Война в тиши лабораторий (3 фото)
В осажденном Ленинграде продолжали трудиться ученые и инженеры. Благодаря их уникальным разработкам удалось избежать еще больших разрушений и сохранить многие жизни.
СПАСТИ ГОРОД ОТ ПОЖАРОВ
В отличие от ряда европейских городов, которые во время войны подверглись нещадным бомбардировкам, Ленинград не был сожжен, хотя в нем имелось немало деревянных и легковоспламеняющихся зданий. Спасти город от огня помогли сотрудники Государственного института прикладной химии - ГИПХ (ныне - Российский научный центр «Прикладная химия»).
- Через несколько дней после начала войны директор института вызвал меня к себе и поставил задачу: разработать средства огнезащиты Ленинграда, - вспоминал ветеран предприятия Андрей Заславский.
Рассматривались различные варианты. Антипирены - вещества, препятствующие горению, тогда уже были хорошо известны. Однако для защиты огромного города требовалось организовать крупное производство, что было невозможно в тех условиях.
- Лучшими антипиренами считались фосфорные соединения, - говорил Заславский. - В то время на Невском химкомбинате были большие запасы суперфосфата. Но как его переработать? И вот на одном из совещаний кто-то воскликнул: «А если не перерабатывать? Давайте попробуем так».
Вскоре столярный цех института получил заказ на большое количество палочек, длиной пятнадцать сантиметров. После этого некоторые из них обработали суперфосфатом. Они не горели.
Однако необходимо было еще и нанести суперфосфат на городские здания. Решение оказалось на удивление простым: смесь суперфосфата (три части) с водой (одна часть). Ее называли обмазкой.
Испытания, на которых присутствовали почти все руководители города, проводились на существовавшем тогда Ватном острове. Предварительно построили два дощатых домика, один из которых обработали «обмазкой», после чего их подожгли бомбами-«зажигалками». Тот домик, который не был покрыт смесью, сгорел за несколько минут. Другой практически не пострадал.
Ленинградцы взялись за кисти. Еще до того, как сомкнулось кольцо блокады, огнезащитным составом покрыли девяносто процентов всех чердаков и деревянных строений. А это девятнадцать миллионов квадратных метров. Так город был спасен от огня.
ЧТОБЫ МАШИНЫ НЕ УХОДИЛИ НА ДНО
22 ноября 1941 года начала действовать легендарная Дорога жизни.
- Строительство ледовой дороги через Ладогу - идея грандиозная даже для мирного времени, особенно если учесть, что к 1941-му озеро было исследовано еще недостаточно, - утверждает директор Музея обороны и блокады Ленинграда Сергей Курносов.
По его словам, при проектировании учитывался опыт прошлого, когда ледовые трассы становились удобной переправой в зимнее время. Однако был один важный нюанс: ни одна из таких дорог ранее не была рассчитана на столь большой транспортный поток.
Специалистам из Физико-технического института имени Иоффе поручили разработать правила движения по Дороге жизни. Им предстояло изучить возможности замерзшей воды как дорожного покрытия. Вскоре ученый Наум Рейнов изобрел специальный прибор - прогибограф, который мог регистрировать колебания льда.
Было известно, что за первую неделю работы Дороги жизни под воду ушли сотни грузовиков. Теперь ученые могли объяснить, почему это произошло. Оказалось, лед проваливался, когда совпадали скорость автомобиля и скорость волны Ладожского озера. Было установлено, что ни в коем случае нельзя двигаться со скоростью 35 километров в час.
По рекомендации ученых машины шли на расстоянии не менее семидесяти - восьмидесяти метров друг от друга, а также были запрещены обгоны.
ЕДИНЫЙ ПЕДИАТР
«Включить вузы в план эвакуации с 11 марта, за исключением медицинских институтов» - такое указание 2 марта 1942 года дал уполномоченный ГКО по эвакуации из Ленинграда Алексей Косыгин.
Врачей оставляли для нужд фронта, а также на случай возникновения в городе эпидемий. И доктора мужественно трудились в блокадном Ленинграде: лечили раненых, помогали не умереть истощенным людям.
- В осажденном городе, впервые в СССР, ввели систему единого педиатра: все ребята до пятнадцати лет лечились у одного участкового врача, - говорит доктор медицинских наук Николай Шабалов, который провел в Ленинграде всю блокаду. - В невероятно тяжелых условиях всем детям дошкольного возраста впервые сделали прививки против брюшного тифа.
Медики занимались и научными разработками. В НИИ вакцин и сывороток изготовили так называемый холерный бактериофаг, который должен был защитить солдат Красной Армии и жителей города в том случае, если враг решится широко применить запрещенное бактериологическое оружие.
«ВСЕ, ЧТО ВЫ СЛЫШАЛИ, - ПОЛНАЯ ЕРУНДА»
Известно, что вскоре после начала войны ленинградцы обязаны были сдать радиоприемники. Но не все знают, что такой же порядок существовал и в Германии.
Правда, взамен немцы получали так называемый народный приемник, рассчитанный лишь на местные радиостанции. Это был небольшой агрегат с зияющей впадиной, будто с распахнутым говорящим ртом. В Третьем рейхе его прозвали Мордой Геббельса.
А теперь представим себе такую картину. Немец сидит перед Мордой Геббельса, которая вещает о победах вермахта на Восточном фронте. Вдруг наступает пауза, и диктор объявляет: «Все, что вы слышали, - полная ерунда. Немецкие войска отступают и несут большие потери».
Систему, позволяющую вмешиваться в работу немецких радиостанций, создали на заводе № 619. Одним из ее разработчиков был инженер Наум Гуревич.
На улице Грота организовали контрольный пункт, предназначенный для приема европейских радиостанций. Специалисты перехватывали эфир и передавали на волнах свою информацию.
«Владеющие немецким языком специально натренированные дикторы на фоне спокойной музыки передавали свою информацию», - писал в воспоминаниях Гуревич.
К слову, специально натренированными дикторами были немецкие военнопленные.
ДОСЛОВНО
«Великая Отечественная война проходила не только на фронтах, но также и в тиши лабораторий. Это была еще и война интеллектов. И мы победили в этой войне!»
(Андрей ЗАБРОДСКИЙ, академик, директор Физико-технического института имени Иоффе.)
«Во время блокады мы страдали многими дефицитами, но у нас не было дефицита совести».
(Александр ТУР, главный педиатр Ленинграда в годы блокады.)