А я медаль переверну и снова 3 сентября (4 фото)
Советская армия 1945 года, несрмненно была самая сильная армия этого периода. Кровавый опыт четырех лет войны вкупе с современнейшим техническим оснащением и полностью переведенной на военные рельсы экономикой создали невиданную военную мощь против которой не могла бы устоять ни одна другая армия мира.
Мировая военная истрия не знала примеров, чтобы так молниеносно была разгромлена миллионная армия японцев, тех "победителей Порт–Артура", "унижателей лапотной России" и т.д. Прошло 40 лет, и "великий самурайский дух" мгновенно вылетел из японцев под ударом танковых колонн и волн бомбардировщиков и штурмовиков.
Дмитрий Федорович Лоза, Герой Советского Союза, участник войны с нацисткой Германией и милитаристской Японией. Воевал на американском танке "Шерман":
"… В 17 часов 19 августа первый батальон, идя головным в колонне части, вышел к полустанку Бахута, в котором стояло лишь одно небольшое кирпичное здание. Дождь прекратился некоторое время назад. И "эмчисты" и автоматчики отжали мокрую одежду. Вокруг полустанка блестело такое же зеркало воды, как и все предыдущие километры пути. Неожиданно послышалась команда: "Воздух!". Командиры орудий экипажей кинулись к зенитным пулеметам, которые вот уже много суток были зачехлены и установлены в походное положение, поскольку самолеты противника нас до этого часа ни разу не беспокоили. На горизонте появились шесть стремительно приближающихся истребителей–бомбардировщиков. "Западники" (ветераны войны с гитлеровской Германией. — Прим. ред.) хорошо усвоили тактику действий немецких летчиков, которые, прежде чем сбросить бомбы на цель, делали круг над нею, выбирая точку прицеливания, и только после этого ведущий переводил свой самолет в пике.
Здесь же атака развивалась настолько стремительно, что экипажам даже не хватило времени на подготовку пулеметов к стрельбе. Первый самолет на малой высоте помчался к головному танку батальона и с полного хода врезался в его лобовую часть. Куски фюзеляжа разлетелись в разные стороны. Искореженный мотор рухнул под гусеницы. Языки пламени заплясали на корпусе "Шермана". Ударом был контужен механик–водитель гвардии сержант Николай Зуев. Десантники с первых трех танков кинулись к кирпичному зданию, чтобы укрыться в нем. Второй японский летчик направил свою машину в это строение, но, пробив крышу, она застряла на чердаке. Никто из наших бойцов не пострадал.
Нам сразу стало ясно, что батальон атакован камикадзе. Третий пилот не стал повторять ошибку товарища. Он резко снизился и направил самолет в окна здания, но достичь цели ему не удалось. Задев крылом телеграфный столб, истребитель–бомбардировщик рухнул на землю и сразу запылал костром. Четвертый самолет спикировал на колонну, врезался в автомашину медицинского пункта батальона, которая загорелась. Два последних смертника нацелили удар по хвостовым танкам, но, встреченные плотным зенитным огнем, рухнули в воду недалеко от полотна железной дороги. Воздушная атака длилась несколько коротких минут. Шесть истребителей–бомбардировщиков превратились в бесформенные груды металла.
Шесть летчиков погибли, и, что нас весьма удивило, в кабинах двух самолетов кроме летчиков находились девушки. По всей вероятности, это были невесты смертников, решившие разделить со своими избранниками печальную судьбу. Ущерб от атаки оказался незначительный: сгорела автомашина, заклинило башню головного "Шермана", вышел из строя механик–водитель. Быстро сбросили с насыпи автомашину, за рычаги "Эмча" сел помощник механика–водителя, и марш продолжился…".