Лягушка айнов, или Как мы не увидели мыс Великан (67 фото)

В прошлых частях я рассказывал про общий колорит Сахалина: природа и реалии, наследие Японии и необычные железные дороги. А большая часть того, о чём пойдёт речь сегодня - по сути дела тоже колорит.

Так как главная интрига раскрыта уже в заголовке поста, начну рассказ с чужих фотографий (из википедии и викимапии) не достигнутой нами цели. Собственно, во многом именно мыс Великан привёл меня на Дальний Восток: помню, как в декабре 2017 года у меня резко поменялись планы на лето-2018, но оставалось свободной осень. Понемногу у меня зрела мысль отправиться осенью на тихоокеанские берега, тем более что осенью там хорошо... И вот, возвращаясь поздно ночью с дня рождения небезызвестного Сергея Лекая, в метро мы с Олей попали в фирменный поезд "Дальний Восток", которого я прежде никогда не видел. Перед нами остановился вагон "Сахалинская область". Это определённо был знак судьбы, а из фотографий на вагонных стенах более всего меня впечатлила скальная арка у моря, сквозь которую светил закат. Придя домой и немного погуглив, я узнал, что это - мыс Великан, и он вполне достижим из Южно-Сахалинска.

Вернее, на самом деле мыс Великан - это только ориентир, а все эти красоты относятся к соседнему Птичьему мысу. Всё это особенно ценно на Сахалине - его ландшафты неожиданно мягкие, почти без скал или обрывов, и даже каменистые мысы тут все наперечёт. Чаще подобное встречается на Курилах - но там другие горные породы и растительность. В общем, Великан представлялся мне пусть и не совсем типичной, но одной из главных достопримечательностей Сахалина. Первоначально мы собирались сюда идти пешком с палаткой, но другие туристы неизменно хвастались нам, как нашли себе попутчиков на джипе, воспользовавшись сайтом "Идилесом". Это навело на мысли зарегиться там самим и бросить клич на ближайшие выходные. Вскоре откликнулась пара гидов (эти возят в среднем за 5000 рублей, но на четверых было бы вполне по-божески) и спокойный основательный Лёха, у которого сорвался поход на хребет Жданко, и он обрадовался возможности скататься куда-нибудь в хорошей компании по цене бензина (около 2000 рублей). Ещё несколько туристов изъявили желание примкнуть пассажирами, и четвёртым с нами поехал москвич, имя которого я напрочь забыл. Всё складывалось неплохо...

Даже погода - шедший днём ранее дождь, под которым я ездил в Корсаков, кончился бесследно. Закупившись продуктами в супермаркете, мы взяли курс на юго-восток. Той рыбе, которой Сахалин хорошо смотрится на карте, определённо кто-то пожевал хвост: гористый Тонино-Анивский полуостров сообщается с основной частью острова через узкие перешейки и косы, между которых - два лагунных залива и пара десятков пресных озёр. Более всего известна лагуна Буссе, сказочно богатая съедобными морскими гадами типа устриц, чилимов или морских ежей, но немногим хуже неё более обширная Тунайча. Буссе крепится к Анивскому заливу, Тунайча - к Охотскому морю, и неплохая асфальтовая дорога местами проходит прямо по её берегу.

Красноармейская протока, соединяющая Тунайчу с морем, напоминает реку:

А в её "устье" стоит Охотское (при японцах Томунай) - крупное по сахалинским меркам село, или скорее дачный посёлок. Сюда даже автобус из Южного ходит 4 раза в день!

Собственно, рыбацкая деревня - вон она, открытая всем ветрам у моря, а дачники селятся ближе к Тунайче.

