Спецпакет без права передачи (2 фото)
ПЛАВАЮЩИЙ ЯЩИК ПАНДОРЫ
В середине 1970-х Первый главк КГБ (внешняя разведка) добыл данные, что капитанам торговых судов, ходивших под флагами стран НАТО и регулярно посещавших советские порты, под персональную ответственность были вручены секретные пакеты, содержащие инструкции на случай дня «Д» (ядерный конфликт. – «НВО»):
– предписание, регламентирующее действия команды в случае ядерного конфликта;
– список морских баз, банков и финансовых институтов, принадлежащих явным или тайным союзникам Североатлантического блока, готовых оказать экипажу режим наибольшего благоприятствования в день «Д»;
– свод рекомендаций, как избежать интернирования, находясь в портах СССР или его союзников при наступлении дня «Д»;
– меры, которые необходимо предпринять при встрече с советскими субмаринами и с военными кораблями в нейтральных водах в день «Д»;
– предполагаемые маршруты ухода в безопасные порты судов, груженных стратегическим сырьем, в случае возникновения ядерного конфликта.
Кроме того, прилагались шифротаблицы и блок натовских кодов. Словом, в спецпакете, как в заветном ларце, было собрано все то, за чем охотился и по крупицам выбирал из неводов агентурной и технической разведки Комитет государственной безопасности СССР. Утрата пакета или его вскрытие без санкции директивных органов НАТО приравнивалось к особо опасному государственному преступлению и каралось по законам военного времени. Виновным грозил длительный срок тюремного заключения.
Согласно регламенту НАТО такими пакетами были оснащены суда, отвечающие следующим требованиям:
а) которые используется для транспортировки материалов стратегического назначения (нефть, руда, и т.п.);
б) которые оснащены современным навигационным оборудованием, а их грузоподъемность (дедвейт) составляет не менее 40 тыс. тонн;
в) если опыт безупречного мореплавания капитана судна превышает 10 лет.
Остальным спецпакет не полагался. Особо оговаривалось, что никаких документов на случай дня «Д» и близко не должно быть на судах во главе с капитаном греческого происхождения, поскольку греки и русские православные. По мнению руководства НАТО, это обстоятельство будто бы позволяло русской разведке найти подход к единоверцу-носителю секретов. При этом все, кто имел доступ к содержимому спецпакета, находились под неусыпным контролем натовских контрразведывательных органов, регулярно подвергались проверке и тестированию, в том числе и на полиграфе, чтобы своевременно выявить контакты с советскими спецслужбами. Изучив поступившие данные, аналитики КГБ пришли к заключению, что с большой долей вероятности спецпакет являет собой материализованный плод научно-изыскательских работ спецслужб военно-морского ведомства НАТО и в ближайшие годы станет основным документом, регламентирующим работу судов торгового флота всех стран Североатлантического альянса в Восточном полушарии. С легкой руки одного из заместителей начальника Первого главка генерал-лейтенанта К., человека с развитым чувством юмора, спецпакет обрел кодовое наименование «плавающий ящик Пандоры».
Выводы аналитиков рассмотрели на коллегии КГБ, затем Юрий Андропов, который тогда был главным на Лубянской площади, доложил их на заседании Политбюро, где и прозвучало коллективное требование: «Добыть!» Так набор секретных натовских документов стал объектом первоочередных устремлений спецслужб СССР и стран Варшавского договора, в чьи порты заходили торговые суда указанной классификации.
Завладев таким пакетом, спецслужбы Варшавского блока могли бы открыть для себя много нового о целях и приоритетных направлениях деятельности противника в морских широтах Восточного полушария и оценить степень его осведомленности о принятых нами мерах по обеспечению безопасности. Сведения, содержащиеся в спецпакете, кроме прочего, могли бы поспособствовать выявлению каналов утечки наших секретов к противнику, и как следствие – совершенствованию методов зашифровки военно-морских программ. В резолютивной части протокола заседания коллегия КГБ констатировала: «содержимое «пакета» стоит того, чтобы не экономить на способах его приобретения».
Вместе с тем, заполучив вложенные в спецпакет инструкции, надо было сделать все возможное, чтобы натовские разведслужбы оставались в неведении о нашем «прозрении», в противном случае они могли внести туда изменения. В комитете пришли к заключению, что лучшим способом сохранить в тайне от противника нашу осведомленность о содержимом «плавающего ящика Пандоры», было бы установление долгосрочных агентурных отношений с каким-нибудь капитаном, который, что называется на добровольной основе, передаст спецпакет в руки КГБ.
РУКОПИСИ ГОРЯТ
Зимой 1978-го с английским рудовозом случилась трагедия в советских широтах Баренцева моря. Ночью в шторм судно напоролось на льдины, получило пробоины и затонуло. Ближе всех к месту катастрофы дрейфовали советский эсминец и подводная лодка, которые несли боевое дежурство. Они и поспешили на сигнал SOS, но, к сожалению, все уже было кончено. Вытащить из воды удалось только двух членов экипажа, которые вскоре скончались от переохлаждения. Но один из них, старший помощник капитана, в бреду беспрестанно бормотал одно слово – «пакет».
