"Разобрались" и наказали непонятно за что (4 фото)

Девочку зовут Саглана, и ее дальнейшая судьба, как и жизнь ее близких, в последнее время обросла множеством подробностей - одна страшнее другой. Что же все-таки произошло на далекой чабанской стоянке? Чем грозит обернуться для этой семьи стремительно организованное разбирательство местных следственных органов? Специальный корреспондент "Российской газеты" вылетел на место ЧП.

Этот случай остался бы незамеченным, не появись на одном из официальных сайтов искренняя заметка о подвиге малышки, преодолевшей без крошки в кармане в жуткий мороз заснеженные таежные дебри, чтобы сообщить соседям о кончине любимой бабушки. Сайт уважаемый, перепроверить факты никто не пытался, да и не смог бы: связь по мобильнику с крохотными селениями, тем более со стойбищами-времянками, почти нереальна. К тому же русским языком в этих местах владеют единицы. В итоге сенсационная новость разошлась по сайтам и СМИ и обросла деталями, которых на самом деле не было.
Вот что выяснилось на месте: умершей от инфаркта женщине не было и 60. На гипертонию она не жаловалась, настойчивые предложения начальства перебраться в райцентр с благодарностью отвергала. Перестала разводить оленей - занялась охотой. И внука-четвероклассника, когда тот приходил из интерната, и маленькую внучку учила всему, что умеет. И все вместе помогали бабушке ухаживать за 74-летним дедушкой, инвалидом по зрению.

Дочь с гражданским мужем - работящие, спиртным не злоупотребляющие - долго жили с родителями. Вместе рыбачили, ягоды заготавливали на продажу, орехи. Для небогатой семьи прибавка не лишняя. Построив поблизости собственную стоянку, хозяйствовали на две избушки. И никто не бросал маленькую девочку на больных стариков. Вечером, ничего не опасаясь, ушли на два дня за продуктами в райцентр, до которого 20 километров. А утром Саглана взяла слепого деда за рукав: "У бабушки глаза открыты, но не шевелятся".

Он прикоснулся к руке супруги, сразу все понял и негромко сказал: "Пока мамы нет, надо идти к людям. Сможешь одна? Солнце встало уже?" Солнце было высоко. Девочка быстро оделась, взяла спички и ответила: "Я знаю дорогу".
По моей просьбе хронику того утра восстанавливает Аян Найдан, сын чабана с соседней стоянки: "В путь она отправилась, думаю, часов в 11 (а не затемно, как все написали). С конфетами и печеньем, которыми дед снабдил (а не голодная). Увидел я ее около 13. Значит, шла меньше двух часов. Между нашими стоянками где-то четыре километра. Дорога вдоль речки накатана: ходим же друг к другу, сено возим санями и даже "УАЗом", который тогда завелся сразу, большого мороза не было. В 13.37 дозвонился до жены, там отыскали Элянору, маму Сагланы, и на двух машинах - врачи, начальство, пожарные - сразу к ним на стоянку..."

Но бабушка умерла, и ее надо было хоронить. В районном Центре соцпомощи, куда на время кладбищенских хлопот Элянора устроила дочку, было тепло, вкусно кормили. Воспитатели у Сагланы спросили: "Зверюшек видела?" - "Лису видела. Стукнула по носу палкой". -

Спустя несколько дней у девочки поднялась температура. Главврач ЦРБ без проволочек положила вместе с мамой на обследование. Две недели лечили от ОРЗ, фарингита и лишая. Слава богу, все обошлось.

Уважительно отнеслись к Эляноре и в здешней комиссии по делам несовершеннолетних. Там после похорон матери по-отечески, для порядка вынесли Эляноре предупреждение. И тут же выделили одежду, игрушки, 7050 рублей и семена картошки.

- Наш человек, он бесхитростен, но не подвластен, - говорит председатель хурала представителей, глава района Чечена Дудуп. - Любит волю и не терпит давления, проповедует доброту и не прощает предательства. Большинство очень нуждаются в заботе, особенно детвора. Поэтому специально создано Агентство по делам семьи и детей. Оно напрямую подчинено главе республики. Каждую беременную знаем, каждого ребенка, оставшегося без родительского попечения, каждый дом, зимовье, где без поддержки не выживут, навещаем постоянно. Чтобы не приходилось малышам "подвиги" совершать. И, честно скажу, очевидным считала, что все, кому в этих вопросах положено разбираться, действуют предельно уважительно, тактично, тонко. А, оказалось, кое-кто может и по-иному...

