Цена минуты славы
азнообразные вокальные конкурсы и шоу в прайм-тайм стали визитной карточкой федеральных телеканалов. Проекты «Голос», «Главная сцена», «Точь-в-точь» – все они, по версии организаторов, дают шанс неизвестным талантам пробиться на большую сцену. Однако почему же тогда лауреаты конкурсов после их завершения не становятся настоящими звёздами? Кто выдаёт входные билеты на современную российскую эстраду? И по какой цене?
Программа «Главная сцена» давно наводила меня на мрачные мысли. Сильные, оригинального тембра оперные голоса упорно браковались членами жюри. Ксения Дежнева, исполнявшая классический репертуар, вызвала у продюсера Дробыша гримасу недовольства. «Это всё отдалит вас от зрителя, он хочет чего-то попроще», – поморщился «арбитр». Девушка начала петь «Очи чёрные». Дробыш сел за рояль и одной рукой стал ей подыгрывать, нещадно фальшивя. Тенору из Твери Егору Василенко повезло ещё меньше. Спев что-то из репертуара Scorpions, он узнал от продюсера Макса Фадеева, что «не органичен» и вдобавок похож… на его кота. А судьи – кто? В связи с этим не даёт покоя вопрос: по какому праву все эти «судьи» и «члены жюри», заполнившие эфир федеральных телеканалов, решают за российского зрителя, что ему слушать, смотреть, какую музыку выбирать? Почему они подгоняют всех исполнителей под общий ресторанный репертуар? Человеку, который хоть что-нибудь понимает в вокале, известно: дыхание и техника в опере и на эстраде разные. На Западе, например, никому и в голову не пришло бы делать из Пласидо Доминго и Хосе Каррераса эстрадных фриков. В эфире любого ведущего европейского телеканала есть и опера, и классика, и настоящие вокалисты… У нас же – царство шоу. Кто сейчас является главным по вкусу и репертуару на нашем ТВ? Первое, что выпадает в поисковых системах при запросах на имена «Виктор Дробыш» и «Макс Фадеев», – суммы, которые они берут за свои шлягеры. Так, на форуме для музыкантов Musicforums.ru читаем: «У Максима Фадеева песни покупают за 10 тыс. долларов (цена трека под ключ)». Видимо, расценки устарели, потому что в продюсерском центре Фадеева назвали иную сумму. «Шлягер от Макса будет стоить не менее 100 тыс. баксов», – ответили там. Не менее дорогими считаются шлягеры от Дробыша. Вот что выдали поисковики на запрос «заказать шлягер у Дробыша»: «Не менее 20 тыс. долларов за шлягер. Дуэт для Ирины Аллегровой и Григория Лепса стоил последним не менее 35 тыс. евро». Но получить заветный хит и спеть его – ещё не всё. Чтобы песня стала хитом, а имя и лицо исполнителя замелькали и зазвучали в теле- и радиоэфире, нужно ещё немало средств. Один из представителей современного шоу-бизнеса, настоявший на анонимности, сообщил: «Исполнителю для начальной раскрутки нужно вложить как минимум 3 млн долларов». Мой собеседник не случайно пожелал остаться неизвестным. Огласка внутренних расценок российского шоу-бизнеса равносильна профессиональному самоубийству. Сольный концерт стоит 100 тысяч долларов Если помните, была в 90-х такая подающая надежды певица – Анастасия, неожиданно исчезнувшая с концертных площадок и телеэкрана. А незадолго до этого была закрыта программа «Акулы пера», в которой принимала участие певица. Выпуск с её участием как раз был посвящён расценкам в шоу-бизнесе. Правда, фрагменты скандальной передачи всё же просочились в прессу. Певица не отказывается от своих слов и сейчас: «Я ещё застала, как в начале 90-х Игорь Крутой ходил на поклон к Ангелине Вовк, а потом её же выкинул из программы «Песня года». Затем была создана фирма АРС, отработаны расценки на эфиры, и с этим делом пришла полная монополия. Ротация одной песни на FM-радиостанции стоит порядка 30 тыс. долларов в месяц. Участие в прайм-тайм в престижной концертной программе – 30–50 тыс. долларов. Сольный концерт на центральных телеканалах обойдётся примерно в 100 тыс. долларов.
Но в наше время купить один эфир не получится. Если молодой артист, ограничивая себя во всём, накопит на один эфир, то с этой суммой он ничего не сделает: сейчас продаётся только пакет эфиров. Очень известный исполнитель шансона мне недавно сказал, что за две песни в одном популярном ежегодном концерте шансона берут 100 тыс. долларов». Для тех, кто не имеет солидного счёта, но при этом просто талантлив, двери на эстраду наглухо закрыты. «Правда, один выход есть, – делится певица Анастасия. – Иногда молодые исполнители, засветившиеся на каком-то конкурсе, отрабатывают концертами. Артист подписывает контракт с музыкальным продюсерским центром и становится, по сути, его рабом. Центр устраивает концерты, артисты бесплатно выступают – так сказать, отрабатывают натурой». Купи-продай Можете ли вы припомнить хотя бы один хит со смыслом, прозвучавший за последние несколько лет? Что-нибудь, кроме «мама Люба, давай-давай-давай!», «чёрные глаза – а-а-а» и «Шарманки» Баскова? Экономя на качественной музыке, исполнители часто покупают второсортный музыкальный товар, вкладываясь в основном в его продвижение. За последние 15 лет закрылись два «бардовских» телеканала, одна радиостанция, около 40 «бардовских» передач на радио и ТВ. Эстрада перестала ориентироваться на интеллигенцию и думающих людей. Есть и ещё одно обстоятельство. На радио и на телевидении в последние годы произошла настоящая кадровая революция. Певица Анастасия рассказывает: «Профессионалов с 20-летним стажем работы – пинком под зад и «до свидания», а радиостанция превращается не пойми во что… На ТВ то же самое. Везде приходят дилетанты, стремящиеся подзаработать на эфирах. В технологии они ничего не смыслят, но запах купюр чуют чётко». В результате серая масса посредственностей множится в геометрической прогрессии. Если допустить к микрофону или к эфиру действительно талантливого человека, это мгновенно поднимет планку и вынудит бездарность работать иначе. А «иначе» посредственность не умеет. Это и привело к тому, что из эфира практически исчезли настоящие певцы. Анастасия вспоминает: «Людмила Георгиевна Зыкина как-то раз передала на один из федеральных телеканалов свои новые записи. В ответ ей сообщили: извините, это не наш формат. Хватило же совести у этих насекомых сказать такое величайшей русской певице!.. Зато сегодня звукорежиссёры творят чудеса, делая из абсолютно безголосых людей звёзд эстрады». Порочная система «купи-продай», воцарившаяся у нас на эстраде, порождает массу вопросов. И вот первый и главный: почему федеральные телеканалы, получающие солидные дотации из бюджета, практикуют продвижение артистов за деньги? Облик солидных государственников, коими позиционируют себя руководители федеральных телеканалов и радиостанций, в моём сознании никак не вяжется со словом «откат»… Когда-то на телевидении существовали всевластные редакционно-художественные советы, которые вершили судьбы артистов и песен. Их кляли на чём свет стоит, боялись, но это был залог того, что в эфир и на эстраду не проникнут пошлость и бездарность. Возможно, стоит возродить их сейчас. Только привлечь туда надо не Фадеева с Дробышем и Хазановым, а людей с безупречной музыкальной репутацией уровня Пахмутовой, Добронравова, Хворостовского. Может, после этого что-то изменится. А пока больной по имени «российская эстрада» агонизирует. Скорее всего поможет ему только ампутация. Справка Вот некоторые расценки на работы авторов современных популярных шлягеров. Татьяна Залужная, которая в своё время написала для Аллы Пугачёвой «За столиком в кафешке» и «Будь или не будь», «Перелётную птицу» для Орбакайте и «Глаза цвета виски» для Ветлицкой, имеет два прайс-листа. По 15 тыс. долларов – за шлягер для раскрученных звёзд. Для новичков эта сумма многократно увеличивается. Рассказывают, что некоторые песни Залужная продаёт дебютантам по 50–70 тыс. долларов. Поэтесса Лариса Рубальская признаётся: «Моя песня может стоить от 5 до 15 тыс. долларов. А бывает, что я её просто дарю». Есть и шлягеры «эконом-класса». Валерий Разумовский, который много написал для Валерия Леонтьева, просит от 2 тыс. долларов за хит.