На центральной площади - нечто закрытое, но с якорями:

Неподалёку из-за забора торчат тонкие мачты. В Охотском живёт старый моряк Александр Медведев, "болевший" всю жизнь двумя вещами - морем и деревом. Между долгими рейсами он мастерил макеты старинных кораблей, а кульминацией его трудов стали две легендарных каракки в масштабе 1:4 - "Санта-Мария" Христофора Колумба и "Виктория" Фернана Магеллана. Первую он подарил Южно-Сахалинску (и я её там ещё покажу), а вторую - оставил себе:

С моря тянуло свежестью, и уходящий вдаль берег манил:

Хороший асфальт кончился мостом через протоку, а дальше потянулась грунтовка - оба варианта дороги для Сахалина типичны, но второй явно популярнее. На грунтовке, впрочем, тоже кипела жизнь, и мимо нас мелькали то карьеры, то построенная владельцем "дальневосточного гектара" турбаза, то странное сооружение с небольшим маяком:

Причал на пол-дороги:

В море рыбак в непромокаемом комбинезоне закидывал удочку:

А рядом мужики в спасжилетах проверяли сети с лодки:

Рыбак скорее всего удил на свой страх и риск, а вот сети стоят у моря вполне легально. Рыбак просто взял удочку и поехал брать то, что считает своим по праву. Он вряд ли задумывался про всю ту волокиту, которую пришлось пройти предпринимателю, чтобы поставить здесь эту сеть. Он просто видел НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ: "нас рыбнадзор за три хвоста трясёт, а эти москвичи уже всю рыбу выбрали!".

Тем более что сети у охотских берегов действительно грандиозны:

Впереди вставал Тонино-Анивский хребет (до 670м, гора Крузенштерна). Здесь высоты, впрочем, не те - белый шар венчает гору Мордвинова, в которой всего-то 254 метра над уровнем моря... но зато абсолютная высота равна относительной! Под горой - посёлок Свободное, и там наша дорога должна была уйти от моря и подняться на перевал, с которого прекрасно видны все эти лагуны и озёра.

Мы ехали "по отливу", довольные жизнью и погодой, и вдруг дорогу нам преградил человек в штатском, стоявший у вон той горстки машин.
-Куда едем?
-На Великан.
-Не проедете. Там закрыто, учения!
Лёха, сам облачённый в камуфлях (только серый, а не зелёный) понял всё так быстро, что кажется, повернул машину на 180 градусов, не сбавляя скорости. Я же лишь воскликнул "Твою мать!". На Дальний Восток нас угораздило приехать аккурат во время учений "Восток-2018", чуть ли не крупнейших в истории России: по числу участников они были больше многих настоящих войн. До самих учений оставалась ещё пара недель, но Сахалин буквально лихорадило от всевозможных военных манёвров. И вот именно когда я собрался на мыс Великан, вояки вдруг решили закрыть тот район - причём если не сам мыс, то все ведущие к нему дороги. Вышло чётко - открывался Великан ровно в тот день, когда у меня был билет на Курилы!

Отъехав от поста, я попросил остановиться и с переднего сидения пересел назад - настолько было испорчено настроение. Лёха пообещал, что денег с нас не возьмёт, и предложил куда-нибудь ещё съездить. Хоть немного меня обрадовал строгий орёл на невысоком дереве:

Вдоль побережья тут тянется целый пунктир пресных озёр, часть из которых собираются взять в оборот владельцы дальневосточных гектаров - на одном теперь база отдыха, в другом (если мне не изменяет память) будут разводить рыбу.

Но те озёра, куда завёз нас Лёха - с чистой водой и безлюдными берегами:

В отличие от воды - не очень-то чистыми: мусорные баки поставить тут догадались, а вот вывозить их - нет, и в итоге те, кто иначе может и прибрались бы за собой, пополняют теперь мелкие свалки. За которыми к озёрам подступает прекраснейший лес из замшелых разлапистых лиственниц:

По одиночке напоминающих японскую каллиграфию:

Позавтракав у озёр, мы поехали обратно. Но возвращаться в Южный ни с чем?! Где-то в уголке ума я держал Лесное, бывшее Очихо - оттуда родом были "первые россияне, ступившие на лёд Антарктиды". Россиянами они были примерно так же, как Королёв - украинцем: родившиеся на русском Сахалине айны Яёманэку и Сиси (они же Ямабэ Ясуноски и Хинамори Синкичи) в 1910-12 годах отправились каюрами в Японскую антарктическую экспедицию. Лейтенант Сэрасэ Нобу организовал её на свои средства, до конца жизни выплачивал долги, в Антарктике встретил возвращавшегося Амундсена, но Южного полюса так и не достиг. Морской переход выдержало лишь 26 собак из 60, а в Карафуто вернулась лишь одна собака и один каюр. На их родине благодарные японцы поставили памятник, которому позже отчаянно не везло: первый монумент разрушили Советы, бог весть что увидевшие в скульптуре пса, а ещё три памятника в 2000-х годах последовательно крушили вандалы. Стыд за соотечественников такое явно вызвало не у меня одного - местный житель Виктор Ильиченко, ещё один бывший моряк, в 2004 году стал хранителем нового памятника, и памятник этот стоит до сих пор. Вот только внешне он невзрачен, да и просто Лесное вылетело у меня из головы.

Лёха предложил другой вариант: на пол-дороги из Охотского в Южный боковая дорога уходит на Лягушку - известнейшую достопримечательность близ областного центра. До Лягушки, по словам Лёхи, рукой подать, а от неё в одну сторону несколько километров до водопада Айхор, а в другую - до заброшенную деревни айнов, которую он когда-то нашёл случайно. По его словам, там в земле пара фундаментов хижин и упавшие бетонные трубы. Слово "айны" подействовало на меня гипнотически, и я попросил Лёху сводить нас к этой деревне. Ведь разве можно не пройти по следу НАСТОЛЬКО необычных людей?

Праздничной одеждой похожие на индийских горцев, бытовой одеждой - на папуасов, шевелюрами - то ли на староверов, то ли на ортодоксальных мусульман, а лицами и языком вообще ни на кого не похожие, айны - загадка загадок мировой этнографии. Ни антропология, ни лингвистика, ни генетика не нашли им пока даже отдалённой родни, археологи же накопали, что предки айнов жили на Японских островах не менее 13 тысяч лет. Самой убедительной из множества гипотез мы видится такая, что предки айнов жили где-то в нынешнем Южном Китае в доледниковые времена. Ледники связали огромное количество воды, уровень океана упал на десятки метров, и по возникшим перешйкам эти люди ушли кто на юг, в Индонезию и Австралию, кто на север - в будщую Японию. В последующие тысячи лет прародина исчезла, погребённая под миллиардами расселившихся по равнине китайцев, а её производные, с концом ледниковой эпохи вновь отрезанные друг от друга морями, потеряли сходство и родство, кроме отдельных мелких деталей. Предки айнов, однако, в своей невероятной древности были одним из самых развитых народов планеты: так, они первыми в мире освоили керамику, чем (в более широком смысле) создали первый в мире искусственный материал. В японской историографии эти тысячелетия называется эпохой Дзёмон, этаким первородном хаосом, в который пришли 2600 лет назад с Алтая первые прото-японцы. Айнов они называли эмиси, или эдзо ("волосатые люди"), и были это в представлении японцев классические варвары - дикие и свирепые. Более того, на поле боя эмиси был страшен, и воевать с ними запертые островом японцы учились несколько веков. Но если задуматься - то кто из них на тот момент был варваром?

Айны для японцев - тот хорошо знакомый по японским же мультфильмам типаж "врага-учителя": это они изобрели катану, нагинату, японский лук и искусство боя двумя мечами (ну, или скорее их прототипы). Самураи лишь потом стали рыцарями-феодалами, а изначально это были скорее казаки, хозяева границы, жившие вечной войной. И айны были сильнее... но само слово "айну" значит просто "человек". Они не были народом в современном понимании, не имели государства, и не ставили перед собой задач, которые бы нельзя было решить силой одного племени. Что могли эти горстки людей противопоставить объединившейся империи? Японцы же крепко усвоили урок "усвой чужую технологию и овладей ей лучше хозяина", так пригодившийся им в эпоху Мэйдзи. К 11 веку японцы вытеснили айнов с Хонсю, а с 15-го принялись и за эмиси Хоккайдо, которым помогали другие японцы, бежавшие на север от властей. Примерно тогда же айны ушли по островам дальше на север, и русским в 18 веке были известны под звучным прозвищем "волосатые курилы". Айнским "материком" с 17 века была северная половина Хоккайдо, а в России их земля - в первую очередь Курильские острова. И тем не менее на том же Сахалине большинство населённых пунктов выросли на месте айнских деревень и стойбищ, и большинство "японских" названий, стёртых с карты с 1946 году, горам и долам дали айны.

