Ворона серая — интеллектуал мира птиц (24 фото)

Благодаря серым воронам, очень уважающим птичьи яйца и птенцов, поголовье мелкой птичьей братии в городах и пригородах периодически уменьшается. После утренних налетов вороньих орд на городские контейнеры с мусором дворникам приходится заново подметать дворы.

Если есть возможность стащить что-либо съестное с балкона, то ворона своего не упустит. В умении же «пометить» ваше новое пальто содержимым своего кишечника — у них среди пернатых вообще нет конкурентов. Ежевечерний оглушающий гвалт и гомон устраивающихся на ночевку их огромных колоний в парках и скверах — явно не для нервных.

Перечень чинимых серыми воронами безобразий и неудобств можно продолжать долго, но расскажи о них орнитологу прошлого века, то он был бы очень удивлен. Дело в том, что еще век назад вороны селились далеко от городов, в поймах рек и преимущественно парами, а не сотнями, как сейчас. Никто слыхом не слыхивал о тысячных вороньих стаях в городе.

«Антисоциальные» выходки с их стороны начались только благодаря человеку — «покорителю» природы, ставшему планомерно уничтожать «вредных» хищных птиц, которых так опасались вороны. В 50-е годы прошлого века «вольным стрелкам» назначались даже денежные премии и льготы за убийство хищных птиц, якобы уничтожающих мелкую и полезную пернатую дичь.

Вороны, лишившись своих своих естественных врагов, размножились до неприличия и превзошли грозных конкурентов в плане уничтожения промысловой пернатой дичи. Популяция ворон росла стремительно и с пропорциональной стремительностью уменьшалась пища.

Серые разбойники перебрались в город, где их ждали «молочные реки с кисельными берегами». Если какой-то вороне было лень лететь на городскую свалку или копаться в дворовой помойке, то весь набор «продуктовой корзины» горожанина она могла найти, просто прогулявшись под окнами любого жилого дома или шныряя по авоськам, привязанным под окнами, так как далеко не каждый в то время мог позволить себе холодильник.

Пожирая содержимое гнезд, иногда вместе с «владельцами», серые разбойницы очень быстро снизили во много раз численность других своих крылатых соседей. Понравилось воронам совершать и пиратские рейды по окрестным зверофермам, совхозным птичникам, частным хозяйствам, где они с удовольствием лакомились молодняком (отбросы отбросами, но иногда хочется и «деликатесов»).

Количество некогда лесных нахалок росло в городах невероятно стремительно. И вновь человек взялся за ружье, движимый обещанием властей получить за сданные вороньи лапки льготные лицензии на отстрел ценной дичи. Но ни к каким заметным успехам пальба на «вороньем» фронте не привела.

В ответ на стрельбу вороны лишь презрительно каркали: «Не на тех напали! Мы вам не соколы-ястребы, мы умнее!» И это было чистейшей правдой. Ум помог им освоиться в непривычной городской среде, он же помог им выстоять под ружейными залпами. Птицы очень быстро сообразили, какой гадости от какого человека можно ожидать, и стали принимать превентивные меры безопасности.

Наблюдая за этими птицами, можно заметить: если человек просто идет по улице, вороны, кажется, его не замечают и могут подпустить на 2-3 метра. Но стоит ему остановиться и пристально посмотреть на них, они тут же отскочат метров на 10.

Попытка взять камень тут же увеличит расстояние метров на 20, а появившееся ружье «сотрет» ворону из поля зрения, так как силы человека и его «снайперские» возможности воронам прекрасно известны.

Вороны не просто сообразительны, они способны учить и учиться. Если одна ворона догадается, что сухарь, размоченный в луже, есть гораздо удобнее и приятнее, эти знания станут достоянием всей стаи. Если одна серая плутовка научится отгибать вскрытый «язычок» консервной банки, чтобы полакомиться остатками, эту науку вскоре освоят и ее товарки.

Эти птицы промышляют везде, находят и запоминают места, где можно разжиться пищей, пробуют новые продукты и вырабатывают разнообразные приемы, чтобы «добыть хлеб насущный».

С небывалой виртуозностью любая ворона может развернуть конфетный фантик, не повредив его, открыть пакетик, в котором есть что-то съедобное, открыть спичечный коробок лапой, если ее что-то заинтересовало.

Поведение этих удивительных птиц всегда адекватно складывающейся ситуации. К кошкам, например, они равнодушны, поскольку заклевать их весьма сложно, а вот больной и ослабленный одинокий котенок тут же станет объектом вороньего внимания. Чувство ситуации у ворон появилось не вчера. Биолог Мантейфель в заметке, датированной 1932 годом, писал:

Однажды, в мороз, служащий зоопарка сменял воду в бассейне у пеликанов (внутри здания) и над струей воды, стекающей оттуда по снегу в пруд, поднимался пар. Это прельстило стаю воробьев, которые на свою беду стали купаться. Их перышки намокли и быстро начали обмерзать. Скоро стая с трудом разлетелась по деревьям. Вороны, находившиеся неподалеку и не обращавшие до того никакого внимания на юрких воробушков, заметили отяжелевший полет обмерзающих купальщиков и сейчас же бросились их преследовать, превратившись в сильных и активных хищников. Меньше чем в десять минут почти вся стая была переловлена и растерзана слетевшимися воронами.

