Дыши, дорогая: мужчины о своем участии в родах

Станислав, 29 лет:
Моя мама была категорична: «Нечего тебе там делать!» И теща ей вторила: «Даже не думай!» Знакомые женщины говорили: «Когда я рожала, я не хотела, чтобы мой муж был рядом». Так я решил, что мне это совершенно не нужно.

Но я провинился перед женой, и мне хотелось, чтобы она об этом раз и навсегда забыла. Мы заключили в буквальном смысле сделку: я иду на роды, а она забывает о том, что произошло.

Один раз я сходил с женой в женскую консультацию на занятия с психологом — там я был единственным мужчиной. Нам рассказывали, как проходят роды, чем можно помочь жене, какие упражнения облегчат процесс. Я заранее сделал флюорографию и сдал анализы на ВИЧ.

В день родов жена разбудила меня в шесть утра — у нее отошли воды. Мы собрались и поехали в роддом № 20. В восемь мы приехали в больницу, жену забрали и стали готовить к родам. Нам сказали, что партнерские роды на бесплатной основе возможны только при наличии свободного бокса. В десять мне сообщили, что свободный бокс есть, и пригласили туда. Я был с женой до пяти вечера, пока она не родила.

Мы не хотели кесарево. Также жена считала, что во время родов нельзя кричать (якобы ребенок слышит крики и пугается).

Мы смеялись, шутили, были в хорошем настроении. Единственное, о чем мы пожалели, — что не взяли с собой музыку. Кино там не нужно, но музыку можно было включить.

Мы заранее договаривались, что я выйду, когда начнутся потуги (чтобы, как говорят, не нарушить свою психику). Я попросил акушерку: «Вы мне скажите, когда финальные потуги начнутся, чтобы я ушел». А она мне: «Ты что, дурак, что ли? Самое интересное начинается!» Я удивился и решил остаться.

У меня нет проблем при виде крови. Акушерка сказала встать за плечом жены и смотреть оттуда. Но я не удержался и все равно заглянул «туда»: увидел, как появилась макушка ребенка.

Обычно я плохо запоминаю события. А наши роды я могу вспомнить в деталях, и у меня мурашки бегут по коже! Я четко помню обстановку родового бокса, как спускался по лестнице, выходил в коридор. В моих воспоминаниях нет ничего противного — ни крови, ни слизи. Это все мелочи по сравнению с той эйфорией, которую я испытал, когда мне дали на руки только что рожденную дочку. Я был одним из первых, кто взял ее на руки! Такой инопланетянин появился на свет. Это было очень круто!

Мы однозначно решили, что следующие роды будут партнерскими, — даже не из-за того, что я испытал, а потому что я был рядом. Для этого и нужен мужчина: чтобы быть рядом, чтобы жена чувствовала присутствие и понимала, что все будет хорошо.

Если поднимать вопрос о присутствии мужчины на родах, то нужно говорить об устройстве семьи. Мужчина — это тот стержень, на котором все держится. Поэтому его уверенность — это залог успеха и процветания всей семьи. Это мое мнение, и оно мне помогает. Когда я уверен, моя жена спокойна. Тем более что во время родов она была в таком состоянии, что из-за боли могла принимать не вполне взвешенные решения. Для этого я и был рядом. Я просто держал ее за руку, она видела, что я спокоен. Ей и ребенку передавалась моя уверенность. Они знали, что все идет нормально.

Например, она не хотела делать эпидуралку. Мы слышали, что есть риск остаться инвалидом. При этом, когда были схватки и уже сокращалось между ними расстояние, я поговорил с акушеркой о плюсах и минусах и все-таки убедил жену сделать анестезию. Ей это очень помогло.

После родов мы с родственниками особо не разговаривали на эту тему. Наши родители выросли в другое время, у них другие правила, каноны. Они, наверное, тоже осознают, что мы из другого времени. Я был одним из первых, кто взял на руки дочь, увидел, как она плачет и смеется. Одобряли они это или нет — это не важно. Для родителей главное, что внучка родилась здоровая и у нас в семье все хорошо.

Андрей, 47 лет:
Первый раз был на родах жены в 2001 году. Роды длились часов 15–18. Вся моя роль в итоге свелась к подбадриванию таких же пап-идиотов, как я, которые поддались на уговоры своих жен и пришли. Все мужики ходили растерянные, пришибленные, с жалкими лицами и страшно маялись. Особенно сильно на них давило осознание собственной беспомощности. Я заводил ошалелых пап в сестринскую и отпаивал их коньяком, который предыдущие пары успели подарить врачам. Медсестры сначала ворчали, потом сказали «спасибо» за то, что я неадекватных пап собрал в кучу и нейтрализовал, чтобы они не мешали работать.

Совместные роды — это некая жертва в пользу женского эгоизма. Это большой облом: врачи все равно тебя слушать не будут и сделают все по-своему. Все, что ты можешь дать жене, — это моральная поддержка.

