Удивительные истории о подвигах, трагедиях и непобитых рекордах русских путешественников XX века (12 фото)
Среди людей-оленей
Участники Лопарской этнографической экспедиции в селе Ловозеро. 1927 год. Слева направо: В.В. Чарнолуский, Ф.Г. Иванов-Дятлов, Д.А. Золотарев
Когда отгремела Первая мировая и революция, Владимир Чарнолуский поступил в петроградский Географический институт, после окончания которого он на 11 лет (1927–1938) уехал изучать советскую Лапландию. В своих воспоминаниях он описал это так: «Я хотел почувствовать эту землю собственными ногами, увидеть собственными глазами, собственными ушами услышать предания саамского прошлого».
Исследователь рассудил логично: нужно забыть, что он ученый, и превратиться в представителя этого народа. Поэтому он стал ходить в их национальных одеждах и вести себя так, как мужчина-саам.
Лишь спустя несколько лет, когда саамы все-таки признали Чарнолуского своим, один из стариков разоткровенничался: «Олени — вся наша жизнь. Мы едим их мясо и носим одежду из их шкур, простеганных их сухожилиями, их шкурой укрываемся во сне, из их костей делаем орудия труда, их жиром освещаем куваксы. Мы только выглядим по-разному, а кочуем по тундре одинаково. Как же нам не быть оленями? Сам подумай — убивая оленя, я переливаю его кровь в свою. Его мясом живу. Мои дети существуют благодаря мне, а я — благодаря оленю. Значит, мы братья по крови. Мы — люди-олени».
Этот же старик (его на русский лад звали Ефим Андреевич) показал Чарнолускому мертвый иокангский сейд (камень), который до него не видел еще ни один чужестранец. Дело было в том, что, по поверьям саамов, духи-сейды не выносят шума и всячески стараются его избегать. Однажды вблизи этого святилища начали шуметь, появился старик с длинной бородой и посохом. Он пригрозил им людям, а потом растворился в воздухе. А камень с тех пор пуст. Дух ушел оттуда.
Эти легенды до Чарнолуского не слышал ни один чужой человек и, скорее всего, не услышал и после него.
Закончить свои исследования ему тогда не удалось. В 1937 году в СССР начались репрессии, которые коснулись и саамов. Владимир Владимирович как мог защищал народ и пострадал сам. Сначала пять лет его держали в лагере для политических заключенных, затем частично оправдали и отправили еще на некоторое время в трудармию.
Лишь в 1961 году он смог вновь посетить Кольский полуостров. Но лопари сильно изменились — коллективизация, колхозы и насаждение коммунистических идей не прошли бесследно. Более того, некоторые сказки и легенды оказались забыты аборигенами. И они были бы утрачены безвозвратно, если бы их когда-то не записал в свой блокнот ученый. В 1962 году издал книгу «Саамские сказки», которая и по сей день остается главным исследовательским трудом о Кольском полуострове.
Умер он в 1969 году, успев написать еще несколько книг, посвященных самобытному народу людей-оленей.
«Человек с железным оленем»
Путешественник, велогонщик Глеб Травин
Такое название носит документальная повесть Александра Харитановского, в которой, помимо описания маршрута Глеба Травина, есть и воспоминания очевидцев этого фантастического велопутешествия.
В 1929 году Травин отправился в путь по границе СССР на велосипеде. И в общей сложности накрутил педали на более чем 40 000 км (встречающаяся цифра в 85 000 неверна — это были его расчеты по кругосветному путешествию).
В путь Травин отправился налегке. Компанию ему составили американский велосипед Princeton 404, фотоаппарат Kodak, трико и легкая куртка. Теплые вещи Глеб не стал брать принципиально, поскольку рассчитывал на свое богатырское здоровье и профессиональную закалку. Даже шапка — и та попала в опалу. Ее заменили длинные густые волосы. А съестные запасы Травина составляли шоколад и галеты.
Понимая, что с каждой минутой риск попасть «в объятия» гангрены увеличивается, Травин попросил нож. А потом прямо на глазах ошарашенных людей отрезал себе большие пальцы на ногах
Во время своего путешествия Травин придерживался жесткого графика: за рулем велосипеда он проводил порядка десяти часов, ел и пил лишь два раза в день (в 6 утра и в 8 вечера). Питался тем, что сумел раздобыть. А спал там, где его застигла темнота, причем на голой земле или в сугробе.
Конечно, в пути он не раз и не два был на волосок от гибели. Например, однажды ночью он буквально вмерз в ледяной саркофаг. Спасли его наличие ножа на поясе и привычка спать, скрестив руки на груди. Кое-как Глеб сумел выбраться, но вот его одежда пострадала сильно. Особенно сапоги — их подошва осталась во льду.
Без малого сутки Травин крутил педали босыми ногами на лютом морозе, но все же сумел добраться до поселения ненцев и буквально упал в первый же попавшийся чум. Пальцы ног к тому времени были уже сильно обморожены. Понимая, что с каждой минутой риск попасть «в объятия» гангрены увеличивается, Травин попросил нож. А потом прямо на глазах ошарашенных людей отрезал себе большие пальцы на ногах. И ненцы, конечно, подумали, что к ним в жилище заявился всесильный дух. А по сарафанному радио вскоре все кочевые оленеводы узнали, что по их земле черт катается на железном олене.
Однажды его попытался убить шаман одного из стойбищ. Как потом оказалось, под обликом шамана скрывался главарь банды, бывший белогвардейский офицер… Бывали, конечно, и забавные случаи. Так, например, в Душанбе его тоже посчитали чертом. Дело в том, что Травину потребовалась нарукавная повязка с надписью: «Путешественник на велосипеде Глеб Травин» на таджикском языке. Как оказалось, велосипедов у таджиков почти не было, соответственно, и слово в речи отсутствовало, поэтому его назвали шайтан-арбой — «чертовой телегой». Кстати, так же потом называли велосипед и в Самарканде.
В августе путешествие по границе Союза завершилось. Выехать за пределы страны ему не позволили. Когда Травин вернулся на Камчатку, ему подарили вымпел и значок ГТО. А различные авторы документалок называли его исключительно «никчемным героем». Глебу Леонтьевичу ничего не оставалось, как остричь волосы, которые он не стриг всю поездку, и вернуться к жизни «как все». Не стало Травина в 1979 году. К тому времени о его достижениях уже почти никто и не помнил.
Не так давно питерские велосипедисты попытались проехать по его маршруту — не получилось. Тогда поползли слухи о том, что на самом деле Травин вообще не путешествовал. Мол, все это просто, как сейчас говорят, фейк, обман. И если бы не записи Харитановского с воспоминаниями очевидцев путешествия, то любой турист мог бы поставить под сомнение достижение Травина.
«Махай в четыре весла»
Уроженец Липецка 27-летний Евгений Смургис после окончания педагогического института по распределению отправился в поселок Тулпан Пермской области. Поскольку этот населенный пункт стоял на берегу реки Колва, многие ученики в школу приплывали на гребневых лодках.
Но однажды (на дворе был 1965 год) Евгений увидел старушку, которая на лодке с козой и стогом сена бодро гребла против течения. Эта картина Смургиса, что называется, добила. Ему самому захотелось во что бы то ни стало отправиться в путешествие на лодке.
Евгений за 710 дней умудрился пройти на лодке 48 000 км! Такое до сих пор не могут повторить даже те путешественники, которые гребут по океанам.
Через два года его первая лодка была готова. Смургис назвал ее «Мах-4», что означает «махай в четыре весла». Дождавшись весны, он вместе со своим другом Валерием Лютиковым отправился в первое весельное путешествие. 12 августа лодка с путешественниками «всплыла» у центрального липецкого пляжа. Евгений и Валерий прошли по Каме, Волге, Дону и Воронежу, отмахав веслами 4500 км.
Отточив навыки по направлениям Липецк — Рига и Рига — Волгоград, а также Волгоград — Гурьев и Гурьев — Оренбург (компанию ему составил Виктор Попов), Евгений Павлович усложнил свои «турпоходы». Потом он отправился покорять «трудные» реки: Обь, Енисей, Иртыш, Амур, Ангару и другие.
Вообще во время своих хождений по рекам Смургис сумел установить два мировых рекорда, которые не побиты до сих пор. Так, он стал первым человеком в истории, сумевшим на гребной лодке выйти в Карское море. При этом он был в гордом одиночестве. Второе достижение еще более впечатляющее — Евгений за 710 дней умудрился пройти на лодке 48 000 км! Такое до сих пор не могут повторить даже те путешественники, которые гребут по океанам.
Та самая его первая лодка теперь хранится на Дальнем Востоке, в краеведческом музее имени В.К. Арсеньева. На второй лодке (построенной уже по специальному заказу на заводе «Пелла») он отваживался на покорение северных вод и даже на кругосветки. Порой компанию ему составлял сын Александр.
Евгений погиб в 1993 году во время кругосветного плавания. Из Лондона он направился в испанский порт Кадис, оставив в столице Англии своего сына. Как оказалось, это решение спасло парню жизнь. В Бискайском заливе Смургиса настиг шторм…
Частично уцелевшая от этого шторма лодка сейчас находится во французском морском музее Ла-Трамблада. К ней прикреплена табличка, где сказано, сколько километров намотал путешественник по рекам и морям.