В Москву ушла шифротелеграмма-молния, где в деталях излагалось происшествие с английским рудовозом. При этом отправители особо отметили сказанное старпомом в бреду. Учитывая, что рудовоз принадлежал к той категории судов, которые имели на борту секретный пакет, в Мурманск вылетели высшие офицеры КГБ. Многочасовые подводные работы дали результат: из глубины на поверхность подняли сейф капитана. Среди судовых документов обнаружили и вожделенный спецпакет. Но как только начальник Мурманского управления КГБ вспорол полихлорвиниловую оболочку, пакет полыхнул ярким белым пламенем. На столе осталась горстка пепла…
Шли годы, морские просторы бороздили торговые суда, в чьих сейфах определенно была сокрыта секретная натовская информация, но она по-прежнему оставалась для КГБ тайной за семью печатями. «Неужели нет ни одного капитана в торговом плавсоставе НАТО, – недоумевали в директивных подразделениях комитета, – кто за большое вознаграждение не соблазнится поделиться содержимым спецпакета?!»
Если таких нет, значит… По указанию генерала Кудрявцева, одного из самых опытных мастеров замысловатых операций, чья отдельная служба координировала охоту за морскими секретами НАТО, был осуществлен ряд подготовительных мероприятий для выхода на контакт с капитаном – владельцем спецпакета. Так, на учет были взяты все суда определенной категории, регулярно посещавшие порты СССР. Добыта информация о семейном статусе, финансовом и материальном положении секретоносителей, их характере, привычках, склонностях, сексуальной ориентации и т.п. В общем, были собраны все те данные, которые могли способствовать беспроигрышному общению с предполагаемым объектом. А территориальным органам, осуществлявшим контрразведывательное прикрытие портов, вменялось в обязанность незамедлительно информировать органы о предстоящем заходе судов интересующей категории.
НЕТ НИЧЕГО ЛУЧШЕ ПЛОХОЙ ПОГОДЫ
Ждать долго не пришлось. Вскоре на стол Кудрявцева легла шифротелеграмма, в которой сообщалось, что 12 октября 1981 года в Новороссийск для загрузки должен прийти итальянский супертанкер Genova, дедвейт которого составлял 120 тыс. т, а стаж работы капитана около 30 лет. Разумеется, танкер входил в категорию судов, имеющих на борту специальную документацию.
Ознакомившись с телеграммой, генерал удовлетворенно потер ладони: на его взгляд, дата прибытия итальянца и некоторые другие обстоятельства могли способствовать успешной реализации его личного плана по завладению спецпакетом.
Первое. Как известно, в октябре Черное море в районе Новороссийска буквально звереет – штормовой зюйд-вест гонит к берегу бесконечную гряду волн высотой с двухэтажный дом, поэтому всякое прибывающее судно, чтобы не быть опрокинутым боковой волной, вынуждено беспрестанно маневрировать на траверзе порта. Ни один уважающий себя штурман не станет отмечать на судовой карте эти многочисленные и, главное, беспорядочные передвижения. А уж через день восстановить их по памяти невозможно.
Второе. Спецслужбам НАТО и капитанам иностранных судов было известно, что по дну акватории новороссийской бухты пролегает кабель, связывающий штаб Краснознаменного Черноморского флота в Севастополе с военно-морской базой в Поти.
Третье. Согласно положению Гаагской конвенции, выведение из строя средств связи государственного значения карается огромным штрафом – 100 тыс. долл. за каждый день дисфункции. И хотя компенсацию пострадавшей стороне выплачивает Ллойдовская страховая компания, это еще не значит, что физические лица (иностранцы), виновные в нанесении ущерба, освобождаются от материальной ответственности. Из их жалованья вычитается огромная сумма в счет частичного погашения затрат страховщиков.
Генерал Кудрявцев решил использовать перечисленные нюансы, чтобы обвинить капитана супертанкера Genova Доменико Дзаппу в повреждении стратегического кабеля при попытке стать на якорь. Решено – сделано. 11 октября Кудрявцев со старшим лейтенантом Олегом Казаченко, свободно владеющим итальянским языком, прибыл в Новороссийск.
«Нет ничего лучше плохой погоды!» – хмыкнул генерал, ознакомившись с метеосводкой на ближайшую неделю. Шторм должен был бушевать еще пять–семь дней. Этого времени, считал Кудрявцев, более чем достаточно, чтобы убедить Дзаппу, что якорем именно его судна поврежден кабель. А компенсацией за причиненный ущерб станет вожделенный пакет.
СПЕКТАКЛЬ ДВУХ АКТЕРОВ, НЕ СЧИТАЯ ПЕРЕВОДЧИКА
Дзаппу вызвали в администрацию порта радиограммой и послали за ним пограничный катер. Шторм на море был не менее пяти баллов, поэтому расстояние в три кабельтовых утлое суденышко преодолевало около часа. Столько же времени потребовалось и на обратный путь, хотя в штиль на это тратилось не более 15 минут.
После взаимных приветствий Олег Казаченко, выступавший в роли переводчика, представил генерала в качестве заместителя начальника новороссийского порта. Кудрявцев был настроен бескомпромиссно и без предисловий начал мозговую атаку: предъявил Дзаппе видеофильм о зигзагообразных метаниях его судна. Комментируя передвижения Genova, он упирал на то, что именно якорь судна повредил кабель.
Дзаппа повел себя неожиданно агрессивно и аргументы генерала встретил в штыки: фильм обозвал дешевым монтажем, а повреждение кабеля отверг категорически. Грозил обратиться в Ллойдовскую страховую компанию, чтобы из ее экспертов и военных специалистов НАТО учредили независимую комиссию, которая проведет эксперимент и выяснит, действительно ли Genova виновата в повреждении кабеля.
«Мне нравится, дружок, твоя угроза созвать комиссию, – мысленно усмехнулся генерал. – Это означает, что блеф с повреждением кабеля удался, и ты его заглотил!.. А теперь второй акт спектакля: посмотрим, как ты запоешь, когда я выложу перед тобой «туза из рукава»!..»
Генерал Кудрявцев попросил кофе для всех троих, поудобнее устроился в кресле и в доверительном тоне озвучил Дзаппу, чем его снабдили коллеги из Первого главка.
ПОХОДНО-МОРСКОЕ СУПРУЖЕСТВО
Согласно добытым Первым главком данным, на Genova в должности старшего помощника капитана ходила единственная в Западной Европе женщина-мореход, красавица Нина Беллина 25 лет от роду. Дзаппа влюбился в нее, когда она еще была курсантом Генуэзской мореходной академии. Девушка ответила взаимностью, и стареющий морской волк употребил все свои связи и устроил ее к себе на танкер, чтобы оставшиеся до пенсии три года использовать как походную жену. Но двоеженство дорого обошлось Дзаппе: он погряз в долгах. Тайно сожительствуя с Беллиной, кэп продолжал содержать официальную жену и двух малолетних дочерей, обманывая себя тем, что честь морехода в четвертом поколении не позволяет ему бросить семью…
Со временем молодая разлучница становилась все более требовательной по части бриллиантов и предметов роскоши. Расточительство походной жены, оказавшейся ненасытной, изматывающие душу мысли о долгах, страх быть уличенным службой собственной безопасности мореходства в двойной жизни и по этой причине потерять престижную работу и лишиться пенсии, сказались на здоровье Дзаппы.
Очередная плановая диспансеризация выявила у него истощение нервной системы. Для Дзаппы это был не просто шок – это был апокалипсис! Такое медицинское заключение, будь оно внесено в его карту, грозило капитану досрочным списанием на берег и потерей любовницы. За огромную взятку (опять влез в долги) председателю врачебной комиссии заключение было изменено, и Дзаппа остался на капитанском мостике, Нина – в его постели…
МИССИЯ ВЫПОЛНЕНА
С искренней участливостью в голосе, будто обсуждая интимный вопрос с дорогим другом, Кудрявцев спросил Дзаппу, чем чревато ему, капитану итальянского флота, сокрытие двоеженства? Да и вообще, как будет воспринят коллегами, друзьями, наконец, официальной женой его походно-морской роман, если, не дай Бог, о нем раструбят итальянские, французские и немецкие газеты?
Выслушав перевод, Дзаппа потянулся за сигаретой. Не дождавшись ответа, на который, собственно, ни Кудрявцев, ни Казаченко и не рассчитывали, генерал выложил последний козырь: напомнил капитану, что каждый день простоя в Новороссийске из-за поврежденного кабеля обернется для него финансовым крахом. И на что тогда содержать малолетних дочерей? Но, дескать, всего этого можно избежать, если…
– Voletelabusta? – срывающимся голосом прервал генерала Дзаппа.
Кудрявцев вопросительно взглянул на Казаченко.
– Товарищ гене… то есть Владимир Петрович! Дзаппа спросил: «Хотите пакет?»
– Не только! – тоном маршала Жукова при подписании капитуляции Берлина произнес Кудрявцев. – Пусть расскажет, как его вскрывать, ведь он же, подобно японскому самураю, самоуничтожается… Мы это уже проходили! Заодно, Олег, успокойте его: через сутки пакет вернется к нему в сейф.
Выслушав Казаченко, Дзаппа стал покладистым и сообщил, что спецпакет надо вскрывать в специальной барокамере, лишенной кислорода. Чтобы он не воспламенился…
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
…В Москву с драгоценным грузом вылетел старший лейтенант Казаченко, а генерал-лейтенант Кудрявцев в Новороссийске завершил операцию «Пакет» вербовкой капитана.
Сам пакет капитану Дзаппе вернули задолго до истечения суток. Спецам из оперативно-технического отдела потребовалось около трех часов, чтобы вскрыть его и выпотрошить. В общем, в 1981 году КГБ не только завладел натовскими секретами, но и приобрел агента в среде командного плавсостава Италии, который до самой пенсии работал в пользу СССР под псевдонимом «Мессия», продолжая сожительствовать с красавицей Беллиной…