Самарского учителя математики полиция пытается привлечь за экстремизм

4 января 2012 года учитель математики из Самары Анатолий Гусев разместил на сайте «Про школу.ру» стихотворение Леонида Корнилова «Говорят, что на Сионе я замечен». А 1 сентября 2016 года в школу №161, где преподает Гусев, позвонили из Центра по противодействию экстремизму МВД по Самарской области и сообщили, что просят Гусева явиться на беседу к подполковнику Роману Сидорякину. Учитель пришел в указанное время, взяв с собой диктофон. Но сотрудники Центра «Э» не только запретили ему записывать беседу, но и попросили выключить мобильный телефон.

«Первый вопрос, который он мне задал, звучал так: "Как вы относитесь к евреям?". Я ответил, что учу их. Потом последовал вопрос, почему на фотографиях я в окружении своих учениц. На что я ответил: "Ну, наверное, меня дети любят". Сидорякин при этом многозначительно добавил, что в Самаре в последнее время много дел о педофилии», — рассказал Анатолий Гусев.

На этой встрече учителю сообщили, что по решению суда Ульяновской области от 2 февраля 2012 года стих, который он разместил в сети, был признан экстремистским и включен в федеральный список экстремистских материалов под номером 1849, а против самого учителя возбуждено дело по статье 20.29 КоАП РФ («производство и распространение экстремистских материалов»).

Затем разговор с сотрудником Центра «Э» принял другой оборот: как рассказал учитель математики, подполковник Сидорякин предложил ему донести на кого-нибудь из своих знакомых, а взамен пообещал закрыть его дело. «Я работаю в школе, кого мне сдавать? — вспоминает учитель. —

Кроме этого, мне зачем-то посоветовали попросить помощи у кого-нибудь из влиятельных бывших учеников: "Вы же давно работаете, у вас есть связи".

Действительно, у меня есть известные знакомые, но подставлять кого-то из них я наотрез отказался». На это Сидорякин ответил: «Вы представляете, какой будет скандал, если лучший учитель математики окажется экстремистом, и об этом узнают СМИ!»

После визита в Центр «Э» Анатолий Гусев удалил запрещенное стихотворение с сайта.

Первое судебное заседание по его делу состоялось 8 сентября, правда, сам Гусев узнал об этом по телефону от сотрудников Центра «Э». «Вместо того, чтобы сперва прислать повестку и ознакомить с материалами дела, мне за пару часов до начала судебного заседания позвонил Роман Сидорякин и сообщил, что скоро за мной заедут, чтобы составить протокол, а затем сразу же состоится суд. Тогда я не думал о том, что сотрудниками Центра ''Э'' были нарушены все процессуальные нормы. Мне просто хотелось, чтобы это поскорее закончилось», — вспоминет Гусев.

В суде выяснилось, что запрещенное стихотворение 19 августа 2016 года обнаружил на портале «Про школу.ру» один из сотрудников полиции Волгограда. В присутствии двух наблюдателей сотрудником был сделан скриншот публикации на сайте. Затем составленный на этом основании акт отправили в самарский Центр «Э».

«Но ни один протокол из Волгограда не был заверен самарскими сотрудниками Центра "Э"», — отмечает Гусев.

Судья Красноглинского районного суда Самары Ирина Ромасловская изучила материалы дела и отказалась его рассматривать с формулировкой: «Протокол был составлен неправомочными лицами».

Однако история на этом не закончилась. Спустя несколько дней Гусева вызвали в прокуратуру Красноглинского района для ознакомления с постановлением о возбуждении нового административного дела.

8 ОКТЯБРЯ УЧИТЕЛЮ УДАЛОСЬ ПОЛУЧИТЬ МАТЕРИАЛЫ ДЕЛА, В КОТОРЫХ ОН С УДИВЛЕНИЕМ ОБНАРУЖИЛ РАПОРТ ПОДПОЛКОВНИКА СИДОРЯКИНА НА ИМЯ СЕРГЕЯ СОЛОДОВНИКОВА (НАЧАЛЬНИК ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ МВД РОССИИ ПО САМАРСКОЙ ОБЛАСТИ), В КОТОРОМ УКАЗАНО, ЧТО 8 СЕНТЯБРЯ АНАТОЛИЙ ГУСЕВ ПОВТОРНО РАЗМЕСТИЛ СТИХОТВОРЕНИЕ КОРНИЛОВА.

