Африканский трип — часть 2

На остановку, с которой в Накуру отправлялись маршрутки, меня взялся отвезти на своём мотоцикле негр из соседнего офисного здания. Удивительно, но при температуре двадцать семь градусов в тени он был одет в плотную куртку и шапку-ушанку.
Если приглядеться, можно заметить, что под ушанкой есть ещё одна вязаная шапка!

Позже я ещё неоднократно встречал в лучах палящего солнца по-зимнему одетых негров. Все они были водителями мотоциклов. Оказалось, что негры патологически боятся простудиться и при малейшем ветре или встречном потоке воздуха во время езды на открытом транспорте кутаются в тёплую одежду так, как я не позволяю себе зимой в Москве.
Мотоциклист в Накуру. На улице тридцать градусов.

Ещё один.

Путь на маршрутке в Накуру занял около четырёх часов. В Кении нет слова «маршрутка» и перевозящий людей микроавтобус здесь называют «матату».

На остановках всегда полно торгашей, предлагающих пассажирам еду и напитки.

А на дорогах нередко встречаются блокпосты с вооружёнными автоматами полицейскими.

Почти каждый такой блокпост непременно сопровождается металлической полосой с наваренными по всей её длине штырями, чтобы водители не проскакивали мимо без досмотра.

В Накуру меня ждал неприятный сюрприз: попасть на озеро и посмотреть на фламинго можно было лишь со специальным гидом на его автомобиле, оплатив помимо его услуг ещё и вход на территорию одноимённого парка. Во всех национальных заповедниках Кении действует система неравнозначных цен на посещение: жители страны (резиденты) платят копейки, в то время как с иностранцев снимают круглую сумму. Различаются эти цены, как правило, в десять раз. Так мне пришлось заплатить за вход шестьдесят долларов и выплатить ещё тридцать аккредитованному гиду-водителю. Тот хотел и вовсе шестьдесят, не соглашаясь ни на какую скидку, пока на мою удачу к воротам парка не подъехала молодая негритянская пара, с которой мне удалось разделить требуемые гидом деньги пополам. В итоге посещение парка с трёхчасовой экскурсией на автомобиле вышла для меня в девяносто баксов.
Озеро Накуру.

Озеро знаменито на весь мир тем, что к его берегам ежегодно слетаются тысячи фламинго; ни в какой другой точке земного шара они не концентрируются в таком количестве.
Но мне не слишком повезло и красивых экзотичных птиц я увидел лишь в небольшой группе. Наверное, ждать их здесь следовало в какое-то другое время года.

Здесь же рядом с ними обитают пеликаны.

Зато в парке Накуру я впервые увидел в живой природе зебр, газелей, жирафов и даже небольшого льва, которого мне не удалось сфотографировать в хорошем качестве, потому что он вышел на дорогу прямо перед нашим автомобилем, когда уже совсем стемнело.

Буйвол.

Животные почти не обращали внимание на нашу машину и совсем не боялись её приближения. Именно они, а не мы были здесь хозяевами.

С высоты утёса примат, не обращая на нас никакого внимания, любуется озером.

Другой его собрат вылавливает блох в шерсти своего приятеля

Страусы и вовсе перегородили нам дорогу, не желая уступать.

Скоро начало темнеть и пришлось возвращаться в город в поисках ночлега.

Именно такими и должны быть зоологические парки: с полной свободой зверей и достаточным местом для их обитания. А городские зоопарки с тесными клетками следует закрыть, прекратив развлекать детишек мучением животных.
На следующее утро я пришёл на остановку, чтобы на очередном матату направиться в сторону южной границы страны, где располагался самый знаковый парк Кении — национальный заповедник Масаи-Мара.
Матату в Африке трогаются с места только тогда, когда внутри не остаётся ни одного свободного сидения. До тех пор пассажиры томятся в ожидании, и чтобы не терять время даром, я приобрёл билет и пошёл слоняться по округе, постреливая из своей фотопушки в прохожих.

В Кении редко встречаются столь респектабельно одетые люди. Было очень странно увидеть здесь эту семью.

