17 рейхсмарок весны (14 фото + 4 видео)
Начнем с главного героя. С очень даже непростого берлинца. Штандартенфюрер СС Макс Отто фон Штирлиц. Тот нюанс, что он же еще и советский разведчик-нелегал М. М. Исаев, нас в данном случае не интересует. А непрост Штирлиц тем, что должность и звание позволяют ему поддерживать уровень жизни, намного превышающий средний по Берлину. Хотя отдельные моменты фильма показывают, что даже при этом он живет не по средствам.
Сколько денег получал Штирлиц из казны?
Денежное содержание военнослужащих в нацистской Германии рассчитывалось на основе тарифной сетки, состоявшей из 31 разряда в соответствии с воинским званием.
1-й разряд — самый высокий. Штандартенфюрер СС — это 6-й разряд.
Кроме звания служебный оклад зависел от семейного положения, а для старших офицеров и генералов учитывался еще такой параметр, как наличие или отсутствие собственного жилья. У Штирлица, вообще говоря, оно было. Особняк в Бабельсберге, приобретенный через подставных лиц с санкции шефа Штирлица — бригаденфюрера Шелленберга, куда потом еще наняли за большую плату и хороший паек сторожа-садовника. Так что надбавка на съем жилья Штирлицу не полагалась.
Штирлиц не был женат, во всяком случае, с точки зрения бухгалтерии СС, и не имел детей (к слову, такой холостяцкий расклад нарушал правила СС). Этот момент очень сильно влиял на его ежемесячный доход.
Ежемесячное довольствие одинокого бездетного штандартенфюрера (со своим жильем) составляло 932 рейхсмарки и 88 рейхспфеннигов брутто. На налоги уходила примерно треть этих денег, так что на руки Штирлицу выдавали ежемесячно 607 рейхсмарок ровно. Будь он женат — платил бы меньший налог, имел бы детей — получал бы доплату, примерно от 20 до 60 рейхсмарок в месяц за каждого ребенка.
Сравним его доход с доходами коллег, у которых имелась семья. Например, с группенфюрером Генрихом Мюллером (женат, двое детей). 1584,84 рейхсмарки в месяц брутто и 1282 — нетто. Будь он, подобно Штирлицу, бездетным холостяком, на руки получал бы почти на треть меньше — 875 рейхсмарок.
Зарплата группенфюрера Мюллера после вычета налогов составляла 1282 рейхсмарки, оберштурмбанфюрер Курт Айсман получал 859 рейхсмарок.
Оберштурмбанфюрер Курт Айсман. Как гласит его характеристика — "отменный семьянин". Что это может значить? Вероятно, что Айсман вступил в брак в соответствии с приказом Гиммлера от 31 декабря 1931 года, то есть с истинно арийской женщиной по специальному разрешению. А также то, что он исполнил и другой приказ Гиммлера, от 1936 года:
каждый член СС должен стать отцом четверых детей в браке или вне брака.
Если у Айсмана действительно четверо детей, получается забавная ситуация. По званию он на ступеньку ниже Штирлица. Служебный оклад, соответственно, меньше — 925,55 рейхсмарки. Но налоги Айсман платит маленькие, так что на руки получает 859 рейхсмарок — существенно больше, чем Штирлиц.
Зарплата низших чинов СС намного меньше. Но хотя бы налоги платят чисто символически. Барбара Крайн, в фильме надзиравшая за радисткой Кэт, носила звание унтершарфюрера — 27-й разряд тарифной сетки. 115,78 рейхсмарки брутто, 111 — на руки. Не служи она в СС (на самом деле женщины в СС если и служили, то только во вспомогательных подразделениях), а занимайся какой-то более мирной профессией, получала бы примерно столько же. Рабочий на заводе Круппа зарабатывал 180 рейхсмарок и был крайне недоволен тем, что до войны, имея 100 в месяц, мог позволить себе гораздо больше.
Впрочем, как это часто бывает в тоталитарных странах с указаниями великих вождей, члены СС почему-то не торопились обзаводиться семьями. Больше половины из них, как и Штирлиц, не были женаты, а состоящее в браке меньшинство обычно обходилось всего одним ребенком в семье. Так что вполне исторически правдиво то обстоятельство, что проповедующая нудизм и радости секса Барбара Крайн так и не успела обзавестись истинно арийским мужем.
Еще одно сравнение. Зарплата Адольфа Гитлера составляла 1500 рейхсмарок. Да, меньше, чем у Мюллера! Но это был оклад рейхсканцлера. Кроме него у фюрера были две небольшие подработки: он получал потиражные за книжный бестселлер "Майн кампф" и за то, что его портрет печатался на почтовых марках. И, разумеется, никто не запрещал немецким олигархам делать добровольные пожертвования любимому фюреру.
