Герой или мерзавец? (13 фото)

Он принимал активное участие в установке мемориальной плиты, якобы в знак примирения, на которой в числе других были выбиты фамилии белых генералов, активно сотрудничавших с нацистами: группенфюрера СС Шкуро, Краснова, Султан-Гирея Клыча, а также группенфюрера СС Гельмута фон Паннвица. Они были казнены по решению Советского трибунала в 1947 году. Потом эту плиту разбили, и Лев Александрович назвал это актом вандализма.

Поэтому мы обратились как к Льву Николаевичу лично, так и опросили его сторонников.

В качестве доказательства Лев Александрович даже предоставил свой военный билет. В этом билете чёрным по белому (точнее сказать синим) написано, что его обладатель является участником Великой Отечественной войны с августа 1941 года, по май 1945 года.

Этот документ ветеран получил в апреле 1963 года, видимо, взамен старого военного билета, образца 1946 года, из которого и были перенесены данные.

Вот что рассказывает его сторонники. Лев Александрович родился в 1928 году и летом 1941 года сбежал на фронт. Но до фронт ему добраться не довелось.

Осенью немцы прорвали фронт и он оказался в глубоком тылу, попал в руки немцев, и его вместе с другими мирными жителями немцы повели на расстрел. Какая-то русская женщина во время расстрела прикрыла его собой и он, раненый, оказался погребенным среди расстрелянных.

Мальчишку нашли бойцы 1134-го стрелкового полка, отступавшего под натиском немцев. В нем он потом и воевал до победного сорок пятого. "Львенок", как звали его бойцы, стал сыном полка, разведчиком, получил несколько ранений, семь раз его пытались отправить в тыл, но каждый ему удавалось сбежать, он находил свою часть и продолжал воевать.

Последний раз в Москву, где он должен был стать воспитанником суворовского училища, его увозил сам Георгий Константинович Жуков.

В Кремле он гонял чаи со Сталиным, а в училище он пробыл недолго и снова сбежал на фронт. Принимал участие в штурме Кёнигсберга, а кто-то утверждает , что и в штурме Берлина. Войну закончил на Дальнем Востоке, после капитуляции Японии.

Продолжим изучать его военный билет.
Почему-то записано, что Гицевич участвовала в Великой Отечественной войне с 23 августа в 1941 года. Может быть он тогда прибился к 1134-му стрелковому полку, а не осенью, в районе Вяземы, где бои, как известно шли в сентябре- октябре сорок первого? Всякое ведь бывает, может что-то биографы напутали? Человек, все-таки пожилой, мог и напутать с датами.
На четвёртой странице военного билета указано, что его обладатель зачислен на должность разведчика 1134-го стрелкового полка и чётко читается дата - с июля 1941 года по февраль 1945 года.

Да и фотография Льва Александровича( хотя по ней трудно определить возраст снимавшегося ) с медалью и гвардейским значком, вроде бы как и подтверждают это. Хотя 1134-й стрелковый полк не был гвардейским, но это ни о чём не говорит, может его просто для красоты повесили.

А то, что в документах есть какие-то неувязки, можно списать на невнимательность и ошибки военной канцелярии. В жизни и не такое случается.

А кому, тогда дали Орден Отечественной Войны II степени?

Орденом Отечественной войны II степени (в 1985 году) награждали

— лиц, принимавших непосредственное участие в Великой Отечественной войне в составе действующей армии, партизанских формированиях или в подполье, если они не имели, за период Великой Отечественной Войны, наград.

Действие Указа Президиума Верховного Совета СССР распространялось и на участников войны с Японией.

Как-то странно, для человека прослужившего более четырех лет в полковой разведке....
Ну и наконец вопрос - а ордена на груди ветерана, они не оттуда-же откуда и эмблема танкиста на его погонах?

Ни в районе Вязьмы, осенью 1941 года, ни в каких-либо иных летних боях того периода это дивизия не участвовала, и не могла подобрать чудом спасшегося от расстрела мальчика - Леву Гицевича.

Впоследствии 338-я стрелковая дивизия принимала участие в кровопролитных боях на ржевском направлении, попала в окружение, где понесла тяжелейшие потери, а немногие вырвавшиеся из окружения бойцы в мае 1942 года, были переданы на доукомплектование 113-й стрелковой дивизии. Второе формирование 338-й стрелковой дивизии, согласно журналу боевых действий, началось 5 июня 1942 года.
В 1944 году 1134-й стрелковый полк в составе 338-й дивизии принимал участие в боях за Восточную Пруссию, и в штурме Кёнигсберга, но в штурме Берлина он участия принимать не мог.

Думаю, всего этого достаточно, чтобы понять, в истории героического паренька Лёвы Гицевича очень много вымысла.

Как один из вариантов допускаю, что Лев Александрович был призван весной 1945 года в возрасте 17 лет и попал служить в 338 стрелковую дивизию, он был под Кенигсбергом, но не вошел в состав русских штурмовых групп, которые и взяли укрепленный город, и как следствие не получил медали "За взятие Кенигсберга", а там и война закончилась. Вот и не вышло наград, и как следствие - только в 1985 году он получил свою первую награду.

Еще информация.

Все можно прояснить посмотрев оригинальную красноармейскую книжку, которая выдавалась воинам РККА в 40-х годах. Но эта книжка у ветерана (в отличии от формы) не сохранилась.

Впрочем еще есть музей славы 338-й стрелковой дивизии. Попробуем узнать что там знают о сыне полка.

Тем более удалось связаться с 31 школой г. Пензы, в которой находится музей 338-й стрелковой дивизии. На мой вопрос о том, есть ли у них информация по сыновьям полка этой дивизии, ответили, что есть один- Гицевич Лев Александрович. На уточняющий вопрос о том, есть ли документальные подтверждения, ответили, что это все со слов Льва Александровича. Он приезжал в эту школу. Ему поверили, говорил очень убедительно. Но когда поближе познакомились с биографией этого человека(из интернета), то засомневались и попытались найти документальные подтверждения его словам, однако подтверждающих фактов найдено не было. Ничего о нем нет и в воспоминаниях фронтовиков этой дивизии, а сейчас уже спросить некого. Так что, вопрос остается открытым.