Фараон, который любил пошутить (2 фото)
- Хонн! - голос фараона мощной лавиной пронесся по храму, проникая во все залы, коридоры и закоулки, и, казалось, не было места, где можно было бы от него спрятаться.
- Хонн!!!
Высокий, лысый, невероятно худой человек возник перед фараоном.
- Я слушаю, повелитель, - он упал на колени.
- Еще минута, и я приказал бы скормить тебя львам, - раздраженно бросил фараон.
- Прости, Великий, я исполнял твой приказ.
- Ну, и что же?
- Я обошел всех: мудрецов, магов, прорицателей, но все они говорят: "Все знают, что Солнцеподобный любит шутить, все признают, что ему доступно шутить над любым из современников, но над правнуками правнуков... - прости меня за дерзость Великий, - он здесь бессилен".
- Что?! - фараон вскочил с трона. - Я бессилен?!
Но тут же взял себя в руки и сел.
- Главное, что я понял, - уже спокойно сказал он, - так это то, что ты не выполнил моего приказа: не нашел мудреца, который подсказал бы мне, как подшутить над моими далекими потомками...
Фараон трижды хлопнул в ладоши.
Тотчас за спиной Хонна возникли два рослых стражника.
- Мои бедные львы проголодались, - вздохнул Солнцеподобный и слабо взмахнул рукой.
Железные пальцы сжали руки Хонна. Он вздрогнул недоуменно, огляделся и завопил:
- Пощади! Великий, пощади меня! Да, я не выполнил поручения, но я нашел кое-что, что отвлечет Солнцеподобного от мыслей о шутке над правнуками... Отпустите же меня, обезьяны!
Фараон сделал знак стражникам.
- Говори.
- Я нашел удивительную птицу, - морщась и потирая затекшие кисти рук, пробормотал Хонн.
Солнцеподобный фыркнул.
- Опять пришили к петуху рыбью голову? Мне надоели ваши штучки с "иноземными тварями".
- О, нет, Великий, - поспешно возразил Хонн. - В Мельфисе я нашел знаменитого кузнеца. Его семья уже четвертое поколение, начиная с прадеда, строит удивительную металлическую птицу. Недавно работа наконец-то была окончена, и кузнец просил Великого принять волшебного орла в дар!
Фараон поднял бровь.
- Посмотри в окно, Великий. Ты увидишь его.
Фараон помедлил секунду, быстро встал и подошел к окну.
Изумленный возглас сорвался с его губ.
Огромный орел, поблескивая искусно выкованными перьями, возвышался над песчаной пустыней.
Хонн встал рядом с фараоном и подал рукой знак стоящему невдалеке от птицы человеку. Тот коснулся крыла орла, оно медленно отъехало в сторону, и человек вошел внутрь. Крыло заняло первоначальное положение, и орел, взметая в воздух горы песка, поднялся ввысь, затем быстро опустился и замер в паре метров от земли, мелко вибрируя.
- Он даже не двигает крыльями, - поразился фараон и отпрянул от окна. - Хонн, это колдовство!
- Нет, Великий! - поклонился тот. - Придворные ученые сказали, что птица парит благодаря стальным шарам, плавающим в ртути.
- Да? - недоверчиво пробормотал фараон и вернулся к окну.
Тем временем орел выпустил когти, схватил огромный, растрескавшийся от времени камень и с легкостью поднял его в воздух.
- Удивительно, - выдохнул фараон, - такую птицу не создадут даже правнуки моих правнуков. Этот кузнец опередил свое время...
Фараон замолчал.
- Послушай-ка, Хонн, - через секунду задумчиво сказал он, - а ведь с помощью этой птички можно неплохо пошутить.
- Да, да! - подхватил Хонн. - Можно поднимать рабов высоко в небо и... сбрасывать вниз!
- Глупец! - воскликнул фараон. - Я построю с помощью орла много каменных гор и пирамид, а потом... Потом я утоплю птицу в море! Пирамиды простоят долго: сотни, тысячи лет - им не страшны ветер, дождь и пески, их увидят правнуки моих правнуков и... и... - фараон расхохотался, - и сломают голову, разрешая вопросы, как я это сделал! Моя шутка пробьет толщу времени, как стрела - пальмовый лист.
Солнцеподобный рассмеялся еще громче, счастливо, весело, как ребенок.
Хонн услужливо захихикал и с облегчением подумал, что кто-то, а он на обед ко львам не попадет.
Во всяком случае, сегодня.
Смейся, фараон!