Чирков Борис Петрович (14 фото)
Бори́с Петро́вич Чирко́в (1901—1982) — советский актёр театра и кино, педагог и исполнитель песен в кинофильмах. Народный артист СССР (1950). Лауреат четырёх Сталинских премий (1941, 1947, 1949, 1952). Герой Социалистического Труда (1975).
Борис Чирков родился 13 августа 1901 года в городе Нолинске в Вятской губернии.
О своем детстве Борис Чирков вспоминал: "Городок наш был маленький, в стороне от железной дороги - глухой уголок. Теперь даже и представить себе трудно, каким захолустным мог быть центр уезда… Даже электричества мы у себя не видели. Только почтовая пара привозила письма и газеты два раза в неделю…".
В семилетнем возрасте Чирков пошел учиться в местную школу, и когда он учился в старших классах, отец решил привлечь его к театральной самодеятельности, поскольку сам играл в театральных постановках общества любителей драматического искусства. Поначалу юный Борис работал в будке суфлера, но затем ему стали доверять небольшие эпизодические роли. Позднее Борис Чирков вспоминал: "Когда у себя дома, в Нолинске, я часто и с удовольствием играл в любительских спектаклях, то никогда и в мыслях у меня не было, что смогу стать настоящим, профессиональным актером. Для этого надо ведь иметь и подлинный талант, и выразительную внешность, и много еще всяческих свойств и достоинств, которым у меня и взяться-то было неоткуда…"
Осенью 1921 года Борис Чирков с несколькими товарищами решил отправиться на учебу в Петроград, где они все вместе поступили в политехнический институт, однако после нескольких месяцев обучения Чирков понял, что точные науки совершенно не для него. Вскоре, благодаря друзьям, Чирков сменил учебное заведение. Сам он вспоминал об этом: "Мою участь решили Сережка Кадесников и Алешка Зонов, сами, безо всякого моего участия. Через некоторое время они мне объявили, что мне предстоит экзамен в только что учрежденный Институт сценических искусств. Я опускаю период выяснения отношений между нами, слабую мою борьбу за собственную эмансипацию, за то, что я сам буду решать свою судьбу. Дело кончилось тем, что я принялся готовиться к испытанию моих театральных возможностей и способностей. Я старательно повторял отрывок из "Мертвых душ", учил басни Крылова и с упоением декламировал зачитанное, истрепанное по концертам и любительским выступлениям весьма драматическое стихотворение Мережковского "Сакья Муни". Через несколько дней подготовка была закончена, но, когда Серега объявил, что завтра он будет сопровождать меня на экзамен, я понял, что ни внутренне, ни внешне не приспособлен к такому роду деятельности, к которому меня решили определить мои товарищи".
Несмотря на страх перед экзаменами, Чирков сумел собраться и достойно выступить. Его приняли, несмотря на то, что конкурс был огромный. Стипендию Борис Чирков начал получать только на третьем курсе, и поэтому по ночам работал грузчиком в порту.
В агитспектаклях театра народной комедии при институте соединялись приемы комедии дель арте, русского народного театра, лубка, балагана, эстрадного дивертисмента, цирковой акробатики, эксцентрики и буффонады. Театр народной комедии просуществовал лишь два года, но за этот срок студенты успели овладеть курсом актерского мастерства, и приобретенный навык и вкус к эстрадной эксцентрике с буффонадой вскоре пригодился Чиркову в его первых профессиональных выступлениях со студентами того же института Н.Черкасовым и П.Березовым в пользовавшемся успехом у зрителей пародийном танце-пантомиме "Пат, Паташон и Чарли Чаплин", где Чирков изображал Паташона. Эти же навыки пригодились молодому артисту, принятому вместе с другими выпускниками в Лентюз, в его работе над ролями Тиля Уленшпигеля и Санчо Пансы. Профессиональная учеба Чиркова продолжалась рядом с опытными актерами коллектива, созданного и руководимого режиссером А.А.Брянцевым.
В 1931 году Чирков снялся в эпизодической роли в фильме Козинцева и Трауберга "Одна". Козинцев в своей книге "Глубокий экран" описал первые впечатления от встречи с актером: "Вовсе не было обязательным, чтобы в "Одной" на крохотный эпизод (болтливый парень, занявший телефон-автомат) ассистент привел именно этого артиста Театра юных зрителей. Ничего примечательного не было в роли: человек нудно пересказал, пока дожидалась телефона наша героиня, что он ел на обед. И нельзя сказать, чтобы молодой исполнитель проявил какое-то особенное мастерство или блеснул талантом. Не было этого. Но он сам, невысокого роста, не очень складный, с носом картошкой, с ногами не такими уж прямыми, с каким-то дефектом речи (не то простецкий акцент, не то бубнит под нос), - ничуть, буквально ни одной чертой не похожий на актера, показался на редкость славным... Заключался в нем особенный, драгоценный дар: удивительная, чудо какая задушевность".
В январе 1934 года Чиркову пришли две телеграммы: от Козинцева и Трауберга о том, что он будет сниматься в их фильме "Юность большевика", и от братьев Васильевых - что он утвержден на одну из ролей в фильме "Чапаев".
