«Он Пушкина убил!» (6 фото)

"Да нам плевать, каким он был, какую музыку любил, какого сорта кофий пил…Он Пушкина убил!", - писал Леня Филатов.
Проживи Пушкин чуть дольше, хотя бы год, у нас с вами была бы его фотография. Но увы... Фото убийцы поэта имеется, снимки жены и детей Александра Сергеевича тоже.

Эта фотография Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской сделана незадолго до ее смерти, в начале 1860-х. Она благополучно вышла замуж второй раз, родила еще троих детей, которые всю жизнь дружили с братьями и сестрами от первого брака матери.

Мария Александровна Пушкина, старшая дочь Александра Сергеевича. Та самая, послужившая Толстому прообразом Анны Карениной – не характером, а только внешне. Он сам признавал, что списал свою Анну с нее.
Мария прожила дольше всех, умерла уже при Советской власти, в 1919 году. От голода.
Незадолго до кончины ее сестра Анна Арапова (дочь Натальи Николаевны от второго брака с Ланским) обратилась за помощью к своей знакомой баронессе Врангель с просьбой не бросать в беде дочь великого поэта, последнюю из оставшихся в живых детей Пушкина. Баронесса Врангель, известная своей благотворительностью, написала письмо Луначарскому.

Нарком просвещения направил к Марии Александровне работницу Наркомсобеса для обследования "степени ее нуждаемости". Наркомсобес, "учтя заслуги поэта Пушкина перед русской художественной литературой", назначил пенсию, но первая сумма пошла уже на похороны Марии Александровны.
Сестра Пушкиной, Анна Арапова, просившая баронессу Врангель о помощи, умерла в том же 1919 году от истощения.

Правнучка поэта Наталья Сергеевна Мезенцова говорила: "Ну в какой бы еще стране мог быть такой министр культуры, который дал роскошный особняк босоножке Дункан и при этом оставил в нищете дочь Пушкина?"

В последние годы Мария Александровна Пушкина чуть ли не ежедневно приходила на Тверской бульвар к памятнику отца. Многие москвичи обращали внимание на одинокую, всю в черном старушку, часами сидевшую около памятника на скамейке.

Она приходит каждый день сюда
И на Тверском бульваре неподвижно
Сидит по – старчески, и давние года
С ней подолгу беседуют чуть слышно.
Воспоминанья стареньким платком
Ей согревают согнутые плечи.
Сюда она приходит постоянно
С гвоздикой алой в сморщенной руке,
Дочь Пушкина – любимица Мария.
“Как Машка?” - в письмах он писал о ней.
Она цветок положит на гранит,
Потом в сторонку сядет незаметно
О чем так долго, так заветно
С отцом великим говорит?
Во всей России знать лишь ей одной,
Ей, одинокой, седенькой старухе,
Как были ласковы и горячи порой
Вот эти пушкинские бронзовые руки.
Она встает. Пора идти к себе в квартиру,
Уходит. Растворяется в толпе
Неторопливо, молча, безымянно…
Николай Доризо