На обочине: другая Америка в объективе фотографа-панка Майка Броди (45 фото)

Майк родился в 1985 году во Флориде. В интернете он больше известен как The Polaroid Kidd. Его фотографии — это история несуществующей страны внутри США, которая населена теми, кого американская мечта выбросила на обочину, теми, кто всегда в пути, для кого жизнь — непрекращающийся поиск и движение (часто в направлении, известном только им).
У этих людей свое понимание счастья, мало схожее с «гамбургерами» республиканцев и демократов. Им не надо возвращаться домой, потому что их дом всегда за спиной, а все, что им нужно, помещается в груди. Фотограф лишь предлагает вам посмотреть в глаза этих путешественников.
Для Майка эти люди гораздо интереснее идеально выбритых обитателей городов — всех этих потухших рабских существ, чья жизнь — это ксерокс, телевизор и blow-job после работы в успешной корпорации. Его фотографии призывают нас освободиться от шаблонов в голове.
Во время путешествий с Майком всегда был его друг Polaroid SX. «Я люблю полароиды. Каждый, кто думает, что ему жизненно необходимы все эти современные штучки, пусть приходит на мою выставку», — говорит Броди

Я родился в городе Меса, штат Аризона, в 1985 году. Я никогда не видел Большой каньон. Моя бабушка водила фуры, а дедушка любил гоночные машины. Бабушка умерла от рака, она давала мне выщипывать свои волосы. Дедушка однажды дотронулся до моего члена, больше я его не видел.

Мой папа говорил, что был обкуренный, когда женился на маме, говорил, что «трахал сотни сучек». Однажды он вылетел из машины, пробил головой лобовое стекло и выжил. Он дрался с пятью полицейскими у нас на кухне, вся дверь моей спальни была в следах от «черемухи». Папа сел в тюрьму.

Я влюбился в девочку по имени Сабрина, и один раз мы вместе ели мороженое, одной ложкой. На ней были ярко-розовые колготки. Ее мама дружила с моей мамой. Она стала наркоманкой. Я видел, как ее мама продает кольцо за дайм. Я думал, что она продала его за десять центов.

Я не видел Сабрину много лет, а потом как-то случайно столкнулся с ней. У нее была черная губная помада, она была готом. Она дала мне свой телефон, но я так и не позвонил. Во втором классе меня застукали за мастурбацией прямо на уроке.

В четвертом классе я занял первое место на конкурсе сочинений. Классный руководитель научил меня, что носить одни и те же штаны две недели подряд — это нормально, это стало моим принципом. В пятом классе я начал носить очки. В седьмом классе я написал слово KORN на костяшках, как название группы, с перевернутым R. Я так сделал только потому, что увидел надпись на пальцах у другого парня.

В 1996-м мой папа вышел из тюрьмы и отвел меня на фильм «Смерч». Он украл велик BMX и подарил его мне на день рождения. Пришлось возвращать.

У моей мамы был парень, который водил ее на нудистские пляжи; у нее был парень, который сломал ногу, когда прыгал с парашютом; у нее был парень, который говорил, что он морской пехотинец, что он выступал на Тур-де-Франс, что на свадьбу у нас будут фиолетовые костюмы. Он врал — пошел он на х**. Я видел, как мама целуется с мексиканским бродягой. Мне бы хотелось, чтобы у моей мамы сейчас был парень.

Мама плачет, если я вспоминаю только плохое — например, когда папа пришел домой, а изо рта у него пахло бензином, потому что он отсасывал его для своего красного El Camino 2. Мама возродилась в вере, так что и я возродился. Меня крестили, полностью одетого, и я начал верить в Бога. Мама бросила пить.

Мама тяжело работала: она подтирала старикам задницы и убирала у них дома. Я ей говорил, что буду подтирать ей задницу, когда она состарится; она говорила, что лучше сдохнет.

Папа опять сел в тюрьму — на девять лет. Я навещал его четыре раза и один раз плакал. Мы с мамой и братом Джейком переехали во Флориду, когда мне было пятнадцать. От яркого белого песка болели глаза. Я устроился на работу — паковал продукты в магазине. В школе я занял первое место на конкурсе рисования и первое место на соревнованиях BMX. Я паковал продукты и катался на велике.

Девчонки мне не нравились, но потом я встретил Саванну. Она была панком. Она лишила меня девственности; мне было семнадцать. Мы пытались заниматься сексом на раковине в ванной, и она отломилась от стены. Я наврал маме про то, как сломалась раковина. Саванна научила меня водить машину и отвела на мой первый панк-концерт. Меня уволили с работы, я бросил школу в 12-м классе и перестал верить в Бога.

Меня арестовали за граффити. Подруга отдала мне фотоаппарат Polaroid, который я нашел у нее на заднем сиденье машины. Я сфотографировал ручку своего велика, и получилось потрясающе, так что я стал снимать. Парень по имени Гейб набил мне первую татуировку, я сел в поезд и уехал в Джексонвилл.

Я переехал в Филадельфию и жил с андерграундной рок-группой. Вернулся во Флориду.

Летом, в самую жару, я вскочил на поезд, который шел в Новый Орлеан, и фотографировал там девчонку по имени Али. Она была очень красивая. У нее на руке была татуировка. Через три дня по Новому Орлеану ударил ураган. Этого я не фотографировал.

Я поехал в Сан-Франциско и там дал какому-то мужику взять мой член в рот, но я не голубой. Я сфотографировал его на свой Polaroid.

Я фотографировал Монику с ее птицей, и она познакомила меня с Полом. Полу нравится то, что я делаю.

Я переехал в Филадельфию и сделал себе на руке татуировку, как у Али. Потом я сфотографировал парня, которому понравилась моя татуировка на руке. Я ему сделал такую же; может, кто-нибудь потом сделал себе татуировку, как у него.

Polaroid перестал снимать, и я купил себе Nikon за 150 долларов. Я проехал на поездах 50 000 миль и сделал 7000 фотографий. Я занял первое место и выиграл 10 000 долларов на фотоконкурсе. Деньги я отдал маме.

Я стал известным в интернете.

Я удалил свой сайт, перестал фотографировать, опять пошел учиться, стал механиком подвижного состава.

Я бросил работу механика, но узнал, как работают дизельные локомотивы. Опять начал фотографировать.

Пол познакомил меня с Джеком. Джек уже тридцать лет издает книги. Он печатает сборник моих фотографий. Я не думаю о том, чтобы разбогатеть, но хочу заработать миллион долларов.

Я не хочу быть знаменитым, но надеюсь, что мою работу запомнят навечно. Я не уверен, что хочу, чтобы кто-нибудь это читал.