"До роддома не доедем!" Фельдшер — о драматичных родах на трассе (5 фото)

Тогда фельдшер был один и припахал его в помощь, после чего водитель недели три не мог смотреть без содрогания на весь женский пол.
— Ты куда торопишься? Аккуратней, пожалуйста, — фельдшер насмешливо поглядел на друга. — Или вспомнилось что?
— Не вспомнилось. Потому что не забылось, — водитель поёжился.
— Не дрейфь. 25 лет. Роды первые. Ещё в роддоме належится, пока родит. Тем более у нас сегодня помощница.
— Бережёного Бог бережёт, — водитель упорно продолжал распугивать участников движения "крякалкой".
— О чём это вы там треплетесь? — любопытное существо в синей скоропомощной форме опять открыло стекло окошка. — Мне тут скучно. Я наушники даже забыла. Так бы хоть музыку послушала.
— Сиди спокойно, неспокойное дитя. А то заставлю карточки писать, как в прошлый раз.
— Не буду. Я и так в прошлую смену все карты писала. Теперь ваша очередь.
— Бунт? — фельдшер изобразил на лице негодование. — Будем внедрять в воспитательный процесс дедовщину. Знаешь, что такое дедовщина?
— Да откуда ей знать-то? — водитель свернул во дворы. — Сейчас пацаны-то не знают, что это такое. А ты от неё хочешь правильный ответ получить. Всё. Приехали. Подъезд справа. Выметайтесь.

***

— Когда воды отошли? А чего ждала столько времени? Наблюдалась? Заболеваний нет? Предлежание головное? Уже хорошо, что всё хорошо. Сумка собрана? Документы, телефон, обменная карта? Всё взяла? Тогда пулей…

Машина, подвывая себе для храбрости сиреной, опять вылезла на разделительную.
— Так чего ждала-то? Что само пройдёт?
— Не знаю, — будущая мама выглядела растерянной. — Хотела сначала мужа дождаться.
— Муж в курсе, что ты в роддом едешь?
— Да. Позвонила. Ой, — девушка заохала. — Опять схватки!
— Да нет, милая, — фельдшер внимательно посмотрел на рожающую. — Это уже не схватки. Это потуги.

Он открыл окошко в кабину.
— Сергеич! Не доедем мы. Найди, где приткнуться. Рожать будем.
— Шо? Опять? — водитель вырулил со встречки на обочину и остановил машину. — Я больше не хочу.
— Сиди уж, — фельдшер закрыл окно и кинул напарнице стерильные перчатки. — Надевай! Сейчас начнётся.

Минут через пять машину огласил громкий крик новорождённого.
— Сюда смотри! Кто родился?
— Мальчик, — мама облегчённо дышала.

После необходимых манипуляций новорождённый был укутан в стерильную простынь и одеяло.
— Я! Я повезу! — напарница бережно приняла живой кулёк у фельдшера. Тот не возражал.
— Давай, давай. Привыкай. Пригодится.

До роддома ехали ещё минут пятнадцать.
— Что везём? — вопрос во всех приёмных отделениях независимо от профиля медучереждения всегда звучал одинаково.
— 39 недель. Роды. Первые, — фельдшер позволил себе подержать интригу.
— Ну, так заводи. Чего мнёшься, как в первый раз? И давай поживее, у меня смена заканчивается, а вы всё везёте. Девушка! — через приоткрытую дверь акушерка не глядя обратилась к поступившей. — Как переоденетесь, ложитесь на кушетку. Будем сердце у ребёночка слушать.
— К чему такие трудности? — фельдшер пропустил в кабинет напарницу с ребёнком на руках. — Бери и слушай, пока мамаша переодевается.
— Шо? Опять? — акушерка приняла ребёнка и начала распелёнывать. — Вот тебе везёт. Водитель-то в порядке? Или опять будет у нас в ванной час тошнить? Лена! — крикнула она в коридор. — Мамой пока займись!
Подоспевшая сменщица увела новоиспечённую маму в соседний бокс.
— Опа! А это что такое?
Фельдшер с напарницей подошли к пеленальному столу. Кожа ребёнка была смуглой, совсем смуглой, несмотря на европейские черты лица.
— Это… как? — у напарницы испуг мгновенно перешёл в удивление. — Он же белым был?
— Это как-то вот так, — фельдшер посмотрел на напарницу, потом на акушерку.

Акушерка приоткрыла смежную в соседний бокс дверь.
— Мамаша! А у вас муж… он кто?
— Преподаватель. В институте биохимию преподаёт.
— Да я не про это. Он по национальности кто?
— Рус… ский, — женщина внезапно побледнела.
— Вопросов больше не имею, — акушерка запеленала ребёнка и взяла его на руки. — Ладно. Я в отделение пошла.

— А что теперь будет? — любопытство било мощным фонтаном.

— Я почём знаю? — фельдшер был невозмутим. — Это уже их проблемы.
К месту вспомнился старый анекдот.

— Не мы же его засветили, пока везли…