Откуда есть и пошёл странный термин «миномёт» (8 фото)

Военные термины должны быть чёткими и конкретными, но порой они загадочны и запутанны. Так, например, во многих странах существуют кавалерийские дивизии без единой лошади в штате. Весьма загадочным русским военным термином является слово «миномёт», которое к минам никакого отношения не имеет.

Во время ВОВ прославилась реактивная система залпового огня (РСЗО), которую в просторечии привыкли называть «катюшами». Официально же они по документам проходили как «гвардейский реактивный миномет».Странное название, не правда ли?

Привычное понимание «мины» — это такой боеприпас, который закладывают в землю и он потом взрывается по сигналу или при нажатии. Казалось бы, причем тут ракеты? Это же недоумение можно отнести и к обычным минометам. Почему то, чем они стреляют называется на русском «минами»? Причем тут мины вообще? Ведь технически миномет — это типичная артиллерия, стреляющая снарядами.

Артиллерийская терминология и типология сложилась как минимум еще в 19 веке, когда орудия в соответствии с назначением и конструкцией разделились на три вида:

— мортиры, стреляющие почти вверх, по очень крутым траекториям (угол больше 45 градусов)

— гаубицы, ведущие навесной огонь (20-45 градусов)

— пушки с их настильной стрельбой прямой наводкой (до 20)

Таким образом, технически правильное артиллерийское название миномета — «мортира». Собственно, в англоязычных странах его так и называют — «mortar». Немцы называют миномет — «Mörser». Французы — le mortier. С ними все понятно. Это слово, кстати, означает «ступка», поскольку древние мортиры были больше всего похожи на нее.

В случае русского названия тут кроется интересная история, длинная цепочка из случайных и закономерных военных событий, лингвистических заимствований и изобретений.

Итак, после распространения пороха на поля битв позднего Средневековья пришли «мины» — заряды пороха, которые скрытно закладывали в ходы, прорытые под стены вражеских крепостей. Само слово mine на французском означает «подкоп». Это было очень эффективное оружие против наземных мощных укреплений и оно естественным образом перекочевало и в войны на море, в виде морских мин.

Морские мины так же быстро стали грозой военных кораблей, позволяя топить сколь угодно защищенные плавучие крепости. В самом деле — дыра в днище это гораздо неприятнее, чем дыра в палубе или надстройке.

Отсюда военная мысль пришла к следующему логичному шагу — а что если эти страшные мины можно было бы запускать под водой во вражеский корабль? Так во второй половине 19-го века появились «самодвижущиеся мины Уайтхеда», они же торпеды по-современному. Ими очень быстро обзавелись флоты ведущих стран мира.

В русском же флоте решили пойти еще дальше: а что если этими минами стрелять, как из пушки? Пусть они пролетают большую часть по воздуху, падают в воду и бьют в корпус вражеского корабля уже под водой. Такими метательными минами были вооружены так называемые «миноноски».

Метательная мина не имела двигателя как торпеда, поэтому была легче и лучше подходила для малых кораблей. С такими миноносками Россия вошла в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Одним из ее ключевых эпизодов стала многомесячная осада японцами русской крепости и военно-морской базы Порт-Артур на Корейском полуострове.

Защитники крепости были лишены нормального снабжения и стали испытывать нехватку снарядов, особенно для гаубиц-мортир (да и их было немного). А в условиях той позиционной, траншейной войны каждое орудие, умеющее стрелять навесом — было на вес золота, поскольку японцы, как кроты копали свои норы и подбирались к фортам практически вплотную. В то же время на флотских складах лежали без дела те самые метательные мины и сами пусковые трубы — боезапас для миноносок.

Голь на выдумку хитра — корабельные пусковые трубы с метательными минами стали использовать как гаубицы, чтоб палить по японским траншеям.

Идея быстро прижилась и развилась в различные импровизированные орудия, которые и стали прообразом современных минометов: в ствол пушки вставляли оперенный снаряд с шестом и заряжали снизу гильзой. Получились странные, но эффективные орудия, которые по-привычке продолжали называть минометами.

В дальнейшем конструкции минометов (на западе — «мортир») продолжали повсеместно совершенствоваться и превратились в то, что мы сегодня называем «минометом» — трубу на плите с подставкой.

С 30-х годов такие конструкции так и служат в военном деле до сих пор.Тогда же, в 30-х у нас начались опыты с созданием реактивной артилерии. Изначально эти реактивные снаряды испытывались с одиночных пусковых станков на подставке, да и по виду были здорово похожи на минометные мины благодаря оперению. Поэтому когда возник вопрос, как их называть, причем, чтобы враг не догадался — решили остановиться на «реактивном миномете».А что же мортиры, так и исчезли из современной русской терминологии?

Нет, мы можем лицезреть их работу несколько раз в год на больших салютах. Вот эти салютные установки и состоят как раз из мортир, это их общепринятое название.