Владивосток. Часть 3: вокзал и Корабельная набережная (67 фото)

Будет она долгой - со всеми островами и окраинами полтора десятка постов, как в иных столицах. А начнём её там, где Транссибирская магистраль встречается с морем.

Вернее, справедливости ради, происходит эта встреча минут за 40 до прибытия на вокзал, на самой окраине города. В поля и сопки обжитого Приморья вдруг вклинивается кинжалом длинный и узкий Амурский залив, и по его берегу в основном тянется Транссиб в черте города. Поезд идёт из бухты в бухту, минуя мыс за мысом, и вот такими пейзажами встречает гостя Город Нашенский. Вот только мелок Амурский залив, и вместо портовых терминалов в его бухточках - лодочные марины:

Затем поезд уходит от моря, а за вагонным окном появляются старые дома. Короткий тоннель, перроны, паровоз-памятник - и вот мы прибыли. Тоннель проходит под главной площадью, над которой нависает вон та высотка краевой администрации (1983), а пути станции лежат между двумя вокзалами - железнодорожным и морским:

Формально, железнодорожную историю Владивостока открыл в 1891 году лично цесаревич Николай, будущий Николай II, через здешний порт вернувшийся в Россию из турне по Евразии. Дальше ему предстоял долгий путь по Сибири, а города на Московском тракте встречали будущего государя свежепостроенными триумфальными арками. Во Владивостоке же цесаревич своими руками уложил первое звено будущей великой магистрали. К 1894 на Золотом Роге было построено первое здание вокзала:

Но та линия вела лишь в Хабаровск, откуда пассажиры и грузы могли продолжить путь по Амуру до забайкальского Сретенска - первоначальной конечной Транссиба. По-настоящему же Владивосток связала с остальной Россией в 1903 году Китайско-Восточная железная дорога, и первый прямой поезд (почти прямой, с учётом байкальской переправы) из далёкого Петербурга принёс Владивостоку взрывной рост. За считанные годы город вырос вчетверо, став первым стотысячником за Уралом, и инфраструктура за этим ростом явно не могла угнаться. Нынешний вокзал построили только в 1909-11 годах:

Станция хитро вписана в склон - пути проходят с обеих сторон от вокзала:

Но привокзальная площадь лежит на уровне его второго этажа:

Считается, что этот вокзал строился по образцу Ярославского вокзала Москвы на другом конце Великой магистрали. Если это и так, то сходство отдалённо угадывается лишь с некоторых точек:

В целом, само вокзальное здание кажется мне довольно громоздким, и я бы сказал, что "делают" его детали:

Не знаю, аутентичен ли двуглавый орёл и где он пережил советскую эпоху, но ажурные решётки вокзальной крыши им не исчерпываются:

На многочисленных фронтах - гербы России и двух конечных городов самой длинной на свете дороги:

Главное украшение владивостокского вокзала - изразцы, обильно расставленные по стенам:

Всё это строилось за десятилетие до знаменитой фразы Ильича, но весь облиак вокзала буквально вопиёт: "Ведь город-то это НАШЕНСКИЙ!". Не грациозные самураи и не витиеватые драконы украшают вокзал, а богатыри да жар-птицы, и даже вместо тигров - львы:

Изразцами украшены и интерьеры:

Но толком осмотреть вокзал изнутри я так и не успел. Вот лишь главный зал с барельефом Николая II в торце и образами двух конечных городов на потолочной фреске:

Самое неудобное свойство Владивостока-Пассажирского - в том, что почти на каждую платформу здесь ведёт свой выход, а потому по этой лестнице, ведущей к двум платформам непосредственно около здания, мне спуститься так и не довелось. Впрочем, самое красивое помещение владивостокского вокзала - бывший ресторан "Прибой", - для пассажиров в любом случае недоступно.

У торца вокзального здания - паровоз Ea, строившийся по советским чертежами в Америке и сюда попавший в 1944 году по ленд-лизу. Такие машины были основными на Дальневосточной железной дороге вплоть до конца паровой эпохи в 1960-х годах.