Сложившись как нация в борьбе с айнами, японцы претендовали на все их земли. И так символично, что "окончательное решение айнского вопроса" выпало именно на эпоху Мэйдзи - воевать айны разучились давно, а японцы с конца 19 века начали подавлять и их традиционной хозяйство. Много айнов тогда умерло, не выдержав перехода с даров леса на рис... В 1899 году айны были признаны гражданами Японии, то есть, фактически - японцами, так как официально страна была мононациональной. В России же они оставались самими собой, странными лесными дикарями, но - самыми развитыми, культурными и доброжелательными из дикарей. Этакими эльфами, или скорее онтами, живущими в согласии с природой. Дорвавшись до Карафуто, японцы и их принялись экстренно ассимилировать, и здесь отменили айнскую национальность в 1933 году. Получившие японские имена, отдавшие детей в японские школы, научившиеся жить как японцы, одеваться как японцы и бороды брить как японцы, в 1946 году айны "репатриировались" с родины и окончательно сделались народом-призраком. Впрочем, их тут и оставалось немного, чуть больше 1000 человек - большинство сахалинских айнов японцы насильно вывезли с острова в 1875 году, когда встала перспектива его передачи России. Ныне численность айнов в Японии оценивается от 2 до 20 тысяч человек, а их дискриминация официально кончилась лишь на рубеже 19-20 столетий. Теперь айнская культура живёт на Хоккайдо в виде этнографических музеев и фольклорных ансамблей, да надписи кое-где дублируются на их странном языке... впрочем, той же японской катаканой. Плохо было и сахалино-курильским айнам, оставшимся в России - по всем документам они числились японцами, носили японские имена и фамилии, и потому в 1940-е годы многие из них отправились в лагеря, а депортировали их периодически вплоть до 1980-х. Последний айн Сахалина умер в 1968 году, а всего в России около 100 человек с айнскими корнями - но не здесь в основном, а на Камчатке.

На кадрах выше - многие айнские атрибуты, которых теперь тут не увидеть. Например, ритаульные мечи, много веков как переставшие быть оружием. Или чисэй - айнский дом-храм, где алтарём служило Божье окно напротив входа. А летом да в быту айн выглядел так - ни дать ни взять папуас в набедренной повязке!

Хотя люди Дзёмон знали земледелие, в войнах с самураями эмиси забыли о нём. Год айна делился на два сезона - холодный охотничий и тёплый рыбацкий, в который мужчины ходили в море, а женщины и дети собирали дары леса. Однако в отличие от сибирских народов они никогда не ели сырую рыбу. Из животных айны держали только собак, причём не охотничьих, а ездовых. Вот, в музее Южно-Сахалинска - промысловые орудия, грузовая нарта и лодка-долблёнка 1930-х годов:

Копьё, лук и стрелы - тоже охотничьи, а доспехи, гарда меча и булава из двух гирь - лишь семейные реликвии из села Хигаси-Тарайка (ныне Промысловое) близ Поронайска.

Они были изготовлены в 19 веке в Японии, но и японцам все эти технологии достались тысячи лет назад от лихих волосатых эмиси:

Рыбья кожа, весьма популярный и у не столь экзотических народов Приамурья.

Другие предметы из айнских домов - например, музыкальный инструмент "тонкори", цилиндрический короб для посуды, собственно посуда - фарфоровая японская (наверху) и (внизу) деревянная айнская. Основным столовым прибором айнов не палочки были, а самая что ни на есть деревянная ложка. Но больше всего удивляют узоры, отдалённо похожие на орнаменты новозеландских маори.

Справа - деревянные трубки и кисет из кожи нерпы: курилами айнов прозвали не только от слова "кур" ("житель"), но и потому, что они правда много курили.

А вот слева и на кадрах ниже - инау, самый, пожалуй, странный айнский атрибут. Лучины от ивы ("доброго" дерева-защитника), они изготовлялись в детстве для мальчиков и оставались с ними на всю жизнь. Практический смысл инау довольно забавен - ими во время еды айны приподнимали свои грандиозные усы. Ну а в духовном плане это оберег, защищавший рот от дурного и кормивший духа-покровителя.

Женщинам приходилось труднее: им не иву резали, а кожу на лице. Татуировка делалсь матерью или бабушкой начиная с 7 лет, год от года дополнялась, и к свадьбе приобретала облик широкой улыбки. В Японии этот обычай запретили в 1920-х годах, и после улыбку не татуировали, а подрисовывали и поновляли с отрочества до свадьбы. Последняя татуированная айнка умерла в Японии в конце 1980-х.

Ками, духовные сущности синтоизма, явно происходят от камуи - "покровителей" (дословно), населявших мир айнов. Синтоизм - по сути сплав айнской религии с буддизмом. У айнов, правда, были и вполне обособленные боги, в том числе демиург Пасе-камуй (Покровитель неба). Большинство богов были вполне обычными в любом язычестве покровителями стихий и явлений природы: Тоикуру-пуни-куру ведал растениями, Покончи-кору-гуру - водой, а повелитель землетрясений Тай-камуй относился почему-то к добрым богам. Айойна и вовсе спустился на Землю курировать создание мира, но в итоге не смог вернуться на небо, так как пропах человеком, и стал покровителем людей. Самым злым божеством была хозяйка болот Нитатунарабе - болота, где перемешаны вода, земля, огонь и воздух, были для айнов воплощением первородного хаоса. Космогония айнов же более всего впечатляет свой логикой, не похожей абсолютно ни на что: из шести миров людям принадлежал самый верхний, ветренный и незащищённый мир Канна-масири; ниже, на одном уровне, лежали миры богов и демонов, причём боги в своём мире ходили по потолку, с нами соприкасаясь ступнями. Назначение других миров было забыто, а может быть они просто считались неведомыми странами перед Тирана-мосири - самым нижним и самым лучшем из миров.

На кадре выше - духовные атрибуты разных сахалинских народов, в первую очередь нивхов, как костюм шамана или надгробие-домик. Деревянную надмогильную стелу айнов выдают их неповторимые узоры, а вот пара айнских амулетов:

Тотемом айнов была трясогузка, мелкая птичка, сыгравшая ключевую роль в упорядочении первородных болот. Ещё айны чтили орла, но в реальной жизни за всех приходилось отдуваться медведю - Хозяину Гор, отцу первого человека.
Зимой айны шли искать медвежьи берлоги, и найдя укрытие медведицы, убивали её. С её головой совершался обряд хапунирэ, подобие Медвежьего праздника у народов Сибири. Но настоящий медвежий праздников айнов был другой - иёмантэ. Медвежонка айны забирали в дом, кормили и поили, как родного ребёнка, а когда он подрастал - строили ему отдельный домик.

Когда же мишка вымахивал в большого зверя - его выводили на круг, привязывали за шею к двум брёвнами и начинали методично расстреливать из луков. Но это была не расправа: камуи убитого медведя уходил к богам, становясь для них посланников. Такой странный эрзац человеческих жертвоприношений...

У айнов не было жрецов (шаманы выполняли роль скорее узких специалистов по разным камуи) и храмов, кроме Божьего окна в доме. Но было множество священных мест, самое известное из которых в наши дни - Лягушка. Свернув с дороги, через несколько километров мы приехали на обширную парковку, где и помимо нас стоял пяток машин, а инфраструктура исчерпывалась инфостендами и туалетами. Я тревожно поглядел на скалистую вершину, но Лёха успокоил меня - всё, до чего мы планировали дойти, гораздо ниже. Однако на всякий случай не забыл взять карабин.

