Бука: от начала и до наших дней (16 фото + 1 видео)

Чтобы узнать, как и при каких обстоятельствах жила «Бука», мы отправились на встречу с Александром Михайловым, генеральным директором компании.

«Бука» взяла свой первый кредит — астрономическую по тем временам сумму в один миллион долларов под сорок процентов годовых, и начала налаживать контакты с иностранными издателями. Проще всего договориться оказалось с производителями игрового железа, поэтому им и решили заняться в первую очередь.

С издателями компьютерных игр все было немного сложнее — они не понимали, как работает бизнес-модель в России и почему закупочная стоимость игры составляет полтора доллара, а отчисления за проданные копии — двадцать центов. Лишь после того, как «Буке» удалось уговорить компанию Acclaim (на то время один из крупнейших издателей вообще) работать вместе, дела пошли в гору — другие издатели один за другим увидели, что по такой схеме тоже можно плодотворно сотрудничать. Но это произошло не сразу.

Александр Михайлов: «Первые пару лет никто из учредителей почти не получал зарплату, она исчислялась буквально сотнями долларов на всех. Впервые мы мощно заявили о себе в 1994 году на выставке Electronic Consumer Show (аналог западной CES) на Красной Пресне, у нас был стометровый стенд. Это и по современным меркам неплохо, а тут середина девяностых на дворе. Наш стенд был больше, чем у Stippler (те самые, что продавали Dendy), и все ходили в шоке — кто это вообще такие и откуда у них столько денег. Риск был велик, но Игорь Устинов верил в успех и считал, что именно в это нужно вкладываться. На выставку ушли почти все наши деньги, но зато благодаря ей мы нашли своих первых покупателей и начали потихоньку выстраивать сеть продаж.

Разработкой «Рулетки» занималась компания «Логос», состоявшая из бывших сотрудников кафедры кибернетики МИФИ и занимавшаяся производством программного обеспечения для мониторинга бирж, складской автоматизации и бухгалтерского учета. В начале девяностых «Логос» сделал военный симулятор БМП-2 для нужд Министерства обороны, а в 1994 году «Логос» поставлял «Буке» программное обеспечения для бухгалтерского учета. Сотрудники компаний подружились, «Логос» показал «Буке» свой симулятор военной техники, и на его базе компании решили сделать собственную игру.

Первому «Петьке» немного не повезло — он вышел как раз в разгар кризиса, и нам пришлось искать способы продавать его как можно дешевле. «Петька» занимал аж три диска, и мы думали, как продавать его по максимально низкой цене. Поэтому это стало первой нашей игрой, выпущенной в джевеле, — что позволило продавать по цене, максимально близкой к цене пиратской продукции. Из-за низкой стоимости «лицензионок» контрафакт печатать было бессмысленно, поэтому официальные диски с «Петькой» в итоге попали к продавцам пиратской продукции и стали распространяться по их каналам. Это увеличило продажи почти на порядок: продать даже несколько тысяч копий в то время было немалым достижением, а тут раз — и несколько десятков тысяч».

В середине девяностых большинство лицензионных компьютерных игр продавалось в больших коробках, а внутри кроме заветного диска всегда валялись руководства к играм, уйма рекламных буклетов и, чем черт не шутит, разные бонусы вроде футболок. И никому в голову не приходило называть такой набор «коллекционным изданием» — так было принято, и это было нормально... До дефолта 1998 года.

Александр Михайлов: «Сотрудничали мы с компанией 3DO достаточно давно — мы импортировали их консоль, а потом, когда продажи не особенно пошли и компания свернула проект, переключились на их игры, и одним из первых наших проектов стали как раз третьи «Герои».
«Кризис 1998 года фактически похоронил продажи консолей (их закупочная стоимость привязана к доллару, а он стоил немало), и нам ничего не оставалось, как полностью перейти на реализацию ПК-игр. Все же кризис стал важной вехой для экономики в целом — после него рынок начал развиваться невероятными темпами, и мы целых десять лет не знали особых проблем

Из интересного: в тот период мы выпускали Grand Theft Auto 2 и решили похулиганить с локализацией, а заодно поставили на коробку знаменитую тогда фразу «Мочить в сортирах». Это было рисково, мы не знали, что с нами за это сделают. Но все обошлось, и коробки с игрой расхватывали вмиг».

Продажи поднимались, линейка как собственных, так и западных проектов неуклонно росла, рынок развивался, и, казалось, ничто не предвещало беды. Как всегда бывает, после белой полосы начинается черная — еще один кризис подкрался незаметно. Но до него еще целых десять лет — целая эпоха.

Мы стали распространять четыре игры: Half-Life 2, Counter-Strike: Source, антологию исходной Counter-Strike и антологию первой Half-Life. Хотя это были далеко не новинки, лицензионные копии этих игр впервые стали продаваться в джевелах. Джейсон показывал график Steam по пользователям в России: в 2005—2007 годах показатели выросли на порядок.
Гигантскую работу мы провели по тестированию и локализации Steam. Техподдержка почти легла — мы за работой чуть ли не ночевали, проблем было страшно много. В Steam была жесткая региональная защита, чтобы российские коробки с играми не возили в Европу. Защита была ужасно несовершенной — очень многих игроков из России банили, хотя на самом деле они ни в чем не были виноваты. Просто система считала, что пользователь находится в США или Европе, а на деле либо он пользовался прокси, либо интернет-оператор криво раздавал IP-адреса. Весь две тысячи шестой год человек пять-шесть сутками занимались проблемами со Steam, чтобы он наконец-то стал удобным, безопасным и локализованным».

Александр Михайлов: «Мы сильно недооценили риски. Количество персонала пришлось сократить вдвое, а через год — еще раз. Это было очень неприятно и лично для меня очень тяжело. Мы постарались максимально честно распрощаться с сотрудниками, но другого выхода не было — компанию нужно было спасать. Вторая головная боль — необходимость заново подписывать контракты с западными издателями о суммах контрактов. Долго разговаривали, долго договаривались, и, к счастью, со всеми удалось прийти к взаимопониманию.
Что касается проектов, то почти все они вышли в плюс. Из наших игр — «Collapse: ярость», из иностранных — все. Оглядываясь назад, я понимаю, что Collapse лучше было бы прикрыть в самом начале кризиса, а пущенные на него деньги потратить более разумно. Но, к счастью, продался он достаточно хорошо, а потом наши дела вновь пошли в гору».

Александр Михайлов: «Far Cry 3 — наш лучший проект в прошлом году. После провальной второй части брать эту игру было достаточно опасно. Никто не знал, чего от нее ждать, но результат превзошел все ожидания. Я очень доволен локализацией, это был тоже очень опасный шаг, но все обошлось...