Паровоз - часть мемориала "Конец Транссиба" (1996), и колонна перед ним отмечает 9288-й километр. На самом деле за этим концом ещё как минимум сам вокзал, а парой километров дальше грузовой парк станции, упирающийся в Амурский залив. Для грузов Транссиба же фактический конец - это Находка, тем более что она несколько дальше от московского начала. Новенькое здание справа же ни что иное, как терминал аэроэкспресса, пущенного в 2012 году. На холмистом полуострове Муравьёва-Амурского аэропорт поставить негде, до Кневичей 60 километров и город-спутник Артём, так что аэроэкспресс тут штука действительно нужная. Более того, он и не совсем экспресс - делает в длинном городе целых 5 остановок. Главный минус же его в том, что электричка курсирует всего 5 раз в сутки, и расписание её никак не стыкуется с аэропортовским.

Чуть дальше у путей интересное здание - бывший мясохолодильник американской фирмы "Union" (1908). К своему стыду, я не разглядел, что на фронтоне у него каменная бычья голова - усталость, чтоб её...

Выглянем на привокзальную площадь с привычной стоянкой такси, остановкой городских автобусов и десятком ларьков с шаурмой, хот-догами и гонконгскими вафлями... но надо заметить, очень чистых и приличных ларьков. Напротив вокзала - Почтамт, интересное здание 1970-х годов, если бы не тот факт, что построено оно на месте штаба Владивостокской крепости:

На чеканка почтамта - и знаменитая фраза Ленина про "город нашенский". На неё он и показывает (1932) перстом, а заодно - куда-то в сторону Японии:

Направо - Алеутская улица, центр и Миллионка, налево - полуострова Шкота и мыс Эгершельд с маяком, но всё это тема отдельных постов. Поэтому сейчас взглянем лишь на постройки, имеющие прямое отношение к станции. В сторону Эгершельда - административное здание (1911) вокзала над багажным терминалом у платформы:

Со стороны центра - управление Уссурийской железной дороги (1936), ныне Владивостокского региона Дальневосточной ЖД. Здание, как и вокзал, хитро вписано в склон, и на самом деле раза в три больше, чем кажется:

А высокая жёлтая стена принадлежит бывшему Гранд-отелю Скидельских - зданию огромному, скучному внешне, но с чрезвычайно богатой историей. Евреи-литваки Скидельские - отец Яков и три его сына, - были родом из белорусского Слонима, преуспели в украинском Екатеринославе (ныне Днепр), а с появлением КВЖД решили поменять его на Харбин. Видя, как разросся последний, они раньше многих поняли, что портовый Владивосток железная дорога просто взорвёт, и уже в 1902 году построили отель вблизи вокзала. В 1918-22 годах, когда в Приморье сменялось власть красных и белых ("Чёрный буфер") марионеточных государств, здесь находилось консульство Британии. При Советах его место поначалу занял губисполком, а позже квартиры партийной элиты и Дворец Труда - главное, как сказали бы сейчас, общественное пространство города. На крыше его по такому случаю водрузили скульптуру "Пролетарий, разбивающий цепи на Земном шаре", автором которой был небезызвестный Владимир Винклер - самый что ни на есть белочех, то есть австро-венгерский пленный чешского происхождения, в глубине России он оказался востребован как скульптор. Накануне революции Винклер украсил несколько зданий в Омске. Одним из первых среди чехословаков попав во Владивосток, он, однако, не отправился на родину, а женился на россиянке, остался здесь и даже успел изваять кое-что для Советов... впрочем, никаких других скульптур Винклера во Владивостоке мне не известно, да и эту снесли в 1968, надстроив над зданием два этажа. Винклер в 1928 году уехал в Харбин, где и прожил остаток жизни назло всем революциям и войнам. Там же после Гражданской войны остались Скидельские, но связь с былым хозяевам их гранд-отеля не пропала: с 1930-х годов еврейские купцы стали подданными Британской Короны, а с началом японо-китайских войн отбыли в Туманный Альбион. Семён Скидельский там прославился как журналист и писатель, а его племянник Робет Скидельски - как учёный-экономист. Последний жив до сих и даже посещал Владивосток в постсоветские годы.