Наконец матату набили людьми и мы выдвинулись в город Керичо. Оттуда на втором микроавтобусе я добрался до следующего пункта — Керока. Из Кероки ещё один матату в Килгорис. И наконец из Килгориса на частном автомобиле в Лолгориан, где я ещё из Москвы забронировал себе номер за одиннадцать евро.
Лолгориан находится почти на границе с Танзанией и в пятнадцати километрах от въезда в парк Масаи-Мара.

На этой дороге Кения предстала мне страной с красивыми зелёными ландшафтами.

На обочинах возле остановок по обыкновению ютятся торговые лавки.

В одном из матату со мной рядом оказались две удивительные сестры. Младшая обладала какой-то внеземной внешностью и обещала стать фантастической фотомоделью, лишь бы родителям хватило ума разглядеть в ней эту красоту.

Я как зачарованный не мог отвести взгляд от этого ребёнка.

А старшая девочка, с которой я успел перекинуться несколькими фразами, своими интонациями, движениями, взглядом и отношением к маленькой сестре произвела на меня впечатление очень светлой внутренне девочки. Я не большой знаток детей, но, по-моему, такие встречаются крайне редко.
Когда мы прибыли в Килгорис, откуда до моего пункта назначения оставалось всего двадцать семь километров, на улице уже стемнело. Никакие матату в этот город уже (или вовсе) не ездили, и негры предложили мне сесть в легковую машину, которая вместе с другими пассажирами обещала доставить меня в Лолгориан. Только было я разместился на переднем пассажирском сидении, как моя дверь отворилась и ко мне попытался присесть ещё один чернокожий парень. От такого поворота событий я немного прибалдел и на всякий случай пояснил, что на этом сидении уже покоится моя задница. Тут же возле нас оказался водитель, который сразу после этого моего заявления объявил, что если я не желаю делить своё сидение с ещё одним пассажиром, то обязан заплатить по двойному тарифу.
— Тот, кто занимает два места, платит за двоих! — деловито констатировал он.
— Но здесь одно место. — не мог поверить я своим ушам.
— Нет, два! — настаивал владелец машины, хотя её производителям и в голову не могло прийти, что вместо четырёхместного седана они выпустили семиместный (сзади уже ютились четверо пассажиров).
Как ни сопротивлялся я такому неслыханному вымогательству, обступившие меня со всех сторон негры не оставляли других альтернатив: либо я должен был потесниться, либо заплатить за двоих. Пришлось раскошелиться, потому что я боялся даже представить, как буду ехать двадцать семь километров вдвоём с ещё одним парнем на одном сидении стандартных габаритов.
Но теперь сюрприз поджидал меня с дугой стороны. Только было я передал чернокожим мошенникам деньги, как мой потенциальный сосед вновь оказался между мной и водителем с той лишь разницей, что теперь его ноги находились не в моём отсеке, а со стороны педалей. Я не мог поверить свои глазам: неужели владелец автомобиля собирался в таком режиме управлять движением?! Так и оказалось, причём получалось у него это весьма неплохо. Где при этом располагалась рукоятка коробки передач, я сейчас уже и не вспомню: то ли сбоку от срединного пассажира, то ли меж его ног. Но одна половина задницы этого бедолаги совершенно точно разместилась на моём сидении. Никакой компенсации мне за это, надо отметить, не выплатили.
Позже я ещё ни раз встречал трёх человек на передних сидениях легковых машин. Самое удивительное, что африканским мусорам на это наплевать. Это у нас такой автомобиль тормознёт и оштрафует первый же постовой (да ещё и алкотестер принесёт на всякий случай), но в Кении подобная посадка в порядке вещей. Наверное оттого, что литр бензина в этой стране стоит аккурат один доллар.
В тесноте, но не в обиде мы по разбитой насыпной дороге через час приехали в Лолгориан.
Изображать здесь на своих картах дорогу Google стесняется и просто рисует какую-то невнятную линию.

К моему приятному удивлению номер за одиннадцать евро оказался очень неплохим и просторным.
Кровати в Африке почти всегда сопровождаются москитными сетками.