Русланова Лидия Андреевна (20 фото)
Ли́дия Андре́евна Русла́нова (при рождении Прасковья Андриановна Ле́йкина-Горшенина; 14 (27) октября 1900, село Чернавка, Сердобский уезд, Саратовская губерния — 21 сентября 1973, Москва) — российская и советская певица, Заслуженная артистка РСФСР (27 июня 1942). Основное место в репертуаре Руслановой занимали русские народные песни. Лидия Русланова была одной из самых популярных исполнителей в СССР, а её исполнение русских народных песен считают эталонным.
Многочисленная семья Лейкиных осталась без отца после того, как его забрали на Русско-японскую войну, и его жена осталась без помощи и поддержки с тремя маленькими детьми. Именно поэтому первыми песнями, которые услышала маленькая пятилетняя Агафья, были причитания и плач, когда отца девочки забирали в солдаты. Бабушка, изо всех сил цепляясь за телегу, на которой уезжал Андрей Лейкин на войну, так громко голосила, что девочку это поразило. Впоследствии она часто упрашивала бабушку: «Поплачь, баба, по тятеньке!». Бабушка причитала: «На кого же ты нас, сокол ясный, покинул?». От этих слов у девочки на глазах выступали слезы.
Отец Агафьи впоследствии пропал без вести. Чтобы прокормить детей, мама устроилась на саратовский завод, отправив Агафью к другой бабушке и брату отца дяде Яше. Будучи взрослой, Лидия Русланова отзывалась о нем как о «самородке высокой пробы». Талант дяди Яши состоял в том, что он знал бесчисленное множество песен, и умел импровизировать. Память его племянницы была необычайно цепкой и Агафья быстро все запоминала. Дядя Яша также привил девочке тягу к импровизации и горячую любовь к русской народной песне. Когда он начинал петь, Агафья старалась подойти как можно ближе. Она была очень любопытной и стремилась понять – как появляются песни, из-за которых окружающие радуются, пляшут, плачут и грустят. Позже Лидия Русланова писала: «В деревне пели от души, свято веря в особую, надземную жизнь и заплачек, и песен радости».
Тем временем мать Агафьи из-за тяжелого труда на саратовском заводе почувствовала сильное недомогание, и вернулась домой в село. Она тяжело заболела и не поднималась с постели. Чтобы как-то развеселить мать и помочь ей выздороветь, Агафья притворялась, что их русская печь – это огромная сцена. На этой «сцене» девочка исполняла все песни, которые запомнила. Мама в ответ часто улыбалась, слушая дочь, но ей так и не удалось оправиться от болезни. Она умерла, и ответственность за ведение хозяйства легла на плечи Агафьи, а также ее слепой бабушки. Чтобы выжить, им вместе приходилось ходить по окрестностям и выпрашивать деньги, исполняя христианские песни.
Вскоре выяснилось, что пропавший без вести отец Лидии был на самом деле жив, но потерял ногу, и просил возле храма подаяние. Лидия узнала отца около храма, но притворилась, что его не знает, так как при наличии кормильца ее могли отчислить из приюта. Андрей Лейкин после возвращения с фронта вскоре женился, но детей к себе не забрал, так как не мог их прокормить. В конце следующей зимы он простудился, заболел воспалением лёгких и скончался в больнице для нищих.
В приюте проявился не только певческий, но и артистический талант Руслановой. Во время уроков рукоделия, которое ей не давалось, подружки выполняли за неё урок, чтобы послушать сочинённые Руслановой истории, по ходу которых кто-нибудь из персонажей ее рассказов обязательно должен был петь.
После приюта девушка стала учиться на мебельной фабрике. Лидия была рада наступившей свободе и самостоятельности. Вид фабричных деталей приводил ее в восторг. Кроме этого ее радовало и то, что девушки, работавшие на фабрике, любили петь. Именно здесь Лидия впервые услышала городские романсы и народные баллады. Во время учебы на фабрике Лидия поняла, что ее призвание – исполнение народных песен. Когда Лидии говорили, что от нее слишком пахнет лаком для дерева, она отвечала: «Вот я вам сейчас запою, и запахнет полем, цветами».