Гранд-отель, как и весь привокзальный комплекс, отлично виден с Золотого Рога. За ним справа огромный жилой дом "Серая лошадь" 1930-х годов, а слева, с синей надписью на фасаде - офис Дальневосточного морского пароходства. На переднем плане - Морской вокзал. Что удивительно, он ровесник иных сталинок - построен в 1959-64 годах. Не удивлюсь, если по личному распоряжению Хрущёва, в 1959 году через Владивосток вернувшегося из вояжа по Америке.

Внутри морвокзала в основном магазины всякой всячины и толпы китайцев, пришедшие купить сувенир а ля рюсс. На самом деле морвокзал действует, но только не каждый день - сюда причаливают паромы до Кореи и Японии и круизные лайнеры.

На площадке морвокзала с 2013 года стоит "Кнехт, показывающий время" - это его официальное название. Кнехт аутентичный, конца 19 века, но с постройкой Морвокзала и реконструкцией причальной стенки оказавшийся не у дел, поэтому его перенесли сюда и оснастили циферблатом:

Терраса Морвокзала служит отличной смотровой площадкой - вокзал и Корабельная набережная располагаются у сгиба Золотого Рога, один на западном, а другой на северном берегу изогнутой бухты. Поэтому друг от друга они прекрасно видны - вот тут на заднем плане сопка Орлиное Гнездо, строящийся собор на главной площади, мост Золотые Ворота и наша следующая цель - видите на берегу очертания подводной лодки?

У торца морвокзала - бывшая таможня (1914-16). В середине ХХ века она успела послужить школой, и можно только позавидовать ученикам, учившимся под скрежет кранов и гром якорной цепи и наблюдавших корабли из классных окон. Сталинка по центру - Дальрыбвтуз на главной площади, а низкое здание с трапециевидной кровлей - это пригородный морвокзал, обслуживающий несколько линий на близлежащие острова и западный берег Амурского залива.

Суда, курсирующие по этим линиям, я показывал в отдельном посте. Равно как и военные корабли на 33-м причале, который вклинивается в сгиб бухты меж вокзалом и Корабельной набережной. На кадрах выше этих кораблей нет, поскольку были они в тот день на учениях, а на кадрах с набережной на заднем плане через раз будет появляться огромный (почти 200 метров) ракетный крейсер "Варяг" - флагман Тихоокеанского флота. Кратчайший путь до Корабельной набережной - не по парадным Алеутской и Светланской улицам, а виадуками и портовыми проездами вдоль тщедушных грузовых линий, ведущих на Дальзавод в конце Золотого Рога. Мне они казались давно заброшенными, но вот мимо пригородного морвокзала прогрохотал тепловоз:

Не помню, где этот орёл, но кажется - у какого-то сувенирного магазинчика с русским дубляжом китайских иероглифов. Несмотря на непрезентабельный вид, в этом углу довольно людно:

33-й причал - полноценная воинская часть с ощерившейся ДОТом проходной. За забором, однако, просматриваются корабли (когда они там есть) и две пушки полуденного выстрела. В последнее время такие появились ни к селу ни к городу во многих городах типа Красноярска, но во Владивостоке, как и в Питере, традиция вполне аутентична: пушкой вместо колокола созывала на службу народ ещё в 1860-х годах первая местная церковь. Полуденным выстрел стал то ли в 1889, то ли в 1914 году. Традиция прерывалась при Советах, возрождалась при них же в 1970-м, вновь прерывалась за недостатком у города средств на закупку снарядов в 1996-97 и 2008-16-м годах. И вот пушки стоят, лишь только в полдень рядом с ними мне не случилось оказаться.
Ближе к проходной в сквере у причала - обелиск с корабликом, поставленный в память командиров Тихоокеанского флота. Погибли они в мирное время не на корабле, а на самолёте - 7 февраля 1981 года возвращаясь со съезда командных составов флотов в Ленинграде. Вёз адмиралов Ту-104, взлетали они в снегопад, но погубило борт не это - в Ленинграде ТОФовцы закупили множество полезных товаров, среди которых было несколько огромных рулонов бумаги. При взлёте один из них покатился по грузовому салону, от чего самолёт потерял равновесие и с полными баками рухнул на землю хвостом вперёд. Погибло 50 человек, в том числе 12 капитанов первого ранга и 16 адмиралов, среди которых был командующий ТОФ Эмиль Спиридонов. Возможно, с этой катастрофой связано и то, что большинство тихоокеанских кораблей были спущены на воду на рубеже 1980-90-х - обновившееся командование ускорило обновление флота.

Вот и сама Корабельная набережная - совсем короткая, однако с Золотым мостом в качестве фона - до него полкилометра, что вдвое больше высоты пилонов и меньше длины пролёта. У причала - корабль-музей "Красный Вымпел", на переднем плане - Адмиральская пристань и обелиск основателям города (1985): в 1860 году именно сюда транспорт "Маньчжур" высадил военных строителей.

Рядом и другие памятники. Например, адмиралу Николаю Кузнецову (2013), в 1939-56 годах с перерывами командиру советских военно-морских сил. В 1948-51 годах его понижали в звании до контр-адмирала (с Адмирала Флота) и отправляли командовать ТОФ. Как нетрудно догадаться, наш единственный авианосец тоже назван в его честь. Второй памятный знак (2008) - "Пионерам подводного плавания", но эту историю я расскажу чуть позже.

Но меньше всего я ожидал увидеть здесь первый в России памятник Александру Солженицыну (2015). Дело в том, что диссидент вернулся в Россию в 1994 году не через Москву и даже не через Питер, а рейсом из Анкориджа с промежуточной посадкой в Магадане во Владивосток. Тот самый город, на который, согласно преданиям из патриотической среды, призывали сбросить атомную бомбу иные жертвы "карательной" психиатрии. Идея Александра Исаевича была красива - прежде, чем приехать в Москву, в подарённый Ельциным особняк, он хотел пересечь всю Россию, понять новый облик страны, а ещё - проповедовать народу под камеры западных журналистов. Разумеется, в отчаянии 1990-х всё это выглядело не возвратом Пророка в своё отечество, а дешёвым политическим шоу.

Но мне нравится, что с памятником диссиденту мирно соседствует памятник большевикам. Таковым является "Красный Вымпел", военная парусно-паровая яхта, построенная в 1910 году на Охтинской верфи в Петербурге как "Адмирал Завойко". За что этому кораблю выпала честь стать в 1958 году памятником, можно понять из его названия: в ноябре 1917 года он первым на Тихоокеанском флоте поднял красный флаг. Позже "Завойко" переходил то к белым, то к красным, установление Чёрного буфера встретил на Камчатке и, опасаясь её захвата японцами, ушёл в Шанхай, а оттуда лишь в 1921 году вернулся в Советскую Россию и пару лет спустя под новым названием стал кораблём береговой охраны. Позже он оборудовал гидроаэродромы на Командорских островах и занимался минной разведкой, в 1940-х был учебным судном, а затем превратился едва ли не в первый после "Авроры" советский корабль-музей.

