Только вернувшись из армии, я познал предательство и настоящую верность
Жили в деревне мы. Почти в каждом дворе свои собаки были, ну и приблудные бегали по улице. Своих кобелей мы на цепь не сажали, жалко было, а они и не убегали далеко, так по окрестностям побегают и домой.
Ходила к нам и приблуда, мы её Дина звали. Ласковая собака. Нос огромный, уши торчком. Вечно запыхавшаяся прибежит, морду сунет под забор, глянет дома наши «мужики» или нет. Если нет, заскочит слопает все у них из мисок и бежать куда глаза глядят.
Прогнать её рука не поднималась, так посмеивался, глядя на её диверсии.
Когда выходил за ворота на завалинке посидеть, она подбегала часто. Играл с ней, мячик бросал или просто трепал за ушами. Сдружились мы с Диной.
Домой не мог насовсем пустить, ну куда, там кобели живут, да и вообще ей на улице жилось неплохо. Зимой не прогоню конечно, пусть спит в сарайке, а так на целый день не надо.
Только так сложилось, что с Диной я больше времени проводил чем с кобелями нашими. Те бегали себе на уме, а эта ласкалась, бегала за мной хвостиком.
Я её в шутку спрашивал — Влюбилась что-ль? А она в ответ закрутится, запрыгает, язык высунет. Забавная была.
Ушел в армию. Девушка моя пописала мне письма с полгода, а потом ни ответа ни привета. Писал, а в ответ тишина. Ну думаю почта барахлит. Не может быть, чтобы она все наши клятвы, обещания нарушила. Наивный пацан молодой.
Вернулся через два года, цветов купил пошел к её дому. Из-за забора мать крикнула, что дома её нет и не будет. Что замуж она вышла и мне сюда дорога закрыта. А я ведь дурак молодой до последнего верил, что ждет. Глупый был, в общем.
Надежда умерла, больно стало до невозможности. Сел там у забора её в полной прострации. Немудрено, ведь столько ждал момента этого. Спорил со всеми, что ждет, дрался даже за слова дурные.
Вдруг смотрю, Дина бежит. Увидела меня, замерла, голову склонила набок, а потом как бросилась ко мне счастливая. На землю свалила меня, начала лицо облизывать, визжать от счастья, снова лизать меня.
Я её на руки подхватил, прижал к себе и прослезился. Только от счастья уже. От радости, что есть в этом мире верность и любовь…