Воин в красной накидке. Евгений Родионов (7 фото)

...18-летнего Евгения Родионова, вместе с еще тремя солдатами, взяли в плен в ночь с 13 на 14 февраля недалеко от селения Галашки. Ребята, всего за месяц до того прибывшие в расположение части из Калининградской области, несли караульную службу на чечено-ингушской границе. Открытый КРП (контрольно-регистрационный пункт) находился метрах в двухстах от заставы. Маленькая будка — без связи и света, без какой-либо огневой поддержки — на единственной в горах "дороге жизни", по которой перевозились оружие, боеприпасы, пленные, наркотики... Из подъехавшей машины "скорой помощи", которую пограничники остановили для проверки, внезапно выскочили "санитары" в камуфляже — более десятка вооруженных до зубов чеченцев. Этим головорезам не составило особого труда справиться с еще необстрелянными юнцами. Хотя, вспоминает, Любовь Васильевна, "даже спустя две недели после этого происшествия снегом не до конца засыпало пятно крови на дороге. Видны были там следы борьбы — что не как цыплят их покидали в машину...". Мать считает, что ребята пострадали во многом из-за халатности офицеров.

А затем начался плен. "Плен испокон веков считался самым страшным, что может случиться с человеком. Плен — это неволя, это издевательства. Жизнь показала, что чеченский плен — это самое страшное, самое нечеловеческое, изуверское, что вообще может быть на свете...", — говорит Любовь Родионова.

"Мама, от судьбы еще никто никогда не ушел. Я могу выйти на дорогу, и меня задавит машина. Тебе что, от этого будет легче? А плен... плен — это уже как повезет..." - говорил сын перед прощанием матери.

А она, как только узнала, десять месяцев искала Женю по всей Чечне. "Мне пришлось пройти все муки, все круги ада, какие только есть на земле, какие только мог придумать человек. Видно, Господь меня водил по тем дорогам, где я ходила и не подорвалась, хотя мин там было больше, чем камней. Видно, Он меня защищал от бомбежек, не дал мне возможности погибнуть, посчитал, что мой долг, долг матери — найти сына, похоронить его в родной земле; похоронить так, как хоронили наши деды и прадеды, по христианскому обычаю, с преданием земле. Это я только сейчас все поняла, а тогда, когда ходила по военным дорогам, я только молча молилась Господу..."

Чеченские головорезы убили Евгения Родионова 23 мая 1996 года - в праздник Вознесения Господня, в чеченском селении Бамут. В день смерти у Евгения был День рождения — ему как раз исполнилось 19 лет. Мать немного не успела — тогда она была в каких-то семи километрах от места казни. И российскими войсками Бамут был взят — на следующий день.

О смерти сына мать смогла узнать лишь в сентябре. Чтобы найти тело Евгения и потом вывезти его, вместе с другими погибшими товарищами, на родину, — ей пришлось заложить собственную квартиру. Множество фотографий сына раздавала Любовь Васильевна чеченским посредникам, надеясь узнать хоть что-то. За бешеные деньги один из чеченцев согласился указать место захоронения.

"Когда я приехала в конце февраля, рядовой солдат, живой, стоил 10 миллионов. В августе рядовой солдат, живой, стоил 50 миллионов, когда они уже были в роли победителя. У Мелиховой за ее сына просили 250 миллионов, потому что он офицер. Была уже ночь, когда я с саперами украдкой при свете фар раскапывала яму, в которую бросили тела четверых ребят. Я стояла и только молилась, чтобы среди них не было Жени. Я не могла, не хотела верить, что его убили. Доставали останки — одного, потом другого. Я уже узнала его сапоги, стоптанные так, как снашивал только он, но все говорила: "Я не поверю, если не найдете жениного крестика". И когда кто-то крикнул: "Крестик, крестик!", — я потеряла сознание."

...Убийцей Евгения Родионова оказался Руслан Хайхороев. В конце концов он сам в этом признался — это признание буквально выпытала у него мать, в присутствии иностранного представителя ОБСЕ Ленарда: "У сына был выбор, чтобы остаться в живых, - сказал Хайхороев. — Он мог бы веру сменить, но он не захотел с себя креста снимать. Бежать пытался..." (Хайхороев вместе со своими телохранителями был убит во внутричеченской бандитской разборке 23 августа 1999 года — ровно через три года и три месяца после гибели Евгения Родионова.)

По возвращении Любови Васильевны домой, на 5-й день после похорон, скончался отец Евгения, не отходивший от могилы сына, — у него не выдержало сердце

"Мы знаем, что это были долгие, страшные страдания, которые можно сравнить, наверное, только со страданиями великомучеников, бывшими в самые древние времена, когда их расчленяли, обезглавливали, подвергали самым изощренным пыткам, но они свидетельствовали перед миром, что и душа, и тело причастны Кресту Христову, победе Божией, Воскресению Его" (о.Александр Шаргунов, из проповеди на панихиде в день памяти Евгения Родионова).