Но не единственный на этой набережной. Большое здание слева, кстати говоря - штаб Тихоокеанского флота:

Сквозь иллюминаторы на кадре выше можно заглянуть в машинное отделение:

Но из помещений открыта для осмотра только рубка:

А в основном лишь палуба:

Вернее, целых 3 палубы, и с верхней открываются отличные виды на Золотой Рог:

На причале Красного вымпела - его якоря:

А по другую сторону проезжей части ленивым китом на отмели разлеглась подводная лодка. С-56 была построена в 1936 году на нынешней Адмиралтейской верфи (тогда завод имени Андре Марти) в Ленинграде, по частям доставлена сюда и собрана из секций на "Дальзаводе". В 1943 годах она перешла на Северный флот, совершив переход через Панамский канал и два океана, дважды уйдя от японских торпедных атак. В остаток войны С-56 потопила немецкие танкер, тральщик, транспорт и сторожевик, оставшись в истории русского флота самой результативной субмариной по числу (но не тоннажу!) поражённых целей. Да, 4 судна, ни одно из которых не строилось как боевое - это рекорд, над которым военные из крупных стран хохотали бы в голос. Немецкая U-35 в Первую Мировую отправила на дно 226 судов, а заурядная U-209 недалеко от Вайгача за один бой уничтожила больше (правда, совершенно беззащитных судов), чем С-56 за всю свою историю. Россию всё-таки морской державой можно было назвать разве что в 18-м веке.... С-56 после войны вернулась на Тихий океан, была выведена из состава флота в 1955 году, некоторое время поработала плавучей зарядной станцией, а в 1975 году стала музеем на Корабельной набережной:

Половина субмарины - действительно музей, с широкими дверями меж залов:

Во Владивостоке он уместен как нигде, так как именно Владивосток, наряду с Либавой (ныне Лиепая в Латвии) считается родиной нашего подводного флота. Вообще, попытки создать корабль, незаметно для противника плавающий под водой, уходят корнями куда-то в мастерскую Леонардо да Винчи, а уже в 19 веке с подлодками экспериментировало несколько стран. Россия была в их числе: в 1834 году в Петербурге испытывали цельнометаллическую субмарину на вёсельном ходу, впервые в истории запускавшей из подводного положения ракеты (о том, что в те времена ракеты типа больших фейерверков были вполне ходовым оружием, я не раз писал в прошлом году). Первое реальное боевое применение субмарины произошло в 1864 году в американской Гражданской войне, и именно Штаты в 1900 году стали первой страной с регулярными подводными силами. Паровой двигатель для подлодок был слишком громоздким, мускульный - слишком слабым, и потому их время наступило лишь в ХХ веке, когда в ход пошёл дизель. Первым серьёзным противником этой эпохи для России стала Япония, и в прошлой части я писал о том, как японские корабли бомбили Владивосток. Флот тогда был заперт стоял в Порт-Артуре, город на Золотом Роге спасли в первую очередь льды, и по мере поражений в Жёлтом море страх возвращения больших японских сил в залив Петра Великого делался всё крепче. И что можно было сделать против потопившим две русских эскадры крейсеров?! Модернизировать крепость было слишком долго, и именно "подводные миноносцы" казались самым быстрым решением проблемы. В 1904 году во Владивосток прибыл по Транссибирской магистрали "Дельфин" - первая русская подводная лодка в постоянной эксплуатации, построенная в 1903 году в Петербурге по образцу американского "Фултона".

Дальше начались экстренные, я бы даже сказал, лихорадочные закупки подлодок везде, где их только были готовы продать. В Россию попала "Форель", построенная в Германии по испанскому проекту, кое-что из Франции, но в основном субмарины закупались в Штатах. Как вполне боеспособные "Фултоны" Джона Голланда (у нас эта серия по головному кораблю получила название "Сом"), так и "Протекторы" Саймона Лэка (серия "Осётр"), забракованные американским командованием. Так же экстренно готовились экипажи - например, одну из субмарин умудрились утопить в порту, начав погружение с открытыми люками. И тем не менее к концу русско-японской войны Россия обладал крупнейшим в мире подводным флотом - 19 судов, 13 из которых базировались на Дальнем Востоке. У японцев к тому времени было всего 7 подлодок, но главное - атаки из под воды они действительно боялись и порой начинали палить в воду из всех орудий, приняв за таковую подрыв корабля на мине. Но подводные миноносцы Владивостока остались оружием сдерживания, экстренной заменой крепости, и петербургские адмиралы умудрились их ценность в упор не понять. К началу Первой Мировой войны Россия имела уникальный опыт использования субмарин в настоящей войне - и маленький отсталый флот, в подмётки не годившийся европейским. Запоздало, в 1915 году, началось производство подлодок серии "Барс", и тем не менее в Гражданскую войну одна из них ("Пантера") потопила на Балтике британский эсминец "Виттория", так и оставшийся единственной победой русской субмарины над военным кораблём.