Зарплата рейхканцлера составляла 1500 рейхсмарок, плюс Адольфу Гитлеру платили потиражные за выпуск его книги и за то, что его портрет печатали на почтовых марках. Фото: Центральная киностудия детских и юношеских фильмов имени М. Горького
Итак, Штирлиц получил в кассе месячный оклад — 607 рейхсмарок. Что он может себе позволить на эту сумму? Около 50 рейхсмарок съедят коммунальные услуги: освещение, газ, телефон, радио. Еще 50 — различные страховки (жизни, медицинская, на машину). 60 рейхсмарок в месяц он платит горничной (и оплачивает ее страховку, но это немного, около четырех марок). У сторожа, помнится, был хороший оклад? Предположим, еще 100. Плюс в 100 рейхсмарок обходится членство в НСДАП — партвзносы, взносы в организации "Национал-социалистическая народная благотворительность", "Зимняя помощь", Красный Крест, а также партийная литература и газеты, на которые невозможно не подписаться.
После перечисленных неизбежных расходов остается не так уж и много — около 240 рейхсмарок. А что у нас с ценами?
Цены невысокие. Буханка хлеба — около одной рейхсмарки, килограмм мяса или масла — несколько марок. Пиво — дешевле рейхсмарки за кружку. Одно маленькое уточнение. Весной 1945 года берлинцы могли свободно купить только пиво — в ближайшей к дому неразбомбленной пивной. Хлеб, сахар, мясо, молоко, маргарин, фрукты, яйца, крупы, растительное масло и тому подобные деликатесы можно было приобрести только по карточкам.
Весной 45-го в берлинских ресторанах свободно продавалось только пиво — на остальное требовались продуктовые карточки.
Когда Штирлиц угощает пастора Шлага обедом в ресторане "У грубого Готлиба", официант ставит на стол хлеб, подает жаркое в горшочке. Мы, зрители, правда, не видим, как Штирлиц отдает официанту карточки и на хлеб, и на все продукты, из которых приготовлено жаркое,— таков порядок.
И еще одно маленькое уточнение. Продукты можно было купить по карточкам в принципе. В реальности же было крайне сложно найти место, где их тебе продадут. В одном из фрагментов фильма мелькает бывший чайно-кофейный магазин с рукописной вывеской "Здесь продажа хлеба". Но это совсем не значит, что в таком магазине в марте 1945-го можно было купить хлеб.
Практически все продукты можно было купить на черном рынке, но цены там в сотни раз выше официальных.
Про кофе и речи быть не могло. Вспомним разговор Штирлица с радистами, "супругами Кин": "Тебе кофе с молоком?" — "Откуда у вас молоко? Черт, я забыл привезти вам молоко". Две банки сгущенки и морковный кофе — настоящее богатство для Берлина ранней весной 1945 года. Эрзац-кофе делали также из ячменя, орехов, цикория, овса, а были еще эрзац-мясо (из риса и бараньего жира) и эрзац-рыба (из риса и лука).
В фильме непонятно, какой именно кофе постоянно пьют все персонажи, кроме четы Кин, но, вероятно, люди в черных мундирах — более или менее настоящий, а все остальные — эрзац. Попадая в нейтральную Швейцарию, герои фильма сразу замечают, что швейцарский кофе лучше немецкого. А в поезде, курсировавшем по коридору Скандинавия--Швейцария, по наблюдению Штирлица, вторую чашку настоящего кофе подавали только тем, у кого паспорт не немецкий.
Вообще, герои "Семнадцати мгновений" — явно не поклонники теории импортозамещения, скорее наоборот. Агент-провокатор Клаус предпочитает консервы производства США или Франции. Шелленберг шутит с Гиммлером по поводу своего пристрастия к сигаретам Camel: "Воистину, куришь американские сигареты — скажут, что продал родину".
У тех, кто служил в СС, проблем с доступом к продуктам не было. Штирлиц мог достать не только хлеб с маргарином, но и салями с ветчиной. Простому же берлинцу купить всякие излишества вроде масла и молока по государственным низким ценам и по карточкам было просто негде.
Истинные патриоты Германии почему-то испытывали страсть к заграничным продуктам: по просьбе агента-провокатора Клауса Штирлиц обещает ему достать "хороших французских сардин".
Без карточек, на черном рынке — легко. Только там совсем другие цены. А вместо стремительно обесценивающихся рейхсмарок продавцы с радостью берут самую твердую валюту — сигареты. На черном рынке немецкая сигарета стоит несколько рейхсмарок (к маю обменный курс дойдет до пяти марок за штуку).
Сигареты были своеобразной валютой: к маю цена одной штуки доходила до пяти рейхсмарок.
Мясо, настоящее сливочное масло, более или менее настоящий алкоголь — цены на них на черном рынке исчисляются в сотнях марок за килограмм или литр. Роскошный месячный оклад Штирлица ушел бы на черном рынке на маленькую пачку натурального кофе.
Барбара Крайн, мелкая сошка в СС, действительно могла позволить себе на день рождения выпить шампанского, но с той же зарплатой на другом месте работы — никогда. Закуска к шампанскому своеобразная.
