Американская тюрьма. Взгляд изнутри (5 фото)

Я работал в IT-компании. Одним из ее проектов было распространение программы, которая меняет настройки DNS у компьютера. DNS — это то, что превращает адрес сайта в IP-адрес, который нужен для "разговора" компов. Короче, компания подставляла туда адреса своих DNS-серверов и гнала трафик. На самом деле, пользователь сам ставил себе эту программу и нажимал "Принять лицензионное соглашение". Но американцы посчитали, что это незаконно. Это главное, что я потом выучил в тюрьме: в Америке почти все незаконно. Против моих боссов потом еще завели еще дело об отмывании денег. Которое они, кстати, выиграли.

Проснулся однажды утром — и тут ко мне стучат. Заходят полицейские и фэбээровцы. Обыскивали, три с половиной часа что-то мутили. Спросили:

— А компьютер зашифрован?

— Разумеется, — сказал я, как член пиратской партии со стажем.

Ну и забрали его, хотя я на домашнем компьютере вообще ничего по работе не делал. До сих пор мой компьютер и два смартфона валяются в ФБР. Собирались вернуть, после того, как я освободился, но как-то не срослось.

Меня посадили на самолет и экстрадировали. Я же не террорист, для которых прайват джеты арендуют, поэтому просто летел обычным рейсом. Со мной были "маршалы", которые как раз занимаются транспортировкой и поимкой сбежавших преступников и тому подобное. Они как раз возят заключенных из тюрьмы в суд. Привезли в тюрьму, далее происходит arraignment. Это когда тебе зачитывают твои обвинения, ты говоришь "виновен / не виновен" и тебе выбирается мера пресечения до суда. Презумпция невиновности же. Все как в фильмах и конституции. Я реально приехал в Америку и удивился — тут все как в фильмах. Вопрос о залоге мой адвокат даже не поднимала. Теоретически можно, но практически нереально. Без дома в Америке, без семьи да еще и обвиняемого в нелегальном заработке миллионов долларов. Куда пойти, даже если отпустят? Ну и откуда у меня несколько сотен тысяч долларов?

Я сидел в федеральной тюрьме. Это тюрьмы, куда помещают людей, обвиненных в федеральных преступлениях. По сути, это все те же обычные преступления, но обычно мелкий уровень отдается на откуп правоохранительным органам отдельных штатов, например, уличные грабежи, кражи, бытовые убийства. Под федеральную юрисдикцию попадают обычно преступления уровнем позначительнее. Не отдельные спалившиеся на продаже унции кокаина уличные барыги, а уже целые организации, двигавшие кокс тоннами; не какие-нибудь отдельные убийства, а преступные группировки, на счету которых могут быть десятки убийств, букмекерство и прочее. Как клан Сопрано, например.

При этом почти все федеральные дела стряпаются под одну копирку. Они берут какого-то им известного преступника, слушают его телефон, находят еще 30 барыг, которые с ним тусуются — и сажают их в тюрьму одновременно и называют бандой. Пригрозят кому-то, на кого у них железные улики, пожизненным или еще как, а он сдаст всех, чтобы срок себе скостить.

Схема тюрьмы такая: есть юниты, в них три крыла, в каждом крыле по 16 камер. Камера на двух человек. В сумме в юните получается человек сто. Каждый день кого-то уводят, кого-то приводят, но в массе из всех состав меняется незаметно. Камера небольшая: двухместная шконка, туалет, раковина, маленький стол и два пластиковых стула. В 6.30 открывают камеры — ты можешь ходить по юниту. В 9 вечера закрывают.

В юните есть компьютеры для того, чтобы писать имейлы родственникам. Есть телефоны, есть спортивный зал. Офисы для тюремных рабочих. На стенках висят пять телевизоров. Два принадлежат неграм, два — латиносам, один (который в спортзале) не принадлежит никому. Кто его смотрит, тому не мешают. Вообще, самые главные проблемы в тюрьме, то, из-за чего ты можешь попасть в неприятности — это телевизор и гэмблинг (азартные игры). Ты можешь проиграть в покер кучу денег и не отдать — за это могут избить или порезать и все равно ты будешь должен. А можешь переключить программу в телевизоре — и это уже очень серьезно. Из-за этого периодически случались махачи. Телевизор в тюрьме – это святое.

Из ста человек в юните у нас было около десяти белых. Остальные — либо негры, либо латиносы. Негров меньше. А латиносы — ну совершенно хардкорные преступники. Белые, в основном, как и я, были экстрадированы. "Белые" — это образно выражаясь, обычно там албанцы, турки и так далее. Иногда заносили брокеров с Уолл-Стрит, но ненадолго. Уолл-Стрит, кстати, находился в двух кварталах от тюрьмы. Было некоторое количество всяких террористов в этой тюрьме, на общий режим их не приводили: они сидели в одиночных камерах, из которых нельзя выйти. Афганцы, иракцы, пакистанцы — арабов, кстати, среди них вообще не было. Причем это серьезные террористы, которые с Бен Ладеном вместе сидели и решали, как Америку забомбить. Они на час в день могли выйти из камеры и сходить на прогулку в комнату, в которой не было окна. В общей популяции были тоже типа террористы, но они сидели за надутые дела, созданные на волне 9/11.

Еда плохая. Кормят в основном мексиканской кухней — рис, бобы и кукуруза. Много чили. Каждую среду дают гамбургер, каждый четверг — жареную ножку курицы. Причем ножку потом можно продать за четыре доллара, это очень много. Рыбный день у них не четверг, а пятница: тогда нам давали рыбную котлету в сухарях с вареным горошком. Каждую неделю ты можешь покупать в магазине еду, одежду, мыло, пасту, дезодоранты. Мы там в основном брали консервы из скумбрии — это была основная еда в тюрьме. В одной пачке — 18 грамм протеина. Тебе приносят рис этот, бобы, ты пару скубрий туда докинешь — и все, можно есть.

Негры в основном сидят за наркоторговлю. Они как в сериалах — огромные накачанные мужики. Как только они попадают в тюрьму, сразу же становятся на спорт. Приезжает, допустим, худой маленький негр метр пятьдесят ростом. Три недели сидит в тюрьме, выходит — а у него уже бицуха, грудяха. У них это просто очень быстро прет.

Но у них все-таки low level в том, что касается наркотиков. Там были мексиканцы, которые торговали контейнерами героина — серьезные картельные ребята. А негры — по унциям, по граммам. С латиносами, кстати, намного проще найти общий язык — их менталитет гораздо ближе к русскому. С ними я очень много общался: попадались умные, книжки читали, с ним было, о чем поговорить.

Я был удивительный белый, потому что я немного рэп слушал. Говорю:

— Я Wu-Tang знаю.

— Бля, ты наш? С Бруклина, что ли, русский?

Все негры, с которыми я сидел, были из Южного Бронкса. Но и из Гарлема очень много было. Они слушают в основном то, что крутят по каналу BET. Там в 6 часов вечера идет такая передача "105 & Park" – там премьеры новых клипов, интервью рэперов и все такое. Но есть еще Hot 97 — самое главное радио, про него даже реалити-шоу сделали на VH1. А по радио играет трэп, ребята из Атланты. Но все дело происходит в Нью-Йорке, поэтому периодически включают каких-то местных чуваков.

Самое главное, что я заметил — негры совсем не слушают андеграунд. Им он не нужен. Я реально в тюрьме не встретил ни одного негра, который бы знал, кто такой MF Doom. Drake, Future, ScHoolboy Q, Jeezy — вот это да. Короче, реальные темы, без всякой фигни.

В тюрьме можно купить радиоприемник, ну и все покупают, слушают. Однажды я смотрю: знакомые ребята негры все какие-то восторженные. Сидят, слушают радио в наушниках, трясутся, кричат. После закрытия, в 12 часов ночи. Орут: "Ааа, сделайте погромче! Это же офигенно! Врубайте!". Короче, на Hot 97 была премьера песни Jeezy и Jay Z "Seen It All". Они сыграли ее один раз — и потом играли постоянно два с половиной часа подряд. И негры дико перлись. "О, он так за нашу движуху рассказывает!". "О, это же все про нас!". Я ее потом послушал — и это реально была песня про них.

У латиносов тоже есть свое радио, где играет мексиканская музыка. Еще у них по распорядку мексиканские мыльные оперы — в 9 часов вечера, в 8 часов вечера. И все приносят табуреточки, садятся, смотрят сериалы — очень мило.

Я easy going guy, со всеми там в принципе нашел общий язык. И с латинскими чуваками, у которых восемь тысяч трупов на деле, и с неграми. И вот я тусовался с одним чуваком, мы занимались спортом. Я тогда первый раз заметил, что все негры у нас в тюрьме — это "бладзы". Не было ни одного негра без гэнг-ориентировки. Был еще один "крип" и два по залету, какие-то непонятные. Причем я до этого с ними сидел год и даже не подозревал, что там такая движуха происходит.

Спросил у него, слышал ли он новый альбом Кендрика Ламара. Он говорит:

— О, это же вообще лучший в мире рэпер! Никогда не слышал никого круче, чем он!

Там рядом стояли еще какие-то негры — и они удивились:

— Какой нахрен Кендрик Ламар? Что за херню вы слушаете? Это, наверное, только русские его слушают!

Латиносы считают, что они — высшая раса, а негры говно. Они презирают негров, а неграм до этого дела особо нет. Их все презирают, а они презирают всех в ответ. За два года в тюрьме у меня было два раза, когда включали сигнализацию, alarm. Это называется race riot — "расовый бунт". Короче, один латинос дал негру заточкой в почку — и все подумали, что это он сделал из-за того, что тот негр. По расовой неприязни. В итоге всех закрыли на неделю, все сидели по камерам.

А второй раз это сделал мой черный кореш Gucci. Он сидел вместе со всей своей бандой, всех звали так — Gucci, Prada, Versace и что-то еще такое, итальянское из мира моды. Ему шили 17 убийств, при том, что парню был 21 год. Короче, гэнгбэнгил нормально. Мы с ним очень хорошо скорешились. Gucci, на самом деле, был шизофреник и однажды решил, что нет, мы не будем смотреть чемпионат мира по футболу, мы хотим смотреть BET. Достал заточку и пошел резать испанцев, которые футбол смотрели. Тогда нас закрыли еще на неделю.

Негры смотрят баскетбол, угорают по нему дико. С тем чуваком, который слушал Кендрика, мы смотрели плей-офф NBA. Там играли Brooklyn Nets против Chicago Bulls. Они играли каждый день — и мы с ним спорили, кто выиграет. Спорили на отжимки. Кто проиграет, тот отжимается 70 раз подряд. Я тогда очень сильно подсел на отжимания, потому что проигрывал — болел за Brooklyn Nets, а они постоянно терпели неудачи. Вообще, единственное, что я делал в тюрьме — читал книжки и ходил в спортзал. Каждый день. Я когда попал в тюрьму, у меня было админское пузо, маленькие ручки, а когда вышел, то был уже такой накачанный.