Такой же коллективизм и согласованность действий наблюдается, когда вороны расправляются с опасными для них более сильными хищными пернатыми. Избегая встречи с последними один на один, стая заклевывает хищника за пару минут.

Находясь в стае, вороны очень внимательно наблюдают за поведением своих соседей. Если по каким-то причинам «тревогу забила одна птица», то сразу начинают беспокоиться остальные. Это помогает им избежать любой опасности.

Вороны общаются между собой, а вороний язык чрезвычайно развит и имеет богатый «словарный запас». В нем есть особые звуки для ухаживания за самкой, обращения к молодняку, сбора, ругани, угроз, сигналов тревоги, бедствия. Иногда в тех случаях, когда объявлен общий сбор, несколько птиц издают один звук в унисон для большей громкости.

Мало того, ворона серая – любительница развлечений и не выносит скуки. Причем развлекается она тоже в коллективе. И развлечения у них, разумеется, согласованные. Один из студентов биофака рассказывал, как две вороны, делая вид, что хотят полакомиться из собачьей миски.

В тот момент, когда собака бросалась на них, третья разбойница, ловко спланировав, выхватывала из собачьего хвоста изрядный клок шерсти. Развлечение продолжалось до тех пор, пока пес, обиженный и злой, не убрался в конуру.

В другой раз серые разбойницы атаковали собаку, мирно грызшую кость. Пока две из них отвлекали внимание, третья быстренько стащила эту кость. Подобные действия явно не преследовали какую-то практическую цель, поскольку кость была тут же выброшена, а вороны разлетелись, довольно каркая. Они просто развлекались от скуки.

Хорошо известна привычка ворон скатываться с покатых крыш и церковных куполов. Они садяться на самый верх крыши и скользят почти до самого края, после чего расправляют крылья и взлетают. Это может повторяться несколько раз. Зимой можно наблюдать, как вороны кувыркаются в снегу, катаются на льду и скатываюся с ледяных горок.

Вороны с наслаждением предаются необычным играм. Например, одна ворона взлетает высоко вверх и роняет какой-нибудь предмет, другая подхватывает его метрах в 20-30 от земли и летит вверх. Чтобы оттуда уронить игрушку, в то время как первая ворона несется вниз, подхватывает предмет у самой земли и снова идет на подъем.

Вороны чрезвычайно довольны собой и хвастливы. Не случайно это давно стало предметом насмешек в сказках и былинах. Но правда в том, что у ворон есть основания гордиться собой. Когда проверяли на системность мышления (надо было найти еду под множеством колпачков) школьников, студентов и серых ворон, то вороны опередили студентов.

Вороны легко придумывают что-то новое: они давно умеют бросать орехи под колеса автомобилей, причем рассчитывают скорость транспортного средства. Они знают, что подбирать разбитый орех можно только при красном свете светофора, потому что машины несут опасность.

Выражение «считать ворон» является синонимом праздности. Однако, на основе сложной серии экспериментов российские учёные из Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова пришли к сенсационному выводу: вороны умеют считать до двадцати, распознают числа и способны к простейшим арифметическим действиям и решению элементарных логических задач.

Если обычной вороне с ближайшей помойки предложить на выбор две кормушки с разным количеством червячков, то зглянув на кормушки, она почти мгновенно выбирет ту, где червячков больше, даже если разница минимальна, скажем, одиннадцать и двенадцать.

Вороны отлично различают ребенка и взрослого, мужчину и женщину. Но, похоже, это не предел и вороны способны на большее. Они могут совершить нестандартный поступок — остановиться, оглянуться, оценить обстановку, а также вспомнить то, что видели ранее.

Есть знаменитая басня Эзопа про то, как ворона бросала в кувшин камни, чтобы добраться до воды. Вряд ли Эзоп просто придумал эту ситуацию. Ученые решили воспроизвести события басни. Причем, они это делали с разными воронами четыре раза и получали одинаковые результаты.

В клетку помещали ворону, глубокую емкость с водой, в которой плавали вкусные червячки, и горку гальки. Червячков вороны просто так достать не могли.

Результаты поразительные – 2 вороны со второй попытки сумели найти решение, остальные сообразили с первого раза. При этом они начали бросать не любые камешки, а выбирали самые большие. И бросали ровно до того момента, пока не появлялась возможность вытащить из поднявшейся воды червяков.

В 1950-1960-х годах профессор Московского университета Леонид Викторович Крушинский проводил интереснейшие исследования способностей животных. Он доказал, что разные животные в новой для них обстановке действуют разумно, а не просто на основе безусловных и условных рефлексов.

Он назвал такую их способность экстраполяцией, а всю систему реакций, которые проявляются в подобных условиях, экстраполяционными рефлексами.

Были исследованы многие животные от улитки до дельфина. В разработанных «табелях о рангах» ворона вместе со своими ближайшими сородичами — галкой, грачом и вороном заняла по сообразительности высшую ступеньку, поделив ее с обезьяной и дельфином. Ниже остались даже собаки.