Подводный флот мирового уровня СССР создал, фактически, лишь в Холодную войну, и именно на Тихом океане находится его главное гнездо - камчатский Вилючинск. Но в бою эти подлодки себя не показали, потому что если бы показали - то написать об этом было бы уже некому.

Вторая половина С-56 оставлена как есть, или по крайней мере восстановлена в первоначальном облике:

Здесь - запах железа, гулкие шаги, узкие люки между отсеков:

У выхода - торпедный аппарат и сами торпеды времён Великой Отечественной:

В 1982 году С-56 стала композиционным центром воинской мемориала. За субмариной - стена памяти владивостокцев, не вернувшихся с далёкой Великой Отечественной. Ближе - флотская часовня Андрея Первозванного (2003-05):

Барельефы над вечным огнём без людей заснять почти невозможно:

На заднем плане кадра выше - отель "Хаятт", на самом деле долгострой, который не успели закончить к саммиту АТЭС в 2012 году и с той поры так и не знают, что с ним делать. Слева - дом флотских учреждений (1914-16), с 1918 года служивший не военному, а промысловому флоту. Были там и квартиры, в одной из которых в 1919-25 годах жил Владимир Арсеньев. Вид с другой стороны:

И памятник адмиралу Макарову (?), притаившийся за забором чего-то режимного дальше по набережной:

Впрочем, туда мы пойдём в одной из следующих частей, а пока вернёмся к мемориалу. Выше него к Светланке поднимается тенистый Адмиральский сквер, разбитый в 1899 году на месте засыпанного распадка. В глубине - скульптура Нептуна:

И кондитерского вида триумфальная арка к визиту цесаревича (1891). Владивосток среди сибирских городов не стал исключением ни в строительстве, ни в сносе (1927), ни в воссоздании (2002):

В деталях арка удивительно похожа на вокзал, как бы напоминая о главном акте цесаревича в этом городе:

Между набережной и Светланкой в сквер глядит несколько старых домов:

Наверху, буквально во дворах Светланки, стоит миниатюрный Приморский кукольный театр. С 1988 года он занимает бывший "Новый театр" Кеворкова - проще говоря, синематограф.

Самое интересное в нём - время постройки: даже сам стиль напоминает скорее японскую межвоенку Карафуто, чем русский модерн соседних домов. Русский модерн - он про то, как "что-то приближается!", а тут "оно" уже стучится в дверь. Цельнобетонный "Новый Театр" строился в 1918-24 годах, являя собой образец архитектуры то ли Дальневосточной республики, то ли Приамурского земства, то ли и вовсе несостоявшегося японского губернаторства Урадзи.

Ниже - музей Общества изучения Амурского края (1888). Вернее, из него давно уже вырос Приморский краевой музей имени Арсеньева, а в его первом здании теперь Музей Города:

У входа - пушки-ровесницы города:

Жернова и весьма загадочная стела явно если не китайского, то чжурчжэньского происхождения. Увы, табличкой она не снабжена, гугление информации о ней тонет в посторонних результатах, а ведь это явно что-то нетривиальное. Надеюсь на пояснение местных!

Ниже - и само здание Общества изучения Амурского края (1913-14), основанного в 1884 году первого в этих краях краеведческого учреждения.

Колокол-памятник, как и в Корсакове, установлен к годовщине русской гиродрографической службы в 1986 году. Но точно не знаю, с какого он маяка.

С другой стороны Корабельной набережной - здание поликлиники "Доброфлота" (ныне общегородская) почти на задворках штаба ТОФ. Очередное тесное соседство военных и промысловых моряков: