Чёрная полоса

Да и Владу там тоже сначала понравилось: свобода же и делать ничего не надо! Но, через пару недель оказалось, что метод сухой стирки носков и рубашек работает недолго и мало эффективен при длительном его использовании: белые рубашки чернеют, кремовые – сереют, а носки воняют всё сильнее, как часто их не меняй. И брюки! Ну кто же мог предположить, что их надо гладить так регулярно! – А где ты берёшь чистые рубашки? - приставал Влад к помощнику.
- Стираю.
- Это как? У тебя стиральная машинка есть?
- Это так, Влад: беру шаечку, иду в душ, там набираю тёпленькую водичку, строгаю туда мыльце, замачиваю и потом ручками, ручками. Погоди, куда побежал, я тебе про носки сейчас ещё расскажу!
А побежал Влад к командиру. От отчаянного своего положения и беспомощностью перед бытом, он запаниковал и попросил у командира трое суток отпуска, чтоб съездить за женой. Возможно, если к командиру прибежал бы штурман, старпом или кто-то из механиков он бы и спросил зачем, для того, чтобы придумать мотивацию отрицательного ответа, но тут просто махнул рукой, ступай Влад на все восемь сторон.
Влад обернулся быстро: предварительно позвонил жене, выдал ей ценные указания и поэтому времени на сборы не тратил: прискакал, схватил жену, чемодан и фикус и обратно. В городе С. снял квартирку и зажил привычной для себя жизнью: стал являться в чистых рубашках, наглаженных брюках и в аккуратной причёске. И даже, знаете, как-то расцвёл, взбодрился и снова обрёл смысл жизни: с утра надеваешь чистое и бежишь на службу, а вечером домой к ужину, тапочкам и заботливой жене. А жена у Влада была замечательная: тут, даже при желании, слова против не скажешь - и хороша собой и умна и хозяйка отменная и гостей принимать любила. И даже не обижалась на вопросы как это она умудрилась на Владе жениться, при таком богатстве вариантов в северной столице.
Даже в съёмном закутке города С., она буквально за пару дней свила вполне приемлемое по уюту и комфорту гнездо, причём в одиночку: Влад, естественно, не рассказывал ей всей правды про свою службу, а пересказывал, вместо этого, романы Рафаэля Сабатини, переложив их на современный лад и удалив оттуда женщин. Видишь, говорил он ей, пашу как вол, не зря же меня, лейтенанта сразу назначили командиром целой боевой части, когда остальные капитаны третьего, а то и вовсе второго рангов! Ну не рассказывать же своей жене, что у тебя в боевой части всего один офицер по штату и есть, а численность всей боевой части меньше почти любой группы на корабле? Я бы точно не стал!

Помощника минёр считал своим другом и самым близким товарищем на корабле. Это оттого он так ошибался, что были они с помощником соседями по каютам и помощнику удобнее всего именно к минёру было ходить за чаем, пряниками и закуской, а, в благодарность, приходилось называть его Влад и периодически дружески хлопать по плечу. Опять же, именно помощник отвечал на корабле за несение береговых и корабельных нарядов и поэтому быстро и безболезненно подписал минёру зачётный лист и тут же допустил его к несению нарядов. Это за противными механиками приходилось волочиться сутками сначала чтоб упросить что-нибудь объяснить и показать как работает, а потом, чтоб уговорить подписать зачёт, раз сам же вот только что всё рассказал и показал.
Влад даже ключ от своей каюты выдал помощнику, чтоб закрепить дружеские отношения, а, на словах, чтоб тот мог ходить к нему за чаем самостоятельно. Жили они в двухместных каютах, минёр – один с резервным местом под офицера штаба, а помощник – с корабельным принтером.

- Кто там? – заорал помощник из-за двери и треска принтера, - подите прочь!
- Это я, - минёр просунулся в дверь.
- Чего тебе?
- Да вот, слушай, жена вчера пирог испекла с грибами, а я есть абсолютно не хочу, может, думаю, ты?
- А кто если не я? Давай сюда! А теперь говори, что хотел.
- Прозорлив ты!
- Ну не за одну же красоту меня помощником сделали! Говори быстро: я не минёр, у меня дел полон рот.
- Забот. Забот же полон рот.
- Так, свободен.
- Да погоди, чего ты кипятишься сразу? Жену хотел на экскурсию на корабль привести.
- Командир не разрешит.
- Знаю, потому к тебе и пришёл.
- На бунт меня подбиваешь?
- Да не, я тихонечко, через люк семнадцатого, когда начальства не будет. Быстренько туда и обратно…
- Помощнику командира прибыть в центральный пост! – просипела Лиственница.
- Ну так как? – крикнул вслед помощнику Влад.
- Подумаю!

- Подумал? – сунулся в каюту помощника Влад к вечеру.

А у того как раз последний кусок пирога изо рта свисает.

- ..ыммнам аю!
- Чо-чо?
- Только быстро и, если что, я ничего не знаю! – ну не будешь же ты, с куском пирога во рту отказывать владельцу этого пирога в такой пустяшной просьбе?

