пор Европа обратила свои взоры на Север континента. Разорённые монголами русские земли до поры мало интересовали европейцев. Наведались они к нам лишь в тринадцатом веке. И, хоть в апрельскую субботу 1242-го года легендарная дружина князя Александра Невского на льду Чудского озера покрушила хвалёное рыцарское воинство, пожалуй, именно с Ледового сражения берет своё начало европейская традиция — ходить на Россию. Чем же так манит их наша земля?
В поход за благополучием
Строго говоря, религиозность крестовых походов была весьма относительной. Это как сегодня борьба за демократию. Вроде продвигают более современное устройство общества, на самом деле — отгрызают экономическое пространство, укрепляют своё благополучие. Так и крестоносцы. Кресты на одежду нашивали не из миссионерских задач. Просто считалось, этот символ веры принесёт участнику похода прощение грехов — такой моральный довесок к добытым трофеям. Именно в трофеях главный смысл всех походов. На первый раз у тевтонских рыцарей с этим не заладилось. Помешала новгородская дружина. Потом и вовсе стало не до русских. Инквизиция, мор от чумы, реставрация — много дел было внутри Европы. Попутно — тузили друг друга. К России европейцы обернулись лишь в шестнадцатом веке. Пришли в себя ливонские рыцари, затеявшие 25-летнюю войну. Потом были польский король Сигизмунд III, шведский Карл ХII, прусский Фридрих II, французский Наполеон I, ну и далее — до Гитлера включительно… Всех не перечесть.
Объединяло эти походы главное — на Востоке европейцы искали решение внутренних государственных проблем, удовлетворение своих персональных амбиций. Император Наполеон, к примеру, затеял войну не только из-за экономических разногласий (Россия не поддержала его «санкции» — континентальную блокаду Великобритании), но и из-за отказа Российского императорского дома породниться с «французским выскочкой». Причём, Александр I не дал согласие на брак Наполеона дважды. Вначале — с великой княжной Екатериной, затем — с её младшей сестрой Анной. Сигизмунд III хоть и был королевских кровей, но шведских, потому для укрепления у шляхты своей личной власти стремился расширить как польские владения, так и границы католической веры. Даже цель объявил — уничтожить православие. Честолюбие молодого шведского Карла ХII общеизвестно. Умножая земли королевства, монарх не щадил даже близких родственников.
Со временем амбиции поутихли. На первый план вышли экономические резоны. Уже прусский Фридрих II больше радел о казне тевтонской. С имущественным расслоением в постфеодальной Европе обострились общественные противоречия. Разрешить их можно было за счет военных трофеев и завоеванных земель. Этим путём и двинулись. Однако, если прибрежные страны взяли курс на заморские колонии, континентальная Европа пошла искать счастье на Восток.
Показательным в этом смысле стал российский вектор второй мировой войны. Известно, что Гитлер пришёл к власти на волне тяжелейшего экономического и финансового кризиса, когда от дефолта Германию спасла только отсрочка выплаты репараций, сделанная по инициативе президента США Гувера сначала на один год, а позже — на 15 лет. Немцы легко проголосовали за проповедника нацистской идеологии, главным пунктом которой было приобретение рейхом новых территорий. Этот план и предопределил все последующие события, включая обязательную трудовую повинность, милитаризацию страны, ставку на европейские государства (вроде Италии, Болгарии, Венгрии, Румынии), обладавшие ресурсами для становления экономики фашистского режима. Но главный приз был в «жизненном пространстве на Востоке». Только здесь виделось полное удовлетворение германских аппетитов. Не случилось…
Виртуальная экономика и реальные ресурсы
Много крови стоило нацистское нашествие. Но эта кровь на долгие годы стала прививкой Европе от восточных авантюр. В последнее время иммунитет стал слабеть, а проблемы с благополучием обострились. Вызвано это оскудением ресурсов, демографией, усилением конкуренции со стороны развивающихся рынков. Тенденция просматривается долгосрочная. К примеру, население стран Евросоюза сейчас превышает 500 млн. человек. По расчётам аналитиков, к середине века половина европейцев будет старше 50 лет. При существующем темпе экономического развития уровень жизни в странах ЕС снизится процентов на двадцать.
Впрочем, некогда мощная экономика европейских стран уже просела, да так, что Россию сегодня (по данным за 2013 год) по валовому продукту превосходит только Германия, и то незначительно — на каких-нибудь $20 миллиардов.
Поправить дела Европа пыталась через интеграцию стран континента, в противовес господствующему в мире доллару ввела на рубеже веков единую валюту. Получилось неплохо. Не обладая природными богатствами, Европа получила другой серьёзный ресурс — финансовый. Вот только распорядиться им не смогла. Вернее, пошла по американскому пути, кредитуясь за счёт будущих поколений. Сегодня мир следит за безостановочным счётчиком государственного долга США, меньше обращает внимание на то, что долговые обязательства стран Евросоюза за полтора десятка лет тоже превысили 18 триллионов, только уже в европейской валюте. Это — видимая часть айсберга. Экономику наполнили ценными бумагами разного уровня — акциями, фьючерсами, опционами … Причем, у последних — всего-навсего право на покупку или продажу товара или актива. Специалисты называют их деривативами. В конце прошлого года эксперты установили примерную стоимость этих вторичных бумаг — она в десять раз превысила мировой ВВП! Сколько деривативов прибрала Европа, ясно не до конца, но эта виртуальная экономика уже требует реальных ресурсов и новых рынков.
Европа привычно посмотрела на Восток и увидела там Украину. Трофей что надо! Площадь её сопоставима с территориями Германии и Великобритании вместе взятыми. В 2013 году валовой продукт Украины был тринадцатым в Европе ($480 миллиардов) и превосходил сумму продукта стран Прибалтики, Словении, Сербии и Хорватии. Седьмая она и по населению — на две Румынии хватит. Гонористая Польша — тоже поменьше будет.
Мягкая экспансия, поглощающая рынок восточной соседки, определяла алгоритм действий, по которому Украина зарабатывает деньги в России, а тратит их в Европе. Вот только Россию не спросили, устроит ли вторую экономику континента роль вспомогательного партнера? Оказалось, нет! Да и Украине, при ближайшем рассмотрении, выгода предложенного партнерства представилась уже не столь очевидной. Прозрев, она притормозила.
Иммунитет против войны пока действует
Экономическая экспансия на Восток оказалась на грани провала. Вот тогда, отбросив приличие, европейские политики, что называется, зубами вцепились в прозревших украинских руководителей. Партнерство переросло в агрессию. Смели президента и государственные институты, собрав по миру авантюристов и жадных на наживу местных нуворишей, ввели внешнее управление, но от военного вторжения воздержались. Однако учли не всё. В самый разгар майданного пиршества, когда подручные европейцев объявили о достигнутой победе, прозвучал отрезвляющий голос лидера радикальных националистов Д. Яроша, что «Правый сектор» с договорённостями не согласен — он их не подписывал. Как не призывал потом взобравшийся в президентское кресло А. Турчинов: «Майдан должен ехать домой!», Майдан никуда не двинулся. Он жаждал собственной победы и чужой крови. Попытки физически устранить радикальных лидеров (типа Сашко Билого) тоже ни к чему не привели. Их место заняли другие.
Возник новый план — утилизировать Майдан на юго-востоке страны в войне с не согласными с новой политикой. Но и тут промашка вышла. Объединённые в национальную гвардию и добровольческие батальоны майданные скакуны не горели желанием воевать. Они, по большей части, заняли вторые эшелоны наступления да мародёрствовали в ближайших селениях. А война уже шла своим чередом, перемалывая тех, кого мобилизацией оторвали от семей и тех, кто оказался на линии огня.
Эта кровь мало занимает Европу. Для неё она абстрактна, как какая-нибудь африканская Эбола, уносящая тысячи людей на далёком континенте. Конкретны только свои цели. В ходе конфликта они корректировались. Возникла возможность ослабить Россию и в чём-то даже подчинить её. С первой — что-то получилось. Со второй не задалось вовсе. Зато запахло большой войной. Экспансия на Украину перерастала в поход на Россию. В планы Европы это никак не входило. Её лидеры заторопились в Москву.
Бытует мнение, что сделали они это самостоятельно, вопреки желанию американцев. Только меня не оставляют сомнения… Переговоры с российским президентом оба раза начинались поздно вечером, когда уставшие от дел европейцы уже готовились ко сну, а в Вашингтоне только начинали рабочий день. Явно ощущалось и присутствие за столом ещё одного участника переговоров. Вопрос «кому несколько раз за ночь звонил из Минска президент Украины?» повис в воздухе. Да и как ответить на него — кураторов-то много…
Только вот не европейских. Европа предпочла занять дистанцию. Это особенно стало заметно в годовщину трагических событий на Майдане. Если прошлой зимой здесь побывали ведущие европейские политики, то 22-го февраля на Марш достоинства прибыла малозначимая периферия континента — словак, литовка, два поляка, грузин да молдаванин. Не сильно скрасило картину присутствие германского президента. Иоахим Гаук в отличие от канцлера Германии фигура исключительно представительская. Политику страны он не определяет, а в Киев его привели собственные русофобские взгляды, неоднократно декларируемые, но слабо поддерживаемые немцами.
Проигнорировали марш памяти и американцы. Сегодня у них другие заботы. Враждебная нам Украина — давний проект США. Не первый год они, избегая прямого конфликта ведущих ядерных государств, науськивают братскую страну на Россию. Сейчас у Америки звёздный час. На кон поставлено многое, и цель серьёзная — столкнуть соседей в войне. Даже оружие украинцам обещают. Не совсем понятно, зачем? На территории Украины этого добра под крышу сарая. Всё-таки здесь были оснащённые лучшей техникой и вооружениями три советских военных округа передового базирования — Киевский, Одесский, Прикарпатский. По недавнему свидетельству бывшего главы украинского правительства Николая Азарова, «оружия там хватит на 20 лет войны со всей Европой». Получается, ружейные подачки Соединённых Штатов погоды не делают, зато подталкивают украинцев к более решительным действиям.
Но готова ли воевать сама Украина? Вряд ли. Там другие тенденции. Определилась, например, готовность галичан расстаться с русскоязычным Востоком. Что на это указывает? Ну, хотя бы то, что в прошлом, тяжелейшем для страны, году её западная часть пережила невиданный строительный бум. Во Львовской области с населением 2,5 млн. человек сдали в эксплуатацию 877 тысяч квадратных метров жилья — столько не строили за последние 20 лет. Во втором по величине городе Галиции, Ивано-Франковске, за год сдали 251,8 тыс. кв. м жилья. Это больше, чем в Харькове, Днепропетровске и Запорожье вместе взятых, — при том, что в Ивано-Франковске живут около 250 тыс. человек, а в этих трех промышленных городах Востока — более трёх миллионов. Схожая картина наблюдалась и в других западных регионах. Люди переезжают, обустраиваются. Деньги на это есть. Пока президент П. Порошенко ездит по Европе с протянутой рукой, прижимистые украинцы держат в загашниках, по оценкам экспертов, порядка $ 90 миллиардов наличных. Для таких денег нужен мир.
Но и для войны есть топливо. Разогретую Майданом публику уже не поставить за станок или вернуть на трактор. Пока она пробавляется грабежами на Востоке и в крупных центрах (в Киеве, к примеру, разбойные нападения с оружием выросли втрое). Встанут ли эти люди в боевые военные порядки, как того хотят западные стратеги, или найдут своё Гуляйполе? Вопрос, на который пока нет внятного ответа…
…Россия насторожена. Богатый исторический опыт приучил её ждать пакостей из заморья и готовиться к худшему. В готовности наша сила. Сегодня она очевидна: на ходу армия, есть ресурсы и намерение людей отстоять интересы страны. А ещё вспомнилось мне наблюдение прозорливого Михаила Ломоносова, что в трудное для России время «к ободрению уставшего народа дарованы были ей бодрые государи». Вроде всё сходится…