Я сам шел на роды не для того, чтобы «присутствовать при великом свершении», а с готовностью, если что-то пойдет не так, принять решение, выбить реанимацию, барокамеру или еще что-то нужное. В последний момент меня выгнали из родильной и пустили обратно, уже когда ребенок первый раз закричал. «Вот, папа, подержите малышку». Помню, что вернулся домой и почти сутки спал. Состояние было ошалелое.

Страх, что мужчина что-то не то увидит? Моральная травма? Последующий развод? Глупости! Просто мужчинам тоже нужны курсы подготовки к родам. Не тупо дышать на пару с женой. Не ходить с привязанной к пузу подушкой — типа прочувствовал, как это. Это все — тупость! Мужчинам нужно пояснение, что и как будет происходить. Женщин учат. Их подготавливают. А мужики — как новобранцы, сразу попавшие на фронт под артобстрел.

Вторые совместные роды в моей жизни были спустя десять лет. В этот раз все было по-другому: без паники и суеты. Мотив был тот же — убедиться, что у жены все хорошо, что врачи контролируют ситуацию. Роды были быстрые, так что на новобранца я уже не был похож. В любом случае это было сильное, яркое, эмоциональное событие.

Алексей, 27 лет:
Мы с женой изначально планировали партнерские роды. С первым ребенком единственный вопрос был — в каком из роддомов в Москве можно рожать вместе. Мы сходили в неплохой роддом на Соколе. Нас там встретила врач, о которой знакомые отзывались как о профессионале. В ответ на наш вопрос, можем ли мы хоть одним глазком посмотреть отделение, чтобы представить, в каких условиях будут проходить роды, она посмотрела на нас как на сумасшедших. «Молодые люди, вы как себе это представляете? Там прямо сейчас идут роды».

Мы сходили на экспресс-курсы по подготовке к событию. Там мы в основном изучали, как надо дышать. Но эта часть, мне кажется, не очень помогла, потому что дыхание нас не спасло: все равно было очень больно и трудно. Еще учили массажу, объясняли, на какие точки лучше давить, чтобы расслабить жену. Так стало понятно, что моя функция будет заключаться не только в психологической поддержке. Есть еще конкретные вещи, которые я смогу сделать: считать перерывы между схватками, помогать поднимать голову во время потуг, следить за тем, чтобы всегда рядом была вода, принести одеяло, быстро сбегать за акушеркой.

Обстоятельства сложились так, что мы решили рожать в Будапеште. За полтора месяца до родов мы нашли врача, говорящую по-русски, и прогулялись до роддома, в котором она работала. В назначенный час врач нас встретила, выдала бахилы и синие бумажные халаты, и все — нас пропустили. Мы увидели, где будем до и во время родов; где будем, если что-то пойдет не по плану; и где Настя с мальчиком будет находиться после родов. В Москве папу не пустят в родильное отделение, пока он не сделает флюорографию, не сдаст анализы крови, а здесь достаточно надеть халат.

Принес ли я какую-то ощутимую пользу на родах — спросить особенно некого, потому что Настя вообще мало что помнит. Нам очень помогли курсы подготовки к родам: многое было как по учебнику.

Второй раз все прошло легче и понятнее, мы особенно не нервничали. Заехали в роддом будто бы между делом: все прошло намного быстрее.

Виктор Богомолов, семейный психолог:

Партнерские роды способствуют вовлеченности отцов в процесс родов. Это хорошо стратегически, потому что в дальнейшем способствует вовлеченности в процесс воспитания.

Сейчас в России отцы не очень задействованы в воспитании детей. При этом в последнее время появилась некая положительная тенденция, и я отчасти связываю это с развитием направления партнерских родов. Такой опыт позитивно влияет на отношения в паре и позволяет отцу занять более активную позицию по отношению к ребенку. Если ты присутствуешь на родах и поддерживаешь супругу, то очень сложно в это не вовлечься, даже если тебе страшно.

То, что мужчинам страшно, — это нормально. Можно посоветовать найти для себя какие-то дела, которыми вы сможете себя занять, чтобы помочь женщине и облегчить ее страдания — дать ей чаю, сделать массаж.

Чем больше информации и понимания процесса, тем меньше страх. Если думать: «Я должен пойти на роды, потому что она этого от меня хочет, а мне страшно», то очень легко встать на защитную позицию — «Это все бред, я не пойду, мне это не нужно». Я думаю, что мужчина, который участвует в процессе, — это круто. Но готовиться надо заранее. Чем больше вовлеченность на каждом этапе — от зачатия, совместного обсуждения, информирования до вопросов совместного воспитания, — тем лучше. Вопрос должен ставиться не так: «Хочу ли я присутствовать на родах?», а «Насколько сильно я хочу быть вовлечен в процесс вынашивания, родов и воспитания ребенка?». Короче, это процесс, а не событие. Все упирается в доверие между партнерами.

20 лет назад партнерские роды казались чем-то странным. А сейчас во многих странах присутствие мужа на родах считается нормой. Существует идея, что роды — это какое-то таинство, на котором муж не должен присутствовать. Но сейчас отношение к браку несколько изменилось: главное взаимное требование к партнеру — это не какие-то формальные признаки любви (желание обеспечить финансово), а наличие ценностного совпадения и понимания. Партнерские роды как раз работают на это.