Сначала Борис Чирков снялся в небольшом эпизоде у братьев Васильевых. Он сыграл старика крестьянина, который жаловался Чапаеву: "Белые пришли - грабют, красные пришли - тоже грабют, куда бедному крестьянину податься?" После этого он пришел на съемочную площадку, где снимался фильм "Юность большевика". Позже в прокате картина получила название "Юность Максима".
Сам Чирков в одной из своих статей вспоминал о том, что когда он работал над ролью Максима, то ему казалось, что "ты все еще закладываешь фундамент будущего дома своего искусства, а на самом деле в это время уже крыл крышу своего лучшего здания". Последствия славы Чирков осознал быстро. Он писал в своей книге "Азорские острова": "Пожалуй, ни один деятель искусства не выслушивает такого бурного проявления чувств своих поклонников, как актер. Никого, как актера, не окружают такой пылкой любовью и восхищением, никого так восторженно не благодарят за его творчество... Но ни к кому так быстро и не охладевают". Актера часто останавливали на улицах и спрашивали у "Максима" житейского совета. Чиркову шли письма с адресом "Ленфильм". Максиму" – и доходили. Младшая сестра Галя спрашивала: "Боречка, и как же ты стал таким знаменитым?" Он отвечал: "Сам не знаю, просто повезло".
После с триумфальным успехом прошедшей трилогии последовали новые фильмы с участием Чиркова. Он сыграл роль Степана Лаутина в фильме "Учитель", роль Махно в фильме "Александр Пархоменко", роль Антоши Рыбкина, Михаила Глинки, матроса Фомичева в фильме "Иван Никулин - русский матрос", роль Дениса Давыдова в фильме "Кутузов" и роль академика Верейского в фильме "Суд чести".
В конце 1930-х годов Чирков вместе с актером Михаилом Жаровым отправился в свою первую заграничную поездку в Польшу. Причем, поехали они туда на автомобиле. А когда приехали, то очень удивились, что Максима знают и там. Им рассказывали, что на фильмы трилогии о Максиме очередь выстраивалась с 12 часов дня, хотя сеансы начинались вечером. При этом барышники активно скупали билеты и спекулировали ими возле кинотеатра.
Во время Великой Отечественной войны, как и тысячи других артистов театра, кино, эстрады, Чирков выступал на концертах и встречах с уходящими на фронт. Когда на "Мосфильме" приступили к выпуску посвященных войне "Боевых киносборников", состоящих из нескольких коротких игровых новелл, то первый такой сборник открывал Максим. После последних кадров из "Выборгской стороны", когда Максим уходил на гражданскую войну, вместо того, чтобы сказать известное всем "До свиданья!", Максим обращался к зрителям - к тем, кто уходил воевать с фашистами, и звал их на борьбу.
После победы Чирков снова много работал в театре. Он играл в Москве в Театре-студии киноактера, в Театре имени А.С.Пушкина и Театре имени Н.В.Гоголя. Им были сыграны удивительно разные роли, характеры и люди. Он сыграл Миколу Задорожного в спектакле "Украденное счастье" Ивана Франко, Лебедева в "Иванове" Антона Чехова, Кузовкина в "Нахлебнике" Ивана Тургенева. О его Кузовкине много говорили и спорили. Работа Чиркова по-новому открыла драматургию Тургенева для театра и кино.
В 1954 году Чирков снялся в комедии Калатозова "Верные друзья".
Три товарища, сыгранные Василием Меркурьевым, Александром Борисовым и Борисом Чирковым, вспомнив былую мальчишескую дружбу, проводили свой отпуск на реке. В фильме были комические эпизоды на плоту, лирические песенки, и ссоры, и любовь. Чирков играл роль хирурга Чижова, и наполнил этот образ душевностью, превратив хирурга в лукавого, наивного и мудрого простака.
На радио Чирков записывал стихи и прозу Тютчева, Чехова, Твардовского и Симонова. Он выступил в качестве режиссера, поставив "Машеньку" А.Афиногенова, и сыграл в ней профессора Окаемова.
О последнем дне жизни Бориса Петровича рассказывала Лариса Чиркова: "В маленькой передней, прямо против входа, висит чеканка. На ней изображен русский воин, витязь. Внимательные глаза на красивом, обрамленном бородой лице смотрят прямо на вас, а в руках чаша, на которой написано: "Во славу русского искусства. Борису Чиркову" - и автограф автора. 27 мая 1982 года эту чеканку после спектакля "Птички", где Борис Петрович играл главную роль, ему вручил Юрий Петрович Машин, который был тогда директором завода "Хромотрон". Он рассказал, с какой любовью делал эту чеканку ее автор, неизлечимо больной рабочий завода, воспринимавший Бориса Петровича как витязя и богатыря искусства. Чирков был очень растроган подарком и на следующий день, утром, вооружившись инструментом, стал искать место, куда бы его повесить. И нашел. Светлый лик витязя должен был встречать входящих в дом. Повесив чеканку, он стал собираться в Кремль, где должно было состояться вручение Ленинских премий. Было это 28 мая в 14 часов 30 минут. Выходя из квартиры, Борис Петрович оглянулся на витязя и сказал: "Хорошо будет встречать!". Но витязь его не встретил. Борис Петрович в дом больше не вернулся. Он умер в реанимационной машине, которая увезла его из Свердловского зала Кремля, где ему стало плохо".
Борис Чирков был похоронен на Новодевичьем кладбище.