Про слона Вову (8 фото)
Когда началась Великая Отечественная война, цирк при зоопарке перестал действовать, а животных срочно распределили по разным городам Советского Союза. На Украине остался только Вова — из-за гигантских размеров его не удалось вовремя эвакуировать. Для перевозки такого исполина требовалось транспортное средство большой грузоподъемности, которое в условиях начавшейся войны трудно было отыскать: не до слонов было тогда.
Но Украину надо было срочно покидать, и Иван вместе со своим подопечным пешком двинулся на юг. Вместе они прошли долгие дороги, пережили немало голодных и холодных дней, бессонных ночей. На одной из станций эти странные путники попали под обстрел «Мессершмитов». Слон осторожно, чтобы не раздавить Ивана, прикрыл его своим массивным телом. Может, тогда Иван впервые почувствовал себя защищенным рядом со своим другом. Спустя годы он рассказал об этом случае одному из русских прозаиков, и тот включил в свои воспоминания трогательную историю этой удивительной дружбы.
Осенью 1941 года дрессировщик и слон добрались до Еревана, и Вову поселили в еще только строящемся зоопарке. Вскоре Ивана отправили на фронт, но не успел он доехать до Ростова, как пришло срочное предписание. В нем говорилось, что Иван должен немедленно вернуться в Ереван, потому что слон категорически отказывается подчиняться кому-либо другому. Иван вынужденно вернулся, и с тех пор они уже никогда не расставались. Слон спокойно гулял по территории зоопарка, повсюду ходил за своим хозяином и очень нервничал, когда тот исчезал из поля его зрения. Он подсоблял Ивану по хозяйству, сторожил склады, а когда сооружали его новый вольер, помогал рабочим перетаскивать стройматериалы.
Подобно няне, он присматривал за обеими дочерьми Ивана, а детишек из окрестностей усаживал на спину и устраивал им прогулки по зоопарку. Но когда кончилась война, слона заперли в вольере, поскольку зоопарк уже открыл свои двери для посетителей. Вольная жизнь закончилась. Теперь добродушный великан часами стоял в своей маленькой «квартирке», чтобы посетители смотрели на него, радовались и восхищались им.
30 лет слон прожил в ереванском зоопарке, забавляя взрослых и детвору. За эти годы Вова вырос, возросли и его потребности в пище. Но не изменились нормы содержания животных в зоопарках: и вольер, и ежедневный рацион слона остались прежними. В СССР животных содержали в зоопарках для развлечения посетителей, а не для того, чтобы восстанавливать природные популяции или сохранять вид в неволе. Даже в цирках жизнь их была предпочтительнее — они больше двигались и их лучше кормили. Вове приходилось самому искать себе еду. Напротив его вольера было много растительности, и он срывал и съедал все подряд, расчищая от зелени территорию на расстоянии вытянутого хобота.
Его первый побег был неожиданным. Слон разнес один из бордюров вольера и, вырвавшись из плена, стал подниматься по склону горы, жадно поедая траву. В тот раз его вернули в зоопарк, правда, Ивану пришлось здорово попотеть. Это происшествие стало своеобразным сигналом — работники зоопарка поняли, что он живет впроголодь. Одако увеличить паек не было никакой возможности — ереванский зоопарк снабжался строго ограниченным количеством продуктов. И тогда был найден весьма своеобразный выход из положения. По негласному соглашению бордюр вольера решили не восстанавливать, чтобы животное могло иногда выходить на волю. Ближе к вечеру Иван шел к подножию горы, и они с Вовой
тихо и мирно возвращались в зоопарк. За время «нелегальных» вылазок слона никаких чрезвычайных происшествий зафиксировано не было. До 28 июня 1970 года.
В тот день Вова, как всегда, поднялся на гору полакомиться свежей травой. Но в привычное время Иван за ним не пришел — сотрудники зоопарка в тот день отмечали какое-то событие и о слоне вспомнили, когда уже стемнело. Спохватившись, Иван поспешил к Вове, однако возвращаться они стали не по знакомой дороге, а по другой, которая освещалась электрическими фонарями. Слон то и дело задевал фонарные столбы.
Позже была высказана версия, что, возможно, он получил легкий электрический удар, но тогда такое никому и в голову не пришло. Заперев слона в вольере, Иван вернулся к друзьям. И только утром выяснилось, что Вова вновь вырвался наружу и уже не подчиняется никому. Когда работники попытались затащить слона в вольер с помощью водовоза, он разорвал тяжелую цепь, привязанную к ноге, и изо всех сил стал бить хоботом по клеткам и ограждениям. Так, сметая все на своем пути, он шел к выходу из зоопарка. Работники решили, что применять крайние меры не нужно, потому что были убеждены: Вова не опасен и вскоре уймется.
Когда Вове еще позволялось свободно расхаживать по ереванскому зоопарку, у него появилось любимое занятие. Машины, ехавшие по трассе, часто останавливались возле зоопарка — кто не мог преодолеть крутой подъем, у кого бензин в баке заканчивался. Пассажирам приходилось выходить из автомобиля и толкать его. Вова научился им помогать. Этому уже не удивлялся никто. Казалось, все в порядке вещей — подумаешь, слон пришел на помощь!