Первый концерт Лидии Руслановой состоялся, когда ей было 16 лет. Лидия выступила перед депутатами Саратова на сцене городского оперного театра. Впоследствии Лидия вспоминала, как после завершения концерта она спросила: «Ну, а теперь что делать?», - получила она ответ от слушателей: «Да все сызнова начинай!». Успех очень воодушевил Русланову, и она продолжила свои выступления. Через некоторое время слухи о выдающихся вокальных данных Руслановой дошли до педагога Саратовской консерватории М.Медведева. Однако Русланова поспешила покинуть консерваторию после того, как узнала, что Медведев хочет сделать из нее оперную певицу. Русланова понимала, что академическая манера исполнения ей не близка, и осознавала, что сила ее исполнения заключается в естественности и непосредственности.
В 1916 году Лидия Русланова отправилась на фронт, где в течение года работала медсестрой на санитарном поезде. Лидия пела для раненых и солдат, которым предстояло идти на фронт. После октябрьской революции Русланова гастролировала по стране. В 1917 году состоялся концерт Руслановой в Саратовском оперном театре. Впоследствии Лидия так описывала свои ощущения: «Лет в семнадцать я была уже опытной певицей, ничего не боялась — ни сцены, ни публики». Вскоре Лидия вышла замуж и родила сына, но в 1918 году муж ее бросил и забрал с собой сына. Некоторое время спустя Лидия предпринимала попытки разузнать что-либо о судьбе своего ребенка, но все они были безуспешными. Много лет спустя Русланова говорила, что она бы с радостью променяла весь свой талант, славу и богатство на то, чтобы хотя бы на одну минуту прикоснуться к родному сыну.
В 1921 году Русланова начала выступать в Москве, а через некоторое время состоялся ее дебют в качестве профессиональной эстрадной артистки в театре под названием «Скоморохи». Концерты Лидии пользовались небывалым успехом, и ее пригласили в качестве солистки в Центральный красноармейский дом. В это время окончательно сформировались ее стиль исполнения, сценическое поведение и подбор нарядов.
Певица была легкой на подъем, энергичной и неутомимой. До 1930-х годов она успела побывать на Урале, Дальнем Востоке и в Сибири. Редко какой артист того времени мог похвастаться таким богатым и разнообразным концертным маршрутом. Если в городе появлялась афиша с ее участием в концерте, то горожане сразу выстраивались в очередь за билетами. Не успевал конферансье выговорить имя певицы, как гром аплодисментов и восторженных восклицаний наполнял зал. По словам Леонида Утесова, имя певицы из собственного превратилось в нарицательное: «Русланова – это русская песня».
В 1939 году во время Советско-финской войны Лидия Русланова вместе с концертной бригадой отправилась на фронт. Она не боялась выступать в 30-градусный мороз, пела в любых условиях - стоя на танке, санях и дрезине. За 28 дней артисты выступили около 100 раз. Домики из фанеры, которые не успевали прогреться походными печками, были такими холодными, что артисты не расставались с ватниками ни днем, ни ночью. Артистам приходилось спать в одежде. Чтобы хоть как-то поддержать дух бригады в таких условиях, люди развлекались игрой под названием «ночлежный дом», когда каждый артист получал какое-либо характерное прозвище. Русланову называли «Лидочкой-стрептоцидом» из-за того, что она постоянно принимала это лекарство, чтобы не простудиться.
В годы Великой Отечественной войны Русланова регулярно выезжала на фронт в составе концертной бригады, в которой кроме нее были Владимир Хенкин, Игнатий Гедройц, Михаил Гаркави и другие артисты. Певица вспоминала: «Боевое крещение приняла под Ельней. Только закончила одну из песен, как над головами появились «юнкерсы» в сопровождении «мессершмиттов». Посыпались бомбы, затрещали пулемёты, задрожала земля от взрывов… Смотрю, никто и ухом не ведёт, слушают, как в Колонном зале. Думаю, и мне не пристало отсиживаться в траншее, да и концерт прерывать негоже… В общем, налёт фашистов выдержала, программу довела до конца».
Артисты за время своей работы на фронте не отменили ни одного концерта. Часто бригаде приходилось выступать в госпиталях, землянках и под открытым небом. До войны Руслановой удалось заработать средства, которые она отдала во время войны на производство двух батарей «Катюш», впоследствии отправленных на Первый белорусский фронт. Лидия всегда стремилась поддержать боевой дух солдат. Многие из них впоследствии вспоминали, что после шуток и смешных рассказов Лидии все бойцы «стонали от смеха». Русланова умела по-настоящему сопереживать. Люди тянулись к ней. Выслушав рассказ о проблемах человека, Лидия всегда стремилась найти выход из сложившейся ситуации.
