Северные районы иркутской области прожили сентябрь в дыму (2 фото)
Экологи сообщают о том, что на заповедных территориях вокруг озера Байкал ежегодно сгорают сотни гектаров леса. Сейчас в районе мыса Елохин завершается тушение пожара, который продолжался неделю и уничтожил около 350 га леса. Руководитель иркутского отряда пожарных-добровольцев «15.08» Александр Деев рассказал, почему никто не тушит лес на берегу озера.
Лесные пожары — большая трагедия для Байкала и Иркутской области.
Прибайкальский национальный парк и Байкало-Ленский заповедник — две особо охраняемых зоны, которые окаймляет побережье озера. Нацпарк занимает 417 тыс. га, Байкало-Ленский заповедник — около 660 тыс. га. В сумме площадь заповедника равна общей площади всех лесов Ивановской области. Но на этой территорией заповедного Прибайкалья дежурит всего 93 госинспектора, которые не могут оперативно реагировать на пожары. В 2015 году по берегу Байкала выгорело 121,5 тыс. га леса национального парка. Цикл восстановления леса после этого — около 80 лет.
Земли на охраняемых территориях могут тушить только инспекторы нацпарка. Они вынуждены останавливать большие пожары своими силами. МЧС и авиалесоохрана может подключаться к тушению только тогда, когда введен режим чрезвычайной ситуации. Пока режим ЧС не введен, сотрудники заповедника ничего не могут сделать, не могут привлечь дополнительные силы и средства. При этом возможности инспекторов нацпарка весьма ограничены, в их распоряжении нет никакой авиации, чтобы быстро добраться до пожара. В управлении Иркутской базы лесоохраны также нет ни одного воздушного судна. А до многих территорий заповедника можно только долететь самолетом. К тому же, инспекторы заповедника по должностной инструкции не обязаны заниматься тушением лесных пожаров.
Добровольцам также крайне сложно выехать на тушение — далеко и дорого: час использования вертолета стоит 400 тыс. руб. Хотя порядка 30 человек волонтеров постоянно готовы выезжать на тушение. Добровольцы не смогли помочь тушить недавний пожар на мысе Елохин, потому что туда было очень тяжело добраться: водным транспортом надо было плыть два дня в одну сторону и стоило это около 400 тыс. рублей. Наш отряд будет искать возможность приобрести катер, чтобы добираться к месту пожара своими силами по воде.
Причиной возгорания часто становятся «сухие грозы», лес как спичка загорается от молнии. Уничтожается огромное количество кубов леса, и это ущерб в миллиарды рублей. При пожаре страдает много редких видов растений и животных — это колоссальные потери, конечно. Кроме того, в Иркутской области по неофициальным данным выгорают миллионы гектаров других малодоступных лесов, вне заповедника. Населенные пункты северных районов (Братск, Усть-Кут и др.) сентябрь этого года прожили в плотном дыму, концентрация вредных веществ превышала допустимую норму в 9 раз.
Государство и регион несут и другие, косвенные потери от пожаров. Например, крупнейший добытчик нефти «Иркутская нефтяная компания» в сентябре из-за лесных пожаров выполнила план по добыче всего на 81%. Предприятие вынуждено было останавливать производство. В итоге, бюджет из-за остановки добычи «Иркутской нефтяной компании» может терять миллиарды рублей налоговых поступлений.
Необходимо в пожароопасные периоды создать в районе Байкала дополнительный резерв специалистов авиалесоохраны и техники для заброски пожарных-десантников. Когда действовал старый лесной кодекс, до 2008 года, ситуация с тушением была лучше: была и техника, и специалистов больше. Сейчас нам надо снова научиться правильно реагировать на пожары, которые возникают в отдаленных территориях. Надо, чтобы кто-то нес за них ответственность.