Захват

Вертолет в Кунгуртуге - событие: не иначе санавиация прибыла кого-то спасать. Однако на сей раз "десантировалась" дюжина оперов, принявшихся стремительно "рыть землю". Против матери Эляноры Салчак экстренно возбудили уголовное дело "по факту оставления в опасности престарелых граждан и несовершеннолетнего ребенка". Но на месте так и не допросили.

- Вы задержаны, доставляетесь в Кызыл.
- А на каком основании? - интересуется прибывшая в составе бригады адвокат Лейла Монгуш.
Кадры этого дурного кино наблюдаю на мониторе ее айпада.
- Я не поеду, - тихо по-тувински говорит Элянора.
Следователь барабанит по клавишам ноутбука.
- Постановление или протокол задержания есть у вас? - слышу голос адвоката. Не дождавшись ответа, повторяет недоуменно: - Есть у вас основания?
Следователь не отрывается от компьютера:
- Есть указание руководства.

Продолжение этой сцены еще более безобразное. На улице рядом со строением, из которого выходят старожилы, получающие в этот день пенсии, мать смелой девочки лежит на снегу в полицейском кольце и умоляет: - Почему я должна с вами ехать? У меня даже смены белья нет. Дайте проститься с детьми! Можно хоть денег занять? Присутствующим тут же местным руководителям в категорической форме приказывают стереть видеозаписи на их мобильных телефонах.

Объясните причину задержания, - настаивает адвокат.
- У фигурантки с собой паспорта нет, надо удостоверить личность. - Так ее же здесь все знают! Ну хотите я сейчас копию сделаю? Ноль реакции. Вместо этого дюжие молодцы скручивают мать и увозят к вертолету.

Адвокат старается быть рядом. Но в Кызыле на следующий день их разъединят. А поздно вечером Элянора сумеет позвонить защитнице: - Сказали: если буду с вами работать, домой не уеду. Заставили от вас отказаться. Я подписала, но отказываться не хочу.

- Так я из назначенного адвоката превратилась в защитника по соглашению, - грустно улыбается Лейла Сергеевна. - Денег у нее ни копейки, но у меня никакой меркантильности и в мыслях нет. Ни на шаг от себя не отпускаю - пропадет ведь...

"В целях профилактики"

Тем временем достоверные источники информируют: очередная следственная группа прибыла в Кунгуртуг. Всех, кого допрашивают, пытаются склонять к показаниям против подозреваемой. Убеждают так: "А если б ребенок погиб? В целях профилактики в назидание другим мать должна быть наказана". Несогласным дать нужные следствию доказательства намекают на ответственность "за укрывательство", дают понять, что могут привлечь за халатность. Ответственный секретарь комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Айлаш Долзатмаа делится свежей новостью:
- Вчера в перерыве между допросами специалист по опеке Татьяна Доржу сообщила, что следователь потребовал в трехдневный срок подготовить документы на лишение Эляноры родительских прав.

Чиновный люд (от поселковых соцслужб до регионального кабмина) зачистка Следственного комитета "с целью профилактики" повергла в шок. Деревенские жители требуют экстренного схода. Гласно или негласно буквально все собеседники - об одном и том же: "Кому на руку-то, если несчастную кочевницу за решетку упрячут, да хоть и оштрафуют (по этой статье, между прочим, два года светит или 80 тысяч при ее-то доходе в 760 рублей!)? А родительских прав - пусть и на время - лишат? Это ж для матери высшая мера! Ну можно ли вот так - откровенно по-хамски - унижать беззащитного человека?" А подозреваемая в преступлении Элянора Салчак вместе с переводчицей в полном молчании отогревается чаем в моем гостиничном номере. "Вы держитесь, Эля, - стараюсь подобрать мало-мальски уместные слова. - Вы - не одна..." И вдруг она поднимает глаза, полные ужаса и надежды, и еле слышно произносит несколько фраз. Переводчица, женщина крепкая, еле сдерживает слезы: "Она просит: "Помогите мне выбраться. Меня незаконно сюда привезли, я согласия не давала. Двое полицейских (один в очках, другой в синей куртке и синей спортивной шапке) силой затолкали в вертолет. Мне очень тяжело тут. Я плачу по ночам. Я очень скучаю по детям. Я не хочу быть для них судимой мамой. Помогите, помогите мне...".