А на следующий день – отходили в базу. Сразу объявили, что будет просто надводный переход с заходом в пункт размагничивания, поэтому из штаба на борту никого не было – только свои брели утром на корабль неся с собой грусть и печаль. Влад правда бежал довольный, с чемоданом и фикусом.
- Каков жентельмен! – похвалил Влада командир, - за государственный счёт избавил жену от необходимости вещи таскать! Да не красней, всё нормально – довезу твой чемодан с фикусом!
На швартовке отдавили матросу палец, сломали кувалду и уронили рацию за борт. Только отчалили и высунулись из базы и командир, злой, как чорт, спустился в центральный, как объявили аварийную тревогу по случаю пожара в седьмом отсеке. Оказалось, что просто загорелись котлеты на камбузе и быстро объявили отбой, но ужин был вегетарианским. Командир ел молча и смотрел на всех строго, в конце сказал, что чувствует что-то неладное и настоятельно рекомендовал смотреть в оба: если что, прощения от него не будет.

Ночью сработала аварийная защита левой турбины и пока турбинисты разбирались, кое –как гребли одной, подмахивая себе нижним вертикальным рулём. Потом потерялась гидравлика и выдвижные дружно ухнули вниз – хорошо, что ненадолго и неисправность быстро устранили.



Помощник приполз в каюту сильно за полночь и подумал, что суточные планы на завтра сделает завтра. «Спатьспатьспатьспать» - настойчиво долдонила в голове одна-единственная мысль. Всё повыключал, упал в кровать – за стенкой характерно стонали. «Надо же оптимизма у минёра – он ещё и порнуху смотрит!» - блеснула последняя мысль в сознании.

До вечера ещё случилось всякого: помаленьку текло, ломалось, закорачивало, искрило и тихонечко взрывалось – командир впал в яростную депрессию, требовал немедленного принятия мер, запретил всем спать, есть и расслабляться, приказал непрерывно осматривать матчасть и мониторить состояние систем. Под личным контролем командиров боевых частей. Вот так вот и только пусть кто пикнет. Никто и не пищал – дураков нет.

Приползши в свою каюту, помощник опять удивился на краю сознания, что минёр снова развлекается наблюдением за спариваниями людей, как будто мало сегодня было ебли. «Ну молодой организм, хули, …» на этом сознание отключилось.

Третий день прошёл более спокойно: вставали на бочки для размагничивания и так только уронили одного швартовщика в море, ничего особенного. Ну потом плотик, кабели и всё вот это вот чуть не до утра, в общем помощник опять пополз в каюту, даже не зайдя на чай. А тут снова. Ну вы поняли.
- Минёр, - крикнул помощник в стенку, - да ты хоть кассету поменял бы, а, пассионарий херов!

- Минёр, не сейчас. Я не готов тебя видеть.
- Ты только командиру не говори, - зашептал минёр в замочную скважину.
- Минёр, не сейчас. Я не готов тебя слышать.



Минёр для верности вздохнул ещё пару раз и убрался.



Вы и сами, наверняка, замечали, что на следующее утро после неприятных событий накануне приятным бывает только первый миг после пробуждения, пока мозг услужливо не подгружает в оперативную память воспоминания. Так и помощник: проснулся с улыбкой, но тут же нахмурился. Хмуро чистил зубы, хмуро брился и хмуро слушал, как под дверью кто-то топчется.



- Заходи, - крикнул он минёру, окончив утренние процедуры.
- Понимаешь, - затараторил минёр с ходу, - у нас денег совсем мало осталось, а тут и на поезд билет надо брать и на автобус, ну вот я и подумал. Сэкономить. Ну надводный переход же, ну что тут такого? Так я подумал…
- Остановись, минёр. Сколько ты сэкономил? Не отвечай – это неважно. Ты понимаешь, что если командир узнает, то тебе дешевле встало бы позолоченный паланкин нанять и восемь рабов, чтоб они жену твою до Заозёрска донесли?
- Понимаю, - вздохнул минёр.
- Понимаешь, что меня подвёл?
- Понимаю, - вздохнул минёр.
- Понимаешь, что пиздец тебе?
- Понимаю, - вздохнул минёр, - ну пожалуйста, а?
- Иди. Я подумаю.
Потом швартовку, потом узкость, потом заход в базу и опять швартовку помощник думал. При всей своей доброте, в решениях командир был непреклонен и такую наглость минёру, конечно же не простил бы. С одной стороны – минёр наглец и подонок, но с другой – вся карьера то у него впереди и хрен бы с ним с минёром, но жену-то жалко и дети, у них же когда-то пойдут дети, и не виноваты же они, что папа у них такой долбоёб. Будущих детей было особенно жалко. И решил, в итоге, помощник, что если никто не погибнет при швартовке, то, так уж и быть, спасёт он минёра. В первый и последний раз.

- Чего такой хмурый, Саша? Где лицо твоё? – спросил начальник штаба, когда уже всё закончилось и начали вывод ГЭУ.
- Да у меня такого выхода в море отродясь не было! Только что хвост не отвалился, а так –весь букет! Куда не плюнь, всё горит, трещит и ломается. Злой рок какой-то, самая чёрная полоса в моей жизни!
- Не иначе, как разгневали корабль-то, а? Плевал кто, может, на палубу?
- Скажите ещё женщину на корабле везём! Вон и помощник как закашлялся, заболеет ещё. Заболеешь?
- Никак нет! Подавился!
- Чем?
- Ненужной информацией!
- Устал я, - вздохнул командир, - от ненужной информации. Надо бы в отпуск съездить на экскурсию какую.
- А вон минёр же Вас в Питер звал и экскурсии обещал и все дела,- напомнил старпом.
- Нет! – вскочил помощник, - только не минёр!
- А чего так?
- Да …видал я его экскурсии – уж больно грубы и аморальны! Вам точно не понравятся!