«Из материалов дела исчезли протокол одного из допросов и решение суда от 8 сентября. Более того, выходит, что пока я и Сидорякин находились в суде, я якобы повторно размещал стихотворение, а он писал по этому поводу рапорт. Теперь мне грозит штраф до 3 тысяч рублей или 15 суток ареста. Я шучу со своими коллегами, что это не так уж страшно — отдохну от детей. Хотя если без шуток, то для меня вся ситуация носит принципиальный характер. Я не согласен с обвинением», — комментирует происходящее Гусев.

Последнее заседание по делу состоялось 14 октября в Красноглинском районном суде. Ввиду жалоб со стороны Гусева на несоблюдение Центром «Э» правовых норм было решено перенести суд на 28 октября. От услуг адвокатов преподаватель отказался, и интересы Гусева на суде будет представлять его дочь.

«Я не очень верю в то, что суд примет решение в мою пользу. Насколько я знаю, в 100% случаев люди проигрывали суды и платили штраф. Защитника я не стал нанимать из тех же соображений: зачем мне адвокат, который заранее проиграет дело? Но я не собираюсь сдаваться, и если проиграю следующее заседание, то буду подавать апелляцию», — рассказал учитель.

Случай Гусева необычен прежде всего тем, что его судят за публикацию, вошедшую в запретный список постфактум.

«Дело в том, что правоохранительные органы трактуют публикацию в интернете не как единичное деяние, а как ''длящееся преступление'', поэтому для Центра "Э" неважно, когда он повесил стихотворение — до признания его экстремистским или после, оно висело в интернете, а значит, было длящимся преступлением», — объясняет эксперт информационно-аналитического центра «Сова» Мария Кравченко, которая специализируется на неправомерном антиэкстремизме в России.

По мнени Кравченко, Гусеву не удастся добиться оправдательного приговора: «Таких прецедентов я на своей памяти не помню.

И ЕСЛИ ОН ОПУБЛИКОВАЛ СТИХОТВОРЕНИЕ ПОСЛЕ ЕГО ЗАПРЕТА, ТО ТУТ МОГЛИ ПРЕДЪЯВИТЬ УГОЛОВНУЮ СТАТЬЮ 282, А НЕ АДМИНИСТРАТИВНУЮ 20.29, НО, ВИДИМО, ОНИ ПРОСТО НЕ ЗАХОТЕЛИ ЕГО ТАК НАКАЗЫВАТЬ»

Адвокат «Самарской областной коллегии адвокатов» Сергей Мирзоян считает, что пример Анатолия Гусева — повод напомнить о личной ответственности граждан за размещаемую информацию: «В данном случае присутствуют все объективные признаки правонарушения: информация признана экстремисткой и зафиксирован факт ее распространения. Однако законодательством предусмотрено, что такой тип правонарушений должен совершаться с прямым умыслом. На мой взгляд, Гусев опубликовал стихотворение явно не с целью разжигания конфликта — то есть прямого умысла в этом случае нет. Но, по моему мнению, лицо, опубликовавшее экстремистские материалы даже до признания их таковыми, вполне может привлекаться к ответственности. С другой стороны, механизм доведения информации до граждан о запрещенных материалах должен быть как-то доработан, — может быть, нужно какое-нибудь предупреждение».

Кравченко считает, что никакого специального списка запрещенных материалов вообще быть не должно, а пользователей, разместивших материалы, нарушающие законодательство РФ, должны об этом просто предупреждать: «Список запрещенных материалов просто безумный, в нем невозможно ничего понять, им невозможно пользоваться. Там перечислены только названия материалов, и совершенно непонятно, о чем идет речь.

В ЭТОМ СПИСКЕ НЕ СМОЖЕТ РАЗОБРАТЬСЯ НЕ ТОЛЬКО РЯДОВОЙ ГРАЖДАНИН, НО И ЭКСПЕРТ, ПОЭТОМУ УГОЛОВНОЕ ИЛИ АДМИНИСТРАТИВНОЕ ДЕЛО БУДЕТ ВСЕГДА СЮРПРИЗОМ.

По нашему мнению, такой список не нужен. Мы считаем, что в случае Гусева правоохранительные органы должны были просто обратиться к нему с требованием убрать это стихотворение, если они считают, что это опасная пропаганда, а если бы он не убрал — привлечь его к суду».