Хотя конкретно на пути к Лягушке он точно не понадобится - тут многолюдная, прекрасно обустроенная экотропа:

Честно сказать, первоначально поход на Лягушку не входил в мои планы - на фоне прочих красот Дальнего Востока не цепляла она с фотографий! На Сахалине у неё другая слава - Место Силы, "храм мудрости" древних айнов. Айнское святилище там правда могло быть, ну а русский вибрирующий люд сюда зачастил с 1990-х годов. Наверное, лет 10 назад на Лягушке было куда как интереснее, и можно было чаще наблюдать сюжеты, знакомые по Аркаиму или краснодарским дольменам. Когда я сетовал в разговорах со встречными, что на мыс Великан не попал из-за военных, те тут же меня утешали: "Ой, ну вы сравнили! Лягушка гораздо ценнее! Это же наше место силы!". Лес вокруг неё имеет неформальное название Страна Он.
Инфостенды на тропе потянут на небольшой путеводитель. Эзотерики в их текстах почти нет, хотя и чувствуется между строк, что автор очень хотел её вставить. Поэтому сквозь буквы проглядывает начертанная айнским орнаментом Гипножаба:

Экотропа была проложена в 2008 году, но по впечатлениям Лёхи, с тех пор неоднократно расширялась и усложнялась. В прошлгоднем посте Первухина всё это также выглядит гораздо проще. У парковки шлагбаум продолжает ров, чтобы машины не срезали через луг, а кое-где у тропы попадаются обветшалые деревянные гати. На кадре выше впереди Солнечная поляна, а на ней - беседки, названные в честь айнских деревень:

Создатели тропы явно пытались стилизовать её под языческое святилище:

На булыжнике у входа оставляют подношения:

Другой камень поодаль зарос туриками:

А в зарослях у тропы притаились Камень Желаний и Камень Ответов, один из которых нам показал восторженный мальчишка - народу на Лягушку ходит много.

Самое красивое место - Лунная поляна у моста через речку Комиссаровку:

В облике моста есть что-то если не японское, то сказочное-анимешное:

Другое название Комиссаровки - Айичка: якобы, её камуи - это айнская девушка наподобие русалки. Настоящее это старое название или придуманное жителями Страны Он, я не знаю, но выше по течению есть водопад Айхор. А здесь - только турики прямо на валунах в русле:

Отсюда начинается крутой подъём, на котором земля состоит почти из одних корней:

Валун среди которых - ни дать ни взять алтарь:

Потому что язычество - это естественное свойство человека:

Подъём тут реально тяжёлый, но хотя бы не долгий. За деревьями возникают силуэты:

Вот и она, Лягушка. Или скорее целых две лягушки. А до кучи чёрный кот, увязавшийся за нами следом:

Народ при виде кота разумилялся и начал протягивать ему колбасу, но кот оказался не из того теста: к людям вылезла из под камней и его добыча! Сердобольная Оля пыталась спасти бурундучка, а котяра отбивался и рычал, словно маленький тигр:

К Лягушке прилагается последний инфостенд, но где тут Марс, где Сфинкс, а где Венера - я так разобраться не смог:

Интереснее просто залезть наверх:

С соседнего камня это действительно гигантская Лягушка. Ниши рядом с ней называют "отпечатком тела шаманки", а где-то в расщелине в камне есть ниша ровно под размер головы - голову туда и засовывают, чтобы услышать шёпот богов. Я, впрочем, этого не знал, ведь мы сюда заехали спонтанно...

С Лягушки открываются отличные виды на зелёный остров. С одной стороны - Сусунайский хребет:

И далёкие скалы:

С другой - радиовышка ближайшем в селе с красивым названием Весточка. Теоретически, отсюда видны море и Тунайча, но горизонт затянулся дымкой. Я понял, что не хочу ни лезть час в гору ради пары оплывших ям, ни даже идти к водопаду, надеясь, что водопадов мы ещё насмотримся в Приморье и на Курилах. Поэтому Лёха повёл нас вниз другой, пологой и длинной тропой:

На которой нам попался самый настоящий СХРОН:

Кем и когда он оставлен - не знаю, но мы все не сговариваясь представили, как из него с криком "Банзай!" выскакивает ниндзя. На Сахалине и Курилах таких партизан, как на Гуаме, не нашлось, да и с НКВД не забалуешь...

Но в схрон мы с Олей не замедлили слазать: