История одного лётчика (4 фото)

Марсе́ль Плиа (фр. Marcel Pliat; 1890-е, Французская Полинезия — ?) — полинезиец, в годы Первой мировой войны служивший мотористом-стрелком на одном из бипланов серии «Илья Муромец» в составе Императорского военно-воздушного флота. Кавалер георгиевск

Марсель Плиа родился в конце XIX века на территории Французской Полинезии. В Россию он был привезён в 1907 году, будучи подростком, вместе с матерью, которая работала нянькой. Со временем, обосновавшись на новом месте, Плиа женился на русской; у него появился ребёнок. При этом полинезиец продолжал сохранять своёфранцузское гражданство. Когда началась Первая мировая война, Плиа, как подданный Франции, формально должен был вступить в ряды французских вооружённых сил, однако предпочёл остаться в России, добровольно примкнув к Русской императорской армии в качестве вольноопределяющегося.
Первоначально Плиа служил в российской армии в качестве шофёра, однако вскоре был направлен в Императорский военно-воздушный флот, где совмещал функции моториста и пулемётчика. Авторы книги «Крылья Сикорского», посвящённой русскому авиаконструктору Игорю Сикорскому, охарактеризовали его как «негра из французского цирка, каким-то чудом попавшего в эскадру». 13 апреля 1916 года Марсель Плиа, в составе экипажа бомбардировщика «Илья Муромец — X», принял участие в воздушном налёте на укреплённую зенитными орудиями станцию Даудзевас. После нанесения самолету ряда повреждений и ранения шрапнелью командира экипажа Авенира Костенчика, Плиа вылез на крыло и долгое время оставался там, ремонтируя повреждённые двигатели.
«Все немного пришли в себя, оказали первую помощь командиру, который находился в бессознательном состоянии. В этот момент из верхнего люка с грохотом свалился Плиа. Все остолбенели. Кто-то не выдержал: «Марсель, ты ведь должен был лететь к земле самостоятельно!» Все рассмеялись, напряжение было снято. Оказывается, предусмотрительный француз привязался ремнём к стойке крыла, и, когда «Муромец» падал, он в шоковом состоянии болтался в воздухе. Марсель потом долго восхищался прочностью самолёта.»

Во многом благодаря действиям моториста-полинезийца, «Илья Муромец», несмотря на сильные повреждения поверхности (всего около 70 пробоин), сумел совершить посадку. За этот бой все члены экипажа биплана были отмечены воинскими наградами и повышены в звании, в том числе Марсель Плиа — Георгиевским крестом III степени. Ему было присвоено звание старшего унтер-офицера (фельдфебеля).


Другой известный воздушный бой с участием Марселя Плиа произошёл в начале ноября того же 1916 года. Перед очередным боевым вылетом он обратился к командиру экипажа одного из усовершенствованных «Муромцев», старшему лейтенанту Лаврову, с просьбой взять его стрелком хвостовой установки. К тому времени Плиа пользовался репутацией опытного и меткого стрелка, ввиду чего Лавров согласился.
«Все на борту приготовились. Первый истребитель, имея превышение в 150 м, начал атаку с удаления в 300 м. Он в пикировании открыл огонь. Почти одновременно ему ответил Плиа. Заговорил и верхний пулемет. Немец дернулся в сторону, перевернулся и стал беспорядочно падать. Тут пошел в атаку второй. Плиа не дал ему прицелиться и первый открыл огонь. Истребитель, не меняя угла пикирования, проскочил мимо «Муромца» и устремился к земле. Третий немного походил кругами, развернулся и отбыл восвояси. По возвращении «Муромца» весь отряд поздравил победителей.»
После данного полёта Марсель Плиа предложил Игорю Сикорскому внести ряд корректив в устройство «Ильи Муромца», отметив, что на борту биплана «в воздухе хорошо, хотя и сильно обдувает», однако «на взлёте и посадке нестерпимо трясёт, и потому приходится вставать», а сиденье мешает при стрельбе и должно быть складным. Все эти замечания были впоследствии учтены Сикорским: как при доработке имеющихся самолётов, так и при внесении изменений в последующие серии «Муромцев».
Вхождение полинезийца, которому зачастую приписывали африканское происхождение, в состав экипажа российского самолёта привлекло к нему внимание со стороны корреспондентов издания «Огонёк». В воскресном номере журнала от 23 октября 1916 года была опубликована небольшая заметка с фотографией, посвящённая Марселю Плиа. В ней подмечалось, что фельдфебель прекрасно владеет русским языком, лишь иногда «заглатывая» окончания, и даже «любит щегольнуть забористыми солдатскими словечками»
Дальнейшая судьба Марселя Плиа после ноября 1916 года неизвестна.

Марсель Плиа (предположительно) навещает раненых товарищей в госпитале.