Если бы Барбара Крайн не служила в СС, она вряд ли смогла бы позволить себе шампанское на день рождения.
Балтийская сельдь в банке с надписью на эстонском — что же, протекторат Эстония еще год назад входил в рейх, баночка могла сохраниться. То, что у сотрудников спецслужб были преимущества в доступе к продуктам, секретом не являлось. Говорит ведь профессор Плейшнер Штирлицу при первой встрече: "Вам просить у меня Меверса — все равно, что мне просить у вас тонну маргарина".
"У меня тоже есть финская салями",— говорит Штирлиц попутчику генералу: продуктовый набор, к которому имел доступ гражданин, сообщал о нем не меньше, чем документы или знаки отличия.
Помните, как в палату к недавно родившей радистке Кэт является якобы страховой агент?
— А сумму страховки не припоминаете?
— Кажется, 10 000 марок.
— Большая сумма.
Да, немаленькая. "Штирлиц" в фильме ездит на Mercedes 230, который стоит 6 тыс. рейхсмарок. Машина его, не служебная, куплена, вероятно, до войны, как и особнячок.
"Агент" также рассказывает Кэтрин Кин про компенсацию "всем жертвам варварской бомбардировки". И спрашивает: "Где ваши родные? Наша компания поможет им приехать к вам. Мы оплачиваем проезд, обеспечиваем жильем. Правда, гостиницы частью разбиты, частью отданы военным, но у нас есть частные комнаты".
Хотя, по словам Кэтрин Кин, ее муж Эрвин застраховал их имущество на крупную сумму, она не могла рассчитывать на страховку: компенсации за ущерб, нанесенный в результате военных действий противника, не платили.
"Агент" нагло лжет. И дело не только в том, что на самом деле никакой он не сотрудник страховой компании, а следователь гестапо. Он лжет, что страховка будет выплачена.
Фигурирующая в фильме безымянная страховая компания, у которой отделения чуть ли не на каждом берлинском углу,— это, вероятно, Allianz. Страховой гигант всю войну работал с неуклонно растущими убытками. До 1943 года компании еще как-то удавалось оставаться в плюсе, хотя выплаты по полисам страхования жизни выросли по сравнению с 1941 годом вчетверо. Но весной 1945-го страховой бизнес выглядел примерно так же, как Берлин после очередного налета союзной авиации. Да, с бомбардировками связь самая прямая — многие офисы Allianz были разрушены. Кроме того, компания страдала от нехватки персонала.
Эрвин Кин мог, конечно, застраховать имущество на крупную сумму, да только ущерб, нанесенный в результате военных действий противника, не компенсировался.
Да и по другим страховым полисам компания предпочитала не платить. Разваливается не только страховой бизнес. Кэт и сбежавший заодно с нею солдат Хельмут едут в центр Берлина на автобусе. Логично. Потому что городская железная дорога (S-bahn( выведена из строя бомбардировками, отдельные ветки и перегоны метро (U-Bahn) также периодически перестают действовать, повреждены трамвайные линии. Вот и остается автобус.
Все, кто имел возможность весной 45-го выехать за пределы Германии, сразу попадали в другой мир и быт. Фото: Центральная киностудия детских и юношеских фильмов имени М. Горького
В числе фактических ошибок в фильме — ситуация с городскими развлечениями. На сеансе, где крутят не любимый советским разведчиком фильм "Девушка моей мечты" (в главной роли — Марика Рекк, советская шпионка, но, правда, Штирлиц этого не знал), слишком много зрителей. Странно, что кинотеатр вообще работает.
Весной 1945 не было не только кино, но и театров, футбольных матчей — вроде того, на который Штирлиц и Шелленберг ходили в 1943 — а на стадионе "Олимпия" никто не играл в футбол. Последний чемпионат Германии по футболу завершился летом 1944 года.
Сцена, где Штирлиц и Шелленберг смотрят на стадионе футбольный матч, почти наверняка вымышленная: все, кто мог бегать по полю за мячом, были на фронте.
И уже тогда в финале можно было видеть на поле, например, однорукого футболиста. Спортсмены, пребывающие в лучшей форме, отправляются туда, где они нужнее рейху,— на фронт. Если уж Штирлица и Шелленберга и занесло каким-то ветром на стадион, увидеть они там могли не футбольный матч, а скорее торжественные проводы на фронт очередной партии "гитлерюгенда".
Несмотря на царящую разруху и проблемы с продовольствием, высшие чины вермахта имели доступ практически ко всем привычным благам.
"Вы курите хорошие сигареты, пьете кофе и коньяк, так дайте и нам жить как людям, а не как бессловесным рабам",— говорит в первой серии заключенный на допросе. Но в марте 1945 года и простые, и непростые берлинцы, вероятно, подозревали, что к маю станет еще хуже, намного хуже. Да, выстроить заново благополучную жизнь, увы, удастся еще не скоро. Но удастся.