Стреляный калач тёртых воробьёв

Ровно в восемь утра я был на месте, нагруженный вспышками и штативами, а сверху на мне лежал тяжеленный журавль, который я выклянчил у одного из коллег, он был мне жизненно необходим для того, чтобы подвесить на него софтбокс, имитирующий верхний свет. К половине девятого я уже нашёл все нужные мне розетки, и выковырял из бытовки заспанного товарища в спецовке, который назвался местным электриком. Ему совершенно не улыбалось в такую рань менять по моей просьбе перегоревшие лампочки, но я пригрозил, что пожалуюсь на него девочке-рекламщице.

Шоу-балет должен был появиться в девять, и застать меня во всём моём великолепии - неторопливо расхаживающим вокруг стола для блэкджека среди вспышек и софтбоксов, и деловито щелкающим флешметром. Часы пробили девять. К началу шестого сигнала дверь не распахнулась, и никто не вошёл. Ну хорошо, мы подождём...
Я продолжил ходить вокруг стола, и щёлкать своим Секоником. К половине десятого я уже промерил освещённость каждого стула в отдельности, и фона в десяти местах, а также вычислил восемь сочетаний выдержки и диафрагмы, при которых мои модели осветятся вспышками, а фон проработается лампами накаливания, которые вкрутил мой сонный электрический друг. Ещё через полчаса я решил, что вспышки наверное можно и выключить.

Время шло, я ждал, но и в десять кордебалет не появился. Прицокала на тоненьких каблучках девочка-рекламный специалист: - "А что, шоу-балета ещё нет?" - в ответ я молча поднял брови. Выражение моего лица говорило - "А что, вы их здесь видите?" - она покрутилась на месте, деловито шлёпнула телефоном себя по уху, и озабочено убежала. Когда цокот её копытец затих вдали, я опустил брови. Вообще-то мои мимические мышцы позволяют мне держать брови поднятыми сколь угодно долго, но во-первых, после её ухода это выглядело бы глупо, да и мне наверное стоило экономить силы - шестое чувство подсказывало, что всё богатство мимики мне сегодня ещё понадобится.
По традиции единственными часами в игровом зале этого казино был мой сотовый телефон, и звонилка неуклонно сообщала мне, что время открытия казино всё ближе и ближе. Не то чтобы я скучал за манерными мальчиками и потрёпанными девочками, но истекал срок аренды журавля, да и гонорар, какой-никакой, мне всё же хотелось бы получить. А зал нужно было освободить ровно в 13:00, ни минутой позже.

Вскоре знакомый цокот раздался вновь. Я заранее привёл брови в рабочее положение, просто чтобы она ещё раз не спрашивала. Она всё так же грела ушко телефоном, и виновато улыбалась - "Подождите ещё немножко, пожалуйста!" - я кивнул выражая своё согласие . Она вновь уцокотела, и мы остались вдвоём с барменом, которого как и меня вызвали на работу ни свет ни заря, чтобы он смешал коктейли, необходимые для фотосъёмки. Он, так же как и я, совершенно не выспался. Я кожей чувствовал, что он меня тихо ненавидит. Я ненавидел его в ответ - мне просто больше нечем было заняться. Время тянулось медленно. Мимо прошла уборщица со шваброй. Бармен сомнамбулически перетирал бокалы. Я глянул на часы, и понял, что шесть постановочных кадров, назначенных на сегодня, я отснять никак не успею. Возникла мысль проникнуть раздражённым голосом в ушко рекламодевочки через её телефон. Но что она может сделать? Так что я не стал звонить, и просто остался ждать.

В начале первого появилась первая кордебалетчица, причём она выглядела так, словно спала сегодня даже меньше меня. Переодеваться она и не думала, вместо этого она села к барной стойке, властелин коктейлей сделал ей кофе, и она принялась неторопливо уничтожать длинную сигарету. Я демонстрировал невероятную выдержку, и наблюдал всё это молча. Я уже точно знал, чем всё это закончится, как в ближайшей перспективе, так и в далёкой.

Вскоре одновременно пришли оба манерных, помню я ещё подумал - может они живут вместе? Я бы не удивился. Затем дверь впустила ещё парочку тружениц канкана. Бармен вновь сварил кофе. Короче, когда они наконец облачились в костюмы, съёмочного времени у нас оставалось не более двадцати минут. Я рассадил их для первого кадра, включил вспышки, и ещё раз промерил свет. Одна из девочек немедленно устала ждать, надула натруженные губки, и раздражённо спросила - "Мы скоро начнём?". Стреляный воробей во мне уже ни в чём не сомневался, так что я громко и невежливо заржал, и ответил - "Мы уже скоро закончим!". После этого я заглянул в стоявший на штативе аппарат, ровно два раза нажал на спуск, и громогласно объявил, что все свободны. Несколько опешившие барышни медленно сползли с высоких стульев, и всё ещё сомневаясь в том, что я не пошутил, шурша подолами удалились. Бокалы с коктейлями они забрали с собой. Мальчики провихлялись за ними вслед.

Вы спросите, зачем я сделал те два кадра? Всё дело в том, что начинать съёмку уже не имело смысла, ведь мне изначально было поставлено жёсткое условие - закончить работу к часу дня. Но тем не менее, мне хотелось сделать пару кадров, просто чтобы проверить выстроенную световую схему - уж очень долго я над ней старался, тем более плёнка - это вам не цифра, на которой всё сразу видно, она всегда непредсказуема, и опыт никогда не бывает лишним.

После ухода тружениц танцпола, я начал неторопливо скручивать шнуры, и укладывать штативы. За моей спиной послышался цокот. Её милое личико выражало глубочайшую опечаленность тем, что я так бездарно просрал своё утро. На нём просто крупным шрифтом было написано, что она за меня очень страдает. Я не стал ей подыгрывать, и моя рожа была максимально бесстрастна. Девочка начала говорить о том, как она сожалеет о том, что так получилось, и о том, что она понятия не имеет о том, кто именно не предупредил шоу-балет о съёмке, (хотя лично я думаю, что это была именно она), затем очень искренне извинялась, и лопотала что-то ещё, но я прервал её вопросом - "А когда мне заплатят?".
Её бровки поползли вверх - "Но вы же съёмку не сделали?!" - в ответ я показал, как нужно поднимать брови правильно - "Неужели? То есть это я виноват в том, что съёмка не состоялась?" - собеседница не нашлась, что ответить, и я продолжил - "Может быть мне заплатят за потраченное время?" - она замялась, потупила глазки, и промямлила - "У нас на это нет бюджета.." Делать было нечего, нужно было сказать ей правду. Я опечалено нахмурился, и произнёс - "Ну, тогда мы с вами наверное вряд ли сможем продолжить наше сотрудничество!" В ответ она ещё что-то пискнула, но я уже её не слушал, свернуть оборудование нужно было ровно к часу, не хватало ещё, чтобы меня обвинили в том, что я задержал открытие казино!

Спустя пару дней она мне всё же позвонила, и сообщила, что начальство решило меня облагодетельствовать, выкупив у меня те две фотографии, которые я сделал, и предложила мне за них примерную стоимость двух чашек эспрессо в их лобби-баре. Я с наслаждением отказался.

В те времена я был уже достаточно тёртым калачом, и прекрасно понимал, что с таким заказчиком никаких дел иметь не стоит. Позволишь им нагнуть себя один раз - немедленно попадёшь в кабалу! Кабала фотографа - это когда работа сделана, а денег не заплачено. Тебе вроде как и потраченного времени жаль, и гонорар терять не хочется, а клиент, чувствуя свою безнаказанность, уже просто вертится на пузе, изобретая массу придирок к твоим фотографиям, лишь бы помурыжить тебя ещё хоть немного.