Как банки превратились в механизм закабаления населения

Все расчеты - через банк, наличка - это бяка, бартер - низзя, альтернативные и квази-деньги = кошмар кошмарный и ужас ужасный.

Побочным приятным дополнением этой операции является изъятие денежной массы из карманов населения и предприятий. Все деньги сосредотачиваются в банках, а у населения и предприятий остаются выписки со счетов и договоры с банками, обязательства которых можно изложить кратким “Бякой буду, заплачу!”

Называется эта фигня - рейтинг, который присваивается банку рейтинговым агентством, ни разу за базар не отвечающему и контролируется государственным регулятором, от самочувствия вкладчиков никак не зависящим.

Итак, когда вышеописанным кнутом и кредитным пряником население таки в банки загоняется, начинается второй этап управления, который заключается в банальном шпионаже за клиентами, никакими УПК не регламентированными и никакими нормами морали не ограниченными. На этом этапе происходит сращивание банкиров с государственным репрессивным аппаратом, которое иначе, как симбиозом не назовешь, если опустить более популярный термин “коррупция”.

В результате этого симбиоза банки беззастенчиво используют репрессивный ресурс государства для решения своих хозяйственных проблем, а репрессивные органы государства используют ресурсы банков для решения своих профильных задач.

Всё. После этого неизбежно наступает третий этап - использование банков в идеологической и политической борьбе. В рамках этой борьбы государство, используя монопольные права банков по обслуживанию микроэкономики, легко может сделать изгоем любого человека или организацию, простым занесением его в “черные списки”, после чего ни один банк не откроет расчетный счет и уже тем более - не выдаст кредит.

То есть одним росчерком пера какой-то абсолютно непубличный чиновник имеет право в любой момент разрушить или заблокировать любую хозяйственную деятельность любого гражданина и любой организации.

Формирование таких черных списков не регулируется ни одним законом, а сами списки не подлежат раскрытию и контролю со стороны гражданского общества. Мало того, как банки, так и государство может вообще заявить, что никаких списков не существует, а факт отказа от сотрудничества с конкретным клиентом является частным решением уполномоченного банковского служащего.

По сути, мы имеем дело с внесудебной и внеправовой репрессивной системой, которая никем и ничем не контролируется, но по мощи своей превосходит всю систему судебных исполнителей (приставов), так как лишает людей не имущества, а базовых гражданских прав, делая их недееспособными калеками, выкидывая их из созданной этими людьми цивилизации на её обочину.

А осуществляют суд и приводят такие приговоры в исполнение скромные финансовые служители, обходясь в этом своем хлопотливом деле без таких пережитков, как состязательность сторон, независимые судьи и адвокаты. Демократия, однако… А спасать их обязаны мы — налогоплательщики.

Казалось бы, колхоз — дело добровольное, не нравится — не ешь. Одна частная контора выдала условия, неприемлемые для другой частной конторы. Что тут такого? Наверно, ничего бы и не возмущало, если бы не очаровательная непосредственность наших банкиров в деле приватизации чужой прибыли и обобществления собственных убытков.

В пруду наших экономических головастиков считается нормальным после всех вывертов перед потенциальными заемщиками и доведения до банкротства заемщиков кинетических кидать вкладчиков и бежать за помощью к тем же заемщикам — налогоплательщикам. Причем не с просьбой, а с ультиматумами...

Ростовщики удивленно лупают глазенками и наивно спрашивают: «А че тут такого? У нас же изменение конъюнктуры... у нас же волатильность... у нас же ран-офф» (отток вкладов). То, что у заемщика тоже может быть изменение конъюнктуры и свой ран-офф, и ему нужна помощь в первую очередь, считается вредной ересью, обсуждать которую просто неприлично.

А вот их, банкиров, полагается спасать всем миром. В их либеральных мозгах вполне мирно уживаются обязанность жителей обрезать свои социальные бюджеты во имя стабильности финансового сектора с правом финансистов беззаботно гадить на головы этих же жителей. Кто сомневается — пусть ознакомится хотя бы со свежим правовым шедевром, обязывающим заемщика оплачивать «услуги» грабящих его коллекторов.

Не могу удержаться от обобщений и выводов.

1. Существующая финансовая система является антагонистом реальной экономики и заточена не на развитие и поддержку какой-либо отрасли, а на банальную реквизицию средств производства у аборигенов. Решая эту задачу, ростовщики прекрасно сотрудничают с властями, которые подкрепляют драконовские условия кредитования такими же условиями налогообложения.

2. Результаты работы налоговиков также успешно перекочевывают на счета банкиров, где успешно растворяются в виде различных программ помощи финансовому сектору и прямых инвестиций государства в банки, а то и примитивно конфискуются через управляемое банкротство последних.

3. Как закономерный финал успешной кооперации ростовщиков и власти – успешно и неуклонно идет поголовная люмпенизация местного населения, которому отводится роль бессловесной массовки в мелодраме под названием «Освоение денег евробюджета» с последующей утилизацией в виде прислуги в более успешных странах или на полях сражений за торжество демократии «везде, где есть углеводороды».

Короче, к великому сожалению, финансовая система Прибалтики, вообще, и наши банки Латвии, в частности, заточены не на оказание финансовых услуг, не на кредитование производственных и торговых процессов и уж точно не на инвестиции и инновации, а на вульгарный грабеж населения через ссудный процент и налоговые поборы, которые, в конце концов, также, повторюсь, приватизируются финансистами.
Сергей Васильев

Увы, но Россия почти один в один идет этим же путем