Слава Лидии быстро разлетелась по фронтам. Однажды на фронте Лидия увидела, как солдаты собрались у потрепанного патефона, слушая ее песни. Она подошла поближе и спросила, кто это поет. Солдаты с удивлением ответили: «Экая ты темнота, Русланову не знаешь». Лидия назвала свою фамилию, но над ней начали смеяться. Тогда певица выключила пластинку и запела песню «Липа вековая…». Солдаты долго перед ней извинялись. В другой раз командование попросило Лидию Русланову спеть на походной радиостанции, и усиленное громкоговорителем пение Руслановой доносилось до противоположной стороны фронта. Немецкие войска прекратили обстреливать позиции русских солдат, и пока Русланова выступала, было проведено перестроение позиций русских войск, которое требовалась для наступления. За этот трехчасовой безостановочный концерт Лидия Русланова была награждена орденом Красной Звезды.
Однажды под Вязьмой к Руслановой в землянку пришли трое солдат, которые попросили певицу спеть им перед разведывательным походом. В нем один из этих солдат был ранен. Когда его принесли, он метался в беспамятстве и постоянно звал маму. Русланова присела рядом и запела колыбельную песню «Зыбка», после чего солдат затих. После этого Лидия ничего не знала о судьбе солдата, но однажды, когда ее бригада выступала на другом фронтовом участке, к певице подбежал боец в гимнастерке, на груди которого была Золотая Звезда, и воскликнул: «Мама! Мама! Я узнал, я помню, это вы мне пели, когда я умирал». Лидия Русланова тогда спросила: «У тебя есть мать?» «Есть, только она в деревне», - ответил солдат, не заметив, что Русланова погрустнела. В третий раз они встретились в районе Сухиничей, где этот солдат снова был ранен. Позже, на концерте, посвященном победе, во время исполнения песни «Степь широкая» Лидия заметила, как кто-то расталкивал толпу людей. Подойдя ближе, этот человек бросился к Руслановой, и она снова узнала того бойца. Он стал офицером, получил множество орденов. Певица подняла его руку и громко сказала: «Смотрите! Вот русский солдат! Умирая, он верил в победу. И он дошел до Берлина. Он победил».
Весной 1945 года Лидия прибыла в Берлин, в котором все еще продолжались бои. На просьбу одного из офицеров о том, что ей нужно лечь, чтобы не быть убитой, Русланова воскликнула: «Да где это видано, чтобы Русская Песня врагу кланялась!». 2 мая 1945 года в Берлине Лидия Русланова совместно с казачьим ансамблем дала концерт у стен рейхстага, продолжавшийся до глубокой ночи. Один из участников ансамбля так описывал свои впечатления: «Сначала запел наш казачий хор, потом Русланова… Ком в горле встал, слёз не сдержать. Но не только со мной такое. Герои, орлы фронтовые, на груди тесно от наград, плакали не стыдясь. И заказывали, заказывали свои песни — кто сибирские, кто про Волгу-матушку…». Чаще всего Руслановой солдаты заказывали песню «Валенки». Для исполнения этой песни певица чаще всего использовала двух гармонистов, однако у Рейхстага ей этого показалось мало. На глаза Лидии Руслановой попался немецкий аккордеон, а среди солдат находился выпускник московской консерватории. Русланова сказала ему: «Ты, милок, сыпь больше мелких ноток, озоруй, соревнуйся со мной. Да встань с табуретки, разверни плечи, пройдись следом за мной. Или не играл в деревне? Не играл, я так и знала. Так учись!».
В мае 1942 года Русланова прибыла во Второй гвардейский корпус, который находился под командованием героя СССР, генерал-лейтенанта Владимира Крюкова. Он был близким другом Георгия Жукова с высшей кавалеристской школы в Ленинграде. Перед войной, когда Крюков находился в командировке, разнесся слух, что Крюков – враг народа. В то время среди комсомольского состава шли массовые аресты, и его напуганная жена отравилась. Когда Крюков увидел Русланову, то сразу в нее влюбился. Он пригласил Лидию после концерта пройтись, и во время прогулки произнес: «Ребенок плачет. Девочка. Показалось, наверное. Нет, правда плачет! У меня дочь в Ташкенте. Совсем маленькая. Так тоскую по ней… И очень волнуюсь – ведь без матери осталась». Неожиданно Русланова произнесла: «Хотите, я выйду за вас замуж?». Владимир обрадовался и стал уверять певицу, что она никогда об этом не пожалеет.
В браке с Владимиром Крюковым Лидия Русланова обрела семейное счастье. Она была старательной и заботливой хозяйкой, сама мыла полы, стирала и гладила белье, пекла вкусные пироги. Лидия с мужем привезли из Ташкента малолетнюю дочь Крюкова Маргариту в Москву, и между матерью и приемной дочерью сразу установились теплые отношения.
Лидия Русланова также отличалась прямотой и резкостью в суждениях. Однажды в 1930 году ее пригласили на правительственный прием, проходивший в Кремле. После выступления певицы ее пригласили к столу, на что Лидия произнесла: «Я-то сыта, вы вот родственников моих накормите в Саратове. Голодают». Сталин, услышав ее слова, назвал певицу «рэчистой». После этого Лидию не правительственные банкеты больше приглашали.
Репутацию резкой женщины закрепил за Лидией Руслановой и другой случай. Русланова посетила один из концертов в качестве зрителя. В ходе концерта состоялось выступление молодой девушки, которая слабым голосом неумело спела русскую народную песню о несчастной любви. Лидия Русланова пришла за кулисы и отчитала певицу: «Песню надо петь, а не шептать! Если голоса нет — садись в зал, других слушай. Конечно, ты про любовь поёшь, тут кричать вроде бы ни к чему, но хоть любимый-то твой признания должен услышать?! И потом, что же ты поёшь, любезная моя? Что же это у тебя вся любовь какая-то неудачная: он ушёл, она изменила, они не встретились… А радость-то где же? А дети-то откуда берутся? И ещё — ты объявляешь: народная песня Сибири! Ты, моя любезная, народную-то песню не трогай! Она без тебя обойдётся, и ты без неё проживёшь! Вот так, моя любезная».
24 августа 1945 года Георгием Жуковым был подписал приказ о награждении Руслановой: «За успешное выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленное мужество, за активную личную помощь в деле вооружения Красной Армии новейшими техническими средствами наградить орденом Отечественной войны I степени Русланову Лидию Андреевну». Но в июне 1947 года постановлением Политбюро ЦК ВКП (б) «О незаконном награждении тт. Жуковым и Телегиным певицы Л.Руслановой и других артистов орденами и медалями Советского Союза» Лидия Русланова была лишена ордена Отечественной войны. Вместе с Руслановой наград лишились ещё 27 артистов, Жукову был объявлен партийный выговор, а его заместитель генерал-лейтенант Телегин был исключён из ВКП (б), уволен из армии, а позднее арестован. В середине 1948 года был раскрыт «заговор военных», был арестован ряд генералов из ближайшего окружения Жукова. В их число входил и муж Лидии Руслановой Владимир Крюков. Он был арестован 18 сентября 1948 года, когда рано утром собирался встречать в аэропорту Внуково с гастролей жену. Почти одновременно с мужем была арестована и сама Лидия Русланова, которая в тот момент находилась на гастролях в Казани.
Фактической причиной ареста Руслановой стало то, что она могла придать широкой огласке причины ареста генералов из окружения Жукова. От генералов следователи требовали дать компрометирующие Жукова показания. Допросы Руслановой могли длиться по шесть-семь часов. Следователи интересовались - в каких отношениях находилась с Жуковым Русланова, на что та ответила: «Мы были хорошими знакомыми. А с мужем они старые сослуживцы. Мы неоднократно бывали друг у друга в гостях, дружили семьями... Когда его понизили в должности и отправили в Одессу, в канун Октябрьских праздников я послала ему телеграмму, которую подписала: «Преданная вашей семье Русланова». А в устных беседах говорила, что считаю его великим полководцем, великим человеком и готова идти за ним хоть в Сибирь!».
В заключении Русланова заболела воспалением легких. Тем временем ее муж подвергался многочисленным допросам, по окончанию которых он был лишен всех медалей и наград, и был отправлен на исправительно-трудовые работы в лагерь на 25 лет. После смерти Сталина в апреле 1953 года Крюков написал в ЦК КПСС письмо: «В Германии мы после войны покупали целый ряд вещей. На каждую вещь имелись счета (в деле их не оказалось). Три машины, обнаруженные у меня, тоже значатся как присвоенные, а на самом деле одна была подарена Верховным Главнокомандующим, на что имелись соответствующие документы; вторая куплена с разрешения Главнокомандующего оккупационными войсками. В акте значится как присвоенная даже служебный «Бьюик» выпуска 1937 года. На все машины имелись документы. В акт внесена как присвоенная мной даже вся казённая мебель в моей служебной квартире в городе Черняховске… Виновен ли я в присвоении трофейного имущества? Да, виновен, но не такого количества, как фигурирует в деле. И уж ни в какой степени не виновна моя жена, которая никакого отношения к этому не имела…». Копию данного заявления Крюков отправил Жукову, ставшему к тому времени заместителем министра обороны СССР. Тот обратился к Никите Хрущеву, который написал членам Президиума ЦК КПСС, что это дело нуждается в пересмотре. Во время пересмотра дела Лидии Руслановой не были найдены материалы, которые доказали бы ее участие в агитации или другой антисоветской деятельности, а также в присвоении государственного имущества. В августе 1953 года Лидия Русланова была освобождена.
В конце августа в 1953 году на волю вышел и муж Лидии Руслановой. За время, проведенное в тюрьме, здоровье бывшего генерала было практически полностью разрушено. Он передвигался медленными, нерешительными шагами, не мог разогнуть спину. Однажды Русланова взглянула в окно и увидела, как ее муж медленно и неуверенно идет по улице, натыкаясь на прохожих. Она пообещала себе переселить страх перед общественным мнением, и вернулась на эстраду. Вопреки ее опасениям, зрители восприняли возвращение Руслановой на эстраду тепло и радушно. Ее первый концерт после освобождения состоялся 6 сентября 1953 года в зале Чайковского. Маргарита Крюкова-Русланова вспоминала: «Мама вышла на сцену, губы ее дрожали. И тут зал поднялся и стоя долго аплодировал. За это время она сумела собраться. И как дала! Запела с такой страстью, как никогда раньше». Желающих послушать Русланову пришло так много, что все они не поместились в зале. Концерт транслировался по радио на весь СССР.
На сцену Русланова по-прежнему выходила только в русских народных костюмах и традиционных украшениях. Ее сценическая коллекция включала в себя огромное количество ярко-вышитых сарафанов, цветастых платков, душегреек и шалей. Из всего этого многообразия певица умела точно подобрать тот наряд, который больше всего нравился публике и наиболее точно соответствовал репертуару. Если в зале были учителя, то она выбирала строгое платье и не использовала украшения. Когда Лидия собиралась выступать в деревне, то она надевала самый яркий и красочный наряд. По словам современников, с помощью национальных костюмов Русланова с легкостью создавала на сцене атмосферу непринужденной открытости, легкости, свободы и выразительности. Каждый ее наряд указывал на то, как душевно близки Руслановой величавость и одухотворенность русской женщины. Выходя на сцену, она величественно кланялась зрителям русским земным поклоном. Русланова была воплощением силы и непобедимости национального духа, выражая его в русских народных песнях.
Лидия Русланова, несмотря на проблемы с сердцем, до самой смерти гастролировала по городам страны. Певица не выносила больничной обстановки. Когда кто-либо интересовался ее самочувствием, Русланова обычно отвечала одним словом: «Шевелюсь». Летом 1973 года Русланова стала участницей эстрадных концертов, проходивших на крупных стадионах. Заключительный концерт Руслановой стал ее триумфом: зрители и поклонники восторженно приветствовали открытый медленно ехавший автомобиль, в котором певица улыбалась слушателям, а через месяц 21 сентября 1973 года Лидии Руслановой не стало. Причиной ее смерти стал сердечный приступ. Позже на сердце Лидии Руслановой были обнаружены следы семи инфарктов, все из которых она перенесла на ногах.
Лидия Русланова была похоронена на Новодевичьем кладбище.