Иногда он входил в азарт, и весь день толкал лбом «Виллисы» и «Студебекеры», независимо от того, была в этом необходимость или нет. Вот и в тот день, выйдя из зоопарка и оказавшись на проезжей части, он начал подбегать к машинам, что вызвало у многих естественную панику. Слон тем временем заметил троллейбус и принялся толкать его — уткнулся лбом в заднюю его часть, образовав в ней вмятину. Можно себе представить, что пережили люди, сидевшие в салоне!
Водитель троллейбуса, набрав скорость, резко сорвался с места. Никто из пассажиров не пострадал, а вот Вова, с досады поддев чью-то легковушку, повредил себе бивень. В собравшейся вокруг толпе никто не знал, что слон со сломанным бивнем переживает жуткую боль и становится неуправляемым и агрессивным...
Информация о сбежавшем из зоопарка слоне дошла до ереванского Городского совета. Было решено принять экстренные меры, тем более что серый гигант направился в сторону железнодорожного моста, то есть приближался к самому центру города. Единственное, о чем тогда думали городские власти, — это как можно быстрее загнать животное обратно в зоопарк, чтобы оно не нанесло никому вреда.
В целях безопасности грузовыми автомашинами были перекрыты все дороги, ведущие к центру города и к жилым кварталам Нор Норк и Аван. Разъяренный слон в сопровождении огромной толпы устремился вниз по проспекту Мясникяна. При опасном сближении люди пытались отогнать беглеца, бросая в него камнями. Ситуация выходила из-под контроля — надо было спасать друг от друга слона и людей. Попытки правоохранительных органов разогнать толпу были безуспешны.
У железнодорожного моста по приказу властей уже расположились вооруженные солдаты, которые ждали приказа стрелять на поражение. Но ереванские власти долго не решались идти на крайние меры. Во-первых, жалко было всеобщего любимца, во-вторых, Вова как-никак был вторым по величине слоном на территории Советского Союза. Но вести о случившемся за считанные минуты долетели до соответствующих органов в Москве.
И там было принято решение остановить взбунтовавшееся животное, невзирая на средства. Это был приговор. Но работники зоопарка всячески отговаривали солдат стрелять и старались любой ценой вернуть Вову в вольер. Однако тот уже не подчинялся даже Ивану, который был в полной растерянности — казалось, он не совсем понимал, не верил в происходящее. Верному другу угрожала смертельная опасность, а он не в силах был ему помочь...
Солдаты вновь получили приказ стрелять. И автоматные курки были спущены. Пули бились о скалы и рикошетом могли попасть в людей, поэтому стрельбу практически сразу прекратили. Но несколько пуль поразило слона в голову, тяжело ранив его, отчего он еще больше озверел и стал метаться из стороны в сторону.
В тот самый день из Германии в Ереван вернулся директор зоопарка Тадевос Еганян. По иронии судьбы там ему хотели преподнести особый подарок — ружье-инъектор, с помощью которого в случае необходимости животным можно ввести снотворное и таким образом временно их обезвредить. Но директор отказался — то ли был уверен, что это им не пригодится, то ли подарок был слишком дорогим. Узнав о случившемся, он понял, насколько серьезную совершил ошибку: теперь вернуть Вову в зоопарк можно было лишь с помощью тягача.
Огромная гусеничная машина устремилась на несчастное животное. Увидев приближающийся тягач, слон побежал в сторону зоопарка. Казалось, появился шанс, что все завершится благополучно, но, добравшись до ворот, слон отказался войти в них. Раненое животное пробовали втолкнуть на территорию зоопарка тягачом, но оно не сдвинулось с места. Начался настоящий поединок слона с машиной. Но после нескольких ударов по ногам силы раненого Вовы иссякли, и он свалился замертво...
Когда слон грохнулся на землю, рядом с ним без сознания упал и Иван, и потом еще долго лежал в больнице — случившееся стало для него тяжким испытанием. Потом, спустя год, он лично привез из Бреста в Ереван нового слона для зоопарка. Но разве тот мог заменить ему друга?! Так, за первой трагедией последовала вторая: через несколько лет после описываемых событий Иван погиб в вольере нового слона, когда тот напал на него в приступе ярости.
Споры об истинных причинах гнева, обуявшего Вову, продолжаются по сей день. Говорят, после вскрытия выяснилось, что в почках у слона были камни, которые в тот день зашевелились, причинив ему ужасную боль. По другой версии, странное поведение слона могло быть вызвано отсутствием самки.
В 1953-м из Германии ему привезли подругу — Тикки. Но после 15 лет совместной жизни Тикки заболела и умерла. Словом, во время описываемых событий Вова был одинок. Однако большинство ветеринаров все же не связывают бешенство слона с его одиночеством и основной причиной считают поврежденный бивень. При этом практически все сходятся во мнении, что к трагедии привел ряд роковых ошибок, которые были допущены в ходе операции по возвращению бунтаря в вольер.
***
Несмотря на то, что свидетелями смерти Вовы было множество людей, на следующий день после происшествия центральные газеты сообщили о том, что «бежавшего из зоопарка слона благополучно вернули обратно, и в настоящее время он находится в своем вольере». В СССР невозможно было признать, что Советская армия убивает любимца всех детей, пусть даже разъяренного и неуправляемого...
В отсутствие публикаций в прессе эту историю, ставшую одной из легенд Еревана, жители столицы пересказывали друг другу не один десяток лет — всяк на свой лад. И каждый раз она обрастала новыми подробностями. Но неизменным в этих рассказах было и остается одно — трогательная любовь к слону и так и не покинувшее ереванцев чувство вины от того, что такое случилось именно в их городе.